Чувство Р

     Публицистический рассказ о записи одного видеозанятия.

     Ему захотелось сегодня почудачить мыслями. День сегодня был выходной. Сидор Кузьмич Перепёлкин, хотя ему было всего сорок лет, считал себя истинно русским человеком. Он выпил сегодня рюмку крепкого напитка, потому что было уже далеко не утро, и закусил выпитое, как ни странно тоже жидким - горячим куриным супом.

     После этого Сидор Кузьмич решил пойти к своему однокласснику, - Грише Туроедову. Тот, в отличие от Сидора Перепёлкина, имел такую обязанность, - выдавать полезные мысли, потому что был учёным.

     Перепёлкин учёным не был, но мысли, которые лезли ему в голову постоянно, могли оказаться полезными. А вот называть крепкий напиток, рюмку которого выпил сегодня Перепёлкин, мы не будем, потому-что, во-первых, это было бы рекламой, а реклама в публицистическом рассказе недопустима, во-вторых, название напитка могло оказаться противоречащим уже данному  определению Сидора Перепёлкина, как "истинно русского человека", в-третьих, пропаганда крепких напитков противоречит сохранению физического и психического здоровья, за которое, за сохранение, мы все стоим дружными и плотными рядами.

     В четвёртых, ни в коем случае появление в голове достойных "озвучки" мыслей  не вызвано тем, что Сидор Перепёлкин выпил сегодня рюмку крепкого напитка, полезные, как ему самому думалось мысли, лезли ему в голову или в ней зарождались и раньше, без приёма внтутрь крепкого напитка, хотя, в отличие от Гриши Туроедова, Сидор Кузьмич Перепёлкин не был учёным.

     Когда Григорий Туроедов провёл своего одноклассника в свой рабочий кабинет, - одну из двух комнат его квартиры, в которой стоял на столе с вертящимся креслом, компьютер, тот, Сидор Перепёлкин, увидел на экране компьютера название то ли вебинара, то ли конференции в режиме он-лайн и зачитал его вслух:

     - "Национальная идея или идеология государственного управления". Будешь участвовать, Гриша?

     - Нет, не буду. О другом сейчас думаю!

     - Всё об энергонавтике?

     - О ней родимой! - выдохнул Гриша Туроедова. - А ты чего национальной идеей и идеологией госупра, заинтересовался? Опять, что-ли ценными мыслями обуреваем?

    - Обуреваем! А не принять ли, Гриша, мне участие в этой онлайн-штуке?

    - А чего тебе стоит? Прими!

    - Я вообще-то сегодня уже принял - пошутил Сидор Кузьмич Перепёлкин.

    - Много?

    - Рюмку!

    - Это ничего! Совсем не помешает тому, чтобы выполнить условие участия в этой он-лайн-штуке, - пояснил Григорий Туроедов своему однокласснику.

     - А есть условие?

     - Снять и выложить там, где указано, одно видеозанятие. У тебя есть в голове мыслей на одно видеозанятие?

     - У меня, Гриша, ты же знаешь, - похвалился Сидор Кузьмич Перепёлкин, - мыслей, в голове, всегда гораздо больше, чем на одно занятие.

     - А по этой теме "Национальная идея или идеология государственного управления" у тебя какие мысли есть? - не то, чтобы для контроля, а просто, по-дружески поинтересовался Григорий Туроедов у одноклассника.

     - Слушай сюда. Значит так. Продвижение какого-то общественного строя, как религии. Идеологическая преданность власти и партии. Национальное чувство. И чувство Родины.

     -Достаточно! Просто обалдеть. Надеюсь, Сидорушка, связать всё это в удобоваримый текст у тебя получится!

      - Обижаешь, Григорий! Я то, что сам надумал, всегда хорошо связываю в единый текст!

     - Тогда будем снимать видеозанятие немедленно! - сказал Гриша Туроедов и взял с полки то, чем снимают видеозанятия.

     Одна из стен рабочей комнаты Гриши Туроедова была оформлена так, чтобы на её фоне можно было снимать именно видеозанятия. Сидор Кузьмич Перепёлкин взял стул, поставил его, куда надо, и сел на него, имея правильно оформленную стену, как фон своего видеозанятия.

     - Готов, Сидор?

     - Всегда готов!

     - Тогда начали!

     И Сидор Кузьмич Перепёлкин начал говорить в объектив штуки, которой Гриша Туроедов снимал видеозанятие с участием Сидора:

     - При большевиках понятие национальной идеей считалось буржуазным и капиталистическим, даже империалистическим. Потом большевики разобрались и поняли, что национальная идея и империализм понятия мало совместимые, так как построение национального государства очень часто противоречит империалистической экспансии в мире.

     Сидор Кузьмич заметил улыбку его снимающего Гриши Туроедова. "Перемудрил, - подумал Сидор, - но пока не слишком сильно, и можно продолжать".

     - Сами большевики не занимались такой глупостью, как формулирование национальной идеи, потому-что когда пришли к власти, они были охвачены идеей мировой пролетарской революции. А чем должна была закончиться мировая революция? Установлением коммунизма во всём мире. Но перед тем, как установиться коммунизму, во всём мире, должен быть построен экономический социализм, который плавно бы перерос в искомый коммунизм. Большевик Анатолий Васильевич Луначарский предложил продвигать идею социализма в народные массы как религию, но подоспели белочехи и белоговардейцы, весной восемнадцатого года двадцатого века, активно вступившие в гражданскую войну с  большевиками. Кроме многочисленных кровавых жертв и разрухи всего народного хозяйства, гражданская война дала большевикам такое понятие, как идеологическая преданность коммунистической партии и Советской Власти. Большевики должны быть благодарны белогвардейцам за сделанное ими идеологическое предложение, а то бы  они, большевики,  ещё долго телепались с продвижением социализма, как религии, что предлагал  Луначарский и прошли бы мимо понятия идеологической преданности.

     Фраза Сидора Кузьмича Перепёлкина о том, что большевики должны быть благодарны белогвардейцам за такой подарок, как понятие идеологической преданности партии и советской власти, повергла кандидатов и, особенно, докторов разных гуманитарных и общественных наук, в состояние нервной истерии и в смех, сквозь слёзы, когда они увидели, потом, это видеозанятие Сидора Кузьмича.

     - Итак, большевики имели альтернативу: или продвигать социализм как религию, или использовать идеологическую преданность коммунистической партии и советской власти, а не пресловутому мифическому ленинизму. Диссиденты потом поняли, что никакого ленинизма нет, а есть только идеологическая преданность партийных и советских функционеров коммунистической партии и советской власти, слитых в единое целое. Недаром диссиденты искали какой-нибудь шифр для  обозначения именно советской власти, и нашли, - Софья Власьевна.

     Тут настала пора ржать Григорию Туроедову, но так как от ржачки то, чем он снимал видеозанятие Сидора, прыгало бы  в его руках, делая кадры бешеными,  то он постарался сдержаться, не сильно смеяться.

     - Большевики выбрали использование идеологической преданности, но не забыли и  о том, что какие-то идеологические системы можно продвигать в народные массы и как новую религию, а когда советская власть прекратила своё существование, разные поисковики смыслов государственного строительства, заговорили о необходимости национальной идеи. Но, может быть, этим ищущим людям нужно было бы вспомнить о том, что было в мире до появления распространения новых социальных идей, как религии, и до идеологической преданности политическим партиям и советской власти? В фильме Эльдара Рязанова "Забытая мелодия для флейты" Татьяна и Сергей Никитины поют за кадром, от имени советских чиновников-функционеров, "Мы не пашем, не сеем, не строим, -// Мы гордимся общественным строем".

     "Куда его клОнит всего лишь одна рюмка принятого им крепкого напитка? - подумал о Сидоре Гриша Туроедов. - Но про песню из фильма он хорошо ввернул, освежает видеозанятие".

     - Не хотелось бы этого говорить, но придётся это сказать: Иосифу Виссарионовичу пришлось, так сложилась история советского государства, воспользоваться дореволюционным бюрократическим чувством национальной гордости. НАЦИОНАЛЬНАЯ ГОРДОСТЬ есть такое чувство, охваченность чиновника которым ему, чиновнику и функционеру, очень легко научиться ИЗОБРАЖАТЬ. В соответствии с занимаемой должностью. И нужно заметить, что требование к чиновникам проявлять чувство национальной гордости задолго до большевиков придумано, например, железным канцлером Бисмарком, и  совсем не в России, а в Германии, то есть в уже втором, по счёту, германском рейхе. Ни Бисмарк, ни теперешние наши поисковики национальной идеи и необходимой государственному управлению идеологии, не вспомнили, до сих пор, что кроме чувства национальной гордости есть ещё Чувство Родины. Если Чувство Родины действительно существует, то или не нужно больше искать никакой национальной идеи, или национальная идея в том и состоит, чтобы на наиболее важных местах в государстве должны находиться россияне, обладающие ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ Чувством Родины.

    - Достаточно для одного видеозанятия! И неплохо, для первого раза, - произнёс Гриша Туроедов, закончил снимать, и предложил. - Пойдём на кухню, выпьем по чашке кофе.

     За кофе они говорили о том, что даже если Чувство Родины действительно существует, то формализовать процедуру установления наличия (ПУНЧР) его у кандидата на должность,  практически невозможно. Это утопия, - построить систему государственного управления  исключительно из должностных лиц, действительно охваченных пронизывающим Чувством Родины.

     - Но ты не расстраивайся, Кузьмич, твоя утопическая глупость совсем не глупее того, что говорят обычно в режиме он-лайн другие мыслители, профессиональные, в отличие от тебя, любителя, - заметил перед уходом Сидора Кузьмича Гриша Туроедов. - думать-то всем надо, как лучше жить. А Чувство Родины, Сидорушка, существует действительно. Не оно ли заставляет вернуться в Россию тех,  кого и ТАМ, на чужбине, неплохо кормили?