Черт побери, как-же красиво...

                1
               
Я был за рулем уже часов десять без перерыва. В глаза словно насыпали песка, они дьявольски слезились, размывая без того нечеткую картинку за окном. А там вовсю разыгралась метель. Она собирала снег с придорожных сугробов и со всей доступной ей злостью швыряла мне навстречу, в лобовое стекло. Фонарей на трассе не было, и непрекращающийся снегопад заставлял меня плестись чуть ли не пешком.
Это раздражало. Нет, даже не раздражало. Учитывая, что я понятия не имел, сколько еще мне так колесить в темноте - доводило до изжоги.
Какое-то время я пытался развлекаться, прыгая по радиостанциям, но, в итоге, непогода сделала свое дело и со всех частот начал раздаваться харкающий звук помех. Тогда я раздраженно выключил приемник. Тишина стала потихоньку убаюкивать воспаленный от усталости мозг. Заснуть и съехать в кювет, в зимнюю пургу, почти ночью, посреди гребаного нигде — вот только этого мне сейчас не хватало. Я свернул на обочину и вылез из уютного тепла салона автомобиля в колючую декабрьскую вьюгу, за что тут же получил ледяную оплеуху безжалостной снежной крошкой.
Ненавижу холод.
Но зато я взбодрился. Вдобавок дошел до сугроба, зачерпнул полную горсть снега и растер лицо.
С одной стороны дороги простиралось бесконечное белое поле, засаженное редкими деревцами, с другой... такая же унылая картина. Света фар едва хватало на несколько метров вперед.
Впереди - струящаяся в черное ничто поземка, позади просто стена мрака. Задних стоп-сигналов не хватало вообще ни на что.
Я знал, что цель моей поездки должна быть где-то уже совсем рядом. Может даже за следующим поворотом. Или еще за следующим, или...
Рядом, я сказал! Рядом!
Да, я понятия не имел о точном расположении места, которое искал уже почти трое суток. Три дня толком без сна и отдыха, наедине с бесконечной дорогой и этим треклятым снегом. Я даже не знал, что именно я ищу. Но, бывают ситуации в которых выбирать не приходится.
Я смачно сплюнул и вернулся в обволакивающее тепло автомобиля. Покрутил ручку радиостанций, услышал знакомое потрескивание помех, выключил.
Часы в автомобиле показывали уже почти десять вечера, а значит пора задуматься о ночлеге. Снова ночевать в машине отчаянно не хотелось. Я выехал на трассу и начал высматривать по сторонам хоть какие-то признаки цивилизации. Далекие огоньки или, возможно, съезды в сторону каких-нибудь небольших поселков.
На этот раз небо меня услышало. Хотя, если подумать, какие у него еще могли быть варианты? Сначала я думал мне мерещиться. Что опухший от недосыпания мозг играет со мной злую шутку, но, слава богу, отдаленное свечение становилось все ближе и вскоре превратилось в сверкающий неоновыми буквами огромный рекламный щит.
"Мотель "Парадис". Место, где вам всегда рады!"
Более нелепое название, как и последующий слоган, сложно было придумать. Хотя, учитывая холодный ад за окном, возможно в этом что-то все-таки было. 
Я свернул по указателю направо и через несколько минут увидел место своего ночлега. Раем тут, конечно, особо не пахло. Обычный придорожный мотель, десять одноэтажных домиков, раскиданных полукругом, вплотную друг к другу, по пять с каждой стороны. Немного обособленно стояло еще два домика. Один побольше, с надписью "РЕСТОРАН", второй, такой-же как и остальные, очевидно дежурного администратора. Свет горел только там. Я запарковался рядом с ним, заглушил мотор и, как мотылек, полетел на этот свет.
 
                2
Внутри домика стояла деревянная стойка ресепшена со звонком, за ней пустующее кресло администратора, шкафчик, полный ключей с номерами, висящий рядом с закрытой дверью, да старенький пузатый телевизор. Я брякнул звонкое "диннньь" по блестящей кнопке и отошел к холодильнику с сэндвичами и колой. Бутерброды дышали сомнительной свежестью, но голод не тетка, знаете ли. Залью в себя побольше колы, на всякий случай. Говорят, она даже гвозди растворяет. Когда я закончил возиться с мелочью и выбором того, "чем бы мне точно не отравиться сегодня", дверь у ящика с ключами распахнулась и оттуда вышел, широко зевая, заспанный пожилой мужчина в байковой синей пижаме, с всклокоченной седой бородой. Он неодобрительно посмотрел на меня, посмевшего нарушить его священный сон, огладил бороду и, подбоченясь, спросил:
- Чего, стало быть, желаете?
Я достал из холодильника пластиковую коробку с сэндвичем, литровую бутылку колы, вернулся к стойке, поставил все перед собой.
Триста пятьдесят рублей, карты не принимаем. Это все?
- Остановиться у вас еще желаю, уважаемый, - миролюбиво ответил я.

- У нас забронировано все, Новый Год же ж. - буркнул старик в ответ.
- Так мне только до завтра надо, отосплюсь, да поеду дальше.
- А ну, как беспорядок какой устроишь в номере? А я убрать не успею? Мне тут таких скандалов не надобно.
- Уважаемый, как вас зовут?
- Внуки дедом зовут, а остальные Федором Сергеевичем.
- Федор Сергеевич - улыбнулся я - ну какой беспорядок, мне бы бутер этот доесть и не заснуть с хлебом во рту. Ну, о чем вы?!
Он еще недовольно попыхтел, изображая раздумья, потом повернулся к шкафчику и снял ключ с цифрой "1" на брелоке.
- Четыре тыщи, самый первый отседа домик - старик кинул ключ на стол - белье сейчас дам, погоди тут.
Федор Сергеевич или дед, как звали его внуки, скрылся за дверью своей комнатки и вернулся с комплектом постельного белья.
- Спасибо вам большое - я улыбнулся еще шире, положил на стойку красную пятитысячную - сдачи не надо. С Новым Годом вас!
Сгреб в охапку белье с едой и направился к выходу.
- Постой ты, быстрый какой - окликнул он меня почти у двери - Дом то проморожен весь. Батареи, конечно, есть, но пока раскочегарятся. Бельишко отнеси, да заходи снова, я тебе нагреватель дам хороший, вмиг все протопит. А то замерзнешь у меня тут еще, а завтрева люди приезжают...
В целом — это была победа. Правда не знаю, моя или лишней тысячи, что я ему оставил.
Дед не соврал, внутри домика действительно температура была не на много выше уличной. Я кинул вещи на кровать, вернулся обратно.
Федор Сергеевич успел выставить перед стойкой приличных размеров тепловую пушку на колесиках.
- На вот, кати к себе. Токмо телевизор с ней вместе не включай, пробки вышибет, дюже мощная она.
- Понял, не буду - я благодарно кивнул и покатил обогреватель к выходу.
Выглянул наружу, прикидывая маршрут, чтобы маленькие колесики не застряли в снегу по дороге. Вот тогда тихий шепот интуиции наконец-то добрался до засыпающего разума. Дед говорил, что завтра они ждут гостей, которые приедут сюда праздновать Новый Год. А где гирлянды, украшения?
- Федор Сергеевич! 
Дед остановился в дверях своей комнатки и недовольно обернулся.
- Ну чего тебе еще?
- Вы говорили, завтра заезд у вас праздничный, а украшений нет совсем.
- От ты умный всегда такой, или ток по праздникам? Завтрева бригада украшателей приедет, с самого утра начнут суету наводить. Так-то мы обычно закрываемся до весны, трасса тут не самая живая. Зимой, почитай, и нет никого практически. Если б не гуляки завтрашние, то и меня бы не было. В общем, повезло тебе.
- А мне, Федор Сергеевич, частенько везет - я подмигнул старому ворчуну и отправился восвояси.
 
                3
Федор Сергеевич снова не обманул. С утра меня разбудил пронзительный визг дрели (по ощущениям, где-то у левого уха), бесконечный перестук молотков и задорный мат, осуществлявших все эти действия рабочих. Электронный циферблат стоящего на тумбочке будильника показывал одиннадцать часов утра. Ну что же, неплохо. Могли ведь и в шесть заявиться. Я умылся прохладной водой, оделся, захватил с собой ключ и вышел на улицу. А там полным ходом шло преображение, как самого мотеля, так и прилегающей территории. Одна группа рабочих развешивала по домикам рождественские венки, украшала фасады гирляндами и лепила на окна разнообразные наклейки, в виде снежинок, дедов морозов, да прочей новогодней шелухи. Другие очищали от снега подъездную дорогу с парковкой, устанавливали на въезде большую фигуру Деда Мороза на санях. В общем, работа кипела.
На стоянке появились грязно-белый микроавтобус с прицепом и блестящий черный "Ягуар". Я добрался до домика администратора, постучался, вошел внутрь. Облокотившись на стойку, спиной ко мне, стоял высокий мужчина в черных брюках и бежевой дубленке с меховой оторочкой. Он что-то негромко обсуждал с администратором, водя пальцем по лежащему на стойке списку с фамилиями.
Увидев меня, Федор Сергеевич встрепенулся.
- Уже собрался? Вот и чудно, как раз убираться пора.
Я подошел к ним и положил ключ на стойку.
- Да, спасибо, очень меня выручили.   
Человек в дубленке повернул голову, оценивающе оглядел меня с головы до ног, улыбнулся и протянул руку.
- Максим. Как вам тут? Жить можно?
Я ответил рукопожатием и тоже представился.
- Леонид. В целом неплохо, для жилья обстановка скудновата, но на пару ночей - вариант идеальный. Думаю, вам понравится. Не буду вас отвлекать - я кивнул Федору Сергеевичу - еще раз благодарю.
Я двинулся к выходу, но Максим меня остановил.
- Леонид, подождите! Я понимаю, что это прозвучит немного странно, но позвольте предложить вам остаться с нами и отпраздновать Новый Год.
Мне кажется, я вполне достоверно изобразил удивление на лице.
- С вами? Простите, Максим, но я не совсем вас понимаю. Зачем?
- Видите ли - он снова улыбнулся, на этот раз немного расстроено - мы с партнерами выкупили этот мотель на новогодний корпоратив, но один из наших сотрудников слег, буквально вчера, с жутчайшей ангиной. А у нас тут уже все проплачено, и жилье, и питание, даже новогодняя программа была составлена из расчета десяти человек...
- Максим, вы не поняли - перебил я его - мне это зачем?
- Видите ли, Леонид - он фамильярно взял меня под руку и жестом предложил выйти на улицу - По правде говоря, я думаю, что у вас проблемы. Только не обижайтесь, я вас очень прошу!
Он умоляюще вскинул свободную руку.
- Но, я видел вашу машину. Судя по номерам, вы не из наших краев. А ближайшие города, если их так можно назвать конечно, до которых вы сможете доехать за день при такой погоде, это Петровск, из которого мы сами сбежали сюда и Бахрушин, который еще хуже Петровска. Багажа у вас нет, так что вряд ли вы планировали свое путешествие заранее. Поэтому я сделал вывод, что у вас есть определенные затруднения в данный период жизни. Или, возможно, какие-то срочные дела на другом конце вашей географии.
Мы остановились возле Деда Мороза с санями, Максим достал дорогой портсигар, вытащил из него сигарету, предложил мне. Я молча отказался.
- В общем, я вижу и понимаю, что вы встретите новый год либо в машине, либо в раздолбанном номере гостиницы. И, смею предположить, в одиночестве. Конечно, возможно, вы этого и хотели, тогда все мои уговоры бессильны, признаюсь. Но если это не так и вы просто неудачно попали в какой-то переплет, отложите все до завтра, прошу вас.
- Как гладко вы стелете, Максим - ответил я, стараясь добавить в голос нотки агрессии и недоверия — это во-первых...
- Каюсь! - он рассмеялся - Я профессиональный продажник уже много лет...
- Мои дела вас не касаются - продолжил я с нажимом, перебив его — это во-вторых!
- Леонид, да мне до фонаря ваши дела или что там у вас! Хотите, уезжайте, я ни на чем не настаиваю, просто... - он развел руками — это же такой праздник, семейный или компанейский, как угодно. Надо дарить подарки, делать добрые дела и все в таком духе.
Он докурил, бросил окурок в снег, растоптал подошвой ботинка.
- И такое совпадение, что у нас один заболел, а вам, как мне показалось, нужно хоть немного расслабиться... И раз так все складывается, то почему бы нет... Ну вот как-то так... В любом случае, мое дело предложить.
Он наконец-то замолчал и выжидающе посмотрел на меня. А я делал хмурое лицо, что-то прикидывал про себя, раздувал щеки и раскачивался на подошвах своих ботинок.

- Ладно, Максим, считайте вы мне продали свою идею. Мне действительно будет некуда податься вечером, это вы верно подметили. Я даже удивлен вашей наблюдательностью.
- Отлично! - он радостно потер руки - тогда предлагаю перейти на ты!
- Идет! - я тоже улыбнулся, и мы пошли обратно в домик администратора.
- А все-таки, Лень, согласись, ну неплохое ведь совпадение.
- Да все, все! Да, согласен, убедил! - вслух рассмеялся я.   
Совпадение правда было великолепным. И он даже не представлял себе, насколько.
 
                4
Я уже занял первый домик, поэтому решили оставить его мне. Федор Сергеевич только безразлично пожал плечами.
К обеду приехал повар с продуктами, дед открыл здание ресторана, зажег вывеску.
Максим зашел ко мне, предложив перекусить и заодно познакомиться поближе.
Оказалось, что сам он тоже только недавно обосновался в этих краях.
На отдыхе в Испании, Максим познакомился с главой местной администрации, и у них оказалась одна страсть. Страсть к деньгам.  А еще тот выдавал квоты на лес. Максим предложил ему открыть компанию по поставке древесины своим компаньонам в Европу и США, где те делали люксовую мебель из "элитного русского леса". В начале осени Максим приехал в Петровск, открыть офис и наладить первые поставки. Он набрал сотрудников из местных, обустроил производство по обработке леса, заключил первые контракты.
А я сидел и думал - зачем он мне все это рассказывает?
Но когда Максим начал расспрашивать меня, кто я, откуда и в таком духе, все встало на свои места.
Он ожидал встречной откровенности.
Ну что же, я подозревал, что он хочет услышать.
Я сирота, воспитывался в церковном приюте. Пытался найти родителей (люблю подробности), но не судьба. Не женат, детей нет. Такие дела.
- Леонид, а чем вы занимаетесь - спросил Максим, накалывая кусок мяса на вилку.
Праздное любопытство?
- Можно сказать, что я художник - ответил я - творю помаленьку всякое.
- О! - он заметно оживился - и как? Прибыльно? Я слышал искусство у нас сейчас не в самом почете.
- Я скорее для души, знаете. О деньгах как-то особо не задумываюсь.
- Везет! Я бы тоже хотел не задумываться об этих проклятых бумажках!
Он рассмеялся и продолжил есть.
Время за разговором пролетело незаметно, на улице успело стемнеть. Повар с помощником расставили круглые столы по залу, начали потихоньку сервировку предстоящего банкета. Рабочие закончили украшать мотель и собирались уезжать. На подъездную дорожку свернул темно синий микроавтобус, остановился на парковке. Оттуда высыпала шумная толпа явно подвыпивших людей.
- А вот и наши приехали - сказал Максим вставая из-за стола - Пойдем знакомиться.

Надо сказать, что украшатели постарались на славу. Вокруг все сверкало и переливалось разноцветными огоньками. Окна домиков были обрамлены светящимися гирляндами, а над каждой дверью висели рождественские елочные венки с шишками. Красота, да и только.
Аж в глазах зарябило.

- Маааакс! - заорал кто-то из толпы — Это же просто сказка! 
Он усмехнулся и махнул им рукой.
- Идите сюда! Надо заселиться, администратору ехать уже скоро.
Среди приехавших было две девушки, двое молодых ребят, лет по двадцать пять, не больше, и четверо мужчин постарше, примерно одного возраста с Максимом. Оравший про сказку был одним из них.
Пока остальные возились с багажом он подошел к нам и похлопал моего нового знакомого по плечу.
- Я знал, что ты все устроишь в лучшем виде!
Потом он посмотрел на меня, широко улыбнулся и протянул руку.
- Борис! А вы тоже тут с нами?
- Да - ответил за меня Максим - Ирина же заболела, вот я и предложил Леониду присоединиться к нам. Он здесь проездом.
- В лучшем виде - зачем-то повторил Борис, тряся мою руку. Затем обернулся к стоявшим возле микроавтобуса коллегам.
- Дамы! «Добро пожаловать в нумера!» —громогласно провозгласил он глупо хихикающим девушкам, и вся толпа зашла в домик администратора.
Мне стало даже немного жаль Федора Сергеевича.
- Не обращай на Борьку внимания - сказал Максим - он шумный, но добрый. Пойду помогу там с ключами, пока они все не разнесли. Давай, через час подходи в ресторан.
Я молча кивнул и пошел к себе в домик. Ночь обещала быть интересной.
 
 
                5
Пурга ушла, с темного неба сыпали огромные хлопья снега, потихоньку заметая все утренние труды бригады рабочих. Синего микроавтобуса на парковке уже не было и окна в домике Федора Сергеевича не горели.
Судя по громкой музыке, когда я подошел к ресторану, вечеринка там шла полным ходом. На крыльце стояли курили трое мужчин. Борис узнал меня, снова широко заулыбался своей идиотской улыбкой.
- Леонид! Ну наконец-то, а мы уж решили, что вы передумали!
Позвольте, я вас познакомлю. Это - он кивнул в сторону приземистого широкоплечего блондина в черной кожаной куртке - Джейкоб, наш друг из Соединенных Штатов. А это - кивок на одетого в пальто, высокого и тощего брюнета с неприятным лицом - Лорин, он из Швейцарии. 
Мы пожали друг другу руки.
- Не представляю, что вам пообещали, чтобы заманить в такую глухомань - обратился я к новым знакомым.
Борис раскатисто рассмеялся и хлопнул меня по плечу.
Паскудник, как же он меня бесит. Сделает так еще раз - я могу не сдержаться и испортить себе все удовольствие.
Они докурили, и мы зашли в ресторан.  На стене беззвучно работал большой плоский телевизор, стереосистема орала что-то очень бодрое и энергичное. Все были увлечены неким подобием Лимбо. Двое молодых людей держали между собой швабру, а раскрасневшийся Максим, тряся плечами в такт музыке пытался под ней пролезть, сопровождаемый свистом и улюлюканьем остальных. Он вполне с этим справился, распрямился, увидел меня и захлопал в ладоши.
- Так, так, так! Друзья, давайте прервемся! Знакомьтесь, это мой новый друг Леонид, а это очаровательные Галечка с Женечкой - он шутливо поклонился девушкам - и незаменимые Андрей, Семен и Павел Александрович! Давайте прервемся и выпьем за знакомство!
Музыку сделали потише, мы подошли к длинному столу, уставленному бесчисленным количеством бокалов с шампанским. Максим вручил мне фужер, взял себе и поднял его вверх.
- За Леонида! За Спарту!
Все дружно выпили за столь оригинальный тост (даже я оценил), и Андрей с Семеном вновь взялись за швабру. Максим бросил короткий взгляд на часы, жестом их остановил.
- Коллеги, предлагаю немного отдохнуть и перекусить. Повар уехал, так что разогреть горячее будет некому. А оно и без того уже поди чуть теплое. Принимается?
- Дааа! - хором ответило несколько голосов, и Борин был громче всех.
Наверное, потому что он стоял рядом со мной и орал мне почти в ухо.
Мне выделили место за столом с молодежью. Помимо вазочек с салатами и закусками перед каждым стоял поднос, накрытый пузатым металлическим колпаком.
Как в лучших ресторанах. Похвально.
Под ним оказалась тарелка с нежнейшей тушеной бараниной, щедро политой карамельным соусом. Она действительно успела уже прилично остыть, но, тем не менее, была великолепной. Я понял, что успел проголодаться и с удовольствием принялся за еду.

       - Друзья! Прошу внимания!
В центр зала вышел Максим, держа в руках какую-то бутылку.
- Я хочу сказать, что очень рад успехам нашей молодой компании, которыми мы обязаны и вам, в том числе! Когда-то, очень давно, один из моих клиентов подарил мне эту бутылку, в честь долгого и успешного сотрудничества.
Он выставил ее вперед и обвел перед нами.
- Это, дорогие мои, коньяк с выдержкой сто двадцать лет!
По залу ресторана пробежали восхищенные вздохи.
- И сейчас, уже в честь нашего сотрудничества, я хочу разделить с вами этот, без сомнения, потрясающий напиток! Никто не против, надеюсь?
Послышались одобрительные возгласы и Максим пошел по столам, разливая коньяк по водочным стопкам.
Нет, правда, по стопкам!
Он вернулся за свой столик, налил себе.
- Итак, за долголетие!
Странный тост, но да ладно. Уже поставив пустую стопку на стол, я обратил внимание, что выпили не все. Андрей держал по-прежнему полную рюмку, сам Максим тоже не торопился пить свой чудесный напиток, тот светлый американец...
Почему так резко пересохло во рту? Голова начала кружиться, а картинка перед глазами подернулась мутной пеленой. Одна из девушек, сидевших передо мной, вдруг дернулась и резко упала лицом в тарелку.
Все-таки отравили. Какие, сука, милые люди!
Я перевел гаснущий взгляд на Андрея, он улыбнулся, подмигнул.
В ответ я наставил на него два пальца пистолетом, сделал воображаемый выстрел и тоже подмигнул.
Не желая испачкаться, откинулся на стуле, опустил голову и закрыл тяжелеющие веки.
Жаль, не увидел выражения его лица.
До встречи, дружище.
 
                6
Я открыл глаза. Белая плитка на полу приятно холодила щеку, немного помогая быстрее прийти в чувство. Голова раскалывалась. Попытался пошевелиться, но безуспешно. Руки были стянуты за спиной, ноги тоже перехвачены нейлоновыми стяжками у лодыжек. Насколько смог, я вытянул голову и огляделся по сторонам. Рядом со мной лежали еще несколько таких же связанных тел. Напротив стоял накрытый стол, за которым сидели пять человек. Я поморгал, чтобы муть дурмана окончательно ушла.
Максим, Борис, Андрей, Джейкоб и этот... как его... Павел Александрович. Пятеро за столом и пятеро на полу.
Борис деловито ел, Андрей с Джейкобом о чем-то общались в полголоса, Павел ковырялся в телефоне и только Максим, не отрываясь, змеиным взглядом следил за всеми нами.
Рядом кто-то сипло застонал. Затем, очевидно, очнулась одна из девушек.
- Боже, как болит голова! Что происходит? Мальчики, это что, шутка?! Развяжите меня немедленно!!   
Визгливый голос неприятно ударил по больной голове, и я поморщился.
- Очнулись! Отлично! Превосходно!
Максим вскочил со стула, вышел вперед и начал прохаживаться перед нами, возбужденно потирая руки.
- Макс, только давай не затягивай - буркнул Павел, оторвавшись от телефона - ей богу, голова пухнет, каждый раз одно и тоже выслушивать.
- Они не безмозглые овцы! - раздраженно обернулся тот к приятелю - Они должны знать, что послужат благой цели!
- Какого щерта! Максим, щто за диела? 
Судя по акценту, очнулся швейцарец. Он закопошился, скорее всего пытаясь встать, но через секунду рухнул на пол, придавленный ботинком Максима.
- Ти в сфоем уме? Как ти смеещ?! Ненормальный!
- Я смею все, что можно человеку. Кто смеет больше, тот не человек! - он рассмеялся и обернулся на друзей, сидящих за столом.
- А неплохой каламбур, а?
Максим ухватил Лорина и какую-то из девушек за шкирку, потащил их к стенке напротив стола. Там усадил, облокотив на стену и повторил процедуру с остальными. Так было даже лучше, а то у меня уже шея затекла за ним наблюдать.
Отошел, оглядел нас, довольно кивнул.
- Итак, мои хорошие, вы должны знать правду. Я не человек, впрочем, как и мои друзья позади не люди. Мы ангелы. И нас всего пятеро на весь ваш мир. Понимаю, что в это трудно поверить, поэтому я вам докажу.
- Начинаааается... - недовольно протянул кто-то за столом.
Максим, тем временем, сильно ссутулился, сцепил ладони в кулак перед собой, замер на мгновение и резко выпрямился, раскинув руки в стороны.
Весь зал заполнила невыносимо яркая вспышка света. Пахнуло озоном, словно перед грозой. Девушки в испуге закричали.
Свет сошел на нет, и мы увидели перед собой уже другого Максима.
Он стал немного выше, стройнее, а за его спиной развевались два огромных, переливающихся белым перламутром, крыла. А весь его силуэт начал будто бы слегка светиться.
"Вот это голубь" - хмыкнул я про себя.
Конечно, он позер, но зрелище красивое, этого не отнять.
Однако швейцарца было не так просто убедить.
- Sсheize! Щто ты нам добафил ф сфой beschissen коньяк! Тепе это так не сойдет! Психопат!
И вот тогда я увидел настоящее лицо Максима. Гримаса злобного безумия появилась на нем, как на детской переводной картинке проступает рисунок.
- Я, Ангел! - рявкнул он так, что стоявшие на длинном столе фужеры с шампанским разлетелись в дребезги.
Спустя секунду ангел оказался возле Лорина.
- И если ты так просишь, то я начну с тебя.
Максим выволок его на середину, поставил на колени и отошел к столу. Взял нечто, похожее на длинное шило, с позолоченной рукояткой, повернулся к Лорину.
- Менья бутут искать! Не смей!
- Ну, это не проблема, можешь спросить у Джейка - неожиданно ласково ответил Максим. Я думаю, мы найдем, кем тебя заменить. Ты даже не представляешь, как ты меня раздражал, упрямый, никчемный скряга.
- У менья есть друсья, они это...
- Да заткнись ты уже - опять со злостью перебил ангел, подошел, задрал ему голову и воткнул шило в сонную артерию.
Лорин захрипел, повалился на бок. Из раны начала быстро натекать лужа крови. Максим присел рядом с ним.
- Забавный парадокс, сердце, которое помогало жить все это время – сейчас медленно тебя убивает. Каждым своим ударом, тук тук – тук тук - тук тук.
Он склонился еще ниже, к самому лицу Лорина, словно прислушиваясь к чему-то. Лужа крови коснулась белоснежного кончика крыла, окрасив его в ярко красный цвет.
- Что ты говоришь? Пошел я на хер с такими парадоксами? Хочешь, я расскажу тебе еще один?
Он повернул его на спину, закатал правый рукав своей рубашки, положил ладонь ему на грудь и продолжил.
- Знаешь, почему на земле так мало ангелов? Потому что, приходя сюда они тоже становятся смертными. Обычными, мать его, смертными!
Грудь Лорина начала светиться под ладонью ангела.
 - И они боятся смерти, братишка. Потому что тоже грешны.
  А умерев – за все приходится отвечать, вот так.
  Всем. За все.
  Потому что Смерть не подчиняется никому, она просто есть. И ей плевать, кто перед ней, человек или ангел. Если руки твои по локоть в крови – ты больше никогда не увидишь слепящей белизны Небесных Врат.
Он надавил ладонью сильнее, свечение усилилось и тело умирающего выгнулось в судороге. Голос Максима гремел на все помещение, заставляя дрожать окна.
- Его благо больше на тебя не работает – ты умер. Ты в другой юрисдикции! В короткий миг вечности, когда тебя оценивают и взвешивают «по делам твоим» - ОН ничем не поможет. Не потому, что не хочет. Нет. Просто не может. И доставать потом из кипящей глубины наказания, тебя тоже никто не будет. Даже если ты был самым преданным и верным его слугой!
Его истерика достигла крещендо. Ангел еще сильнее надавил ладонью и та, с хрустом ломающихся ребер, провалилась внутрь.
 - И убивал во имя Его! Марал себя, чтобы ОН был чист. Забудь! Равновесие должно сохраниться и, если ты попался – добро пожаловать в Ад!
В помещении ресторана воцарилась тишина. Сидящая рядом со мной девушка, кажется Женечка, всхлипнула и, закатив глаза, повалилась на мое плечо.
Романтично, если бы картину не портил ангел психопат, вытаскивающий руку из внутренностей ее бывшего коллеги.
Но я все еще не понимал, зачем ему… все это.
Максим встал, вытер ладонь о брюки и обратился к нам с извиняющейся улыбкой.
- Простите меня великодушно, коллеги. Накатывает иногда, знаете ли.
- Иногда? - хмыкнул кто-то из-за стола.
Он проигнорировал это высказывание и продолжил.
- В общих чертах я уже описал, но, наверное, это было слегка сумбурно.
Он смутился. Да-да! Смутился! Что же у него в голове происходит, боже мой...
- Итак, друзья, мы - пятеро ангелов. Мы живем с вами на земле и выполняем поручения Всевышнего Отца нашего, Бога, Творца Вездесущего, и да приидет царствие его, да пребудет воля Его, яко на на небеси так и на земли, Аминь.
- Аминь - повторили хором сидящие за столом, не отрываясь от своих дел.
- И, по древнему договору, каждый, кто приходит сюда для вмешательства в людские судьбы, становится смертным. Ангел или демон, не важно. Нет, конечно, мы сохраняем свою силу, большинство чудесных, для вас, возможностей. Но, как это не прискорбно, теряем бессмертие. И не мне вам рассказывать, как опасно жить среди вас! Когда любой идиот с жалким пистолетиком может легко тебя убить, сорвав выполнение важной миссии! Но такова цена Божьей воли, не нам роптать.
 Он картинно развел руками, поднял с пола шило.
 - Вы не представляете, сколько наших братьев погибло за все время. И ладно бы это была благородная смерть, от лап демона или в борьбе за великую душу, так нет! Табриса отравила какая-то шлюха, потому что ей понравились его ботинки! И что в итоге? В итоге он не смог вырезать плод и родился...
Он осекся.
- Впрочем не важно. В основном мы творим добро ради вашего блага!
- Ну да, прям как сейчас - громко перебил я его.
Смелый поступок, знаю. Однако идиотский, никому не советую так делать в присутствии неуравновешенных маньяков. Но мне повезло.
- Именно, мой новый друг! - воскликнул Максим - ибо сейчас вы наблюдали великое таинство.
Он вернулся к столу, смочил горло и продолжил.
- Однажды, наш мудрый товарищ - он низко поклонился в сторону не отрывающегося от телефона Павла Александровича - высказал предположение. А что, если мы будем забирать души людей и отдавать их взамен своих. Вы не поверите, но это сработало! Мы отдаем Смерти то, за чем она пришла и продолжаем творить добро дальше! Просто и гениально, не правда ли?
- Неправда - сидевший справа от меня молодой человек буркнул гораздо тише чем я, но Максим услышал. Ему не повезло. 
Улыбнувшись, ангел направился в его сторону.
- Видишь ли, Семен, единственный нюанс у данного способа, что нельзя забрать душу у живого человека, и совершенно точно не получиться забрать ее у мертвого, так как за ней уже придет Смерть. А с ней шутки плохи.
Он подошел к нему, наклонился, взял за связанные ноги, потащил в центр. Словно куклу, пинком отшвырнул тело швейцарца и бросил Семена на лужу чужой крови.
- Поэтому человек должен умирать медленно, тогда мы успеем перехватить душу до того, как ее увидит Смерть.
Максим посмотрел на своих коллег.
- Бефор?
Борис кивнул, вытер испачканные в еде руки о скатерть и вышел из-за стола.
Молодой человек начал извиваться, уставившись полными ужаса глазами на окружающих.
- Пожалуйста, не надо - жалобно заскулил он - у меня девушка, у меня мама, пожалуйста...
- Не ври, ты сирота - Максим приподнял его за волосы и воткнул несколько раз шило в шею. Оттуда, алыми змейками, заструились дорожки крови. Семен засучил связанными ногами. Борис, поморщившись, выставил вперед ладонь и из нее потянулся к бедолаге изгибающийся, словно щупальце, луч света. Вот луч достиг груди парнишки, помедлил и затем плавным движением проник внутрь. Тот задергался еще сильнее, заливая крылья ангела струйками крови. Это длилось примерно минуту, затем Борис медленно сжал ладонь в кулак, резко дернул руку к себе. Семена выгнуло дугой за уходящим из него светом. А потом он обмяк. И все.
Оказывается, ломать грудину было вовсе не обязательно.
Ну да, кто-бы сомневался.
Максим швырнул тело к предыдущей жертве, а Борис, размяв с хрустом шею и передернув плечами, улыбаясь пошел обратно к своему недоеденному салату.
- И сколько вы уже так насобирали? - теперь уже нарочито громко спросил я.
На этот раз Максим оценил мою дерзость. Подошел, также взял меня за ноги и потащил к месту казни.
- У меня четыре, у Бефора и остальных по две.
Он дотащил меня до кровавого пятна.
- Я же говорил, опасная работа - усмехнулся и посмотрел на коллег - Аркон?
Андрей кивнул и поднялся. Максим поднял меня за волосы (кстати, больно) и замахнулся шилом.
Ну все, пора заканчивать этот цирк.
Я дернулся, разрывая пластиковые стяжки на руках. Ангел подумал, что я вырываюсь и рубанул, Андрей вытянул ладонь в ожидании.
Поймав запястье у лица, я сжал его до хруста сломанных костей (не без удовольствия, честно скажу), поймал выпавшее шило, оттолкнул Максима в сторону. Тот неуклюже проехался по луже крови и совершенно не по-ангельски брякнулся на пятую точку, возле связанных девушек. Затем я разорвал стяжки на ногах, не спеша встал. Глядя прямо в глаза, оторопевшему от происходящего Андрею, или Аркону, уже не суть важно, подошел и воткнул ему шило в горло.
- Ты говорил, что нужна медленная смерть? - все еще держа оружие за ручку, я повернулся к лежащему Максиму - На самом деле, нет. Все зависит от сноровки.
И рванул шило в сторону, разрывая трахею. Подхватил булькающее кровью тело, приложил ладонь к сереющему лицу и вытянул все лишние души.
Без света, без всего этого пафоса. Просто забрал.
 
                7
Я повернулся к сидящим за столом и застывшим в изумлении ангелам.
- А ведь помнишь, Павел, когда ты еще был апостолом, я говорил тебе - Горе пастырям, которые губят и разгоняют овец паствы Моей! Мне отмщение и Аз Воздам!
Лицо его побелело от страха. Он вскочил, безумным взглядом посмотрел на окровавленный труп швейцарца, на своих друзей, потом на меня. Что-то зашептал одними губами, сделал несколько шагов назад и бросился к дверям.
Ну, пусть бежит. Успеется.
Остальные, очевидно, еще ничего не поняли, но, пока не решили, что им делать дальше.
- А вы неплохо научились скрываться от меня, дети мои. Укрывать свои помыслы, прятать свои деяния. Мне пришлось потрудиться, чтобы вас найти - сказал я, провожая Павла взглядом.
- А чего ты ожидал от нас, Отец? раздался за спиной голос Максима - Отправляя сюда! На верную смерть!
Я повернулся. Он стоял, баюкая изуродованную руку и с ненавистью смотрел на меня. Мне было жаль его. Глупое дитя.
- Надо почистить стадо от скверны, так ты нам говоришь? - он скривился - Да я по шею в крови твоих овец, только из-за тебя! И что потом? А? Когда один пьяный мудак может оборвать твой тысячелетний грех? Что тогда? Ты видел, что происходит с ангелами в аду? А я видел, Отец.
На глазах его стояли слезы.
- Я спускался в бездну и смотрел, как из моих братьев живьем вытаскивают кости! И все потому, что они были верны тебе! Они кричат твое имя, захлебываясь в боли, там, внизу! Но слышат в ответ, лишь смех Нечистого.
- Таков договор, Мастем, ты знаешь это - перебил я его - все становятся смертными ступив...
- Пошел ты в жопу, со своим договором - он сплюнул и вдруг рассмеялся, но не злобно, а, словно, от облегчения.
- Наконец-то я сказал это, как же хорошо, господи... - запнулся, но затем засмеялся еще громче - Пошел ты в жопу, Отец! Как давно я хотел тебе это сказать... Знаешь, что еще? Ты лицемер. Посылаешь нас, убивать своих ненаглядных людей, сам позволяешь им умирать в несчетных количествах, но, когда мы забираем несколько душ, чтобы выжить, не потехи ради, нет - выжить! Так ты заявляешься с этим своим "Аз воздам" и хочешь нас наказать?!
Он ощерился.
- Попробуй.
По здоровой руке пробежала рябь, и она потянулась вперед, превращаясь в длинный, светящийся серебром клинок.
- Братья! Нам нечего терять, давайте покажем Отцу всю силу нашей любви!
Я бросил быстрый взгляд назад. Бефор и Даниэль обходили стол, тоже меняясь на ходу. Молот, две рапиры и длинный, обоюдоострый меч. Вот они, сыновья.
- Я не хочу этой битвы, дети мои - я отступил на шаг назад - смиренно склоните головы и примите свое наказание.
Им действительно было нечего терять, сердце мое горело от жалости, но я должен был их покарать. В назидание остальным.
Вместо ответа Бефор взревел и, взмахнув золотым молотом, бросился на меня.
Нападать по одному - глупо и безрассудно.
Я сместился в сторону, пропуская летящее оружие мимо, ударил, ломая ему колено. Он охнул от боли, припал на покалеченную ногу. Тогда я положил ладонь ему на затылок и вцепился зубами в загривок, забирая чужие души.
Сатурн, пожирающий свое дитя.
Второй рукой я ударил в поясницу, пробил туловище, ухватился покрепче и рванул на себя, выдирая ему позвоночник сверху донизу. Бефор мешком рухнул на пол.
Я сплюнул куски кожи, вытер окровавленный рот, швырнув свою добычу под ноги детям.
- И поднявший руку на отца своего, да падет от гнева его. И повержен будет, дабы устрашились другие.
- Ты - чудовище - прошептал Мастем и поднял свой меч.
 
                8
Я шел по ночной трассе, ловил ртом пуховые снежинки, которые вальяжно планировали с яркого звездного неба и что-то напевал себе под нос. Несмотря на легкую грусть - настроение было превосходное.
Мотель остался далеко позади. Теперь там котлован на месте здания ресторана и две девушки, без намека на воспоминания о прошедшей ночи. Очень плодородная почва для заголовков местных газет. Возможно, даже Федор Сергеевич получит свою минуту славы. Ну и слава мне.
А впереди был, бегущий черной точкой, среди бесконечного белого поля, Павел. Вот он спотыкается, падает, его дорогой костюм здесь совсем не к месту. Пиджак из тончайшей английской шерсти рвется, а лакированные ботинки скользят и впитывают в себя холод, вообще не защищая своего хозяина. Он снова встает, бежит дальше. Ему страшно, и он замерзает.
Я не вижу этого, но знаю, что это так. Мне некуда торопиться.
Редкие деревца полностью покрыты снегом и похожи издали на причудливые скульптуры какого-нибудь художника сюрреалиста. На уходящей вдаль темной дороге нет фонарей. Они и не нужны. Мертвенно бледный свет луны только добавляет очарования всей картине. 
У меня начинают подмерзать уши, и я накидываю на голову меховой капюшон.
Да, в целом, я не люблю зиму, не люблю холод.
Но, черт побери, как же красиво...