Сомникс. Глава 7

      
                Глава 7.


Последние дни бабуля неважно себя чувствовала, даже сегодня с Эриком гулять не пошла, хотя очень любила прогулки по парку и болтовню с подружками по лавочкам: отговорилась домашними делами и послала его. Он тогда ещё очень удивился, но спорить не стал, решил: пусть отдохнёт, взял Эрика и спокойно ушёл в парк.
 А теперь-- Скорая, и у их подъезда!
Он ускорил шаг, сердце гулко стучало в ушах, сын еле поспевал, схватив его под мышку, Ник побежал. Он бежал так, будто спасался от погони, бежал, не спуская глаз с машины Скорой и молился, чтобы успеть. Уже подбегая к ней, он услышал, как хлопнула дверь, запыхтел мотор, и тогда он закричал:
-- Подождите…, постойте…! -- подскочив к только что закрытой створке задней двери, Николай остервенело застучал рукой по белому, холодному, дрожащему железу: 
-- Откройте…!-- Задохнувшись от быстрого бега, он хватал ртом воздух, ставший вязким и не желавшим наполнять его лёгкие. Испуганный Эрик всё ещё висел под мышкой, оперевшись рукой на кузов Скорой, Ник поставил мальчонку на землю и успокаивающе погладил по голове.
За закрытыми дверями машины что-то зашевелилось, она распахнулась, и дородного телосложения женщина, явно недовольная непредвиденной задержкой, грубо спросила: -- Что стучите!?? Поезжайте в Первую городскую, сегодня она дежурит.
Белый халат медработника никак не смягчил слова, которыми «выстрелили» ему в лицо. В первую секунду он даже растерялся, но затем схватил рукой створку двери, не давая её закрыть:
-- Погодите…! Пожалуйста, постойте! -- Кто там…?!

На лице женщины появилось недоумение: -- Как - кто…?! Вы что, не родственник…?-- Она взялась за створку, в которую как «клещ» вцепился Николай, и уже без недовольства, но с явно растущим интересом продолжила:

-- Из десятой бабулька, -- она смотрела на Ника, который осторожно поднимался по ступеньке, -- Соседка нашла и позвонила. А вы, всё же, кто…? —видимо её женское любопытство все же пересилило выработанный годами профессионализм, она шныряла глазами то на него, то на прислонившегося к кузову машины Эрика.
Николай наконец встал на последнюю ступеньку, но дальше продвинуться не мог.
 
Объёмное тело медсестры так плотно заслонило вход, что разглядеть происходящее за её спиной в глубине помещения было невозможно.  Ник непонимающе посмотрел на женщину, затем рыкнул горлом в явном стремлении отпугнуть соперника, и рванул вперёд.
 В ярко освещённом салоне, на носилках, покрытых белоснежной простынёй, лежало маленькое, сухонькое тело бабы Лизы. Закрытые глаза ввалились в глазницы, грудь вздымалась тяжёлыми, короткими рывками.
-- Баба, бабуля, что с тобой!? Подскочив к носилкам, Николай оттолкнул человека в белом, копошащегося рядом, и опустился на колени:
-- Бабуля! Это я Ник....  Открой глаза! -- взмолился он, вытирая слёзы, катившиеся по щекам,то ли от его слов, то ли от лекарства, введённого человеком в белом, маленькое тельце вздрогнуло, веки слегка приоткрылись.
-- Отойдите сейчас же…!  Вы мне мешаете!-- услышал Николай и почувствовал, что кто-то выпихивает его из машины.
-- Люся! Выведите его немедленно!!! Бабка сейчас «коньки отбросит", а он тут под ногами путается!
Грубость, с которой его толкали и отзывались о самом дорогом человеке, больно резанула по сердцу, не желал сдаваться, он упёрся ногами в дно железного корпуса скорой. 
-- Бабуля…! – опять позвал он, взяв хрупкую маленькую ладошку бабы Лизы. Милое, родное лицо, которое всегда светилось нежностью и любовью, сейчас напоминало восковую маску.
-- Я здесь, я с тобой..., -- шептал он, поглаживая по сухой сморщенной коже руки, -- Что же ты нас не дождалась? -- он говорил, говорил, но почти не понимал смысл своих слов, слёзы текли по щекам и падали на ужасную белую простыню, прикрывающую почти детских размеров тело. Одна капля попала на её руку, она вздрогнула, и пальцы слегка пошевелились.
-- Бабуля! -- Николай заглянул ей в лицо, -- Бабуля!--
Тёмные, впалые глазницы, словно два потухших уголька безжизненно смотрели на него. Он не мог отвести от них глаз, какая-то непонятная надежда витала в воздухе.
-- Поговори со мной, не уходи так…! --
 Как потом он вспоминал: «Будто ангелы услышали его мольбу», веки бабы Лизы слегка дрогнули, она приоткрыла глаза и на какое-то мгновение восковая маска отступила.
-- Мальчик мой, -- едва слышно сказала она, -- Пришло моё время, береги Эрика и идите дальше вместе. Я вас люблю!-- Это были её последние слова, рука старушки безвольно обмякла.
Резкий надсадный вой аппаратуры взорвал его память: он вновь оказался в длинном коридоре Родильного отделения, где умерла Эмма и родился Эрик. Это вывело Ника из ступора, до него опять стали доносится слова:
-- Вон отсюда…! --- орал белый халат.
-- Заберите ребёнка от машины…! --кричала та же дородная медсестра, названная им Люсей.
Вытолкав Николая на улицу и захлопывая двери, женщина, уже без недовольства и с нотками жалости в голосе посоветовала ему ехать в «Первую скорую», дежурившую в этот день.

Машина резко рванула с места, оставив его и Эрика стоять посреди дороги. Слыша быстро удаляющийся вой сирены, Николай понял: «Всё, бабы Лизы больше нет!»
 Ехать в больницу нет никакого смысла, а тащить туда Эрика тем более. Взяв ничего не понимающего сына за руку, он медленно пошёл к дому, но заходить в квартиру не стал, не смог, оставив ребёнка у соседки, вызвал такси.

 Продолжение следует!http://proza.ru/2022/09/04/964