24. Кто сможет вернуться

Медальон



– Это или конец семидесятых, если в университет её занесло, или чуть позже, если уже пожила в новой молодости, – подсчитал очень быстро Яр. – Всё, хочу, – Яр возбуждался всё сильнее и начал ходить из угла в угол. – Давай по этому медальону стукнем, вдруг кто-то откликнется и перенесёт нас в то время.

– Яр, успокойся, прекрати бегать по комнате, – я недоуменно смотрел на брата. – Ты серьезно, не в шутку, хочешь всё здесь бросить и рвануть в неизвестность, в то время, когда на планете было то ли шесть, то ли семь миллиардов человек? В городах по несколько миллионов проживало. Мы от шумового воздействия сдохнем. Нам мозг выжгут, когнитивно затопчут. Мы же не привыкли к эмоциональному фону, когда вокруг толпа.

Яр услышал мои аргументы, уселся опять в старое кресло, которое жалобно скрипнуло и прогнулось под его тяжестью, снова схватил медальон и понуро на него уставился. Мне стало и смешно, и горько смотреть на эти переживания. Яр легко загорался идеями и готов был бежать и делать что-то, не всегда хорошо подумав о последствиях. Но сейчас мне было жалко и себя тоже. Мы оба гипотетически мечтали оказаться в другом месте и в другое время. Этот мир давил нас зарегулированностью. Если бы мы не вошли в гильдию выживальщиков, не знаю, как бы вообще существовали с нашей тягой к смене мест, любовью к природе и просторам. Закрытое пространство квартиры удушало. Оно не для нас.

– И все-таки его надо открыть, – хмуро сказал Яр. – Чувствую, это многое может изменить. Подумаю, как это сделать. А сейчас идём, приготовим обед, или скорее ужин, упакуем всё, завтра займемся садом, а к вечеру покинем любимое родовое гнездо.

Мы договорились, что готовит Яр, а я ещё покопаюсь в бумагах.

Сложил аккуратно книги назад в коробки. Некоторые томики даже никто не открывал, а ведь у неё в первой жизни были дети. Неужели не читали? А внуки? И были ли у прабабки внуки от детей в первой жизни? Во всяком случае, я об этом не знал. Может у меня есть родственники, о которых я ведать не ведаю. Живы ли они, и если да, то где обитают? Хотелось бы пообщаться. Мой дед, похоже, появился уже от брака в её второй жизни.

Задумался. Загадочная история. Вот мусульмане раньше знали своих родственников до седьмого колена, а мы не можем разобраться не только с прадедом и прабабкой, а даже с дедом. Он ничего толком не рассказал сыну о своей матери и отце. Кроме того, что они пропали в неизвестном направлении вместе с дедом, когда ему самому было всего восемнадцать лет. Больше мой отец не знает ничего. Возможно, будь он повзрослее, поговорил бы со своим отцом откровенно, поинтересовался, что бабушка и дед собой представляли. Но дед умер рано. Ему было немногим больше сорока, а моему отцу на тот момент – только восемь. Совсем мальчишка. Что мог понять и сохранить в своих воспоминаниях восьмилетний пацан, если это была странная история, которую не хотели афишировать. Вот и ничего-то мы не знаем о своей родне.

Мой дед получил осложнение от коронавируса во время очередной волны эпидемии. Тогда множество людей погибло. Почитай, большая часть населения постепенно, в течение двадцати-тридцати лет исчезла с лица земли. Смерть забирала несколько сот миллионов человек в год дополнительно к естественному процессу вымирания. Это вместе со спадом рождаемости, неуклонно уменьшало население планеты. Болезнь уносила и уносила новые жертвы, загоняя нас в изоляцию стерильных квартир и доведя нашу жизнь до того состояния, которое имеем сейчас.

Многое в корне изменилось за пару поколений. Только несколько отраслей развивались нормальными темпами – робототехника и информационное обеспечение ветвей промышленности, которые могли существовать и функционировать удаленно. Всё должно было работать без большого количества обслуживающего персонала. Роботы и машины, которыми управляли удаленно – вот основные производители благ.

Удаленно управляемые комбайны работали на полях, собирали урожай. Дистанционно управляемые механизмы ремонтировали дома и дороги, по которым ездили самоуправляемые машины, развозя товары. Дроны обслуживали квартиры, где обитало более ни к чему не приспособленное человечество. Даже удивительно, как быстро ничегонеделанье довело людей до состояния овощей.

Но человечество совершенно не могло существовать без ещё одной отрасли. Второй, всеохватывающей, важнейшей отраслью стала сетевая и телекоммуникационная индустрия, а также разработка и производство оборудования, обеспечивающего её бесперебойную работу.

Всё делалось, чтобы люди не скучали в своих клетках-квартирах. Гаджеты не выключались, а общение в соцсетях не прекращалось почти никогда. Кроме того, людей пичкали мыльными сериалами, спортивными программами, путешествиями и чудесами природы.

И, наконец, появились ЭМО программы в различных вариантах – путешествия, фильмы, участие в спортивных соревнованиях. Прочувствовать моменты наивысшего накала страстей и желание победить. Радость от выигранного соревнования. Они позволяли проживать чужую жизнь в течение не только двух часов просмотра эфира, а и значительно дольше. Так, подключившись к программе, например, такой, как наша – «Подъем на Эльбрус», люди получали кучу сильнейших эмоций. Подписавшись и заплатив за просмотр, пользователь в течение одиннадцати дней виртуально находился в горах, боролся со снежными заносами, блуждал в тумане, преодолевал с риском для жизни ледники и скальные отроги, то есть жил в экстриме восхождения. Потребитель ЭМО продукции имел возможность жить купленными эмоциями, как своими, жить чужой жизнью, как своей.

Отвлекся от грустных рассуждений и принюхался. Яр готовил что-то мясное. Вкусные, невыносимо слюноотделительные запахи стали проникать на второй этаж. Крутая лестница была не помехой ароматам, а мне они мешали сосредоточиться на рассуждениях о прошлом и их соотношении с настоящим.

Даже мечтая о чём-то абстрактном, я был сторонником взвешенного отношения к своим желаниям. Всё оценивал критически. Каждый шаг просчитывал. С детства не любил строить призрачные мосты через озеро. Нас, выживальщиков, некоторые величали необыкновенными романтиками, находя нашу профессию необычной, опасной и свойственной только авантюристам. Как они ошибались, во всяком случае, насчёт меня. Я не романтик, а прагматик до мозга костей, и поэтому наши проекты действенны и приносят прибыль. Без тщательного просчёта каждого шага перед экспедициями мы давно бы покоились в какой-нибудь расселине. Или замёрзли, недостаточно тепло экипированные, умерли от голода без необходимого запаса еды, утонули, не выздоровели без нужных медикаментов, да мало ли чего ещё – всё, что мы делали, требовало подготовки. Профессиональной подготовки. И я горжусь, что был профессионалом, а не любителем.

Поэтому просто мечтать о перемещении в прошлое, просто сотрясать воздух, если мы там окажемся, считал пустым занятием. Хотя эта гипотетическая возможность задевала меня изнутри, царапала, манила и заставляла работать мозг иррационально.

Образ прабабки, сложившийся исходя из её записок, меня, мягко говоря, расстроил. Я сейчас не про её личную жизнь, а про путешествия. Сама родственница, конечно, привлекала непосредственностью и наивностью, казалось, состояла из осуждаемого мною духа излишнего авантюризма. Да, интересные путешествия, да, многое удалось увидеть. Но все её действия опирались на три пункта: на «авось», «куда кривая вывезет» и «вдруг повезёт». Глупая, пустая халявность, необдуманность решений, бесконечный, ничем не оправданный риск.

Какой она стала во второй жизни? Неужели предыдущая ничему её не научила? Не может быть. Если бы мы встретились в её второй молодости, хотелось, чтобы это был другой человек. Если бы встретились – пустые рассуждения о «если». Сам удивляюсь их привязчивости. Думаю о несбыточном. Но, осознав пустячность рассуждений, почему-то расстроился. Мечтать хотелось.

Собрал все бумаги в аккуратные стопочки, а медальон сунул в карман. Рассортировал по нужности документы, положил в коробки, а коробки поместил в герметические пакеты, чтобы пыль не попадала внутрь. Закончив, спустился к Яру, голодный, но с надеждой на вкусный и сытный обед.

Яр приготовил жаркое из курицы с овощами. К чаю прилагалось печенье и конфеты. Что еще надо для желудочного удовлетворения. А для мозгов? Только не промывание телевизором!

Плотно подкрепившись, брат ушёл на участок, побродить и полюбоваться разросшимися растениями. Я подумал, что надо бы прополоть нахальные сорняки. Но оставил это занятие на завтра и развалился на диване рядом с привезенным оборудованием. Коробка с ЭМО считывателем невольно обратила на себя внимание. По подспудному наитию, вынул его вместе с зарядным устройством. Посмотрел на тонкую иглу штекера и… полез в карман за медальоном.

Небольшой предмет с цепочкой, что так уютно лежал на ладони, имел крошечное отверстие сбоку, как раз по размеру штекера. Волна возбуждения пробежала по телу. Вдруг это…

Открыл дверь на улицу и позвал Ярослава.

Он с сожалением отвлёкся от созерцания цветущих роз и обрезки увядших головок и пришел узнать, зачем мне понадобился.

Я показал штекер, отверстие в медальоне и объяснил, что мне без него не хочется вставлять подзарядку в таинственный предмет.

– Давай я, – предложил Яр. – Правильно, боишься страшно разочароваться, как и очароваться. Чудеса случаются, но пока со мной они не соприкасались. А вдруг и мне повезёт, и… – вставил тонкий щуп в отверстие и мы стали ждать.

Продолжение следует