Глава 150. Аметист

Аметист Кашемирович Кашемиров всегда мечтал быть космонавтом. Это понимание пришло к нему тогда, когда он услышал по радио песню:


-Заправлены в планшеты
Космические карты,
И штурман уточняет
В последний раз маршрут.


Аметистом его назвали не просто так- когда его отец, Кашемир Кашемиров, разводился с матерью Аметиста, Авдотьей Дыркиной, он указал при разделе, что дарил ей на свадьбу кольцо с аметистом, но камень отвалился сразу после свадьбы и был навсегда потерян. В суде камень шел под названием « бывший аметист». Кашемир требовал получить долю от пропавшего аметиста, но когда название камня было озвучено адвокатом под таким именем, оба были посланы нахуй судьей Старухиной. В память о потерянном камне, Аметистом был назван сын.


От самого Кашемира в детстве отказались родители, оставив на пороге детского дома, завернутого в кашемировый платок, поэтому уже в роддоме ему дали имя Кашемир и фамилию Кашемиров.


Аметист закончил школу, прошел войну в Афганистане, получил несколько орденов за храбрость и поступил в отряд космонавтов. Товарищи по отряду невзлюбили его, называя между собой фашистом- он на рынке всегда покупал зелень только пучками.

Но он не обращал на это внимание и твердо шел к своей цели. Вскоре начальство называло его лучшим и стало готовить к высадке на Марс. Но тут случилось непредвиденное- когда он сел в центрифугу, кто-то нажал не ту кнопку и центрифуга закрутилась быстрее, чем должна была. Результатом стало то, что у Аметиста вылетели все зубы. Знакомство марсиан с человеком, у которого челюсть стала похожа на авоську с зубами вместо кефира, решили заморозить.


Аметиста наградили орденами, но оставили в запасе.

Когда на центрифуге задохнулся собственной головой космонавт Течкин, руководство снова решило привлечь к полету Аметиста.


За пол года до трагедии Аметист женился на уборщице космодрома, Лайке Эммануиловне Готье. Так ее назвали родители еще в честь первой  собаки, погибшей  на орбите.


Лайка Эммануиловна полюбила своего мужа, втайне мечтая освободиться от этого проклятого ведра. Все жены космонавтов тоже прошли это ведро и когда их мужья начинали бороздить просторы вселенной, то вместо проклятого ведра им предоставляли жилплощадь в центре Москвы.


Лайка Эммануиловна правильно рассудила, что если Аметист достигнет Марсовых чертогов, то квартиры на Котельнической набережной не избежать.


После смерти Течкина, Аметиста снова усадили на центрифугу и начали крутить, но, или, прямой враг, или враг по рас****яйству опять приложил руку, но центрифуга  закружилась с бешеной скоростью, и у Аметисты вылезли глаза, как у рака, и, щелкнув, отлетели яйца и загрохотали по павильону.


Когда он вернулся домой, Лайка Готье все поняла, достала большой чемодан, сложила туда байковые трусы, атласный бюстгальтер, пятирожковые подсвечники, талмуд, и покинула сарай, где они так счастливо жили.

Когда она вернулась домой, ее отец, начальник ГРУ, Эммануил Потапович Готье, сказал, что его девочка поступила правильно, но если пройдет слух, что Аметиста отправляют на Сатурн, она должна вернуться к мужу.


Поздно ночью Аметист проснулся от того, что кто-то стоял у его кровати. Огромная женщина в оренбургском платке, сверкая металлическими коронками, деловито пела, направив свое мертвое лицо в Космос:

-Я Земля, я своих провожаю питомцев,

Сыновей, дочерей, долетайте до самого Солнца,

И домой возвращайтесь скорей!

Аметист сразу понял, что это Мать Сыра Земля и сразу обосрался. Обосрался он еще и от того, что понял, что это полет в одну сторону.

Мать Сыра Земля пропела свою песню до конца, прикрыла железный рот оренбургским платком и растворилась в воздухе.

Утром к Аметисту пришел начальник полетов Зильберштейн Яков Курбанович и спросил:

-На Сатурн полетишь? Герою Советского союза, космонавту Цейтлину на центрифуге ногу оторвало, а он первым был. Ты второй- летишь?

-Ясен *** лечу!- ответил Аметист, выпучив глаза, прикрывая скулу в виде кожаного мешка с россыпью зубов и придерживая трясущейся рукой пустую мотню.

Тогда завтра с утра на центрифугу.

После визита Зильберштейна, входная дверь открылась и в квартиру вошла Лайка

Эммануиловна Готье с чемоданами, выложила оттуда байковые трусы, атласный бюстгальтер, пяти рожковые подсвечники, талмуд, сложила все в шкаф и обняла мужа:


-А я знала, что ты герой, Аметист, я знала, что Сатурн покорится только тебе.

Утром Аметист снова уселся на центрифугу, где опять произошел срыв и ему оторвало ноги и руки.


Его отвези на тележке для баллонов с кислородом в квартиру и уложили на кровать.


-Так он не покорит Сатурн?- деловито спросила Лайка

-Да какой уж тут Сатурн!- ответил начальник полетов, Зильберштейн Яков Курбанович, и надев фуражку, покинул проклятую комнату.

Лайка Эммануиловна Готье снова достала большой чемодан, сложила туда байковые трусы, атласный бюстгальтер, пяти рожковые подсвечники, талмуд и вышла в ночь.


Аметист заплакал и безуспешно попытался повернуться к стенке, чтобы как в детстве, рассматривая подтеки на стене, представлять Магеллановы проливы, корабли с пиратами и лодки с золотом.


Под утро к нему снова пришла Мать Сыра Земля, подоткнула одеяло, подошла к окну и запела, пугая Луну блеском железных коронок:


- Я Земля, я своих провожаю питомцев,

Сыновей, дочерей,

Долетите до самого Солнца,

И сгорите уже поскорей!


Аметист повернул к ней свое заплаканное лицо и прорыдал:


-Мама, мама, зачем ты с нами так?

Мать Сыра Земля вытерла слюни с металлических коронок оренбургским платком, легла рядом с Аметистом, обняла, и сказала:

-Сынок, а хули тебя здесь еще держит? Ты инвалид, жена ушла, будешь лежать на кровати еще месяц, а потом умрешь с голоду.

-Жизнь я люблю, матушка. Родину люблю, а не тебя, Сыру Землю.

-Сынок, так Родина и есть Сыра Мать Земля, ты еще не понял?

-Так что мне делать?

-Да нечего тебе делать- или сдохнешь от голода или уйдешь героем.

-Уйду героем!- ответил Аметист и вытер детские слезы.

-Вот и славно!- улыбнулась Мать Сыра Земля железной улыбкой, поцеловала сына в мокрый лоб, достала нитки, свернула одеяло руликом, сшила их, разрезала на четыре части и пришила Аметисту тряпичные руки и ноги. Попыталась сшить шапку скомороха, но колокольчиков в доме не нашлось и  шапка не получилась.

Утром в квартиру Аметиста вошла комиссия по космическим полетам, долго рассматривала героя, а потом начальник  сказал:

-Да, ****ь, этого только в ракете к Солнцу.

Когда космический корабль взлетал, бывший Аметист увидел в иллюминатор, как Мать Сыра Земля махала ему с космодрома оренбургским платком. Рядом ней стояла, улыбаясь, Лайка Эммануиловна Готье с чемоданами и ключами от новой квартиры на Тверской.