1
-Каминский! Вуйчик! Ну, шутов видно и без бубенчиков!
Учитель польского вырос над нами, сложив руки на груди. А мы с Милошем уже не могли остановиться. Беззаботно смеялись над карикатурами, которые старательно рисовали. О, нет. Нас нельзя назвать хулиганами. Просто иногда в лицее надоедала слишком жёсткая дисциплина. А так как наш дуэт всегда был более менее спокойными, любая проказа в глазах педагогов выглядела кощунством.
-И пан Стаховяк тогда сказал: "У меня не такой нос!" - мой друг любит вспоминать эту историю.
-А ты ответил: "С чего вы решили, что это ваш портрет?"
Мы сидим с Милошем в сосновой роще. После очередного долгого расставания украшаем встречу огоньками ностальгии. Мы уже давно не подростки. Милош - переводчик при дипломате, а я - управляющий рестораном. Но в душе всё равно ещё есть щепотка озорства, которое наша жизнь всё пытается во мне затушить.
-Ты надолго к нам?
Я привык, что мой лучший друг приезжает на пару недель, а потом снова уезжает.
-Я вернулся насовсем, - по его улыбке видно, что друг не очень рад.
-Почему?
-Да так… Понял, что хочу жениться. А как заниматься семьёй в разъездах?
В нашей эпохе, действительно, сложно стать мужем и отцом. Женщин катастрофически мало. Несколько веков назад в Третьей мировой войне использовали искусственный вирус, от которого у леди до сих пор нет иммунитета. И сейчас хоть и чаще всего женщины заключают браки с двумя и тремя мужчинами, шансы создать семью очень малы.
-Ты -то сразу понял, что лучше стабильность, - продолжает свою исповедь Милош. - А до меня вот это осознание докатилось через десять лет.
-А женщины в других странах? - меня это всегда интересовало. - Они все такие? Как и те, что приезжают к нам?
-Они везде одинаковые, - друг растягивает губы в фирменной манере, почти чеширской. - Пойдём? Я тебе сувенир привёз.
Пока шагаем в отель "Золотой олень", Милош рассказывает про все неловкие ситуации с разными леди в его последней командировке. На самом деле, мой друг - наследник гостиницы. Он может и не строить карьеру переводчика.
-Будешь помогать отцу?
-Да, Дариуш собирается уехать, я буду за него.
-Мы теперь не только одноклассники, но и коллеги, - в шутку подпираю Милоша плечом.
Так сложилось, что мой отец всегда был занят работой, разъездами. Мама, конечно, занималась мной, отдала в лицей. Делала, что могла, она всё же не смела обделять вниманием моего младшего сводного брата, двух других мужей. Но потом она родила дочь от третьего супруга. Малютка стала знаменованием того, что отныне я взрослый. Если мне доводилось навещать маму, я занимался либо братом Казимежем, либо сестрой Виславой. Однако чаще моя помощь маме заключалась в самостоятельности. К сожалению, этого мало у человека двенадцати лет. Иногда я уставал от жизни в общежитии при лицее и шёл в гости к Милошу с ночёвкой. Пан Богдан всегда с радостью принимал меня. Неудивительно, что когда я закончил университет по специальности ресторанного дела, отец моего лучшего друга сразу предложил мне работу.
-Ну что, молодёжь, - хлопает нас по спинам пан Богдан, - вас прямо не узнать. Слишком степенные стали. До сосен - и обратно. А как же "Старая Висла"?
-Пусть Марек сначала закончит работу, - отзывается Милош. - И потом мы обязательно сходим.
И только по дороге в любимый ресторан я решаюсь сказать своему лучшему другу очень важное и сокровенное.
-У меня появилась невеста. Я хожу на свидания.
Милош останавливается посреди улицы, глядит на меня немного потрясённо.
-Помнишь Эву, мою однокурсницу? - понимаю, что мог бы и раньше сообщить такую важную новость.
-Да, она симпатичная.
-Она очень добра ко мне.
На самом деле, я должен быть одиноким. Разные на то причины сгрудились в огромную кричащую толпу. Одиночек у нас в Польше зовут лисами, потому что всем, кто достиг возраста в тридцать один год и даже не спал с женщиной, получает татуировку в виде этого зверя. С чего я решил, что я в стае лишних мужчин? Мы гадали с Милошем на невест. Я нашёл книжку в библиотеке отца и пришёл в гости к другу с ночёвкой. В полночь мы разожгли свечи перед зеркалом.
-Суженая-ряженая, явись! - тогда я впервые увидел взволнованного Милоша.
Меня самого больно кусали мурашки от осознания, что происходит что-то потустороннее.
-А, господи! - вздрогнул друг, заставив меня вскочить.
-Что там?!
Я уже был готов опускать на зеркало ткань. Милош не дал это сделать - схватил зеркало и жадно всмотрелся.
-Она ниже меня… такая нежная… у неё маленькие ручки… и рыжие? Нет… не рыжие… или рыжие волосы?
Всё же счастливый будущий жених отпускает своё видение. Мои руки дрожат, пока устраиваю всё для обряда себе. Из потной ладони выскользнул и жалобно всхлипнул керамический подсвечник. Милош успел затоптать свечку, пока огонь от неё не начал поедать ковёр. Ох, как мы долго собирали мелкие осколки! Вторую свечу устроили в чашке.
-Суженая-ряженая, явись, - я просил трижды.
Но зеркальная поверхность не хотела мне являть хотя бы намёк на будущее.
-Я стану лисом, - я устало задул огоньки.
-Подожди… - друг схватил меня за плечо. - Вон там…
Будто в глубине зеркала расцвели странные искры, но тут же потухли.
-Да ладно, - я разочарованно выдохнул и набросил ткань на наш портал в чужой мир.
- Нельзя считать гадание верным, мы же тут чуть пожар не устроили, - мой друг уже в шестнадцать лет был неисправимым оптимистом.
-Думаешь, моя будущая жена испугалась огня?
-Нет, ей стало смешно, какой ты растяпа.
Воспоминания греют изнутри. Я иду домой с пачкой норвежского пива и рогатым шлемом. Ох, Милош, твоё стремление завалить меня подарками из поездок не привело к хорошему. Все мои комнаты уставлены сувенирами. Обязательно спускаюсь в подвал. Мне заказали поддельный паспорт для женщины. Очень непростая задача. Сегодня только наш человек в посольстве Дании дал мне идентификационный номер для леди. Женщины сейчас - ценный ресурс. У каждой - свой номер. Необходимость для безопасности. Но всё очень сложно, если женщина - из России.
-Пани Лидия не просто сейчас отдыхает у нас.
Мы с паном Богданом вместе занимаемся подделкой документов. Он обычно даёт мне знать намёками.
-Конечно, у нас же ещё есть СПА -оздоровление, - понимающе киваю.
Хозяин отеля раньше действовал один, работал со специалистами. А пару лет назад потребовался личный помощник. Впрочем, мне не привыкать, ведь я ещё и алхимик. Взял странное призвание по наследству от отца. Он добывал запретные травы, препараты и сбывал гостям Кракова. У нашей семьи есть идеальное прикрытие - городская легенда про моего деда, якобы он был колдуном. Я хотел бы унаследовать колдовской дар, но это всё красивые сказки, которые замысловатым узором украшает нашу скучную жизнь.
2
На следующий день тороплюсь к своей прекрасной избраннице. Сложно сказать, насколько я нравлюсь Эве. Конкуренция очень высока. Я надеюсь, что ей хватит того, что у меня есть небольшой домик, который остался от отца. Моя работа управляющим рестораном её устраивает.
-Здравствуй, Эва, - преподношу ей синие розы. - Ты потрясающе выглядишь!
В нашем мире не осталось других цветов. Все они либо синие, либо голубые. Чаще - чёрные и белые.
-Спасибо, Марек, - она кокетливо смотрит на меня, даже берёт букет так, чтобы коснуться моих пальцев.
Я окрылён надеждой. Нет… я не влюблён в неё. В университете мне нравилась совершенно другая девушка. Но та… она тогда очаровала весь курс и очень быстро выбрала сразу трёх мужей. В ресторане я боюсь даже смотреть на женщин. Они приезжают в Краков, в наш "Золотой олень" специально. Леди ищут незамысловатое наслаждение, которое потом не повлечёт за собой беременность, брак, ответственность. В нашем отеле практически весь персонал - неликвидные, не подходящие для брака мужчины. И каждый готов оказаться в постели с гостьей.
-Ты любишь Шекспира? - Эва интересуется будто бы между прочим.
-Да, чем стариннее литература, тем лучше.
При ней я стараюсь совсем не улыбаться. Когда я растягиваю губы, у меня появляется странная симметрия лица. На моей правой щеке появляется ямочка, как у многих людей. Слева же кожа остаётся гладкой.
-Ты оригинальный, - усмехается моя спутница.
Я сижу совсем рядом с ней. И внутри меня раскидисто цветут жаркие тропики. Они пробиваются на моём лбу испариной. Близость с пани - это всегда волнительно. Особенно с благородной, с полячкой, с той, которая ведёт себя по правилам. Обычно дамы пытаются положить на меня глаз. Так бывает, я привожу приветственные завтраки высоким гостьям. Потом приходится осторожно объяснять, что я не являюсь приложением к блюдам и препаратам, которые часто заказывают гости отеля. Случаются и недоразумения в ресторане, хотя обычно администраторы успевают предупредить, что я не вхожу в список тех, кто оказывает особые услуги.
-Тебя когда-нибудь целовали?
Этот внезапный вопрос прожигает меня и заставляет вернуться на землю из облаков моих грёз, что всё удачно складывается.
-Нет, - ищу в тёмных глазах Эвы те же дьявольские огоньки, что и у клиенток "Золотого оленя".
-Значит, я буду первой?
Я ещё сильнее тушуюсь. Каждую ночь мечтаю о поцелуях, ласках, страсти. Но держу этот расплавленный металл моих желаний в холодном чане. Знаю прекрасно: потеря девственности для меня фатальна. Так как мужчин больше, на них и возложены все возможные требования. Чтобы иметь право на брак, каждый из нас должен быть абсолютно здоровым, знать правила идеального мужа, слушаться свою жену и быть невинным.
-Да, ты во всём будешь первая, - снова прикасаюсь к её руке, теперь сам.
-Это хорошо, - улыбается Эва. - Просто Стефан уже целованный.
Я тревожно вслушиваюсь в другое имя. Пытаюсь понять, что это всё значит для меня.
-Ну, я выбираю, - девушка глядит с улыбкой. - Сразу двух мужей заводить я не готова. - Поэтому выбираю.
Я возвращаюсь домой без сил. Их все высосал страх остаться снова отвергнутым. Я стою на пороге опасного возраста.
-Ты пока Милошу ничего не говори, - пан Богдан подмигивает мне.
Я отдаю ему готовые документы для пани Лидии.
-Конечно, - понимаю, почему это просит мой старший товарищ. - Ему же нужно осмотреться.
-Как Эва?
-У нас уже было восемь свиданий.
-О, мальчик мой, - голубые глаза моего второго отца искрятся фейерверками веселья, - это очень хороший знак!
-Она ещё выбирает…
Мнусь и не знаю, как спросить совета. Моя ситуация с Эвой похожа на самый сложный морской узел. Я её не люблю, она, скорее всего, тоже. Мой отец когда-то женился по договору. Моя мать была бесплодной от рождения. Тогда она пришла к Леону Мильжац - потомку колдуна. Попросила помочь. А мой папа ответил, что готов сделать всё, но только ради своей супруги. Так Леон Мильжац стал Леоном Каминским. И первенцем у бесплодной Майи Каминской стал я…
-Марек, не волнуйся, - пан Богдан усаживает меня на стул, сам же начинает нервно расхаживать по комнате. - Главное, чтобы ты сейчас ответил себе, нужна ли тебе Эва. Если у тебя нет к ней сильных чувств, отпусти это всё, расслабься. Брак по договорённости я тебе всегда устрою. Слышишь? Я найду тебе потрясающую невесту. Все будут тебе завидовать. И помогу со свадьбой. Приданое у тебя немалое. Ты сам - один из лучших молодых людей Кракова. Марек?
-Пан Богдан, вы слишком добры ко мне…
-Нет, я знаю тебя с детства. Ты достоин лучшего. Но если ты любишь Эву, передай ей, что у тебя есть, кому удвоить твоё приданое.
-Спасибо.
Когда в очередной раз навещаю мать, она слабо жмёт мою руку. Когда выходит её муж Сымон, мама тихо интересуется:
-Когда свадьба, Марек? Казимеж вот уже женился.
-Думаю, скоро.
Конечно, в ресторане тоже находятся желающие поучить меня жизни.
-Ты не просто вези приветственный завтрак, ты надень лучший костюм, пококетничай.
Ох, это шеф-повар Дерек. Без его носа в чужих делах никогда не обходится.
-Пан Дерек, ради твоей зарплаты, - шутливо грожу пальцем, - просто иди и работай.
-У меня просто сердце за тебя болит! Тебе нужно срочно жениться.
-Насколько срочно? - ставлю руки на пояс.
- Со свистом пули, а не со свистом рака.
Всё повара хихикают, склонившись над столами и печами. Нервы сплетаются в суетливый ком, который мешает мне говорить и дышать. На десятом свидании я будто погружён в марево жары - едва соображаю. У нас очень важно количество встреч мужчины и женщины. Чем больше - тем лучше. Мне кажется, что можно уже встать на колено и преподнести кольцо с изумрудом.
-Марек… - Эва роняет вилку. - Я просто… кое-что о тебе узнала. Отель "Золотой олень"... Там оказывают интимные услуги?
Я замираю от ужаса. Сейчас очень хорошо, что наша встреча проходит на одной из крыш Кракова. Я устроил романтический ужин с видом на Старый город.
-Да с чего ты взяла… - мой нервный клубок растягивается на тонкие ниточки.
-Подруга там была. И всё мне рассказала.
-Но… что бы там ни было… я храню себя. Для тебя…
-Ещё я узнала про такой синий леденец. Он вызывает слёзы невинности.
Вместе с иммунитетов от модифицированного коронавируса мужчинам досталась странная мутация. При первом соитии у нас текут синие слёзы. Знак девственности. И это можно подделать благодаря конфетам из сока синего шиповника.
-Эва, - сдавленно шепчу.
Сейчас понимаю, что в опасности весь отель, пан Богдан, Милош. Конечно, посадят и меня.
-Ты вполне можешь быть причастным к чему угодно, - строго резюмирует девушка.
-Нет… мой главный грех - в том, что я не люблю тебя, Эва. Больше ни в чём ты не можешь меня упрекнуть. И тем более, обвинять в чём-то отель. Твоя подруга ошиблась.
Моя избранница медленно встаёт из-за стола, коротко смеётся, берёт сумку. Всё происходящее мне кажется фильмом, поставленным на замедленное воспроизведение.
-Ну может и нет у меня такой подруги… Но слухи ходят. И говорят, что ты внук колдуна. Так что… Оставь кольцо на память. Вряд ли кто-то за тебя захочет замуж.
Звук её уходящих шагов мне напоминают о том, что я сам всё подхожу к опасной черте. От неё не спасут никакие колдовские чары.
3
-Ты и вправду веришь в байки, которые ходят про твоего деда?
Милош, как самый лучший в мире друг, сразу согласился пойти разобрать хлам в доме моего проклятого деда.
-Не верю. Наполовину…
Отец всегда шутил, что магия нашего рода передаётся с зелёными глазами.
-Марек-Марек… - Милош со смехом изучает коробку с травами, которые от одного касания превращаются в пыль. - Вот твой отец был странным.
-У него была сложная работа, - понимаю, что пока рано говорить другу о своих "подработках". - Много разъездов.
-Если бы у меня была бы жена… был бы ребёнок… - лицо Милоша становится бледным и сосредоточенным, его привычные искорки в глазах меркнут. - Я бы всё отложил…
-Ты уже всё отложил. И будет у тебя и супруга, и дети, - кладу руку ему на плечо, чтобы приободрить.
По всему виду друга понятно: его щекочут изнутри те же демоны, что и меня. Он тоже приближается к водопаду возраста лишнего.
-Ты это как внук колдуна говоришь? - Милош прикрывает секундную слабость своими привычными шутками.
-Как потомственный колдун! - хохочу в ответ.
Под десятилетиями пыли нахожу кучу записей, тетрадей, книг. Кладу их в общий короб и тороплюсь укрыть в своём подвале.
-Дариушу нужен германский паспорт.
Пан Богдан говорит вполголоса, до этого он убедился, что у стен нет ушей и глаз любопытных жителей "Золотого оленя".
-Я полагаю, чистый?
-Да, без пометок. Деньги есть.
Огромная пачка банкнот - стоимость счастья. Утренний администратор лишился девственности ещё в школе. За это и получил клеймо неликвидного. В отеле Вуйчиков он пользовался популярностью у клиенток. И всё же получил счастье, недоступное мне. Он любит и любим. Его хотят впустить в семью.
-Здравствуйте, уважаемый, - от новой посетительницы ресторана пахнет коньяком и терпким парфюмом.
-Здравствуйте, пани Ханна, - стараюсь улыбаться услужливо. - У вас вопрос?
-Да, - она смешно сдувает непослушную прядь с лица. - Сегодня пароль "Архитектор"?
-Да.
Липкое ощущение чужой похоти ползёт по моей спине, заставляя напрягаться каждую мою мышцу.
-Архитектор, пан Марек.
-Вы не погладили кота.
Я хвастаюсь за соломинку надежды. В гостинице существует целый комплекс паролей. Гостьи должны взять в руки кота по кличке Сигнал и произнести кодовое слово. Тогда выбранный мужчина должен либо попросить назначить время встречи, либо вежливо отказаться.
-Неважно. Я постоянная клиентка.
Леди обходит стол и опасно приближается ко мне. Волна гормонов пытается утопить меня и лишить воли.
-И вы не понимаете, почему я уже несколько раз за год приезжаю сюда? - пани Ханна кладёт руки мне на лацканы пиджака, будто хочет их разгладить. - Почему я так часто торчу в ресторане? Есть догадки?
-Догадок масса, - стараюсь отстраниться.
-Вы мне нравитесь, - цепкие женские пальцы крепко держат мои лацканы. - Даже слишком.
-Но я… - приходится высвобождаться слишком активно. - Я… Простите, не вхожу в прейскурант. Я ликвидный.
Для убедительности растираю в кармане пиджака цветки синей полыни. Аромат быстро доходит до клиентки. Он вызывает удушье у леди и заставляет ретироваться. Может, мой дед не колдун, а вот отец - алхимик. Убеждаюсь, что наша семья просто занималась травами, пока перечитываю записи предка. Мой дед - Янек Мильжац - составил подробную классификацию растений, плодов, цветов, которые так или иначе влияют на организм человека. Вникаю в знания, которых у меня никогда не было. Белая морошка заставляет сильнее привязываться к объекту страсти. Чёрная мать-и-мачеха, наоборот, помогает справиться с вожделением.
-Спасибо тебе, Янек Мильжац, - любовно глажу ветхие страницы ежедневника. - Спасибо, дедушка.
В посольстве Германии у меня есть постоянный клиент. Отто, работник канцелярии. Он постоянно просит какие-нибудь травы для поддержания страсти. Он боится потерять прежнее отношение жены.
-У меня новый рецепт.
Мы встречаемся в "Старой Висле". Древний ресторанчик на окраине города - идеальное место для уединения днём.
-Это пирог? - Отто с увлечением читает переписанный мной дедовский рецепт.
-Да. Главный ингредиент - это белая морошка. Очень вкусно. Дамам нравится.
Подмигиваю и ухмыляюсь. Мужчина торопливо прячет бумажку. Едва кивает, барабанит пальцем по столу. На азбуке Морзе спрашивает цену помощи. Всё портит официант, приходится заказывать наспех любимые блюда, лишь бы он скорее отошёл от нас. Потом я покашливаю, роняю салфетку, гремлю ложкой. На моём шифре это значит: нужен паспорт, мужчине, для брака. На самом деле, для нас документы подделать проще, чем для женщин. Но для всех германских паспортов нужна подпись бургомистра. Отто умеет подделывать подписи, потом проводит документ в картотеке. Обычно он это проворачивает так, будто человек потерял свой паспорт в Кракове. Мой подельник чешет глаз. Я убираю волосы за уши. Ему нужна взятка для картотеки. Я даю знать, что вознаграждение будет отличным.
-Пан Марек, я упряма, вы плохо меня знаете.
Вечером ко мне подсаживается пани Ханна. Я качаю головой.
-Я не могу оторваться от вашей ямочки на щеке, изумрудных глаз, чёрных волн волос.
Гостья умеет зажигать пожар сумасшествия словами. Но я не хочу терять себя. Если и пропадать, то с достоинством, в одиночестве, нетронутым, а значит непобеждённым. Всё же я не Дариуш.
-Я приготовил для вас чай, дорогая пани Ханна.
Подаю ей напиток из чёрной мать-и-мачехи. Леди торопливо отпивает. И с каждым глотком её взгляд пылает упрямством всё слабее. Через пару минут выразительного молчания, женщина звенит пустой чашкой о блюдце и уходит.
4
-Давай я помогу тебе с невестой.
Пан Богдан доверительно кладёт руку мне на плечо. Этот человек напоминает мне пион. Кажется, что это просто шар, а потом он раскрывается сильнее, пышнее и являет собой, на самом деле, облако мягких лепестков. Вуйчик -старший - деловой, собранный, строгий. И при этом очень добрый и либеральный.
-Я не хочу по договорённости, - горько усмехаюсь. - Да и это опасно. Нужно очень тщательно выбирать женщину.
-У тебя ещё всё впереди. Когда я встретил Вивьен, мне было уже тридцать. И знаешь, она отринула все эти условности.
История рождения Милоша похожа на печальную сказку Андерсена. Француженка приехала к пану Богдану с единственной целью - забеременеть. Хозяин отеля тогда был "помощником популяции" - мужчиной, который помогал леди с бесплодными мужьями. У родителей Милоша получилось не только зачать его, но и полюбить друг друга так сильно, что забыть про все правила, жить вместе. Сказку омрачила смерть Вивьен при родах.
-Любовь - это большой дар, который стоит долгих лет ожидания, - Вуйчик -старший изрекает это, испуская волны тоски по своей самой главной женщине.
-Я запишусь в "помощники популяции", - тяну свою шутку уже несколько дней.
-Ну, глупости. Не совершай моих ошибок.
Когда иду по фойе, слышу как вечерний администратор Тадеуш рассыпается в мелкие бисеринки комплиментов. Его снимает та самая пани Ханна. Теперь у неё в руках Сигнал. Женщина довольна притворным подобострастием кареглазого мужчины. Мне же кажется, что Тадеуш прячет холод одиночества под матрасом страсти.
-Когда они уже все оставят в покое моего кота, - тяжко вздыхает Милош.
-Спрячь его, не выпускай из апартаментов.
-Он как-то находит способ улизнуть.
Да, Сигнала когда-то принёс Милош, долго его выхаживал, кормил с пипетки. Затяжные же командировки сделали кота общей нагрузкой.
-Что случилось? Ты уже несколько дней ворчишь, как старый сыч, - толкаю плечом друга.
-Ох… - он долго думает, потом изрекает. - У меня появилась невеста.
-Что? Милош! Так это ж здорово!
Трясу его и кричу, будто сам без пяти минут женат.
-А как вы познакомились? Какая она? Она тебе нравится?
-Я не знаю… мы только переписываемся.
Ощущается помощь пана Богдана. Неужели Милош не смог заинтересовать кого-то в Кракове? Зачем итальянка? Сначала меня эти вопросы лишают концентрации. Ответы на них мне по сути не нужны, всё же мой ум занят их поиском в рассуждениях.
-Угу, драники, пельмени, борщ, - механически повторяю позиции в меню для грядущих гостей, - эчпочмаки… Что?
-Из России приедут киношники, - разводит руками пан Вацлав, дневной сменщик Милоша. - Это их заказ.
-Придётся искать рецепт… - сначала я всё так же бреду по лабиринту своих мыслей, потом информация бодрит меня. - Киношники?!
-Да, им тут намазано мёдом.
-А сколько их будет?
-Да пока только про двух человек написали. Женщина и мужчина.
Я делаю это событие своим спасением от тоски, которая выбивает воздух из моих лёгких. Теперь я дышу полной грудью и мечтаю поскорее увидеть гостей из России.
-Как думаешь, меня снимут в кино? - шутливо спрашиваю у Милоша.
-Конечно. Возьмут на главную роль! - он тоже предвкушает интересных гостей.
В день прибытия киношников я надеваю свой лучший костюм тройку, репетирую короткую речь, которую произнесу, привезя им приветственный завтрак. Но все мои упражнения летят в чёрту на дыбы, когда я вижу леди. Её глаза похожи на небо: если слишком долго смотреть, может закружиться голова.
-Как же вас зовут? - вопрошает гостья.
-Марек, - внутри тепло и уютно от того, что она спросила.
Её же имя словно создано для приставки "пани". Полина. По-ли-на. Три волшебных слога, пришедшие из греческого языка. Солнце, освещающее мой небосклон повседневности. Утончённая, хрупкая, женщина похожа на принцессу. Однако ведёт себя со мной просто и легко. Даже немного флиртует, опьяняя меня своим вниманием.
-Я чем-то могу быть ещё полезен?
Возвращаюсь к её номеру будто бы для того, чтобы напомнить, когда у нас обед и ужин. Сам же любуюсь до головокружения Полиной.
-Да, очень будете полезны, пан Марек, - нежный голос пробирается к моей душе мурашками влюблённости. - Принесите ещё кофе, пожалуйста.
Я тороплюсь на кухню. Шеф-повар Дерек смеётся надо мной:
-С каких это пор ты сам носишь кофе?
-Это не просто постояльцы, - у меня есть уважительная причина. - Это киношники!
-Уже приехали?
-Да Дерек, а ты не догадался по рецепту эчпочмаков?
-Это татарское блюдо, - усатый повар давит мне на нервы своей любовью умничать.
-А татары живут в России! - закипаю вместе с кофе в турке.
-Да, я читал. Россия раньше называлась Татарией, - встревает су-шеф Франтишек.
-Ради своей премии, Франтишек, - натянуто улыбаюсь ему, - иди занимайся пельменями.
-Из лепят уже.
-Следи за процессом тогда.
Полина с благодарностью принимает напиток. Мои же ноги превращаются в негнущиеся столбы. Не могу уйти. Слежу за тем, как она касается губами чашки. Теперь понимаю, почему многие поэты пишут, что мечтают оказаться некой вещью в руках возлюбленной. Страстно желаю быть чашкой кофе. Ощущать это всё. Не знаю, как другие мужчины терпят до брака. Мои гормоны давно взяли меня в плен фантазий. Это сумасшедшие грёзы режут мой ум бритвами, мешают спать. Теперь во снах ко мне приходит Полина.
-Мне, пожалуйста, кофе и вас, пан Марек, - кокетливо просит она. - Какой сегодня пароль?
-Зачем нам пароли? - да, во снах я смелее. - Когда мне прийти?
-Да просто не уходите.
5
-Пан Марек Каминский?
Ночь, окутанная сладкими снами, сменяется утром с терпким привкусом. В отель пришли люди. Они среднестатистической внешности, в штатском. Но интуиция вминает моё солнечное сплетение. Это особый отдел полиции. Они пришли за мной, как за алхимиком? Или как за тем, кто подделывает документы?
-Да, это я, - во всяком случае, нельзя сопротивляться.
-Имя Эвы Рушинской вам знакомо?
-Да.
-Вам стоит пройти с нами.
-Простите, у меня важное дело.
Полицейские недоверчиво глядят на меня, будто взвешивают мою совесть. Они идут сзади меня, пока я качу столик с кофе для Полины.
-Спасибо, пан Марек, - она так ласково улыбается.
-Всегда пожалуйста, - впитываю каждую деталь её утреннего облика.
Потом торможу рядом со стойкой регистрации.
-Милош, попроси, пожалуйста, кого-то подменить меня, - мысленно прощаюсь с лучшим другом. - Сегодня я занят, судя по всему.
-А кто это? - Милош сжимает карандаш так, что его пальцы белеют. - Что случилось?
-Мы из городской полиции, нужны показания, - один из моих конвоиров машет удостоверением перед лицом администратора.
Я сохраняю невозмутимое лицо. Им нельзя видеть, какое извержение вулкана страха происходит внутри меня. Иначе всё пропало. Сначала полицейские обыскивают мой дом. В их глазах сквозит разочарование. Ведь спуск в подвал замаскирован под шкафом. Повернуть его можно, только набрав правильный код на сейфе в шкафу. Но и есть второй набор цифр, который отпирает только сейф. Я послушно выстукиваю его и показываю фамильные украшения, которые достались от дедушки и бабушки.
-А что случилось с Эвой? - надеюсь, что имею право спросить.
-Пани Рушинская была задержана в ночном клубе, она была в обществе алхимика, под воздействием чёрной беладонны.
Я строю на своём лице изумление. Да и в целом я не ожидал, что Эва не так проста.
-При допросе она указала и на вас. Сказала, что ваш дед был колдуном.
Я невольно закрываю глаза рукой и трясусь в припадке беззвучного смеха.
-Простите, - еле нахожу силы, чтобы снова заговорить. - Мой дед - Янек Мильжац - был преподавателем. Мой отец - Леон Мильжац - ботаником. Моя мать - пани Зузана Каминская. Владелица ресторана "Сигизмунд Ваза". Колдунов у меня нет в роду. Пани Эва ошиблась.
Мои конвоиры дают мне понять, что я должен идти с ними. Подчиняюсь. Окунаюсь в водоворот часов ожидания, составления протоколов, допросов.
-Простите, пан Каминский, - наконец, меня отпускают.
-Это какое-то недоразумение, пан Глебовский, - жмёт руку начальнику участка пан Богдан. - Бедная пани Рушинская попала в плохую компанию.
-Да, но мстить мужчине за то, что он не отдал девственность до брака, - полицейский сочувственно глядит на меня. - О, это будет долго ещё длиться. Женщины… Они правят миром. Ещё раз простите, пан Каминский.
-Я всё понимаю. Вы на страже нашего спокойствия.
Могу спокойно выдохнуть только в стенах "Золотого оленя". Меня встречает взволнованный Милош.
-Всё хорошо, - подбадривает нас обоих Вуйчик -старший. - Пан Глебовский - мой школьный друг. Но ты был прав, Марек… К выбору невесты нужно относиться очень серьёзно. Иначе можно попасть в лапы наркоманке.
Киваю, лишь бы освободиться от лишних свидетелей. У поваров - небольшой перерыв, поэтому прячусь на кухне. Хочу каплю спасительной тишины. Устало устраиваюсь на стуле в углу. Люди говорят там про всякие знаки зодиака. Я же рождён под звездой лиса. Я обречён на одиночество. Потому что я алхимик и мошенник, меня могут сдать в полицию. Я влюбился в женщину, с которой никогда не смогу быть. Она из другой страны.
6
Зато я могу мазать свои раны комплексов мазью общения с этой женщиной. Полина становится солнцем на моём небосклоне рутины, а утренний кофе - ритуалом, без которого мой день испорчен.
-Тут все шушукаются, что вы внук колдуна, - русская посмеивается и прожигает меня взглядом.
-Это всё городские страшилки, - хохочу от души.
Потом спохватываюсь, вспоминая, что у меня не самая красивая улыбка, даже пугающая из-за странной ямочки только на правой щеке. Иду в ресторан, погружённый в воспоминания о милой беседе с солнцем среди всех женщин.
-Лучше кофе привозить в постель, - нарочито лениво потягивается Тадеуш. - Так что, Марек, я в следующий раз привезу ей завтрак.
-Что? - его тупые слова пытаются кромсать моё сердце, но оно спокойно.
-Я был с ней этой ночью. Полина просто фантастическая! - вечерний администратор мечет в меня молнии из глаз.
-У тебя все женщины фантастические, - сердится Милош.
Я чувствовал, что пани моей души возьмёт кого-то из тех, кто продаёт своё тело. Это обыденность "Золотого оленя". Однако горечь поражения перед похотью в лице Тадеуша отравляет меня. Я разбиваю трясущимися руками чашку. Режу пальцы, пока собираю осколки.
-Он просто потаскун, курва, - стискиваю зубы. - Полина просто использует Тадеуша, а ко мне относится с уважением.
Сочувственный взгляд Милоша добавляет яд в отравленный кубок моего счастья. Нравоучения друга выворачивают моё сердце наизнанку.
-Займись своей личной жизнью, займись Каролиной!
К Вуйчику-младшему приехала его невеста по переписке. Я же не желаю такой судьбы. Лучше пусть будет ослепительная любовь на несколько месяцев, чем унылое однообразие до смерти.
-Что, мой нежненький? - Тадеуш продолжает подтрунивать на следующее утро.
-Я не нежненький!
Злость делает меня быстрее и сильнее. Наглый коллега задыхается в моей хватке. Приближаю своё лицо к его.
-Тадеуш, оглянись, - хочу, чтобы каждое слово впечаталось в его пустой голове. - Ты просто вещь для клиенток. Во мне же они видят личность. Полина видит. А ты постельная игрушка.
Администратор харкает мне в лицо и заходится в смехе. Мы долго боремся, стоя у стены. Я успеваю нанести противнику несколько ощутимых ударов.
-Не порть мне лицо! - Тадеуш закрывается от меня руками.
-Вот и всё, на что ты способен, - я остываю, видя, какое он ничтожество. - Прыгать в постель по щелчку пальцев.
После лёгкой потасовки приходится снять пиджак, чтобы никто не увидил, что он помят. Несу кофе самой восхитительной женщине.
-Блинчики я сам жарил, - рекламирую себя, как могу.
-Вы кудесник, пан Марек!
Она с таким наслаждением ест, что я готов бросить все дела и посвятить целый день готовке.
-А какое блюдо вы больше всего любите?
-Пельмени.
В обеденный перерыв не иду гулять с Милошем. Любовно леплю каждый пельмешек, воображая, что это моё приворотное средство.
-Я тогда снимаю фартук и иду управлять рестораном, - как всегда лезет ко мне Дерек.
-Ради своих отгулов, Дерек… - многозначительно гляжу в его чёрные глаза.
-Ладно-ладно, делай, как знаешь, - шеф-повар сначала отворачивается, потом не выдерживает. - Всё же ты последовал моему совету и нашёл себе невесту среди клиенток?
-Пан Марек женится? - Франтишек тоже, видимо, хочет получить выговор.
-Вы не смотрите, что я либерален с вами, - потрясаю скалкой, - в любой момент исчезнут и премии, и отгулы.
-Пан Марек женится! - су-шеф устраивает сенсацию на выдаче.
Официанты подбрасывают полотенца вверх и голосят: "Ура!" Я загадываю про себя желание. Пусть сбудется. Пусть самая потрясающая женщина в Кракове выйдет за меня. Но мой пожар надежды тушит Милош из брансбойта аргументов.
-Русским женщинам нельзя выходить за иностранцев. У Полины будут проблемы.
-А если она останется здесь? А если подделать документы?
Мои доводы заставляют друга бледнеть и отрицательно трясти головой.
-Милош, я хочу сейчас хотя бы общества Полины. Но если…
-Это опасно.
-Я знаю.
Но мой строгий лучший друг сам сдаётся перед обаянием солнца среди всех женщин. Я знаю этот взгляд влюблённого Милоша. Глаза его кажутся печальными, когда он глядит на объект воздыхания. Были у моего друга и раньше увлечения, поэтому я будто врач ставлю ему диагноз по главному симптому. Внутренне соглашаюсь: в Полину невозможно не влюбиться. И терзаюсь. Я так хочу тоже гулять с ней по городу, но прикован к ресторану или к нескольким своим точкам, где встречаюсь с поставщиками и покупателями.
-Вы не любите сосновую рощу? - вопрошает моя мечта.
Я снова принёс ей кофе и булочки с маком.
-Люблю. Но чаще отдыхаю в лесочке неподалеку, - гляжу в её потрясающие глаза-озёра. - Там не только сосны.
-Это тот, что после аптеки?
-Да. Там ещё по дороге кондитерский магазин.
-А покажете любимые тропинки? - моя пани вся светится от любопытства.
Я немного теряюсь. Стою на развилке в непростом выборе. Провести ещё больше времени с Полиной или уберечь одно из моих мест от лишних свидетелей. Всё же я решаюсь, понимая, что больше в лесу деловые встречи назначать не буду. Рядом с удивительной спутницей иглы волнения врезаются в лёгкие. Полина смотрит будто бы ласково, но на дне её восхитительных глаз плещется тоска. Как может такая невероятная женщина печалиться? Весь "Золотой олень" стоит на ушах от её присутствия здесь. Все мужчины мира - у её ног.
-Не зря ваше имя произошло от Аполлона - бога солнца и красоты, - начинаю свою речь издалека.
Язык присыхает к нёбу, мешая договорить сокровенную фразу.
-Почему не зря?
-Вы солнце среди всех женщин.
-Марек, - моя мечта растерянно улыбается, - вы очень милый…
Мне не нужно говорить в лоб. Я прекрасно понимаю намёки, интонации, мимику. В конце концов, последние годы только и веду беседы по закоулкам недомолвок. Поэтому сам меняю тему:
-А вот здесь цветут синие колокольчики.
-Весной?
-Весной появляются белые, а синие распускаются летом и осенью.
Делаю вид, что очень занят поиском нежных цветков. Внутри всё горит от безответвености. С трудом удерживаю на лице ограждение из вежливой улыбки. Сейчас я готов кричать от боли. Нельзя. Леди не должна видеть моё лицо и глаза, из которых предательски текут слёзы. Мужчины не плачут. Жёсткий постулат нашего мира.
7
Я приколочен к кресту своей несчастной любви, обречён созерцать то, как Полина и Милош следят друг за другом исподтишка.
-Что, губки бантиком, расстроенный?
Спутник пани моего сердца тот ещё грубиян. Он зачем-то пускает в мою сторону ножи сарказма и презрения, хотя ему стоило бы держать оборону от Милоша. Потому что Полина смотрит на моего друга всё чаще и теплее.
-Я задумчив, но не печален.
-Ясно. Пельмени свои разваренные снова принесёшь? - теперь цель Георга ясна. - Полина их вспоминала с трепетом.
Последняя фраза окрыляет. У меня осталась порция в морозилке. Варю их и заклинаю мою мечту: "Я лучше Милоша", - молю в уме милую леди. - "Он же не умеет готовить. Возьми и меня. Он для любви, я - для быта"... Леди с удовольствием ест мой шедевр, ведёт беседу, будто между нами нет неудобной недосказанности.
-Мы завтра уезжаем.
Три русских слова обрушиваются на меня морозной лавиной.
-Куда? - с трудом преодолеваю ступор.
-В Варшаву на кастинг.
-Может, я вас провожу?
-Конечно, Марек, я всегда вам рада.
Эта фраза даёт крылья моей мёртвой надежде. Может, в этот раз я неправильно понял намёк? На перроне леди разрешает поцеловать себе руку. Следом за этой бархатной секундой блаженства следует мгновение боли в глазах Милоша. Могу ли я заставлять его ревновать? Остаюсь один в формалине своих размышлений и бередящих душу снов.
-Значит, ты ухаживаешь за русской?
Иной раз мне хочется ударить Дерека. Шеф-повар ехидно косится на меня, пока я торопливо пью на кухне кофе.
-С чего ты решил?
-Пока она была здесь, ты готовил завтрак и уносил его.
-Дерек, ради своего внеочередного отпуска, заткнись уже.
Сейчас кроме нас с ним нет никого. Только уборщик гремит стульями в ресторане. Поэтому я подхожу очень близко к мужчине.
-И так из-за тебя ходят слухи, что я женюсь. Но я не женюсь. Давай ещё растрепи всем про Полину!
-Ну, я просто волнуюсь за тебя, - Дерек смотрит на меня в упор, не мигая. - Как старший товарищ. И потом… Марек, носить даме завтрак по утрам, но не ходить с ней на свидания… Это неприлично. До моих умозаключений ходили слухи, что ты отдался клиентке. Это пятно на твоей чести. Вот я и устроил представление, мол, вы с ней помолвлены.
Тяжело опираюсь на разделочный стол. Как всё запутано и сложно. Почему просто знак внимания - это повод к грязным обсуждениям? Всё больше ненавижу этот мир.
-Если что, ты не опускай руки, - шеф-повар продолжает лезть со своими советами. - Борись за любовь до конца!
Я же стараюсь разобраться в своих чувствах, понять, насколько я готов делить внимание избранницы с лучшим другом. Противоречия разрывают меня на клочки трепета и тоски. Когда же Полина, Милош и Георг возвращаются, я понимаю, что там произошло что-то важное. Солнце среди всех женщин теперь держится всегда рядом с моим другом. Их взглядами друг на друга можно расплавить все льды Антарктиды.
-О, Марек, ты неудачник, - бурчу себе под нос. - Она может и не захотеть второго мужа.
Приходится уходить головой в свою рутинную работу, чтобы не думать о Полине слишком часто.
8
Вожусь с травами для заказчиков. Заказываю варенье из лепестков голубого эстрагона. Мне передали запрос на него из Кельце. Средство очищает лёгкие. Казалось бы, природа даёт нам лекарства от всех недугов. Однако дары нашей матушки находятся под запретом. Работаю и размышляю всю ночь. Поэтому утром ощущаю себя погано, будто меня били палками по спине.
-Плохо выглядишь, голубчик, - дразнит меня Тадеуш.
-Я тебе не голубчик, - мрачно отзываюсь. - Ты знаешь это. Или повторить?
Навязчивый администратор отстаёт. Следующим ударом для меня становится мой личный позор. Ночи в последнее время для меня - награда и казнь. Сны с Полиной заставляют часто просыпаться. Поэтому я теряю концентрацию. Конечно, это сказывается на ресторане.
-Это не тот суп!
Одна из клиенток мечет в меня молнии обиды.
-Прошу прощения. Мы принесём вам нужный… За счёт заведения…
Ну же, Марек! Бери себя в руки, не спи! Но жалуются ещё. Официанты будто назло перепутали блюда у нескольких столиков.
-У меня тоже к вам вопрос!
Пани моего сердца оставляет свой обед, берёт меня за руку и уводит из зала. Я ощущаю полёт в невесомости, пока нежные пальцы держат мою ладонь. Купаюсь в звёздах, до которых, думал, никогда не дотянусь.
-Что случилось? - сочувствие в голосе моего солнца греет растрёпанную душу.
-У меня просто бессонница, - признаюсь только в части своей беды.
-Мне привезли хорошее средство. Я зайду, когда ресторан освободиться.
Завершением моего тяжёлого дня становится ревность Милоша. О, он точно не захочет делить Полину. Пока мило беседуем с пани моей души, друг стоит над нами. Я ощущаю магму его злости и ревности во взгляде, который направлен именно на меня.
-Ягоды надо пить перед сном.
Полина щедро насыпает сушёную голубую чернику в вазочку. Я жду серьёзного разговора с другом. Но он, наоборот, избегает меня, не желает видеть и общаться. Я сам навязываюсь ему, потому что хочу прочертить чёткие линии в нашем любовном треугольнике.
-Отец запрещал мне говорить… У меня захлебнулся левый желудочек сердца, - слова, которые льются из уст Милоша, холодят мою душу. - Врачи сделали, что могли. И, понимаешь, я решил уклониться от клейма. Я струсил.
Известие об опасной болезни, которая может в любой момент оборвать жизнь моего лучшего друга, обостряет во мне чувство вины за влюблённость в Полину. Всю ночь ворочаюсь без сна, обещаю не волновать больше Милоша, словно вяжу крючком ажурную ложь. Я выдумал себе любовь, чтобы заполнить пустоту внутри. Друг от моих слов утром приободряется. Ему нужнее взаимность солнца среди всех женщин. Любовь даёт ему энергию, чтобы дышать, бороться, сиять.
-Тебе всё равно никогда не везло в любви, - шепчу сам себе.
Да, я отступил на шаг от своей мечты. Полина мне дала понять, что я ей не интересен в роли мужа. Мой друг может от ревности укоротить свой век. Аргументы, которые привожу сам себе, оказываются плохим средством от пожара безответной любви. Он выжигает меня изнутри. А между тем я должен быть спокойным снаружи, решать вопросы, работать легально и не очень…
-Ты привёз?
Встречаюсь со своим самым надёжным курьером Пересмешником. Он ездит по всей Европе. Специально для меня ему пришлось сначала побывать в Испании в поисках синего эстрагона, потом разрезать мили и границы, оказаться в шведских лесах и собрать белую морошку.
-Всё, как ты просил.
Мы встретились на старинном кладбище, у могилы моего деда. Как символично и иронично. Колдовские ягоды и травы я получаю рядом с тем, благодарю которому являюсь эдакой персоной нон грата в Кракове.
-Но это было непросто, - Владислав выразительно смотрит.
О, я король намёков и недосказанностей. Я выдаю ему целых два пакета денег. Я готов к торгу, всё же мой сообщник преодолел гигантские расстояния. Потом каждый из нас уходит от возможной слежки потайными тропами. К неприятностям я тоже всегда готов.
-Мы испечём ей волшебный пирог, - на ходу придумываю нам общую милую сказку. - Мой дед так женился по любви.
На самом деле, в состав угощения входит та самая белая морошка. Она вызывает дополнительную страсть. Когда-то Янек Мильжац испёк пирожки для дочери судьи. Она приняла его ухаживания и сделала третьим мужем. Это, кстати, только подкрепило слухи, что мой дед - колдун. Сам же шепчу своему шедевру: "Пожалуйста, пусть останется ради Милоша, а вторым мужем возьмёт меня".
-Ты говорил быть жёстче с Каролиной… - мой друг бледен, пускает искры злости. - Она сумасшедшая, она не понимает!
-А что Полина? - мне важнее знать, что делает и говорит моя мечта.
- Маленькая сирена, - у Милоша есть своё имя для потрясающей леди. - Она самая добрая на свете…
-Да, - вздыхаю я.
9
Каждый день только сильнее затягивает петлю нервов на моём горле. Сначала нахожу Милоша без чувств в Сосновой роще. На предложение помощи отмахивается.
-Я сломан, а не сломлен, - гордо заявляет, хотя едва держит улыбку на лице.
Вечером судорожно листаю тетрадь деда. Есть ли рецепт для восстановления сердца? Ответ нахожу на полувырванной странице. Чёрный боярышник. Но он тоже не является полноценной гарантией выздоровления. И всё же стоит постараться.
-Я на пару дней, ты сам справишься?
Собираюсь в леса у Люблина. Там можно найти нужное растение. Милош пока нежно ухаживает за болеющей Полиной. Понятно, что без моих советов не обойтись. Вуйчик -младший настолько не приспособлен к семейной жизни, что не умеет жарить даже омлет.
-Я постараюсь.
-Кофе - арабика средней прожарки, - напоминаю ему. - Две ложки сахара. Георгу - без сахара и сливок.
Вдали от дома будто вытаскиваю занозу своей беды из сердца. Мои плечи уже не тянет вниз камень безответности. Дышу свежим воздухом, собираю травы, коренья, ягоды. Ночью крепко сплю. Наполняюсь кислородом надежды на то, что смогу когда-нибудь сбросить оковы несчастной любви окончательно.
-Марек, я очень благодарен тебе, мальчик мой.
Пан Богдан крепко жмёт мне руку. Я тоже рад его видеть.
-Но это не гарантия выздоровления.
Я обсудил все плюсы и минусы трав с Вуйчиками. Милошу пересадят сердце. Но до операции он может принимать отвар, чтобы поддерживать здоровье. Когда друг идёт по своим свадебным делам, его отец оставляет меня в кабинете.
-Я благодарю не за боярышник. Я вижу, что ты тоже влюблён в Полину.
Немею от стеснения. Конечно, пан Богдан опытный человек, давно наблюдает за людьми и за мной в том числе. Он умеет читать эмоции. И всё же я надеялся до последнего, что мою страсть никто не заметил.
-Я надеюсь, что…
-Я надеюсь, что Полина тоже испытывает к тебе тёплые чувства. Пусть пока Милош пройдёт операцию, - старший товарищ хлопает меня по плечу. - Я потом сам с ним поговорю по-мужски. Всё же делить внимание любимой лучше с другом, чем с незнакомцем.
И я снова загораюсь надеждой. А пока всё так же привожу кофе солнцу среди всех женщин. Она озаряет моё утро улыбкой и вонзает в моё сердце нож слишком долгого ожидания будущего.
-Я даже не узнаю, сколько стоит моё счастье.
Милош отодвигает свою тарелку. Он слишком часто нервничает и подтачивает тем самым свои силы. Сейчас все его мысли заняты сватовством Полины. Обычно размер приданого обсуждают невеста и мать жениха. Пани моего сердца, конечно, будет вести беседу с Вуйчиком-старшим.
-Хочешь, я подслушаю для тебя?
Сейчас во мне пробуждается моё прежнее озорство. Я часто в детстве шпионил. Наверное, эта привычка и привела меня на серую сторону закона и запретных трав.
-Спасибо! - глаза Милоша сияют белыми искрами.
Я продумываю свой план до мелочей. Приношу кофе будущим свёкру и невестке. Потом осторожно прячусь за барной стойкой. Кровь ухает в ушах и заглушает звуки. Я душу своё волнение и напрягаюсь весь, чтобы расслышать, что скажет Полина. Милош тоже подошёл к критическому возрасту. Ещё немного - и он лишний мужчина. По правилам за таких женихов приданое удваивают.
-Любовь вашего сына - главная моя награда.
Эти слова самой восхитительной в мире женщины заставляют меня дрожать. Я задеваю грязную чашку на внутренней полке. Она сдаёт меня жалобным звоном. Чёртова привычка бить посуду на нервной почве меня преследует всю жизнь…
-Марек, иди и скажи Милошу, что его выбрала самая невероятная леди, - пан Богдан, как всегда, спокоен.
Ощущаю себя Меркурием, который летит в крылатых башмаках.
-Она ничего не попросила! - трясу за плечи друга.
Да он от радости ничего не соображает. Этим отказом от колоссальной суммы Полина подчёркивает свой характер. -Возьми меня вторым мужем, - заклинаю в ночи Полину.
Представляю, как Милош чем-то расстроил солнце среди всех женщин. Она грустная приходит ко мне. Я её утешаю, осыпаю комплиментами и поцелуями, выполняю все её просьбы. Милош, прости, но я буду идеальным мужем. Провожу в своих местах чуть ли не каждый день, когда готовлю ресторан к торжеству заранее, назначаю лучших официантов, ищу поставщиков продуктов из России. Мы с Милошем придумали свадьбу в русском стиле, значит и блюда должны быть традиционными, да такими, чтобы Полина оценила.
-Она уехала.
Два слова звучат стоном приговорённого к смертной казни. Нет, мой друг улыбается, старается бодриться. Но в его глазах не горят те самые искры, с которых начинались все наши шалости в детстве и приключения в университете. И всё только усугубляется.
-Милош, нужно чуть-чуть потерпеть, - уговариваю больше сам себя.
Я вновь тащу лучшего друга на себе, потому что он в очередной раз теряет сознание. Врачи цокают языками, уговаривают Милоша ехать в больницу, сочувственно жмут руку пану Богдану.
До работы, после работы, в обед дежурю в палате моего почти брата. Читаю ему книги, приношу еду, отвар, конечно, боюсь предлагать. В больнице могут быстро что-то заподозрить, а под ударом тесака закона могут оказаться Вуйчики.
-Обещай, что сделаешь для Полины всё, - требует Милош.
Его глаза слегка прикрыты, руки вытянуты по швам, он то и дело облизывает сухие губы. Я подаю воды другу.
-Мы оба сделаем всё, что она попросит, - мой голос дрожит от холодного предчувствия.
По плечам, шее, затылку ползёт змейка нехороших мурашек. Моя интуиция шепчет, что Милош ощущает присутствие смерти.
10
Я уже не боюсь сесть на тюремные нары. Страшусь лишиться друга. Утром совершаю прыжок без парашюта: беру с собой чай с боярышником. Эта мелочь будто бы подкидывает монетку в автомат оптимизма.
-Пан Милош Вуйчик умер.
Для медбрата это стандартная фраза. Грузный мужчина повторяет её дважды и отворачивается к своей тетради с записями.
-Вы верно перепутали.
В моих ушах усиливается гул роя страшных мыслей. Они не дают окончательно принять новость.
-Стойте же! - медбрат догоняет меня у палаты, где лежал мой друг.
-Тело в морге.
Сухая формулировка выбивает табуретку под моими ногами, я висну в петле своего горя. Бессильно шарю по пустой кровати. Умом понимаю, что нужно собрать себя по паззлам и держаться достойно. Но руки сжимают одеяло, из груди рвётся крик, что это невозможно.
-Нужно расписаться, забрать тело, готовиться.
Все эти глаголы из уст заведующего моргом похожи на холодный душ - отрезвляют меня мигом.
-Да, я всё сделаю.
Пан Богдан вряд ли сможет пройти через эти круги ада самостоятельно. Кто-то должен остаться наедине с самым страшным кошмаром.
-Милош… Милош… - горькие слова не хотят выходить из меня. - Он…
Вуйчик -старший читает всю информацию на моём лице. Внезапно я осознаю, что у него очень много морщин. Они будто стали глубже. Отец лучшего друга молча отходит к окну. Горе сквозит в этом вакууме паузы. Позже я иду сам в цветочный салон. Мы им сделали самый огромный заказ за всю историю Кракова. Милош хотел украсить синими орхидеями весь отель, ресторан и сосновую рощу. Теперь же нам не нужны синие цветы.
-Заказ не отменяем, - сам удивляюсь себе, как мне хватает сил говорить спокойно. - Нам нужны цветы в том же объёме, но чёрные.
-Сколько дней у меня есть? - цветочник понятлив, как никто другой.
-Три дня.
-Нужны исключительно орхидеи?
-Нет, любые цветы.
Я забираю Милоша из морга. Селю его в доме деда на втором этаже. Приходят специалисты по гриму.
-Нужно надеть этот костюм, - выдаю им тройку, которую мой друг выбрал себе на свадьбу.
Пока торопливо упаковываю подвенечное платье Полины.
-Кольцо снять и отдать вам? - удивительно, как похоронщики деловиты в такие моменты.
-Нет, оставьте, пожалуйста.
Пусть помолвочный перстень Милоша будет с ним. А вот платье Полины должно сгореть. Оно никому не принесёт счастья. На огонь в бочке с белым фатином можно смотреть вечность. Однако мои глаза разъедает дым отчаяния. Когда посторонние уходят, кладу мёртвому жениху в нагрудный карман деревянную фигурку кота, с которой он не расставался даже в больнице.
-Вот так, Милош, всё, как надо. Да? Письмо Полине я отправил. За папой твоим слежу.
Я похож, наверняка, на сумасшедшего. И это правда… Мой рассудок остаётся тоже в нагрудном кармане моего почти брата. В костёле на панихиде не могу оторваться от бледного лица в гробу. Стою среди чёрных лилий в костёле, где Милош и Полина должны были торжественно произнести свои клятвы любви. Старинную традицию очень редко соблюдают. Мой друг хотел сделать всё так, как показывали в старинных фильмах, писали в древних книгах. А сейчас в храме печально льётся прощальная речь священника.
-Я тебя крестил, Милош, хотел обвенчать, а сейчас хороню, - едва улавливаю шёпот отца Патрика.
На кладбище мои руки не слушаются - не хотят кидать горсть земли. Ещё сутки живу в студне печали, не могу сконцентрироваться ни на чём - мешает голос священника, бормочущий старые молитвы в моей голове. Только они не вернут Милоша.
-Надо встретить Полину!
Пан Богдан выглядит ужасно. Его шевелюра окончательно побелела, глаза запали в глазницы и похожи на огни преисподней - так горят страданием.
-Я сам, пан Богдан! Прошу!
Уговариваю хозяина отеля поберечь себя. Ливень нещадно хлещет дорожку, вода рикошетом портит мне брюки. Но это не так страшно, как слёзы моего солнца. Полина плачет на могиле Милоша. Я бессилен, потому что не знаю, чем её утешить. Увожу с кладбища, отмываю её чёрные от земли руки, кормлю чуть ли не насильно, укладываю спать. Сам же дежурю под дверями женщины, потому что боюсь за неё. Её душа слишком чиста и нежна для такого испытания. Взгляд самых восхитительных глаз опустошает меня своей печалью. Еду с пани моего сердца в остывшей воде молчания, делю купе с собственными угрызениями совести. Может, я проклят, поэтому принёс несчастье тем, кого я люблю? На границе с Россией выхожу из поезда и украдкой глажу запотевшее стекло, через которое просматривается силуэт Полины.
11
-Больше никогда не называй меня паном.
Хозяин "Золотого оленя" тянет виски и глядит на меня исподлобья.
-Пан Богдан…
-Для тебя я просто Богдан.
Изучаю лицо мужчины. Когда-то он заменил мне отца своим участием и советами, которые всегда были ненавязчивыми, ободряющими.
-Ты мне давно как племянник, крестник, как кто-то такой… похожий на сына. И мы с тобой партнёры.
Стакан от виски издаёт гулкий звук, становясь на стол.
-Может, стоит…- начинаю я.
-И ты будешь наследником отеля, - перебивает меня старший товарищ.
-Что? Нет…
-Подожди, Марек. Я вижу, что ты сможешь продолжить дело. А ещё тебе нужно жениться. Помочь тебе найти невесту?
Да, моё время поджимает. Мою душу охватило опустошение, которое вытянуло все желания. В состоянии траура я совсем забыл, что мне скоро исполнится тридцать один год.
-Не стоит. Я исчерпал свои попытки.
Внутри меня раскинулась пустыня, способная превзойти по своим размерам Сахару. Что я могу дать женщине? Песок и соль, потому что на палящем солнце слёзы высыхают слишком быстро.
-Так мы и не дождёмся знаменательного события? - теперь Дерек лезет ко мне наедине, когда никого ещё нет на кухне.
-Дождётесь моего дня рождения.
-Это не знаменательное событие.
Шеф-повар пытается быстро надеть фартук.
-Ты о себе не думаешь, так подумай о пане Богдане.
У Дерека не получается справиться с этим элементом формы. Уж слишком он был увлечён лекцией для меня.
-А как моя свадьба повлияет на него?
Не выдерживаю и распутываю шеф-повара. Он же грозит мне пальцем:
-Пан Вуйчик тогда отвлечётся. И у него будет повод радоваться жизни.
Обычное докучливое замечание внезапно выливает на меня холодное озарение. Я почти год был законсервирован в своих переживаниях и ночных кошмарах, совсем не думал, что Вуйчику нужен глоток свежего воздуха какого-нибудь события. Я долго рассуждаю про себя, что можно придумать эдакое. Новая идея освещает мою спящую душу.
-Пан… э… То есть Богдан, - от нетерпения забываю всё. - Вы… ты помнишь имена и фамилии женщин, которым помог зачать?
Хозяин отеля полулежит в кресле после суетного дня. Глаза его открываются и долго глядят в потолок.
-Да, пару имён помню. А зачем?
-А есть кто-то, кто живёт в Польше или рядом с Польшей?
-Мне нельзя больше с ними видеться, - конечно, мой собеседник понимает, к чему я клоню.
-Да сколько времени прошло! Больше тридцати точно!
Долго уговаривать старшего товарища не нужно. Он торопливо листает старые письма в ящике, его глаза снова искрятся, как в обычно это происходит у него в моменты радости или азарта.
-Злата Писаржевская. Она была из Кельце.
Это не так уж и далеко от Кракова. У нас с Богданом появляется повод занять свой ум поисками. Он выписывает мне старый адрес женщины, называет примерный возраст, даёт полное описание примет. Морские глаза, нижняя губа пухлее верхней, нос вздёрнут, левое ухо чуть сильнее оттопыренно, чем правое.
-С ума сойти! - я поражён тому, что когда-то мужчина всё это заметил в незнакомке.
-Не знаю, почему, но мне это показалось очень милым, я и записал в дневник.
На удивление Вуйчик оказался не просто наблюдательным. Яркие приметы самых симпатичных ему пани он вплетал в стихи про любовь. И вот я мчусь на крыльях желания увидеть эту Злату и её взрослого ребёнка. Это мужчина? Он похож на своего отца? А вдруг его тоже назвали Милош? Это будет ужасно.
12
Несомненно, пани Писаржевская сменила адрес. Но город не покинула. Мне пришлось обойти все полицейские участки Кельце.
-Ну и что, что она родила от вашего друга?
Само собой, инспекторам было непонятно моё стремление найти незнакомую женщину. Поэтому мне пришлось явить насмешливым полицейским одну из своих граней личности - Марека, который знает, как правильно давать взятку. Для этого важно сначала заговорить о безграничной благодарности. Потом нужно, как опытный зверолов, схватить за хвост выражение жадности на лице одного из стражей порядка. Я спрашиваю, есть ли у него сигареты. Ненавижу табачный дым, но ради дела могу изобразить курильщика. Не делаю затяжки.
-Моему другу очень тяжело. Вы же спасаете самоубийц? - слежу за мимикой полицейского.
-Да, снимаем с моста, с крыш.
-И он тоже на грани смерти. Понимаете?
По расширенным зрачкам мужчины вижу: он знает, куда я веду нашу беседу.
-Я всегда готов спасти.
Ненавязчиво кладу одну пачку злотых в карман на жилете инспектора.
-Это первая часть, - намекаю на объём. - Это за отзывчивость. Но есть ещё части за сочувствие и помощь.
-Погуляйте рядом… Тут есть сквер, рекомендую его.
Полицейский перекладывает взятку во внутренний карман, уходит, напевая. Он находит меня в сквере через четверть часа и торжественно вручает ксерокопии личного дела Златы Писаржевской. Дважды вдова, есть дочь… Дыминска, 47А. Это небольшой домик, будто нарисованный в книге сказок. На порог ко мне выходит обладательница всех примет, описанных Богданом. Удивление толкает меня грудь, мешая дышать и говорить.
-Вы Злата? Родственница Златы?
Молодая женщина никак не может быть клиенткой Богдана. По возрасту она похожа на дочь.
-Она меня родила. Вот такая у нас степень родства. А вы кто?
Леди недоверчиво преграждает мне путь.
-Кто пришёл?
Пограничницу порога теснит пожилая дама, похожая на неё.
-Тебя ищет, - ага, я не ошибся!
-Меня прислал Богдан Вуйчик, - подаю недоверчивым пани письмо от товарища.
Я не захотел тащить его в другой город. Да и сам хозяин отеля изъявил желание управлять и рестораном. Злата вчитывается в строки, написанные им. Богдан переписал тот самый стих. На лице леди проступает лёгкий румянец. Её глаза блестят.
-Это было очень давно, - отвечает она. - Но он да… был романтичным и симпатичным. Проходите, пожалуйста. Как вас зовут?
В доме пахнет розмарином и кардамоном. На стенах висят семейные фотографии. Молодая копия Златы фыркает, оглядывая меня и всё же идёт на кухню.
-Мати, у нас гость!
Они все собираются за столом, ставят и мне приборы. Злата, её дочь зовут Данута, ещё зять Матеуш.
-Надолго к нам? - хозяйка теперь благодушна ко мне.
-У меня есть небольшое дело к вам и вашей дочери. Но, наверное, пани Писаржевская, это нужно обсудить наедине.
-Тогда поговорим о погоде, - отзывается Данута.
Весь ужин она слишком пристально изучает меня, будто хочет запомнить каждую чёрточку и нарисовать фоторобот для полиции. Я боюсь дрогнуть хотя бы одной мышцей лица. Мне всё кажется, что моя ассиметричная складка у губ на правой щеке может ещё сильнее насторожить мою визави. Когда мужчина уходит мыть посуду, нервничаю. Вот она, финишная черта поисков. Вдыхаю раскалённый воздух и задыхаюсь, пока торопливо пересказываю историю Вуйчиков.
-Нет, у нас нет времени, - Данута строго поджимает губы.
Злата тоже качает головой и горестно вздыхает. Я предполагал, что будет отказ. И всё же холодность женщин погружает меня в ступор.
13
Ночью в гостинице понимаю, что нельзя сдаваться. Данута - та, которая нужна Богдану. Дочь. Рождение дочери для мужчины - всегда радость. И она похожа на свою мать. Значит, её визит точно отвлечёт моего товарища и опекуна от тяжести, которая тянет его сердце в бездну грусти.
-Я вас прошу!
Я поджидаю молодую Писаржевскую на улице. Понимаю, что нужно склонить её на свою сторону, тогда получиться привезти её и Злату в гости. Меня опережает незнакомец. Он сначала делает вокруг леди круг, будто акула перед нападением, потом начинает уговаривать. Всех слов не разобрать, я слышу только интонацию. Она сначала молящая, потом нот агрессии становится всё больше.
-В пятый раз отказываете?
-И в шестой откажу.
Эти фразы я хорошо слышу, потому что подхожу ближе. Замечаю блики, которые испускает нож в руках мужчины. Он успевает только замахнуться, я хватаю его за руку, словно в полёте птицу.
-Курва! - в борьбе противник сыплет ругательствами. - Спьйэрдалай!
Пытаюсь вырвать нож из его хватки, получаю один удар остриём под ключицу.
-Ни с места!
Нас останавливает полицейский, которого приводит Данута. Он начинает разбираться в перипетиях нашей драки прямо на месте.
-Пан офицер, он же истекает кровью!
Женщина сочувственно берёт меня за руку. Ощущаю, какие у неё холодные руки. В этот момент подходит ещё двое инспекторов. Они лениво вяжут буйного с ножом.
-Идемте в больницу, - Данута тянет меня куда-то.
-Зачем?
-Вас зашьют.
Повинуюсь, чтобы завоевать ещё больше доверия. Однако дежурный хирург просто обрабатывает края йодом и отправляет меня домой, потому что рана неглубокая.
-Она заживёт быстро, - обещаю леди.
Она проводила меня в мой номер. Сидит в кресле и следит за мной, постукивая ногтями по подлокотнику. Почему-то уединение с ней заставляет меня бледнеть и потеть.
-Я принесу вам хорошее средство, - изрекает она после раздумий.
-Я справлюсь, - осторожно надеваю чистую рубашку, чтобы не задеть повязку.
-Что вы… Вы меня защитили, я вам должна.
На дне её переменчивых, как морские волны, глаз таится теплое течение благодарности.
-Хорошо. Мне даже интересно, что это за отличное средство.
Лекарством от Дануты оказывается порошок из чёрного подорожника. Я сразу опознаю его по характерному запаху, похожему на цикорий. Женщина размачивает снадобье, спускаю рубаху с плеча, убираю бинты. От этого растения раны всегда зудят, как и сейчас.
-Это чёрный подорожник, - мечтаю научиться читать чужие мысли.
-Ну… Вы не знаете, я ученица ведьмы, - лукавая улыбка снова вызывает у меня приступ удушья. - Знаю все травы. А вот вы не могли просто так знать про этот порошок…
Леди смело вступает со мной в дуэль осуждающих взглядов. Сейчас, можно сказать, я в её власти. Как когда-то Эва, Данута тоже может меня заложить в полицию. И достаточно будет догадок. Мне же придётся задержаться, чтобы доказать правоохранителям, что я мирный житель.
-Я внук колдуна, - отвечаю шуткой на шутку.
Моя собеседница понимающе кивает. О, она догадливая.
-Я пошла учиться к травнице не просто так, - женщина прячет остатки порошка. - Моя мать перенесла омега-коронавирус. Чтобы восстановить лёгкие, ей нужно очень долго пить лечебные травы, соблюдать режим. Теперь вам понятно, почему мы не можем ехать в Краков?
-На каждый ваш довод у меня есть контратака, - тяну сквозь нашу беседу нить своей идеи отвезти женщин в "Золотой олень".
-Контратакуйте кого-нибудь другого, - сухо заявляет леди.
Всё же я замечаю на следующий день, что Данута уже не так резка со мной, как в первый день. Улыбается, когда здоровается. Вижу в этом хороший знак, потому что не намерен отступать. Сначала говорю наедине со Златой. Пускаю в бой всё своё умение убеждать и льстить. Потом иду ва-банкъ в беседе с молодой Писаржевской.
-Есть одно отличное средство для лёгких, - слежу за её глазами, в них светится интерес к моему предложению.
-Варенье из синего эстрагона, - подхватывает Данута. - Знаю. Я заказывала у алхимика в Кракове.
-Этот алхимик я.
Паузой, которую выразительно держит женщина, можно заморозить весь мир. Всё же Данута отрывает от меня осуждающий взгляд.
-Я раздобуду для вас ещё. Для вас бесплатно.
-За поездку в Краков?
Она нервно перебирает кольцо с лунным камнем на безымянном пальце. Снова барабанит, теперь по столу. Я запоминаю по своей привычке алхимика все её характерные жесты.
-Если мама и Матеуш справятся без меня, - наконец извлекает из меня едва слышный вздох облегчения.
За обедом Злата делает, как обещала. Убеждает дочь.
-Твой отец. Он одинок, - леди даже пускает слезу от жалости к Вуйчику. - Никому не пожелаешь смерти ребёнка.
Муж Дануты безразлично смотрит куда-то вдаль немигающим взглядом. Будто он в другом мире, времени и с другими собеседниками. Травница уже и сама рада обстановке за столом. Её глаза кажутся светло-бирюзовыми. Я вижу в этом знак, что я на верном пути.
14
А пока мы находимся на пути в Краков. Едем в одном купе. От этого у меня будто схлопывается горло изнутри, поэтому молчу и внимательно слежу за леди. Каждый раз, когда она обращается ко мне, моё сердце вздыхает. "Полегче, Марек, - приказываю сам себе. - Ты уже один раз так дошёл до безумия с Полиной. Не мог потом спать".
-Муж вас не ревнует? - всё же мой язык сворачивает на слишком волнительную тему для меня. - Не боится, что вы привезёте второго супруга?
-Нужно знать нашу историю с Матеушем, - женщина отвечает, не отрываясь от окна.
-Историю любви?
Проклинаю в уме себя за вопрос, который выпорхнул из моего рта резвым воробьём. Данута усмехается.
-Мы с ним были дружны со школы. Семья Матеуша была бедна, они хотели продать его в рабство немке. У них так можно… Я тогда хотела просто защитить друга, сказала, что выйду за него.
-Это смело, - уважительно киваю.
Мои шальные мысли теснятся в голове и слишком громко шумят: "Добрая, заботливая, красивая!" О да… Данута притягивает взгляды. На перроне на неё оборачивается каждый второй, если не первый. Несколько мужчин пытаются познакомиться. Моя спутница надевает на себя непроницаемую маску безразличия. Женщина только коротко качает головой и идёт стремительно, как крейсер на подходе к цели. В отеле нас встречает новый администратор Владислав. Он рассыпается в комплиментах, стремится поцеловать руку леди.
-Спасибо, вы очень милы, - подчёркнутая вежливость осаждает скакунов его эмоций.
Мне не терпится познакомить Дануту и Богдана. Хозяин гостиницы сначала делает телодвижение, стремясь обнять дочь. Женщина же немного растерянна, поэтому сначала не понимает, что происходит. Потом всё же отвечает на порыв отца, неловко похлопывая его по спине.
-Ты очень похожа на Злату, - Вуйчик будто даже молодеет - так светится от счастья. - Как она?
-Всё нормально, - бормочет Данута.
-Ты устала с дороги! Я тебя уже мучаю расспросами, прости! - хозяин отеля снова пожимает руки дочери. - Я покажу тебе твои апартаменты.
-Нет, что вы! Не надо, я остановлюсь в другом месте…
-Нет, мы уже всё подготовили.
-Мне неловко…
-Неловко, когда приезжает самая дорогая гостья и живёт в другом отеле.
Оставляю отца и дочь знакомиться друг с другом. Сам же бреду в ресторан. Распоряжаюсь о приветственном завтраке для Дануты, сообщаю, что она живёт в люксе с видом на сосновую рощу. В прошлый раз там размещалась Каролина, невеста Милоша. Готовлю себе сам на скорую руку омлет.
-Ты же помнишь, что через месяц у тебя день рождения? - Дерек не может работать молча.
-Как же забыть, - бурчу, пока вожусь с завтраком.
-Мы вот тут решаем, что тебе подарить.
-Подарите мне спокойствие, - я устал от этого слишком активного участия в моей жизни.
Устраиваюсь за самым крайним столиком, торопливо поглощаю еду. Уже есть первые посетители, они сонно колупаются в своих тарелках. Вдруг слышу звон. Официант уронил поднос с грязными тарелками.
-Якуб! - высовывается шеф-повар, но замолкает и вытаращивает глаза.
Наконец гляжу туда же, куда вперились Якуб и Дерек. К моему столу идёт Данута, она успела переодеться в светлое платье.
-Вам помочь? - она останавливается, чтобы собрать осколки.
-Нет, вы порежетесь! - официант бросается устранять беспорядок.
Дамы за столиками хмыкают. У нас обычно останавливаются леди в возрасте, замужние, уставшие от повседневности, конечно, не самые красивые. Поэтому молодая и цветущая гостья становится новой сенсацией.
-У нас сегодня пароль "Арлекин", - с надеждой сообщает Войцех Дануте.
Я слежу за тем, как дневной администратор тщетно старается обратить её внимание на себя. Все мужчины, которые оказывают интимные услуги, пытаются кокетничать с гостьей, намекать ей. Для меня женщина становится самым сильным в мире магнитом. У меня полно дел, но я стремлюсь увидеть её ещё и ещё. Уговариваю сам себя, что мне нужно обсудить с ней детали нашей сделки. На её этаже слышу голос Тадеуша.
-Всё, что попросите, пани Данута.
-Мне пока ничего не нужно.
-А может…
-Нет, спасибо.
-Для вас всё бесплатно. Абсолютно всё.
Слушаю этот торг разврата и задыхаюсь в угарном газе возмущения, ревности, злости.
-Я поняла, о чём вы. Но я приехала сюда не к вам. Извините, у меня дела.
Сталкиваемся с вечерним администратором. Впервые вижу его бледным и молчаливым.
-Привет, - пытаюсь окликнуть удаляющегося Тадеуша.
Он же только ускоряет шаг. Данута, наоборот, спокойна. Скорее всего, она привыкла отказывать. Леди изучает меня, пока расспрашиваю, в каком количестве ей нужно варенье из эстрагона.
-Марек, вы тоже оказываете интимные услуги? - в её голосе растворилась капелька яда.
-Нет. И никогда не буду.
Сердце почему-то поднялось к самому кадыку и больно пульсирует.
-Вы говорили мне про моего отца, как он страдает, - тонкие пальцы снова выбивают чечётку. - Но не уточнили, что он сутенёр.
-Богдан не сутенёр, - я начинаю нервничать. - Все, кто себя предлагают, делают это по собственной воле. И могут всегда отказать даме. Оплата за такие услуги идёт исключительно в их карманы.
Данута смеётся всё громче и злее с каждым моим словом.
-Вы оправдываете преступление.
-Вы не знаете судьбы всех этих мужчин, - стараюсь звучать мягче, не хочу с ней спорить. - В большинстве своём они бесплодны или обмануты возлюбленными. А так у них есть иллюзия, отдушина.
-Угу… Пан Богдан просто святой!
-Давайте не будем его судить. Я узнал всё, что хотел. Спасибо.
Пока иду домой, проигрываю в памяти наш резкий диалог. Корю себя, что ввязался в спор. Ненавижу эти бирюзовые глаза. Клянусь больше не разговаривать с этой женщиной без повода. А в пелене сна плавлюсь от поцелуя, который мне дарит Данута, сотканная из грёз.
15
По привычке готовлю себе на кухне ресторана. Мне нужно быть всегда раньше всех, чтобы принять заказы через ночного и утреннего администратора.
-Доброе утро…
Тихий голос звучит громом. От неожиданности ощущаю металлический привкус во рту. Жалобно звенит ковш, который я сбил резким движением руки. Данута в дверном проёме, залитом солнечным светом, кажется мне просто соблазнительным сном, который вот-вот рассеится.
-Доброе утро, - поднимаю ковш, всё внимание уделяю только ему. От неловкости за вчерашнее не могу смотреть в глаза моей гостье.
-Я вчера была слишком резкой… по отношению ко всем. Простите меня.
Она звенит осколками хрустальной вины.
-Ну… в чём-то вы правы. Я оправдываю разврат. И не предупредил заранее.
Наконец, поворачиваюсь к леди. Она ломает руки, потом всё же признаётся:
-Я просто привыкла, что мужчины получают отказ и больше не приходят. А здесь все такие настойчивые… Да и после истории с Миколаем я опасаюсь… Вот меня эти предложения совсем выбили из колеи.
Её слова летят стрелами совести, врезаются в мои сердце и разум. Сейчас Данута кажется мне синими колокольчиками - нежными цветами, редкими, хрупкими, беззащитными перед жадными руками. Она может постоять за себя, но всё же ранима.
-Обещаю, вас никто больше не потревожит! - позволяю себе подойти ещё ближе.
-Если это возможно, - грусть в её улыбке подзадоривает меня.
Давай, Марек, покажи ей, что ты настоящий, что можешь её защитить.
-Не хотите оладьев?
-Это ваши, - качает леди головой.
Я не принимаю возражения, ставлю тарелку с угощением на стол, помогаю расположиться Дануте. Варю нам с ней кофе. Гостья ест с таким милым выражением блаженства на лице, что я тону в болоте своих пустых надежд.
-Вы сами их жарили?
-Да.
-Наш мир потерял отличного повара, - морские глаза смотрят с уважением.
Внезапно хочется за ней ухаживать. Без особой цели. Просто, чтобы сделать ей приятно.
-Я ещё никогда не была в Кракове, - мне кажется, это намёк.
-Могу показать вам днём, - сейчас я действую, как гроссмейстер в шахматной дуэли - осторожно выбираю нужный ход. - Если хотите.
-Конечно, хочу.
В ресторане обычно обедают только сотрудники. Туристы днём предпочитают любоваться городом, а не сидеть в отеле. Сначала собираю всех своих подчинённых и объясняю, что за приставания к Дануте я лишу премии. Официанты горестно вздыхают.
-Ты всё же нашёл пани сердца?
Снова Дерек со своими нетактичными вопросами. Отмахиваюсь от его навязчивости. На прогулку с леди надеваю любимый костюм. Зачем мне это? Нет, я смирился с неудачами в любви. Я рождён под звездой лиса. И всё же хочу нравиться Дануте. Желаю, чтобы она тоже мучилась по ночам от снов, в которых прихожу я. Пока гуляем, веду счёт каждому взгляду женщины, гадаю по признакам её интереса, как на ромашке. Нравлюсь или не нравлюсь…Беседы ведут нас по закоулкам подробного знакомства.
-Меня тоже дразнили ведьмой, - ощущаю её колдовские чары в улыбке. - За глаза.
-Меня тоже… Но из-за деда. Он был травником.
-И глаза у вас тоже зелёные.
-Интересно, почему инквизиция не сожгла всех зеленоглазых?
Хихикаем над разными предположениями, кого ещё можно обвинить в колдовстве. Потом уговариваю свою милую спутницу на обед в "Старой Висле". Я давно не был в любимом ресторане, не хотел будить стаю хищных воспоминаний о смерти Милоша. Сейчас почти не думаю о плохом. Любуюсь леди напротив, пока она рассказывает забавные истории из детства и юности. Сам же сбиваюсь со счёта, пытаясь запомнить каждый её заинтересованный взгляд.
-Спасибо за прогулку, - Данута стоит очень близко ко мне.
-Это вам спасибо, - сейчас улыбаюсь очень широко, не стесняясь своей ассиметричной складки на щеке справа. - Я давно не ходил по центру и давно не смеялся.
Когда ресторан переходит на ночное дежурство, иду на кладбище. Я назначил встречу своему европейскому курьеру. Теперь у могилы моего отца. Мы договорились в этот раз о пароле в виде цветов. Стою с чёрными тюльпанами. А Пересмешник приходит с чёрными орхидеями.
-Снова нужно варенье, - говорим шёпотом и намёками.
-Одну?
-Две?
-Что вперёд?
Вместе с тюльпанами к обелиску кладу бумажный свёрток - задаток. Курьер тоже возлагает свой букет и забирает деньги. У меня есть ещё пара недель, чтобы общаться с Данутой.
16
-Ты, говорят, ухлёстываешь за новой постоялицей?
В этот раз воинственную позицию Тадеуш занимает сам.
-С чего ты решил?
Вечерний администратор пришёл ко мне в ресторан, сразу вперил руки в бока и сделал своё фирменное сердитое лицо. Но я-то знаю, что один удар - и мой противник сразу превратится в трусливого кролика.
-Ты подошёл к каждому администратору, коридорному, потребовал не приставать к пани Дануте.
-Да, это так, - встаю навстречу Тадеушу. - И тебя предупреждаю: не смей больше предлагать ей секс. Ей неприятно.
-Что хочу, то и делаю.
Тон соперника шутлив, но в его глазах мелькнуло опасение, он рефлекторно сделал шаг назад.
-Ты знаешь, что тебя ждёт, Тадеуш, - я почти спокоен.
-Зато ты скоро получишь татуировку лиса. И так ты и не познал главного блаженства.
Смеюсь этой любимой присказке администратора. Он размахивает своим непотребством, как флагом. Укоряет девственников в глупости.
- Ты всегда был курвой, предлагающей себя налево и направо. К тебе никогда не будут относиться с уважением.
Мои аргументы бьют так же сильно, как и кулаки, поэтому Тадеуш покидает наше поле боя. Утром уже по традиции Данута приходит на кухню. Она оправдывает своё имя… Она - мой подарок от высших сил. Мне кажется, что у меня выросли крылья. Всё успеваю, всё могу, всё легко.
-Давай, может, на "ты"? - смело предлагаю женщине.
-Давай! Тебе помочь?
-Нет, я почти закончил.
Обворожительная компаньонка уплетает шарлотку и внимательно следит за мной. Я стараюсь усмирить свой взгляд, однако глаза не хотят расставаться с Данутой.
-Сегодня погуляем по городу?
Жду ответа, задержав дыхание.
-Я сегодня с паном… то есть … м… В общем, с паном Богданом мы идём кататься на лодке.
Конечно, я не смею красть драгоценное время отца и дочери. Богдан с визитом Дануты снова начал выходить на прогулки, напевать любимые песни, шутить и смеяться.
-Может, вечером? - предложение моего дара судьбы позволяет мне вздохнуть полной грудью.
-Хорошо. Конечно!
Нет, дело не в одной прогулке. Я ощущаю, что интересен леди. К вечерней встрече приношу ей букет из белых лилий.
-Какие нежные, - Данута гладит цветы.
-И всё равно они уступают тебе, - вырывается у меня.
Дерек, закончивший смену, останавливается за спиной женщины и трясёт мне кулаком, мол, молодчина, так держать. Опускаю глаза.
-Я поставлю их сразу в вазу, чтобы не завяли.
Данута торопится наверх. Когда возвращается, её щёки всё ещё хранят пламя смущения. У меня у самого сердце дрожит листом на ветру. Мы оба понимаем, что происходит. У нас свидание. Любуемся вечерними огнями Кракова, которые отражаются в Висле. Боюсь слишком напористо начинать череду волнительных событий, поэтому говорю на отвлечённые темы.
-Как у вас с Богданом?
-Всё сложно… Мне сложно…
Мы стоим на мосту. Данута барабанит пальчиками по перилу - значит нервничает.
-Почему?
-У меня было только два отчима… Я их не виню. Сложно любить чужое дитя, - в глазах отражаются огни города и печальные детские воспоминания. - И я знала, что мама специально забеременела, ездила к помощнику популяции. Не то, что бы меня это угнетало… Просто сейчас пан Богдан вылил на меня целое ведро всего того, чего у меня не было… И я не знаю, как себя с ним вести.
Между нами узлом натянута пауза. Наконец я решаюсь дать совет:
-Поговори об этом с Богданом. Думаю, ему это важно знать.
Моя восхитительная спутница благодарно кивает. Перед дверями номера разрешает прикоснуться к своей руке. Этой ночью мне снится, как я сам прихожу к Дануте. Встаю перед ней на колено и надеваю обручальное кольцо. Утром представляю, что эта потрясающая женщина подходит и обнимает меня сзади, пока варю нам молочный суп.
-Ты свободен днём? - Данута сегодня первая интересуется моими планами.
Её взгляд, этот вопрос, нежная улыбка становятся для меня путеводным созвездием Большой Медведицы. Ты лёг на правильный курс, романтик Марек!
-Для тебя - да.
Ах, как очаровательно алеют щёки моего дара высших сил.
-Тогда жду приглашения.
Ага, новое свидание.
-Я приглашаю вас, уважаемая пани Данута, на скалы Твардовского.
Глаза её превращаются в азартные огни, когда поднимаемся на скалы. Дорога не простая. Устраиваю своей потрясающей спутнице привал на подстилке.
-Это не просто поход, это пикник, - расставляю на полотенце термосы.
-Ого, Марек!
Женщина открыла одну из чаш и увидела там голубцы.
-Время же обеда.
Неспешно едим, любуемся Краковом, который раскинулся рядом.
-Почему ты до сих пор не женат?
Меня пронзает гарпун её внезапного вопроса. Он либо убьёт меня, либо привяжет к ученице ведьмы ещё сильнее. Роняю термос. Чёрт возьми мою дурацкую привычку. На нервной почве я колочу посуду почти всегда.
-Я ждал и искал свою любовь.
-Звучит в прошедшем времени.
Мне кажется, что сейчас события несутся табуном диких лошадей. Они слишком стремительны. И их не остановить. От этого страх сковывает мой язык и мешает сказать прямо.
-Я её нашёл… Когда бросил поиски.
Женщина отворачивается в сторону Кракова и молчит.
-А почему у тебя только один муж?
Наглею. Я хочу слышать намёк на то, что мои чувства взаимны.
-Я тоже хотела если и выйти замуж ещё один раз, то только по большой любви…
Данута вновь возвращается ко мне. Напряжённо всматривается в моё лицо.
-И сейчас я готова ко второму браку.
Мне больше не нужно ничего говорить. Слышу чёткий ответ. Я могу надеяться.
17
У меня есть надежда, что я успею сделать предложение Дануте. Хочу, чтобы она запомнила этот день. Договариваюсь с бюро экскурсий на воздушном шаре. Ищу у ювелиров самое необычное кольцо. Череда бриллиантов, сапфиров, рубинов, изумрудов не радует.
-Для кого ищете? - владелец очередной лавки всем видом выражает презрение переборчивому покупателю.
-Той, которая очаровала весь Краков.
-Но смотрите, они безумно дорогие, - предупреждает ювелир.
Выставляет передо мной лоток с настоящими ведьминскими огнями, искрящимися в плену капель ночи.
-Чёрные опалы, - рука в бархатной перчатке указывает на три кольца. - Никто не берёт, потому что мрачно и дорого. Это серебро, это золото, это платина.
Не могу оторвать взгляд от колдовских камней. Беру тот, что в платиновой оправе. Данута, ты видела когда-нибудь такое чудо?
Однако на следующий день все мечты горят в костре разрушенных планов. Мне присылают чёрные тюльпаны - знак того, что Пересмешника схватили.
-Всё будет хорошо, - уговаривает меня Богдан.
Я делюсь с ним, потому что нужно отпроситься на неясный срок. Я должен раздобыть синий эстрагон и обязан выручить курьера.
-Я тебе помогу, - узнаю своего прежнего партнёра и наставника. - Скорее всего, он не прошёл проверку на границе. Наведу справки насчёт наших пограничников. У меня там связи.
-Спасибо.
В коридоре сталкиваюсь с Данутой. Она улыбается мне, излучая тепло и невероятное обаяние. Меня пронзает молния нежности. Я теряю осторожность и нарушаю границу личного пространства женщины. Целую её руки без разрешения.
-Прости, мне нужно уехать, - прижимаю губы к её пальцам вновь и вновь. - Я должен выполнить обещание. Потому что я дал его тебе.
-Марек, - моё счастье горит пунцовым расцветом смущения.
- Ты мой подарок судьбы, мой сбывшийся сон, королева среди всех светил.
-Куда же ты собрался?
-В Испанию. Его схватили…
Большее не могу сообщить моей невероятной и неповторимой. Тороплюсь на вокзал за билетом на ближайшее время. Потом торопливо пакую чемодан, беру один из своих запасных поддельных паспортов. Гаспар Дюбуа. Буду французом.
-Данута…
Отъезжая от перрона, прислоняюсь лбом к запотевшей пелене стекла, оставляю отпечатки рук, которые должны были надеть сегодня обручальное кольцо моей мечте. Вспоминаю, что чёрный опал так и остался у меня в кармане пиджака. Вытаскиваю его из коробки и вешаю на свою цепочку, чтобы не потерять.
-Клянусь, я вернусь… И мы полетим на воздушном шаре.
Даю новое обещание, чтобы оно стало моей временной и пространственной петлёй, по которой я вернусь домой. Когда же поезд пошёл по территории Испании, дверь в моё купе открывается. На пороге стоит Данута. Я стараюсь стряхнуть наваждение. Мне кажется, что это сама госпожа Тоска обернулась в мой дар судьбы.
-Куда путь держите? - галлюцинация говорит таким же нежным голосом, как и пани моего сердца.
-Ты сумасшедшая, - потрясённо бормочу женщине.
-А ты прямо здравомыслящий, - усмехается леди.
Берёт меня за руку и парализует моё желание спорить.
-Я не смогла бы просто ждать, - её пальцы ласково скользят по венам на моём предплечье. - И твоё обещание касается моей матери. Ты это не забыл?
-Это всё опасно.
-Поэтому я здесь.
Мы выходим в Ла-Корунья. На берегу Атлантического океана растёт синий эстрагон - один из самых редких цветов этого мира, дитя испанской каменистой почвы и ветров Гольфстрима.
18
Снимаю для нас домик на отшибе города. Внутри пахнет пылью и запустением, мебель покрыта цветными простынями. Но весёлый голос Дануты рассекает вязкую тишину временного жилья, её глаза озаряют блеском азарта тьму комнат.
-Сколько здесь книг из Ушедшей эпохи! - восторгается она.
Несколько минут изучаем корешки изданий в стеклянном шкафу. Потом идём на рынок.
-Ты знаешь испанский? - общество моего дара судьбы вселяет в меня невероятную энергию.
-Совсем немного, - едва касаюсь её руки.
Простыми фразами, короткими жестами и звенящими песетами добываю нам провиант. На кухне вожусь с супом и бутербродами. Пани моей души подходит совсем близко. Всё моё тело звенит струной менестреля и мечтает о прикосновении.
-Ты головокружительный, - шепчет женщина и кладёт руку мне на плечо.
Беру её пальцы и молча целую. Слова улетели из моей головы птицами из открытой клетки. Ночью мы пробираемся на поляну в лесу. Осторожно срезаем нежные синие цветы и кладём в корзину. Для хотя бы двух банок нужно две такие плетёные сумки. Испанские звёзды нам благоволят, потому что удаётся собрать нужное количество эстрагона.
-Я теперь не смогу уснуть, - заявляет Данута. - Слишком сильно взбодрилась.
-Хочешь, посмотрим на ночной океан?
-Хочу.
Волны сурово сверкают в лунном свете своими пенными гребнями. Их шум смывает тревогу, которая трясла меня за плечи во время сбора цветов.
-Ты мне признался в любви и сбежал, - внезапно моя радость кладёт голову мне на плечо. - Ты даже не услышал, что ты - эстрагон для моей души. Целительный, нежный, почти нереальный.
Тихие фразы будто погружают меня в невесомость космоса под названием счастье. Срываю с себя цепочку и подаю кольцо моему дару высших сил, встав перед ней на колено.
-Данута… милая, родная, неповторимая, - мелодия океана становится лучшим аккомпанементом моей песни любви, - будь моей женой!
Пани моего сердца сама надевает чёрный опал, горящий особой магией. Первый поцелуй похож на прыжок в неизвестность. Сначала я ощущаю полёт, потом сгораю в слоях атмосферы своей страсти, потом окунаюсь в озеро испарины.
-Я согласна.
Второй поцелуй снова дарит мне гамму незнакомых ощущений. Меня колотит мелкая дрожь. Женщина истолковывает это правильно.
-Марек, прости… я не могу тебя опозорить.
-Ты осчастливишь.
Я был рождён под звездой лиса. И вдруг судьба дарит величайшее чудо. В доме я сам обнимаю Дануту так, будто пытаюсь впитать всё тепло её тела.
-Не надо со мной соблюдать правила, - касаюсь губами её уха. - Давай просто жить, пока это возможно.
По взгляду морских глаз видно: она понимает, о чём я. В любой момент дороги обратно нас могут поймать и посадить в разные тюрьмы.
-Тогда пристегнись покрепче.
Её короткий совет полностью описывает то, что происходит со мной этой ночью. Я схожу с ума, смеюсь, плачу синими слезами, кусаю губы до крови, льну к пани моего сердца снова и снова. Когда солнце встаёт, Данута крепко спит. Я же любуюсь ей, как самым потрясающим зрелищем в моей жизни. Вот что чувствовал Милош… Вот чувствовал пан Богдан… Не просто желание или влюблённость. Это совсем не похоже на то, что мучило меня с подросткового возраста.
-Я сделаю кофе, - обещаю открывшей глаза женщине, но не могу от неё оторваться.
-Не уходи. Ты слаще кофе.
Заключаю её в кольцо рук, понимаю, что ни одна сила в этом мире не разомкнёт мою хватку. Пока готовлю завтрак, Данута обнимает меня сзади, даря ощущение счастливой невесомости.
19
С вареньем из эстрагона всё сложнее. Нельзя делать всё в одном месте, но и везти так далеко цветы тоже рискованно. Я изначально планировал перейти французскую границу незаконно.
-Я справлюсь, - Данута спокойно реагирует на план.
-Ты поедешь в Биарриц на поезде. А я понесу цветы сам.
Противлюсь, как могу уговорам самой нежной в мире плутовки.
-Если мы не пойдём вместе, я буду волноваться, - шантажирует она. - Я буду переживать и плакать. Ты этого хочешь?
-Двоих легче обнаружить, - мои аргументы железны. - Особенно женщину. Вдвоём тяжелее, чем одному. И потом кто же снимет заранее жильё?
На самом деле, знаю, что есть большой риск попасться. Если я буду один, невелика беда… Если же со мной сгинет Данута, это станет самой страшной казнью для меня. Еду с упрямой невестой до самой границы, машу рукой с перрона. Внутри меня поселяется штиль: я точно знаю, что пани моего сердца в безопасности.
-Стой!
Конечно, меня замечают. Но на месте, где обычно переходят мои курьеры, всего один часовой. Он пытается остановить меня. Он не знает, что я рождён под знаком лиса. Замести следы мне ничего не стоит. Успеваю в борьбе всадить ему укол с сывороткой из чёрной белладонны. Противник впадает в состояние сна наяву. Зажимаю рану в плече, пытаясь задержать тёплую кровь. Только через километр устраиваюсь в тайной землянке, которую устроили для контрабандистов. У меня с собой - белый чистотел. Перевязка в походных условиях - неприятное приключение. Всё же я был прав: с Данутой могло быть сложнее.
-Мой Марек, мой лис! - её нежные руки обвивают мою шею в первую же секунду встречи.
Мы договорились о сигнальном рандеву в полдень на Эйфелевом мосту. Под шум прибоя у скалы Богородицы мы снова воссоединяемся.
-Мой дар судьбы, - разглядываю её взволнованное лицо, будто не видел его столетие.
-Ты устал? Пойдём скорее! Я сняла домик недалеко.
Жильё в Биаррице более светлое и просторное. По комнатам хозяином гуляет сквозняк, задирая занавески и стуча дверью на кухню.
-Обними меня, пожалуйста.
Данута укладывает меня спать, её - ласка лучшее лекарство от тяжёлого перехода через границу. Проваливаюсь в мягкую перину грёз. Выхожу из океана снов, когда уже темно.
-Я всё перебрала, замочила.
Целую руки, которые трудились, пока я был в коматозном состоянии. Данута же касается моего перевязанного плеча и укоризненно качает головой. Льну лбом к её лбу.
-Ты хитрый лис, - её интонация колет булавкой строгости.
-Частично это правда.
Потом создаю иллюзию нашего семейного уюта: готовлю ужин.
-Я тебе помогу! - пани моей души так и рвётся завладеть лопаткой и сковородой.
-Просто обними меня.
-Ага… У нас, значит, такое разделение труда? - растворяюсь в её трепетных объятиях.
-Да.
Выносим наш нехитрый ужин на пляж, устраиваю Дануту на одеяле. Чокаемся чашками с чаем.
-Пока я была здесь, я кое-что нашла для тебя.
Мой дар судьбы торопливо надевает мне на безымянный палец кольцо. Светит фонариком, чтобы показать, как переливается минерал.
-Это кошачий глаз.
-Зелёный?
-Да, я обожаю зелёный, - Данута ласково скользит ладонью по моей щеке. - Твои глаза. Твою ямочку на щеке. Твои волосы, пальцы, губы… Всего тебя обожаю.
-Я не заслужил такой подарок, - прижимаю её так сильно, что она должна слышать, как колотится моё сердце.
Соучастник борделя, алхимик, обманщик, поддельщик документов… Я не стою любви женщины, которая способна свести с ума любого мужчину. Во тьме ночи совесть запускает свои заскорузлые и холодные пальцы в мой разум. Я варю варенье из эстрагона. В перерывах между помешиваниями любуюсь на кошачий глаз, который мерцает маяком надежды на лучшее. Утром сжигаю паспорт Гаспара, достаю из тайного кармана пиджака документ на Стефана Беккера.
-Я буду отвлекать, а ты передвигать.
Данута разрабатывает план, как преодолеть дважды границу. Мы купили два одинаковых чемодана. В одном - просто вещи, в другом - банки варенья под одеждой. Когда осмотрят мой багаж, моя плутовка будет кокетничать с пограничником. За ценные секунды я должен успеть поменять наши чемоданы.
-У вас очень красивые глаза, - она превращается в настоящую колдунью. - Как вас зовут?
-Ханс.
Первый кордон на жд-пути - немецкая граница. Высокий пограничник с голубыми глазами становится лёгкой жертвой для Дануты. Она смущённо опускает глаза, потом снова смотрит на мужчину.
-Это моё любимое имя, - доверительно сообщает она очарованному пленнику её флирта.
Он вспоминает про багаж, когда поезд даёт свисток. Офицер страстно целует руку Дануте, выходит на перрон, идёт следом за нашим окном, пока вагон двигается медленно.
-Кажется, я перестаралась, - сетует пани моего сердца. - Бедный Ханс.
На польской границе нас изучает более внимательный и сложный субъект. Он старается не обращать внимание на самую милую кокетку. Всё моё тело каменеет на секунду от прилива адреналина. Вот-вот вулкан моего ожидания готов взорваться - я буду бороться до конца. Уже опускаю руку в карман, где припасён ещё шприц с сывороткой из чёрной белладонны. Мужчина открывает чемодан Дануты, ахает от неожиданности и отводит взгляд. Моя плутовка положила сверху кружевные трусы.
-Осматривайте быстрее, пожалуйста, - капризно требует женщина. - Вы задерживаете поезд.
-Я уже осмотрел, - офицер похож на помидор.
Уже на территории Польши внимательно смотрю в бирюзовые глаза Дануты. Они похожи на океан - восхитительные и опасные, безбрежные и бездонные.
-Ты плутовка, - моё заявление заставляет её рассмеяться.
-Под стать тебе, хитрый лис.
В "Золотом олене" не могу отпустить её руки. Хочу жить в этих минутах, когда всё позади.
-Не приходи в мой номер, - Данута напускает строгость. - Я не хочу тебя позорить.
-Я не боюсь.
-Я хочу, чтобы с тобой всё было по правилам, - мой дар судьбы опаляет меня волнующими словами, - хочу нормальную свадьбу, но без глупостей в виде платка со слезами девственности. Марек… мой Марек…
Богдан рад нас видеть, обнимает так крепко, что я задыхаюсь. Конечно, от его внимательного и цепкого взгляда не скрыть наши кольца, да мы и не желаем шифроваться.
-Дочка, ты выбрала лучшего жениха в Кракове, - поздравление заставляет меня бледнеть, потом краснеть. - Марек, ты самый счастливый лис в Польше.
20
Лёгкая дрожь пробегает по моему позвоночнику между лопаток, когда привожу Дануту знакомиться с мамой. По серьёзному взгляду моей избранницы понимаю: она читает всю семью Каминских, как книгу из школьной программы.
-Я уже не думала, что Марек женится, - мама чуть выпила, раскраснелась и разоткровенничалась. - Поэтому удвоить приданое вряд ли смогу.
Смешок моего дара высших сил похож на звон хрустальных осколков.
-Я не за приданым пришла. Просто благословите сына поскорее, да и дело с концом.
После официального сватовства свои козыри на карточный стол судьбы кладёт Богдан.
-Данута, я дам Мареку хорошее приданое.
-Пан… папа…
Я подслушиваю их разговор за дверью. Просто так совпало, что я искал свою невесту и расслышал своё имя, поэтому насторожился. В конце концов, я когда-то подслушал такой разговор для Милоша. Почему не могу узнать цену своего счастья?
-Мареку почти тридцать один. Так полагается, - мой старший товарищ не терпит возражений. - Его мать всегда была немного безразлична к судьбе сына, а мне Марек как родной.
-Я и так получила два самых ценных подарка от жизни… Марека и вас.
Слёзы пытаются взять верх надо мной. Всё же я сильнее. Я и не сомневался ни секунды, что судьба мне подарила внимание самой чудесной на свете пани. Ночью не могу уснуть: представляю нашу совместную жизнь. До моего дня рождения осталось две недели, поэтому торопимся всё устроить до этого срока. Заказываю банкет в "Старой Висле".
-Что за саботаж родного ресторана?
Дерек крутит правый ус - значит кипятится. Официанты и повара сгрудились вокруг меня на кухне.
-Мы думали тебе помочь! - Франтишек тоже звучит глухой обидой.
-Вы не поняли! - достаю пачку пригласительных. - Вы все мои гости на свадьбе! Дерек, это тебе, ну, и супругу приводи, если захочет…
Раздаю каждому по именному приглашению. Мои повелители кухни таращат глаза, чешут затылки, трут лбы, но все, как один, светятся растерянными улыбками. Приглашаю и сотрудников отеля. Тадеуш долго смотрит на пригласительный.
-Кто будет работать в этот день, ты не подумал, - завистливо шипит он. - Конечно, голова кругом от колечка на пальчике. Да, Марек?
-Почему же? "Изумрудный дворец" разорился, закрывается. Мы пригласили его сотрудников сменить нас на пару дней. И если кто-то окажется лучше, скажем там, какого-нибудь вечернего администратора, то мы его возьмём к себе.
Говорю это спокойно, хотя страшно желаю делать смысловые ударения. Тадеуш отрывает ядовитый взгляд от открытки и пытается прожечь им меня.
-Я не намерен прогуливать работу, - рука мужчины дрожит, когда он возвращает мне приглашение. - Я ответственный человек.
-Дело твоё, - хочу уйти.
-Ты ей быстро надоешь, - слова соперника заставляют меня остановиться. - Потому что ничего не умеешь в постели. И она придёт ко мне, а я буду ждать.
-Ожидание может смениться разочарованием, - отвечаю, даже не оборачиваясь.
Торопимся с моей плутовкой в Кельце. Мы везём моего товарища и курьера Пересмешника. Ему нужно где-то отдохнуть после тюрьмы, опасть осенним листом на дно архивов пограничников. Я ему отдаю поддельный паспорт. А Данута помогает снять жильё. Возвращаемся уже с семьёй Писаржевских.
-Пани Злата, здравствуйте, - Богдан встречает нас на перроне.
Он будто бы стал моложе. Он невероятно галантен. Он снова влюблён в жизнь. Старшая Писаржевская тоже румянится, кокетничает, хихикает. Они идут под ручку и вспоминают своё знакомство.
-Кажется, они подружились, - шутливый тон Дануты служит лучшим аккомпанементом нашему милому сюжету.
-Они и не ссорились, - вторю пани моего сердца.
Буквально за пару дней и Вуйчик, и Писаржевская становятся трепетным дуэтом, про который можно подумать, что они много лет вместе.
-Мой друг, мой брат…
Стою у могилы Милоша. Я приходил на неё в моменты невыносимой боли, чтобы выпустить бурю своих мук в виде слёз. Сейчас же я испытываю радость и непреодолимое желание поделиться с самым близким другом.
-Я женюсь, Милош…
Как часто бывает: счастье и беда, жизнь и смерть - это добрые соседи. Наверное, в этом и состоит гармония мира. Но сейчас тишина на кладбище разжигает в моей душе разрушительный пожар. Мне не хватает широкой улыбки друга, его руки на плече, его всегда весёлого голоса.
-Наконец-то, Марек! - выдумываю себе ответ Милоша. - Надеюсь, с шафером ты определился?
-Ты же занят, брат. Некому быть шафером.
Данута будто чувствует, что после кладбища внутри меня звенит набатом пустота. Она приходит ко мне домой. Стук в дверь застаёт меня врасплох. Растерянность вытесняется счастьем, когда вижу свою невесту на пороге.
-Ты сменила строгость на милость? - с наслаждением обхватываю руками её талию, льну лицом к груди.
-Шестое чувство привело.
Теперь по Кракову под шипящие слухи про колдовство мы идём вдвоём. Раньше я был странным персонажем, одиночкой, внуком и сыном колдуна.
-Она, говорят, ведьма, - обязательно кивают женщины на Дануту.
-Поэтому и в мужья берёт ведьмака, - смеются мужчины.
За день до опасной черты я становлюсь частью семьи Писаржевских.
-Я буду с тобой на вершине успеха и в пучине неудач, - наша клятва не такая, какую обычно читают в костёле.
Пани моего сердца поддержала мою идею с церемонией, похожей на венчание из Ушедшей эпохи. Сейчас её не проводят, потому что брак - это уже давно не единение двух душ. Всё же у нас происходит, как в сказке. Богдан стоит за спиной дочери и источает лучи счастья. Дерек вручает нам обручальные кольца. На выходе гости осыпают нас лепестками синих роз. На второй день мы не показываем платок гаранта в ресторане. Этот ритуал нового времени доказывает невинность жениха. Но простая договорённость с судьёй всё решает. Мне просто ставят клеймо.
-Пристегнись покрепче, - цитирую саму Дануту, когда вывожу её из ресторана.
Нас ждёт воздушный шар. Дар судьбы ласково проводит пальцами по моей складке на щеке. Улыбка согревает моё влюблённое сердце.
-Куда летим?
Она спрашивает это уже в корзине.
-Куда пожелаешь.
Я выполнил и это своё обещание. Мы вернулись живыми, здоровыми и свободными. И сейчас полёт пьянит нас сильнее, чем шампанское на свадьбе.
21
Сказки обычно заканчиваются на известии о женитьбе. Моя счастливая история тянется золотыми нитями и дальше. Мы едем в Норвегию в свадебное путешествие. По дороге Данута греет своей головой моё плечо. Моей душе уютно и радостно в море внимания самой удивительной в мире женщины. В домике на берегу Северо-Ледовитого океана мы вьём лисье гнездо из любовного колдовства. Поздними вечерами собираем редкие ягоды. Утром я просыпаюсь раньше пани моего сердца, но боюсь шевелиться, чтобы не спугнуть её трогательное сонное дыхание, которое щекочет мою шею. Днём гуляем, разглядывая суровую и первозданную природу.
-А зачем белая морошка?
В очередной раз берём лодку и странствует по тихому фьорду. Накануне я собрал две жмени сладкой ягоды. Теперь Данута желает знать, в чём мой секрет.
-Она хороша для приворота, - в каждой моей шутке есть намёк.
-Что-то не припомню таких свойств у морошки.
-Ну, это она сама по себе без свойств, - я налегаю на вёсла так, чтобы подтянуться к пани моего сердца ближе. - А вот в пироге от моего деда…
-И что за рецепт? - её глаза сверкают ярче опала на её руке.
-Очень простой. Но мой дед смог жениться по любви.
-Интересно… - Данута стучит пальцами по борту лодки.
-Не боишься, что приворожу? - хохочу, глотая прохладу Норвегии.
-Куда уж сильнее?
Отправляю моё счастье во двор на качели. Сам же прислушиваюсь к замирающему сердцу, пока произвожу ритуал.
-Я не отпущу твою руку, даже если небеса упадут на нас, - шепчу свою клятву в любви белой морошке.
Целую пирог перед тем, как отправить его в печь. Воспоминания о Милоше подкатывают солёной водой, которая никак не идёт ко вкусу моей выпечки. Только через полчаса зову Дануту.
-Потрясающе! - она быстро съедает первый кусок. - Можно добавки?
-Конечно, - слежу за ней, подперев лицо кулаком.
Наверное, колдовство существует, и оно обвязывает своей алой лентой не только мой дар судьбы. Я ощущаю, как миллионы стрекоз счастья трепещут внутри меня крыльями и чуть ли не уносят меня прочь из этой эпохи.
-Мой хитрый лис, - хихикает довольная пани моей души. - Я знаю, в чём секрет пирога. Он настолько вкусный, что невозможно потом расстаться с его творцом.
-Я только скажу "аминь".
Обратно везём сушёные ягоды и контакты новых курьеров. Я теперь женатый мужчина. Я не имею права рисковать жизнью и репутацией. Мой долг - исполнить клятву главной женщине в моей жизни. Поэтому отныне я просто алхимик, больше никуда сам не поеду.
-Я не хочу жить с ним под одной крышей.
После медового месяца встаёт вопрос, как Дануте делить своё внимание между мужьями. Матеуш оказывается ревнивцем. Он не желает видеть меня рядом с королевой всех колдуний и светил.
-Мне всё равно, - я, наоборот, не ревную, я просто счастлив.
-Ладно, Матеуш, мы будем все жить в разных домах.
Я с упоением готовлю дом деда для Дануты. Покупаю такой же будуарный стол с зеркалами, как и в отцовском доме. Устраиваю генеральную уборку. Пусть пани моего сердца будет здесь жить с другим мужчиной, но будет жить в комфорте.
-Ты тоже из этих, - Матеуш трясёт старым пыльным пучком голубой лаванды.
-Из этих, - мне нет смысла лгать человеку, с которым теперь состою в одной семье.
Он устало вздыхает.
-Лаванду можешь сжечь.
-Сам, - коротко отрезает соперник.
У нас не клеится не то, что дружба, просто общение. Матеуш приходит каждый третий вечер и ждёт у ворот. Когда к нему выходит Данута, обязательно он сердито смотрит в окно. Муж моей жены знает, что я стою за занавеской и слежу за ними.
-Пани Данута, вы прекраснее звёзд на небе, - Тадеуш тоже старается добавить мне проблем.
Он дарит синие розы моей главной женщине. Она нехотя, но принимает знак внимания.
-Спасибо, - пани моей души старается быть сухой и строгой.
Я же подсыпаю развратнику чёрную мать-и-мачеху. Она охлаждает страсть и привязанность. Однако проклятый Тадеуш не поддаётся силе трав. Самый ветренный администратор отеля, действительно, увяз в болоте настоящего чувства.
22
Данута помогает Богдану с отелем, навещает Злату, которая перебралась в "Золотой олень". Перед морскими глазами самой потрясающей жительницы Кракова плывут огни красивых и холёных мужчин. Я не ревную. Я остерегаюсь жёсткой конкуренции. Поэтому иду за советами к Войцеху, дневному администратору.
-Чему тебя научить?! - он раскрывает рот, потом растерянно трёт лоб.
-Я не хочу идти в школу идеальных мужей, - внутри меня жарко, как в пустыне Сахаре. - И не хочу, чтобы Данута узнала.
-Чёрт, Марек… это странно…
Мой главный аргумент - пачка злотых. При виде гонорара Войцех назначает расписание своих уроков.
-Нужно держать вот так… осторожнее, как самый тонкий хрусталь…
На самом деле, я не пошёл бы к кому-то другому. Все остальные администраторы подняли бы меня на вилы насмешек. Войцех же всегда отличался интеллигентностью, ему я доверяю больше.
-Обязательно спрашивай её на всякий случай… ориентируйся по поведению. Если чувствуешь, что её тело напрягается, значит что-то не нравится.
Впитываю каждое слово. Уроки дают свои результаты, потому что Данута сама замечает изменения.
-Ты стал ещё увереннее, - шёпот в темноте щекочет моё ухо.
-Тебе нравится?
-Ты самый головокружительный и сладкий.
Так тяжело отпускать из тёплого плена постели мою главную женщину в жизни. Смотреть, как она одевается… И уходит с первым мужем в другой дом. Всю ночь предаюсь фантазиям, как это - быть единственным у пани моего сердца.
-Марек! Марек!
Крики, стук в дверь вырывают меня из быстрого и сумбурного сна.
-Что случилось?
Во дворе стоит бледный Матеуш.
-Данута… там…она…
Его бессвязный рассказ только сильнее пугает и путает. Одеваюсь на ходу. Застаю мой дар судьбы в плачевном состоянии. Она стоит на коленях перед унитазом и рвёт.
-Моя плутовка, моё сокровище, что с тобой?
Заключаю её бледное лицо в свои ладони.
-Не знаю, что со мной… я даже не ела…
-Ты же алхимик, колдун… кто ты там?
Матеуш мешает своими вопросами. Я выношу Дануту на руках в спальню. Подкладываю подушки ей под ноги.
-Она беременна, - констатирую испуганному сопернику. - Я сейчас приду с врачом.
Привожу пани Новак, лучшую акушерку города, приношу и семена голубого льна от токсикоза.
-Вы правы, она беременна.
Заключение медика - такое простое и будничное - возносит меня к небесам. Целую руки уставшей Дануты.
-С чего ты решил, что ребёнок твой?
Я провожу с пани моего сердца весь день. И её первый муж начинает терять терпение.
-Она так сказала.
Я не верю никому, кроме моего дара высших сил. Моя королева, моя богиня, моё сокровище не может обмануть. Матеуш бормочет что-то непонятное, но прогнать меня из дома моего деда не решается.
23
Когда Данута более уязвима и зависима от гормонов, Тадеуш вступает в нечестный бой. Я относил приветственный завтрак министру образования, поэтому напоролся на Дануту с вечерним администратором.Но я вовремя прячусь за углом и подслушиваю разговор.
-Меня напрягает, что вы меня преследуете, - пани моей души способна оттолкнуть любого своим холодным тоном.
-Я не могу сопротивляться своим чувствам, - Тадеуш слишком твердолобый для намёков моей плутовки. - Я влюбился в вас с первого взгляда!
-К сожалению, мы с вами слишком разные.
-Ах, вы имеете в виду, что я… Но я… Но вот Марек водится с Войцехом. Думаю, неспроста это.
-Что?
-Я говорю, что Марек дружит с такими же, как я. С кем поведёшься…
Мои кулаки живут своей жизнью: сжимаются и желают мести болтливому противнику. Но я, конечно, не устраиваю разборки прямо сейчас. Я поджидаю Тадеуша в ресторане.
-Зачем ты пытаешься возвести напраслину на меня? - мой гнев - это айсберг, видно только его малую часть.
-Тебе хорошо! - вечерний администратор, наоборот, выпускает всех своих демонов. - Ты пригодный для брака! Ты женился на Дануте! А я… мне уже разбивали сердце! И снова разбили… из-за тебя!
-Ты несёшь бред! - сдаюсь под напором цунами злости.
Хватаю его за грудки и бью о стену. Тадеуш не сдаётся: норовит ударить по глазам.
-Просто оставь Дануту в покое, она устала от тебя!
Дома меня ждёт мой дар судьбы.
-Я беру у Войцеха уроки… по… - хочу быть честным с ней до последней капли. - По поведению в постели…
Если с Тадеушем у меня разговор короткий и простой, то перед женой робею. Но она молча встаёт и обнимает меня.
-Я хочу, чтобы тебе, ну, нравилось… Чтобы было хорошо…
-Мой нежный лис, ты самый лучший на свете.
Её тонкий пальчик странствует по моему лицу, задерживается в том месте, где обычно у меня образуется ямочка. Я специально улыбаюсь, знаю, что для Дануты это ритуал. Она ласково льнёт губами к ложбинке, которую я всегда считал уродливой.
-Если хочешь, то ходи к Войцеху.
-А ты… как ты думаешь?
Пани моей души розовеет и смеётся, опустив глаза.
-Он даёт тебе хорошие уроки.
Потом снова нужно бороться с ревностью Матеуша.
-Почему только Марек пойдёт на УЗИ?
Конечно, с Данутой он ведёт себя совсем по-другому. Первый муж держит дар судьбы за руки, преданно заглядывает ей в глаза, звучит с придыханием.
-Я очень хочу тоже… Я знаю, что не от меня ребёнок. Но я так хочу…
Пани моего сердца рассказывала мне, что их с Матеушем связала дружба в школе. Конечно, она улыбается мужчине, кивает. Мой праздник испорчен тем, что посторонний присутствует на исследовании. Ревниво держит Дануту за пальчики, ахает при виде чёрно-белого изображения, косится на меня.
-Почему ты ревнуешь?
Я всегда был королём намёков, а сейчас хочу честную беседу. Пока мой дар высших сил смотрит снимки с родителями, я вывожу соперника на улицу. Под соснами легче дышать. Впрочем, меня душит гнев, а это одна из самых мощных сил на свете.
-Я не ревную. Я бешусь, ненавижу тебя, - мужчина чуть ниже меня. - Ты отнял у меня всё время, которое у меня было с Данутой. Она меня не любит. Я знаю. Но у меня было счастье - мы были вместе каждый день. Я заботился о ней и надеялся, что она проникнется ко мне через время. А тут появился ты и забрал её.
Пауза петлями связывает мой язык. Смотрим с соперником друг на друга несколько минут.
-Рано или поздно появится третий муж, - наконец нахожу, что ответить. - Его тоже возненавидишь?
-О нет, мой друг! - такого злого смеха я ещё не слышал. - Третий будет занозой в твоём сердце. Ты ещё поплачешь в подушку в одиночестве, пока Данута будет с ним в свадебном путешествии. А я своё отстрадал.
Последняя фраза не даёт мне покоя. Вижу в Матеуше себя, влюблённого в Полину, оставшегося в тени Милоша. Мне не было так тяжело, потому что я был свободен и полон надежд. Когда собираемся за одним столом на день рождения Дануты, мой соперник похож на приговорённого к смерти. Его серое лицо не выражает даже привычного мне раздражения.
-Мати, что случилось?
Пани моего сердца пытается его разговорить, но мужчина упрямо лжёт, что просто нет настроения.
-Мне можно сказать правду.
Я вывожу его на откровенную беседу, пока вместе моем посуду после горячего.
-Мне не дают лицензию на мастерскую.
-А чем ты занимаешься?
-Я столяр. Делаю мебель.
Да, для бизнеса нужно получить разрешение от специальной комиссии в управе города.
-У меня есть знакомые, я посмотрю, чем могу помочь, - эти слова пробуждают на лице Матеуша румянец.
В управе мне заместитель главы до сих пор должен за синюю акацию. Редкие цветы спасают от язвы желудка.
-А кто вам этот Матеуш Писаржевский?
Передо мной мужчина абсолютно неприметной внешности. Наверное, только такие и могут быть чиновниками.
-Это муж моей жены.
-Что ж… представлю его, как своего друга.
После ожидания в два дня, комиссия вызывает моего соперника снова. Конечно, я желаю знать, чем кончилось дело. Поэтому привожу к Матеушу Дануту сам, чтобы они начали свои совместные сутки.
-Сказали, я должен получить большой заказ.
-Насколько большой?
-От десяти тысяч злотых. Но это уже прогресс. Спасибо, Марек.
Первый муж моей жены жмёт мне руку.
-Подожди… А кровати ты делаешь? А шкафы?
-Да… - в его голубых глазах тлеют угольки озарения.
- В нескольких номерах сделали ремонт, там теперь новые обои, занавески, - торопливо объясняю. - Нужна и мебель другая. Заплатим двадцать тысяч.
Матеуш отступает, будто отказывается верить в слова, которые только что услышал.
-Возьмёшься? - не даю ему и секунды на размышления.
-А какой срок?
-Первый номер нужно обставить за неделю. Туда должна вселиться гостья из Франции.
-Я успею! - уверенность Матеуша лучше подписи в контракте.
Впрочем, мы составляем очень подробный официальный договор.
24
Время так быстро бежит, что на новом УЗИ мы узнаём: будет девочка.
-Зачем так много покупать заранее?
Данута сидит на стуле в магазине, пока я показываю ей вещи, которые мне понравились.
-А когда же ещё? Матеуш, скажи…
-Дани, уже пора готовиться! - кричит Матеуш из отдела платьев.
Теперь соперник становится сообщником. Мой дар судьбы хихикает и качает головой. Ей кажется, что есть ещё время. Однако я ощущаю, насколько быстротечна эта субстанция. Я не успеваю даже секунды ухватить.
-Ты мой эстрагон, моё лекарство от отчаяния, - перед сном тёплые пальцы совершают маршрут по моему лицу, ямочке на щеке и губам. - Мой чёрный опал, самый дорогой на свете.
-Это ты моё сокровище, - не могу больше терпеть, трепетно целую в ответ. - Подарок, сделанный неведомой доброй силой.
Мой вакуум в сердце вытеснен её нежностью. С Данутой получаю всё, о чём мечтал с детства.
-Доброе утро, сынок.
Злата замещает мне мать. Её ласковый тон добавляет сил.
-Доброе утро, мамуля.
Возможно, это неправильно, но я не могу по-другому. Моя душа сама называет эту женщину матерью, всё же она не чужая.
-Сегодня должен быть Филин, - шепчу ей.
С Писаржевскими я могу быть собой. Внуком колдуна, лисом, алхимиком. Ухожу за новой порцией варенья из синего эстрагона. Злате осталось принимать его ещё месяц - лёгкие почти в идеальном состоянии. Хорошо, что врач поверил в эффективность своего рецепта и не стал доискиваться истины.
-Сегодня не жди Дануту, - торжествует Тадеуш.
-Что?
Я так тороплюсь спрятать посылку от курьера, что не сразу разбираю, о чём толкует вечерний администратор.
-Она согласилась на ночь.
Успеваю поставить короб с банкой на стойку. Хватаю дрожащей рукой этого грязного потаскуна за галстук.
-Если ты меня ударишь, Данута заметит, - тараторит свою мантру защиты Тадеуш. - А нужен ли ей агрессивный муж?
Матерюсь сквозь зубы. При Злате и Дануте вытаскиваю последние крохи сил, чтобы улыбаться. Потом слежу за пани моей души. Она, действительно, уединяется с Тадеушем в номере. Прижимаю ухо к двери и с трудом различаю отдалённый звук голосов.
-Я верю, что вы влюблены в меня, пан Тадеуш. И если это так, отставьте меня в покое.
-Пани Данута…
-Нет, ваша навязчивость очень расстраивает меня… А я беременна, мне нельзя волноваться.
Дальше только напряжённый гул тишины. Потом снова Тадеуш что-то бормочет.
-Хорошо… Руку мою можно целовать. В остальном же прошу вас вести себя сдержанно.
На удивление Тадеуш, действительно, превращается из агрессивного горного потока, который слышно за километры, в тихую степную реку.
-Фейхоа, пан Тадеуш, - очередная посетительница держит в руках Сигнала.
-Простите, пани Амелия, - вечерний администратор с неохотой отрывается от журнала записей. - Я плохо себя чувствую…
-Вы всю неделю плохо себя чувствуете.
-У меня затяжная болезнь…
25
Главное событие происходит в нашу с Данутой ночь. Просыпаюсь от того, что она судорожно сжимает мою руку.
-Марек, - шепчет она.
-Я сейчас.
В этот волнительный момент понимаю,что было бы здорово всё же жить под одной крышей с Матеушем. Мне приходится оставить своё главное сокровище в такой момент, чтобы вызвать врачей. Как неудобно жить без связи. Но таков главный закон нового мира - никаких телефонов, они сгубили людей Ушедшей эпохи. На обратном пути барабаню в дверь дедовского дома и мчусь скорее к пани моей души.
-Вы, видимо, не почувствовали начала, - бормочет пани Новак. - Поэтому сейчас будем принимать роды прямо здесь.
Матеуш в обрамлении двери кажется портретом призрака - так быстро бледнеет.
-Кто-то должен сходить за медсестрой, - акушерка энергично рвёт рукава блузки. - У вас в доме спирт есть?
-Матеуш, сходи за медсестрой! - это единственное верное решение.
Но пока мой товарищ по семье разрезает ночь, я помогаю пани Новак.
-В обморок не склонны падать? - улыбка врача выдаёт каплю циничности.
-Нет, - я сконцентрирован на вспотевшей и часто дышащей Дануте.
Конечно, для акушерки это одна из сотни рабочих ночей. Для меня же всё, что происходит, являются чудом, ослепляющим своей фантастичностью.
-Дыши, не забывай дышать… Вот так… Вот так…
Вливаю моему дару судьбы травяной чай. Он с корнем синего вереска. Самое безопасное обезболивающее. Через десять минут молчаливой агонии Данута успокаивается. Прибегает медсестра. Пытается выставить меня за дверь. Я же не могу отпустить руку моей потрясающей и несравненной. Я обещал. И выполню обещание.
-Марек… мы справимся, - Данута подключается к уговорам медиков.
-Нет, я буду рядом.
Потом меня щадят - перестают напоминать, что мужчине на родах не место. Даже дают хныкающую дочку подержать на руках.
-Я хочу назвать её Матильдой, - голос моей уставшей плутовки едва слышно.
-Ей очень идёт это имя.
В нашей семье устраивают безумно длинный праздник. Богдан заказывает банкет в "Старой Висле" на три дня подряд. В "Золотом олене" царит взволнованно-радостная обстановка. Сотрудники с трудом разбираются, как будут дежурить, чтобы не обидеть клиентов.
-У меня внучка!
Я никогда ещё не слышал, чтобы Вуйчик -старший так кричал и пел. Не касаясь даже своего бокала, он превосходит по веселью самых пьяных гостей. Данута быстро устаёт, поэтому я увожу её домой к Матеушу и Матильде. Самая чудесная в мире крошка смешно кряхтит, сосёт палец и пытается сфокусировать свой взгляд на мне.
-Пусть эта ночь будет полностью моей, - теперь у меня есть соперник, который ревнует мою дочь.
-Хорошо, завтра я буду с Лапочкой.
-Марек, послушай… - Матеуш берёт паузу, чтобы подать малышке бутылочку. - Может, попробуем жить все вместе?
-Я тоже хотел предложить.
Теперь мы вдвоём делим время для Дануты и Матильды. Обеим нужен трепетный и внимательный уход.
-Вы молодые, глупые, не знаете, к чему приводит недосып.
Через неделю в нашу поруку в дуэте пытается вклиниться Богдан.
-Вам тоже вредно не спать, - противится мой товарищ по семье.
-Не надо меня недооценивать, - дедушка, на самом деле, выглядит моложаво, если не считать обширной седины.
Матильда смотрит на мир, который принял её, своими огромными синими глазами. Я боюсь потерять хотя бы секунду из нашего общего времени. Всё кажется: отвернусь, а моя девочка изменится без меня до неузнаваемости.
-Я виноват.
Через год у малышки зеленеют глаза и появляется ямочка на правой щеке.
-Почему же виноват? - смеётся Данута. - Просто Матильда вся в тебя.
-Это хорошая примета! - Вуйчик нежно обнимает улыбающуюся внучку. - Если девочка похожа на отца, она будет счастливой.
26
Отголоски прошлого оглушают меня знакомым голосом. Он извлекает из глубин моей души бледные воспоминания.
-Пани Полина!
Узнаю в невысокой гостье невесту Милоша. Кружу от радости её на руках. Последние годы научили меня, что эмоции не всегда нужно держать.
-Пан Марек! Аааа!
Она всё такая же задорная. Хохочет, потом не хочет отпускать мои руки. На поверхности её океана чувств вижу радость, а глубже скрывается холодное течение печали.
-Отойди, колбаса краковская, - снова рядом с Полиной её ревнивый спутник, и снова он груб. - Пельмени свои разваренные не приноси. Даже не пытайся.
Мне смешно слушать это вступление к его увертюре злого сарказма. Наконец, русский замечает на моей правой руке клеймо женатого и кольцо.
-Ты женат?
-Да, давно.
Собираемся все за завтраком на следующий день. Полина скользит ласковым и тёплым взглядом по моему лицу. Я улыбаюсь в ответ, но только и всего. Прежнее волнение давно прошло. Зато женщина немного теряется, увидев Дануту. Пани моего сердца идёт спокойно и степенно между столиками, собирая взгляды и вздохи гостей и официантов.
-Я немного опаздала, извините. Матильда не хотела отпускать.
-Ничего, дочка, мы только начали, - Богдан помогает Дануте сесть.
-Вы женаты? - на лице русской дивы проступает румянец.
-Да, и у нас есть дочь, - сжимаю руку моего дара судьбы. - Данута, это Полина. Режиссёр. Георг, Петер, её мужья, Константин, наложник. Уважаемые гости, это моя несравненная супруга.
После завтрака напарываюсь, словно на вилы, на взгляд Полины. Он похож на гигантский пожар, который обычно пылает в глазах её Георга.
-Я думала…
Аистова остаётся в зале ресторана, чтобы обратиться ко мне с многозначительной фразой. Я предугадываю, что она скажет, однако даю возможность сказать.
-Я думала, что вы, пан Марек, ещё не женаты.
-О нет… судьба ко мне очень добра, - жму её руку просто, буднично, не ощущая смущения, как это было несколько лет назад. - Впрочем, я вижу, что и вы счастливы, пани Полина. Во всяком случае, я от души желаю вам счастья.
Дома вечером моя потрясающая жена колдует своим бирюзовым взглядом, пускает молнии ревности.
-Я только твой, - со смехом обнимаю мой дар высших сил. - Данута… плутовка моя…
-Но эта русская так смотрела на тебя, будто между вами что-то было…
-Это просто невеста моего погибшего друга, - после горькой пилюли воспоминаний прикусываю губу до крови.
Моя нежная ведьма сочувственно обнимает, ловит мой взгляд, скользит пальчиком по моей морщине, которая бороздой делит правую щёку.
-И потом… я уже старею, - стараюсь шутить голосом, который меня не слушается и не даёт нужные интонации. - На меня уже точно никто не взглянет.
-Для меня ты всё такой же, - Данута ставит точку в своём утверждении в виде поцелуя в ту самую ассиметричную складку. - Головокружительный. Я взглянула на тебя… и до сих пор не могу оторвать взора.
Ни одна сила в мире не сможет разорвать мои объятия. Утром занимаюсь любимым делом: любуюсь спящими женой и дочкой. В моей жизни теперь есть две главные женщины в мире. В отеле же меня ждёт вихрь забот, который закрутил приезд Полины.
-Пану Константину нужен паспорт.
После обеда мы остаёмся втроём: Богдан, я и один из спутников Аистовой. Пытаюсь лишний раз не смотреть на незнакомца. Но глаза сами стремятся изучать черты этого человека. Меня душит холодными длинными пальцами ощущение дежавю.
-Быстро могу сделать только польский.
-Зачем мне паспорт? - голубые глаза смотрят печально, как будто…
Озарение переворачивает меня с ног на голову. Константин немного похож на Милоша внешне, только он чуть выше, у него более худое лицо, волосы тёмные. Но взгляд, улыбка, посадка головы, мимика возвращают меня в прошлое, которое меня не щадит - режет лезвием чувства вины.
-Вам нужен второй шанс и чистая страница о браке, - Богдан наставительно поднимает палец вверх.
-Имя в паспорте не важно? - интересуюсь на всякий случай.
-Я хочу быть Константином.
Ночью у станка для подделки предаюсь воспоминаниям о детстве, юности, молодости. Тёплые мысли об ушедшем друге - лучшее лекарство от пронизывающего сквозняка страданий. Утром за стандартную взятку в городской управе Константин Королёв становится Константином Вуйчиком. Днём гость смотрит свой документ, жмёт руку, но по его лицу видно, что он сейчас плывёт по Северному Ледовитому океану своих раздумий.
-Марек, ты смог бы стать шафером для Константина?
-Конечно…
Богдан берётся за третью свадьбу Полины с его характерной деловитостью. А меня теперь плавит в магме тяжёлых воспоминаний дежавю несбывшегося торжества. Этот праздник устраиваем в ресторане, а присутствует крайне узкий круг гостей. Впрочем, нам всем это не столь важно. После первого дня свадьбы вручаю Полине подарочную коробку.
-Спасибо, - её пальцы быстро развязывают бант.
Внутри блестит солнечным зайчиком на глянцевой поверхности синий леденец. Средство из синего шиповника, которое вызывает слёзы девственности у мужчины - самый частый заказ моих клиентов.
-Вам с Константином пригодится, - объясняю женщине.
-Я знаю, - тихий голос отрывает меня. - Пан Марек… Вы алхимик?
Приходится сознаваться. Смысла нет скрывать под занавесом лжи простые факты. Аистова потрясённо роняет коробку, но леденец остаётся невредимым. На второй день Полина предъявляет всем платок гаранта. Я иду домой, потому что сделал всё, что мог. Данута тоже стремится покинуть торжество. Она молча догоняет меня и греет своей рукой мою. Я рождён под счастливой звездой лиса - зверя, который нашёл своё пристанище в этом странном мире и больше никогда его не покинет.
Под звездой лиса
© Copyright: Дарья Безинская, 2022
Свидетельство о публикации №222090300994
Свидетельство о публикации №222090300994
Рецензии