Секретные игры любви. Глава 15

Глава 15.
 Часть 1.
  -Герман! Что с тобой? Как же ты мог..? – Хлопотала вокруг  сына Анна Львовна. Она присела и приподняла ему голову.– Ты, что  пьян, сынок? Но ты же никогда не пьянеешь? - Женщина взглянула на Артура, который морщился от пренебрежения, а затем на Глашу. А та стояла ошеломлённой.– Не  понимаю, почему его  так развезло?  Я ещё ни разу не видела его  пьяным, Глашенька. Артур, помоги брату, не лежать же ему на земле.
- Вернее, валяться? Ты это хотела сказать, мама. – Фыркнул тот. – И зря ты думаешь, что  он никогда не напивался. Просто он тебе в таком виде никогда не появлялся на глаза.
- Не ври, братик. – Пьяным, но почему-то счастливым голосом, заговорил Герман. Он приподнял  указательный палец и погрозил  брату. – Ты тоже меня таким ещё  не видел. А всё почему?! – Он расплылся в улыбке, которая вновь всех ошеломила. – Да потому, что  я… стал  победителем!!! – Он  схватил Анну Львовну за руку. - Мама, я победил  всех  и пьян от победы и ещё, конечно, от двух бутылок рома и …- он вдруг  поморщился, - от тряски в этом противном такси.
Герман пнул ногой в сторону отъезжавшего такси.
- Ему так хорошо заплатили за то, что бы он довёз меня до дома, аки принца – Усмехнулся он. -  А этот парень совсем не умеет водить машину. Меня в машине, словно  в миксере взболтало. И мне всю дорогу пришлось  учить его  уму разуму, а тот сопротивлялся.
- Пожалел бы таксиста. – Заворчал Артур, наклоняясь к Герману. – Давай вставай. Хватит валяться тряпкой на дороге. У нас гости.
Рывком он поднял  брата с земли и поставил на ноги. Германа тут же поддержали Анна Львовна и Глаша. Глаша тут же почувствовала, как рука Германа обхватила её за талию, а большой палец руки …вообще пощекотал  её по рёбрам. Она в недоумении посмотрела ему в лицо и увидела, как один из двух его пьяных глаз вполне трезво подмигнул ей. Она на мгновение впала в стопор, но его крепкая рука уже вела её к входной двери, где их ожидали гости.
- И ещё, ему заплатили, что бы мне всю дорогу было  весело. Он  должен был  веселить меня, …болтать со мной… – Продолжал пьяно разглагольствовать  Герман, вися на руках женщин. – А он отказывался. А потом    чуть руки мне не оторвал, пока отрывал их от своего руля, а я так хотел посигналить вам, что бы вы меня встретили под… эти…как они… - Он несколько раз щёлкнул пальцами в воздухе.
- Под фанфары. –Зло произнёс Артур. Он шёл рядом и даже не пытался им помочь.
- Точно, братик. Под фанфары.
- И это тебе удалось, сынок. Я чуть сердечный приступ не получила от таких …фанфар. – Проговорила Анна Львовна. – Пулей вылетела из  кухни. Как бы ты и отца не напугал?
- Переживёт. Его сын  стал победителем. Пусть гордится!
И вдруг Герман резко встал на месте и даже выпрямился на полпути до крыльца.
- О, Господи! – С ужасом произнёс он, пытаясь сосредоточить свой взгляд на крыльце. – Кто это …в чёрном…с золотыми змеями на голове?
Глаша тоже посмотрела на крыльцо, где стояли две девушки в освещении фонаря на стене у входа. На улице были уже вечерние сумерки и наружное освещение включилось автоматически. Она увидела, что  фонарь как раз находился за головой Полины. И теперь её причёска на его фоне действительно казалась множеством золотых извивающихся змеи.
Она от неожиданности чуть не усмехнулась, но Герман её опередил.
Он отпустил  маму и свободной рукой замахал перед собой, бормоча. -  Фу, нечисть! Сгинь с моего  порога. Ой, да там же и Светка?! – Он  поискал глазами брата. – Артурчик, я предупреждал тебя, что  твоя невестушка водится с чертями? Вот, смотри! Она привела одного из  них. Гони ты её от себя и, наконец-то, вспомни о Людмиле. Девчонка давно тебя любит, а ты … - Герман мотнул пьяной головой и качнулся в сторону матери, которая вновь его  поддержала. – Ты - пень, Артурчик, и бездушный к тому же.
- Да кто бы говорил? - Тут же возмутился Артур. – Протри глаза, пьяница, перед тобой стоит твоя  бывшая невеста, которую ты безжалостно бросил. Это  Полина!
Глаша тут же почувствовала, как одеревенело  тело Германа. Он замер и произнёс. – Кто? Полина? Твоя Светлана – это Полина?
- О, Господи?! – Взмолился Артур. – Мама, давай же его  внесём  в дом. Может он там очухается. - Артур быстро  поднялся на крыльцо, отстранил девушек в сторону, что-то  им, сказав, и открыл  входную дверь. – Только ведите его на кухню, в столовую, …куда угодно, только не в гостиную, что бы отец его не увидел. А представить себе не могу, что  может произойти…
Проходя мимо девушек, Глаша невольно заметила, в каком шоке они были. Особенно Полина. Девушка просто не верила своим глазам. А Светлана была в ужасе…
 
- На выпей, сынок. – Анна Львовна поставила перед Германом на стол стакан с шипучей водой. – Это от похмелья. Держу так, на всякий случай. – Объяснила она Глаше.
- И случай представился. – Усмехнулась Глаша и сама взяла стакан в руки. Она поднесла его  к губам Германа, но тот отстранил его рукой.
- Да не пьян  я от … - Его  язык «заплетался. – Я пьян от победы. Как же вы не понимаете?
- Мы не понимаем. А ты объясни. - Артур тоже сел на стул рядом с братом. – А мне минералочки, мама, налей, пожалуйста. Давай. Объясняй. – Обратился он к Герману.
- Я объясню, вот только мне …допинг  нужен. Где моя Глашенька? Мне надо  вдохнуть её аромат, и я буду, как новенький. Глаша! – Закричал он, как будто стоял один в поле, а вокруг – лес.
Возле проёма между кухней и столовой стояли Светлана и Полина. Они продолжали с удивлением смотреть на весь этот спектакль. Взгляд  Германа на мгновение задержался на девушках, а затем он  мотнул головой.
- Нет, это не Глаши. Где Глаша? Куда вы дели мою  любимую жену? Глаша-а-а-а!
- Здесь я. – Ответила Глаша. Она стояла рядом с ним и, положив  ладонь ему на щёку, повернула его лицо к себе. – Я всегда рядом с тобой.
 Глашенька. – Улыбнулся Герман  и тут же усадил  её себе на колени. Его лицо уткнулось в шею девушке, и он  блаженно  вздохнул. – Как же ты приятно пахнешь, эльфёнок мой.
Герман, вдохнув её аромат, тут же потянулся губам к её губам, но Глаша его остановила. – Герман, мы не одни, и у нас гости.
- Ну и что  из того? Мы – муж  и жена и никто не имеет права нам мешать. – Он быстро  поцеловал её в губы. – Но ты права я должен объяснить, что  сделал в ТВОЮ ЧЕСТЬ! 
- Господи, зачем же так кричать? -  Чуть нахмурившись, проговорила Глаша. Она попыталась встать, но Герман не позволил.
- Я петь  и кричать  могу в твою честь, тем более, что ты стала …самородком.
- Как это? – Удивилась она.
Анна Львовна тоже села н стул, напротив сына и поставила перед собой стакан с минералкой. – Герман, сынок, ты толком объясни, что  произошло. Ты уже итак напугал  меня. Господи, о каком самородке говоришь? Надеюсь, что  ты …ничего не сделал на своей работе?
К удивлению Глаши, женщина вдруг повернула голову к девушкам Светлане и Полине, и договорила. – Герман теперь работает в какой-то геологоразведочной фирме. Юристом. Не дай Бог, что  произошло.
- А ты не права, мама, - прервал её Герман. - Именно произошло. Вернее я уладил  юридические проблемы нашего заказчика, а он назвал в честь  моей любимой девушки самородок, который они только что нашли. Представляешь? Представляете, как это здорово: самородок «Королева эльфов»!
- Какую чушь ты несёшь, Герман? – Возмутился Артур. – Какой идиот это сделал?
- Артур, ты называешь идиотом целое министерство. Постерегись. С его  представителями мы провели этот вечер и достигли взаимопонимания. Была презентация этого самородка, и когда я его  увидел, то невольно произнёс: - Да это же Королева эльфов. В рисунке камня, словно запечатлён образ девушки с крылышками!  Это название всем так понравилось, что тут же его так и окрестили. А потом начался банкет… Ой,- Герман вновь быстро  поцеловал Глашу и продолжил говорить, - я впервые  видел, как празднуют геологи. И это…что-то…и с…чем-то! Они постоянно  меня провоцировали. То я это не смогу сделать, то…- то…не смогу.  А я смог!
- Ты, что  соревновался с ними в перепитии? – Усмехнулся Артур. – Что  пили?
- Не  помню.- Мотнул головой Герман  и тут же обнял Глашу, что бы не упасть со стула. – И это не важно…Эти парни, оказывается, любители всяких  конкурсов.
- Ну, вот, узнаю брата! – Вновь возмутился Артур. – Где, какая заварушка, так там наш Герман. Мама, у него детство до сих  пор в заднице прыгает.
- И ты прав, братец! – Воскликнул Герман  и так вдарил Артура по плечу, что  тот еле удержался на стуле. – Где драка, там я. Где кого бьют, там тоже я. И где… - он чмокнул в щёку Глашу, - мой эльфёнок, там тоже я. Мне пришлось отмечать  каждую свою победу. Жаль только, что ребята спешили на самолёт, а то бы я тебя возвышал  до утра. Я же пил за твоё здоровье.
- Слава Богу, что они уехали, твои ребята. – Проговорила Анна Львовна. – Вот, как мы теперь объясним твоё состояние отцу? Он же терпеть не может пьяных.
Она взглянула на сына, а тот смотрел  в «одну точку» и этой точкой была Полина.
- О Господи, это же Полина. – Прошептал Герман, и лицо его  вмиг  изменилось. Глаза прищурились и он, как будто, вмиг  протрезвел.
Глаша, заметив это, тут же покинула его  колени, и он её не удержал. Его взгляд был  прикован к девушке, и она ему …улыбалась. Глаша поняла, что началась основная часть «Марлизонского балета» и его главными исполнителями теперь будут Герман и Полина. Она отошла от Германа и подошла к плите. Ей ужасно захотелось запустить в эту чертовку сковороду с тушёной едой, но и было  интересно узнать, чем же всё это кончится. Она резко обернулась, оперлась на плиту и скрестила руки на груди.
А Полина, продолжая улыбаться, медленно направлялась к Герману.
Анна Львовна тоже встала из-за стола и подошла к Глаше. Она с жалостью  взглянула ей в глаза и слабо кивнула.
Полина подошла к статуе Германа и положила ладонь ему на плечо.
- Здравствуй, милый. Вижу, что ты тут  развлекаешься без меня? И довольно успешно. – Полина бросила взгляд на Глашу  и взгляд был победительницы. – А теперь хватит. Пора возвращаться к нормальной жизни.   
Она провела пальчиком по контуру его  лица и Герман  среагировал. Он поднял лицо и спокойно смотрел на девушку. А Глаше показалось, что  уж слишком преданно он это сделал.
- Милый, ты потерял своё лицо и это я уже не говорю о твоём внешнем виде. Оно ужасное. Ты вспомни, каким ты был в фирме Артура? Ты же был лицом компании, и тебе была нужна такая великолепная огранка, как я. И мы…
- Но ты …в тоже время ограняла в этой компании не только меня. - Оборвал её Герман. Он резко встал со стула и, шагнув в сторону от девушки, спокойно  посмотрел ей в глаза. – Всё в прошлом, Полина. Забудь. И извини, что ни сразу узнал  тебя.
Глаша и Анна Львовна переглянулись. Перед  ним стоял  совершенно трезвый Герман. И это тоже заметил Артур.
- Одно твоё слово, Полина, и Герман вмиг  протрезвел. Вот это эффект? – Он  посмотрел  в сторону Глаши и матери и договорил. – Ну, что я вам говорил? Такую любовь забыть нельзя.
Герман хотел развернуться, но девушка удержала его за руку.
- Твой брат прав, милый. Ты всё вспомнил и  вернулся ко мне. – В одно мгновение, Полина быстро прильнула к нему и припала к его губам.
- Что здесь происходит? – Тут же прогремел в кухне голос хозяина дома. - Илья Ильич стоял в проёме рядом со Светланой и вопросительно  смотрел на пару Герман-Полина. – Полина Соколова? Ты ли это, девочка? Ты вернулась к Герману?

Часть 2.
Глаша смотрела на «немую сцену», которую так эффектно организовал Илья Ильич своим появлением, и не хотела верить своим глазам. Герман и Полина продолжали находиться в объятиях друг друга, вернее, это Полина обвила его собой, словно ядовитый плющ. Но он же не сопротивлялся?! Герман стоял, гордо выпрямив спину, и смотрел на отца.  Он  не оттолкнул от себя эту «занозу». А «заноза» вообще положила свою  голову ему на плечо.
Сердце Глаши трепетало, и было в замешательстве. Находясь на коленях Германа, она чувствовала, как от него  исходил запах спиртного и …мужской силы. Но когда они целовались, то она могла поклясться, что  он не пил ни капельки? Что же происходит?
Она с нетерпением ждала, когда Полина-липучка отлипнет от Германа, но девушка не торопилась этого делать.
- О, милы Илья Ильич, - заворковала она, протягивая руку в его  направлении, – я так рада вновь встретиться с вами. Здравствуйте. Как ваше здоровье?
К удивлению Глаши, мужчина поспешил  к ней и, взяв ладонь девушки в свои ладони,…даже поцеловал её руку?! Глаша и Анна Львовна переглянулись. Анна Львовна тяжело вздохнула и тоже  скрестила руки на своей груди. Дальше произошло то, что  их удивило  ещё больше.
Илья Ильич одной рукой продолжил  держать руку девушки, а другой обнял Германа за плечо и произнёс. – Благословить вас что ли? Вы – прекрасная пара!
- Окстись, папа! – Резкий голос Германа заставил  всех вздрогнуть.
Он  дёрнул  плечо, скидывая с него руку отца. Затем он, словно стенку, отодвинул от себя изумлённую  Полину и взял со стола два стакана с жидкостями, которые  так и были не тронутыми. Один стакан он вставил в руку отца, а другой вмиг  осушил.
- Остудись, папа, и начни думать. Я – женатый человек, но тебе будет оказана честь,  благословить нас перед венчанием с Глашей.
Мужчина,  на мгновение остолбеневший, тихо  произнёс. – Но вы же только что  целовались с Полиной?
- Мало ли с кем я целовался за этот день? – Усмехнулся Герман. – К примеру,  несколько часов назад, когда мы с ребятами штурмовали городской фонтан, я поскользнулся и…приложился губами к заднице медного амурчика. – Он  посмотрел на Полину и договорил. – Извини меня, конечно, Полина, но эффект был таким же, как и от твоего поцелуя, то есть …скользким и холодным.
Полина не раздумывая, тут же замахнулась на него, но Герман перехватил её руку.
- Не стоит вспоминать прошлое, милая злючка. Однажды я предупредил  тебя, что будет, если ты ещё раз замахнёшься на меня своей  ручонкой. – Спокойным, но грозным голосом произнёс Герман. – Хочешь  проверить?
Девушка вырвала свою руку и встала рядом с Ильей Ильичём.
- Как же ты изменился, Герман. – Произнесла она и забрала стакан с жидкостью  из руки мужчины. – Это ты стал  медным и холодным, как …задница того амурчика.
Девушку просто  «распирало» от злости. На её щеках проступили красные пятна, а дыхание стало  резким и прерывистым. Она еле держала себя в руках. Казалось, ещё мгновение, и она взорвётся. Видно этого она себе не позволила, поэтому быстро    осушила стакан с жидкость. И вдруг лицо  её сморщилось. Она откинула от себя пустой стакан, который упал на пол и разбился.
- Что это за гадость была в стакане?
Герман усмехнулся. – Моя мама уже сказала, что  держит этот отрезвитель так, на всякий случай. К примеру – для тебя. Надеюсь, что он тебе поможет и ты, наконец-то посмотришь на мир светлым взглядом.
Глаша еле сдерживала смех, рвущийся из  её груди. Она даже слегка прикусила   кулачок, себе в помощь. На лице Анны Львовны сияла восторженная улыбка.
- Молодец, сынок. - Тихо прошептала она Глаше. - А теперь гони эту кошку. 
- А мне  интересно, что  бы сделал Герман с Полей, если   она его  ударит? – Так же шёпотом спросила Глаша. – Перекинет через  колено и отшлёпает по заднице?
Обе женщины слегка фыркнули от смеха, и это  привлекло  внимание Полины. Она вновь гордо приподняла голову и сделала шаг  к Герману.
- Я не верю, что ты меня забыл. Такую любовь невозможно забыть! Ты играешь, Герман. Мы провели столько ночей, не отлипая друг от друга и наслаждаясь…
- Остынь, Полина. - Резко оборвал  её Герман. – Но  ты права: мы любили друг друга …телами. И это было  мучительно больно. Я страдал от …бездушия и непонимания. А теперь я знаю, что значит, любить душой. И это – великое счастье. Мой мозг  раскрепостился, и я стал  самим собой, а вслед за этим …
Резкий смех девушки остановил  её, а затем она решительным шагом направилась к Глаше.
- Значит, вы любите друг друга душой? – С усмешкой спросила она. – Душой? Я так и знала. Бедный Герман. Ты же не подпускаешь его  к себе, вернее к своему почти тщедушному телу. Что…жалко? И долго ещё ты будешь держать его  «голодным», дурочка? – Девушка вновь резко рассмеялась. – Молчи. Я отвечу. Он сбежит от тебя и …скоро. Ни один мужик не может долго обходиться без женщины. И ты его не удержишь..
- А я его и не держу. – Спокойно ответила Глаша и улыбнулась. – Что это за любовь, которая начинается с постели, а заканчивается…стаканом отрезвляющего  напитка? Мне не нужна такая любовь. Я приму только такую  любовь, которая будет со мной по своей собственной воле  и без принуждения. Мы с Германом способны на такую любовь,  и она удивляет нас каждый день, раскрываясь всеми красками. Мы постоянно познаем друг друга, беспокоимся друг о друге и с нетерпением ждём встречи. Мы способны на такую  любовь, а ты нет, Полина. Твоя любовь – это высокомерие и руководство. Ты совершенно не считаешься с чувствами мужчины, которого яко бы любишь.
Глаша медленно обошла девушку и подошла к Герману, который тут же заключил её в объятия.
- Ты назвала нашу любовь игрою, Полина. Но это твоё видение, потому что  у тебя кривое мировозрение. Ты же смотришь на мир с точки зрения потребителя. Всё должно принадлежать тебе и только тебе. А настоящая любовь никогда ничего не требует. Она только дарит…
Договорить  Глаша не успела. Герман  припал поцелуем к её губам и долго их не отпускал.

-  Сегодня вечером ты  перевернула нашу семью с ног на голову. – Прошептал Герман, отрываясь от губ Глаши. Они лежали в постели в своей комнате в объятиях друг друга. – И как это тебе удалось? Я столько лет пытался, и у меня не получалось.
- Просто я  всех  вас полюбила. Вы стали моей семьёй и я не позволю, что бы вам было  плохо. Хотя… - Она провела ладонью  по щеке  Германа. – Боюсь, что  Артур ещё долго будет злиться и на тебя и на меня. Вот скажи мне, зачем ты напомнил ему о какой то Людмиле? Ты бы видел лицо Светланы. Она чуть «дуба не дала», услышав её имя. Кто эта девушка?
- Они вместе учились с Артуром в университете. Люда мне нравилась. Хорошая и спокойная девушка. Я так и не понял, почему они расстались. Теперь она работает в одном из  секторов фирмы Артура. Надо  будет её как-нибудь навестить.  Кстати, Артур меня к ней жутко ревновал в своё время. – Герман усмехнулся и тут же увидел строгий взгляд Глаши. – Что? Да, ревновал, ведь я был красавцем. Помню, что у меня тогда были довольно длинные  волосы, и я ими гордился. Хипповал тогда.  Братик просто заставил  меня подстричься почти  под ноль.
- Что значит  заставил?
- Да он ночью обрил  половину моей головы. Я так крепко  спал после очередной вечеринки, что даже не проснулся.
- Ну и поделом тебе. – Слегка толкнула его  в плечо Глаша. – Я бы тебе ещё голову зелёнкой намазала. А нечего  ложить глаз на девушку своего брата.
Герман  тут же прижал её к постели и навис над  ней.
- Да с тобой надо ухо востро держать. Ты, оказывается, умеешь мстить? Я всё ждал, когда ты набросишься на Полину. Она тебя так оскорбляла, а ты смотрела на неё, довольно спокойно… Я даже испугался. Не уже ли ты меня так ничуть и не приревновала к ней? А я так старался. Даже позволил Полине меня поцеловать.
- Ещё как приревновала. –Улыбнулась Глаша и вдруг  произнесла. – Мур-р-р. Я чувствовала себя кошкой, которая вышла на охоту  на крысу, но оказалось, что  Полина всего лишь серенькая мышка. И мне её стало жалко. У девушки был  такой прекрасный случай вернуть тебя, а она его  профукала.
- То есть? – Усмехнулся Герман. – Ты бы меня отдала ей?
- Да ни за что! – Мотнула головой Глаша и вдруг вновь промурлыкала. – Мур-р-р-. Я просто ждала, когда белая пушистая кошечка во мне перерастёт в чёрную пантеру и тогда… мы все остались бы без  ужина. Я уже присмотрела сковороду на плите. Большую. Тяжёлую. Чугунную. С едой. Если бы она ещё попробовала тебя поцеловать, то я бы её …
Глаша вновь замотала головой, но с улыбкой на устах, которую тут же «проглотил» Герман. Они целовались жадно и долго и наконец, устали. Герман нежно поцеловал ключицу Глаши и вдруг засмеялся.
- Не  могу забыть, как Полина рванулась к двери. Я думал, что она всё снесёт  на своём пути.  Она даже Светку оттолкнула…
- И та разозлилась, но ни на неё, а на Артура. Как она на него налетела? Словно орлица. Недаром же у неё такое прозвище – «орлица»? – С пафосом произнесла Глаша. – Мне даже немного стало  жалко твоего брата. Он же не знал, что ей ответить. Она вдруг выпалила, что  может быть,  и он готовит ей сюрприз, такой же, какой приготовил ты Полине? Что может быть он уже давно за её спиной шуры-мурит с этой Людмилой?
Глаша хитро  прищурилась и слегка покачала головой.
- Ай-яй-яй, Герман, как же ты подставил своего братика. Боюсь, что теперь ему придётся держать отчёт не только перед Светкой, но и перед Ильёй Ильичём. По-моему он тоже был в шоке от этого.
- Ничего, пусть покрутится между ними. Ему тоже полезна нервная встряска. Не  всё же мне её получать. Ну, хватит об этом. – Герман  вновь поцеловал  ключицу Глаши. – Поговорим о нас. Ты присмотрела себе венчальный наряд? Мне мама сказала, что ты …должна была это сделать.
- Ну, как тебе сказать? – Ответила Глаша, поиграв немного глазками. – Я купила себе только свадебные  кроссовки и свадебную бейсболку. Они прелесть! – Глаша закатила глаза к небу и вздохнула. – А на счёт платья? …Нет… Мне ничего не нравится. Хотя, мне понравился один свадебный купальник-бикини. Он  подойдёт?
Герман засмеялся и перекатился на спину, увлекая Глашу на себя.
- Милый мой эльфёнок, для меня приобретённый тобой наряд  просто великолепен!  Но…что на него  скажет церковный батюшка, когда я введу тебя в церковь в бикини, кроссовках  и бейсболке? Как бы он не отправился к праотцам от такого удара. Надо  пожалеть старичка.
 Глаша вдруг стала серьёзной. – Так ты не шутишь? Мы действительно будем венчаться в церкви?
Герман  кивнул. – Я полдня сегодня занимался этим. Съездил  в церковь, в которой меня крестили, и поговорил с батюшкой. Через неделю у нас венчание.
- Ой! – Вздохнула Глаша и положила голову на грудь Герману. – Я такое даже не предполагала. Но меня кое-что  беспокоит, только я не знаю, как тебе сказать об этом.
Герман положил  ладонь на голые  лопатки Глаши и медленно, очень медленно повёл ладонь вниз вдоль её спины по позвоночнику к «мягкой точке». Почти минуту он играл её телом, а потом спросил. – И теперь не знаешь, как сказать? Мне продолжить?
Глаша почти не дышала от чувств. Всё о чём она могла только думать, чтобы Герман продолжал свою  игру и… не заканчивал. Но ей надо  была сказать ему свою главную тайну. Она вздохнула, приподняла лицо и посмотрела ему в глаза.
- Герман, я должна тебе сказать, что я… Нет, вернее, что ты …у меня ПЕРВЫЙ.

Часть 3.
Сказав ЭТО, Глаша тут же попыталась скрыть свой взгляд на его груди, но Герман не позволил. Он  нежно приподнял  её лицо за подбородок и взгляд его застыл. Он был таким мягким, нежным и тёплым, что  Глаша чуть не заплакала.
Наконец, он сглотнул и прошептал. – Правда? Ой, значит, я всё делаю правильно.
Он припал к её губам, положив рядом с собой, и долго не отпускал.
- Герман, почему ты сказал, что  всё делаешь правильно? – Спросила Глаша,  когда их чувства слегка поутихли. – Ты разве не беспокоишься о том, что мы можем не подойти друг другу с точки зрения… сексуальной совместимости, что  ли?
Герман тут же  положил ладонь на её  зарумянившуюся щёку.
- Видно мне придётся рассказать тебе всю  историю моего расставания с Полиной, и я надеюсь, что она тебе понравится.
- Конечно, понравится. – Усмехнулась Глаша. – Это же расставание. Она прижалась к телу Германа, слегка сжавшись в комочек, и договорила. – Начинай, я слушаю.
- Чуть больше полугода назад я был  самым счастливым человеком на свете. Я был по уши влюблён в самую  красивую девушку в мире, в Полину…
- А она изменилась с того времени? – Прервала его Глаша. – Ну, хоть на чуть-чуть?
- Скажем так, она слегка потухла. Я даже удивился.
- Ой, я еле-еле сдержала смех, когда ты назвал её чудовищем с золотыми змеями на голове. – Хихикнула Глаша. – Ну, ладно, давай дальше…Больше не буду перебивать.
- А дальше я уже мнил себя её мужем, повелителем её сердца и тут меня ждал облом. Я купил  цветы и решил  сделать  сюрприз для неё, а получил сюрприз  сам. – Герман нервно  провёл ладонью по лицу. – До сих  пор не могу отделаться от  чувства мерзости  в душе, когда увидел их  на… столе в офисе. Я даже не помню  того мужчину, что  был  с ней. Помни, что он был представителем заказчика, который приехал  всего день назад.
- Ой. – Выдохнула Глаша. – А может они были знакомы уже давно?
- Так это  ещё хуже. Значит, она за моей спиной проворачивала такие делишки… В общем я чуть ума не лишился. Помню, что  с такой силой хлопнул дверью, что …чуть  сам не оглох… А дальше я бежал… Потом напился и вновь куда-то бежал… В конце концов опомнился только у высокой металлической ограды и узнал  церковь, в которой меня крестили. Мама часто её  посещает, а я был  два или три раза.
Герман замолчал, переживая вновь те чувства, а Глаша не мешала. Она нежно гладила его  по груди и ждала. Наконец Герман вздохнул спокойно  и заговорил.
- Возможно, что  я так и не решился бы войти в церковь, но из неё вышел  батюшка и окликнул меня. Мы разговорились, и я даже не понял, как рассказал ему своё горе. И знаешь, что он мне сказал?
- Наверное, он дал тебе совет.
- Нет. Он  вдруг стал рассказывать мне об одном эксперимент, который проводили с детьми в учебных  целях.  Перед ребёнком лет шести на стол  клали мармеладку и говорили, что, если он подождёт полчаса и не съест мармеладку, то он получит две такие мармеладки. В эксперименте участвовало  десять детей.
Глаша подняла голову с его груди и с удивлением  спросила. – Они хотели проверить  детей на терпеливость? Но это же дети? Они все так падки на сладкое.
- Тем не менее, в шестилетнем ребёнке уже есть  понимание мира, и он уже умеет оценивать  его. Но ты права, не все дети прошли этот эксперимент. Из десяти только два ребёнка дождались положенного  времени и получили свой приз.
Глаша невольно моргнула и слегка пожала плечами.
- Но я не понимаю, зачем батюшка тебе это рассказал?
- Тогда слушай дальше. – Улыбнулся Герман. – Прошло почти тридцать лет и всех этих детей нашли, что бы узнать, какие из  них  выросли люди и как устроились  в нашем мире. И оказалось, что только два человека из  них достигли в жизни   определённых  вершин и хорошо жили. И эти два человека…
- Были именно теми детьми, которые выдержали и не съели мармеладки? Не может быть? Но  почему?
- Потому, что терпение – это благодать.  Так ответил и на мои вопросы батюшка.  Если человек умеет терпеть и не хватать первое попавшееся под руку, то …он достоин большего. Понимаешь, эльфёнок? Бог постоянно нас испытывает. И если ты прошёл испытание и ни о чём не пожалел, то …получишь приз.
Глаша немного подумала и кивнула. – Понимаю. Лучше немного подождать и насладиться двумя мармеладками, так сказать, продлить  вкус блаженства.
Герман  вдруг рассмеялся. – А я вот ни сразу всё понял. Может потому, что  мой мозг был заполнен до краёв желанием обладания  любимой женщиной.  Недаром же говорят, что  любовь слепа.
- Что полюбишь и козла? – Усмехнулась Глаша.
- Нет. Желания ослепляют человека и очень трудно их усмирить, преодолеть и увидеть, что  кроме них есть более главное счастье – это любить мир  вокруг себя. На востоке есть самое сильное проклятье, и оно гласит: «Пусть сбудутся все твои желания». – Герман тяжело вздохнул. -  Мне батюшка много ещё, что говорил… И я уже не помню что. Но одно я точно запомнил. Он сказал, что мир вокруг  тебя откроется лучшими красками только тогда, когда ты полюбишь  его таким, какой он есть в данное время, и не будешь выставлять ему свои условия. Полюби эту ситуацию, которая произошла с тобой, не осуждая никого, говорил он, прими его, как урок от Бога и … иди дальше…
Герман замолчал надолго, да и Глаша молчала. Она старалась понять его слова и не мешать ему, заново всё прочувствовать.
 - И только, когда вернулся домой и заново всё «переварил», я понял, что батюшка предложил  мне отказаться  от этой мармеладки Полины и подождать двойную мармеладку, то есть тебя, мой эльфёнок. – Наконец произнёс Герман и поцеловал Глашу в лоб. -   Этой же ночью  я исчез  из  дома и ни на мгновение не пожалел об этом. Я сменил место жительства, фамилию и место работы, и поверь мне, эльфёнок, был счастлив. Я пошёл по жизни, не оценивая его, а принимая всё, что  мне давалось в руки с благодарностью. И наконец, Бог послал мне тебя на тёмной дороге в виде скелетика в мамином фартуке.
- Ну и, слава Богу. – Улыбнулась ему Глаша, и он  вновь припал  к губам Глаши и долго не отпускал…
 Потом она вновь устроилась под  его боком и на какое-то время затихла. Он обнял  её за плечи и дал  возможность  поразмышлять. И наконец, она «ожила».
- Герман, а не применил ли ты ко мне этот метод терпения? –  Спросила Глаша, глядя на него хитрющим взглядом. – Я вот уже который раз пытаюсь соблазнить тебя, стараюсь, как могу, а ты…ограничиваешься только поцелуями!
 Глаша тут же оказалась в объятиях  Германа. Он  несколько раз  перевернул её на постели то налево, то направо, приговаривая, «значит, только поцелуи»?
Они смеялись и целовались.
 Наконец, он положил её на себя и сказал. – Да, ты меня раскусила. Я проводил над  тобой этот эксперимент, но и ты тоже проводила надо мной эксперимент, который я преодолевал под  холодным душем. Так, что  мы квиты.
 
Глаша открыла глаза и тут же увидела Германа, стоящего у окна. Он был полностью одет. В его опущенной руке был  телефон. Он смотрел  в окно и его напряжённый профиль говорил, что его хозяин явно чем-то недоволен.
Глаша тихо  выползла из-под мягкого покрывала, накинула на себя шёлковый халатик и подошла к нему со спины. Она нежно обняла его за талию и положила лицо Герману на спину.
- Опять неприятности? – Тихо спросила она. – И прямо с утра… Как жаль, а я хотела, что бы мы сегодня…посетили твою церковь.
- Тебе придётся съездить туда с мамой, у меня срочное задание.
Герман развернулся к Глаше и обнял, прижав к себе сильно, сильно. Она не сопротивлялась, даже когда почувствовала боль в теле, понимая, что он по-другому не может. Видно известия, что он получил по телефону, были очень важными.
- Что случилось? Я же вижу, что  ты расстроен. Это касается Алёнки?
- Нет, эльфёнок. Это касается …тебя, вернее …- он слегка отодвинул её от себя и посмотрел  в лицо, - это касается гибели твоих  родителей.
Глаша застыла статуей, и её рот  приоткрылся от удивления. – Как это? – Еле произнесла она. – Следствие о гибели родителей уже закрыто, или… нет?
Герман кивнул. – Верно. Закрыто, но у нас с Алёшкой появилась надежда на показания одного свидетеля. Я позже тебе всё расскажу. – Он  тяжело вздохнул. -  И вот теперь мне сообщили, что свидетель этой ночью погиб и тоже в автомобильной катастрофе.
Глаша вздрогнула и Герман тут же её обнял.
- Успокойся. Сейчас я уеду, что бы во всём разобраться, а тебя передаю в руки мамы. Обещай мне, что  ни на шаг не отойдёшь от неё. – Он вновь посмотрел  в лицо Глаше и уже строго посмотрел, пока она не кивнула. – Занимайтесь подготовкой к венчанию. Купите платье и всё, что надо. Съездите в церковь и там всё решите, хотя я уже с батюшкой обо всём договорился. В общем, готовьтесь к свадьбе. Думаю, что Светлана теперь не будет твоей помощницей, и это даже хорошо. И не расставайся с телефоном. Обещай мне, что  прикрепишь его к своей одежде …на цепочку.
 К удивлению Глаши он тут же вынул из  кармана  брюк металлическую  цепочку с небольшим круглым брелоком. Он был прикреплён к одному концу цепочки, рядом с карабинчиком. Брелок был похож на глаз с голубым зрачком.
- Вот, возьми. Сделай, что я прошу, и главное не потеряй брелок. Если что-то случится, и …телефон ты потеряешь, то разбей голубой зрачок. Поняла?  Конец цепочки с брелоком прикрепи к одежде, а другой -  к телефону.
Глаша молча кивнул, рассматривая брелок, а затем спросила. – А что  может случиться?
Герман слегка пожал плечами. – Бережёного Бог бережёт. И мне будет спокойнее.

- Герман прав, - сказала Анна Львовна, ставя тарелку с блинами перед Глашей, - ты должна быть  под моей опекой. Мало ли, что  может совершить  Полина. Пока вы не обвенчаетесь, я с тебя глаз не спущу.   
Женщина села напротив Глаши и тоже приступила к еде, но ненадолго. Буквально через несколько секунд, она вдруг хмыкнула, мотнула головой и возмущённо  проговорила. – Ну и Светка? Ну и хитрая лисица? Как же она обвела меня вокруг пальца? А я же ей так поверила… А она вон, что  учудила, привела к нам в гости Полину. Я вчера, когда увидели их на пороге, чуть не выгнала. Только ради Артура и впустила их. Ну, ничего, теперь Артуру есть над чем подумать. Он вчера увидел подлинное лицо своей невесты, хотя я тоже хороша.
Женщина так разволновалась, что  её руки слегка затряслись.
- Анна Львовна, мама, успокойтесь. – Решила успокоить её Глаша.- Всё, что не делается, всё к лучшему.  Мы разобрались с Полиной, да и Артуру открыли глаза. Меня больше волнует Илья Ильич. Он  опять не пришёл к завтраку.
- Это я ему запретила. – Ошарашила Глашу ответом Анна Львовна. – Он  вчера меня так разозлил, что  я вновь напомнила ему о своём требовании: или он принимает тебя, Глаша, или пусть едет в дом к Артуру. Скатертью дорожка! -  Но  потом женщина нахмурилась и договорила. – А то вчера вечером заходил петухом вокруг Полины! Чуть ли не ручки ей стал  целовать. Нет. Я этого не допущу. Вот пусть теперь посидит один в своём кабинете денёк другой и подумает. А на счёт Полины? Так ноги её больше не будет в моём доме. Понятно?!
Глаша невольно улыбнулась напористости  Анны Львовны и ответила ей. – Аминь.

Часть 4.
Глаше церковь понравилась. И батюшка ей понравился. Он не был тем пузырём-церковником, который вечно  ставит в тупик любого человека, посещающего  церковь: верит ли этот батюшка в Бога или …просто  ходит туда на работу?
Батюшка был  седовласым и высоким с нормальной фигурой и удивительно добрым взглядом. И голос его  был  доверительным и не высокомерным. В общем, Глаша  после посещения церкви  почувствовала себя одухотворённой. Ей даже захотелось теперь красивого белого свадебного платья с длинной фатой, и она об этом тут же сказала Анне Львовне.
- Ой, как же  я рада, что ты этого захотела, Глашенька. А то мне Светлана говорила, что ты была совершенно безучастной, когда она рассматривала фасоны свадебных платьев. Она меня даже напугала, сказав, что  ты хочешь венчаться в джинсах, кроссовках и в этой, как её, спортивной шапочке…
- Бейсболке. – Помогла женщине Глаша. – И это было  правда, но теперь…Нет. Теперь я хочу быть настоящей невестой.
- Тогда не будем возвращаться домой. Пусть Илья сам себе готовит обед, а мы пообедаем в городе в каком-нибудь кафе? –  Тут же предложила Анна Львовна и тут же сама дала себе согласия. – Правильно. Так и поступим, а Илье – это будет уроком.
Через два часа Глаша остановила машину возле летнего  кафе.  Не успели они занять столик возле высокого окна, как зазвонил её телефон.
- Это Артур? – Удивила она и ответила на звонок.
- Глаша, мне нужна твоя помощь. – Начал разговор Артур, удивляя Глашу. – Дело в том, что прилетели мои англичане, а Светлана отказала мне в помощи.  Очень  прошу тебя мне помочь. Обещаю, что  это будет в последний раз. – Он вдруг тяжело вздохнул и договорил. – Мне они уже в тягость, но я …решу этот вопрос. Обещаю.
Глаша не знала, что  и ответить.  Герман запретил ей встречаться с англичанами без него, но его в данный момент не было с ней. Он даже попросил не звонить ему, пока он сам не позвонит. Так, что же делать?
- Когда будет встреча? – Спросила она.
- Через три часа. Я могу заехать за тобой.
Глаша посмотрела на часы, ещё мгновение подумала и решилась. – Хорошо. Через два часа мы будет дома. Приезжай.
Она отключила телефон  и обратилась в Анне Львовне, которая «сгорала» от любопытства.
- Артуру нужна помощь, я согласилась, а теперь и не знаю, как мне поступить.
Женщина удивилась. – Что ему надо? – Спросила она. – Это связано со Светланой или по работе?
- По работе и это касается диссертации Ильи Ильича. – Глаша вздохнула и нахмурилась. – Помните, я вам рассказывала, почему я пришла к вам в дом?
Анна Львовна кинула. – Ты искала убийцу своих родителей и подозревала в этом нашу семью. И ещё, тебе показалось странным, что  твой отец и мой муж  занимались одной и той же научной работой. – Она немного подумала и договорила. – Что-то связано с испанским фальсификатором живописи. Я права?
Глаша кивнула. – Верно. Так вот, Артур знакомил меня с англичанами, которые яко бы были заказчиками его фирмы. И эти англичане каждый раз дарили мне по одной книге.
- Ч что  из того? Ведь Артур занимается куплей и продажей книг.
- Дело в том, Анна Львовна, мама, что каждая эта книга имела тайник в своей обложке. А в тайнике каждый раз  в Россию переправлялись исторические документы…- Глаша приподняла пальчик вверх и продолжила, - подлинники, которые, наверняка, были украдены или из библиотек, или из личных коллекций, но этим занимается Герман. Так вот, эти документы были для Ильи Ильича, вернее для его научной работы о фальсификаторе.  Вам не кажется это странным?
Женщина от удивления приоткрыла рот, и только спустя минуту,  заговорила. – Ты хочешь сказать, девочка, что  мой муж заказывал Артуру эти документы через англичан?
Глаша пожала плечами. – Я не знаю этого. Я же говорю, что  Герман занимается этой проблемой, вернее, его тайный отдел.- Последние слова она договорила почти шёпотом.
Анна Львовна положила руку на сердце. Глаза женщины расширились, и она с ужасом проговорила. – Но это же контрабанда? Это же подсудное дело? Как же так? Артур… Илья … Что они делают? 
Женщина почти минуту думала, а Глаша ей не мешала.
- Вот, что, девочка моя, - вдруг резко произнесла женщина, беря Глашу за руку, - это было на дне рождения Ильи. У нас в гостях было семейство профессора Орлова.  И я точно помню, что Сан Саныч настоял на том, что бы Илья занялся каким-то испанским фальсификатором. Более того, он сказал, что обеспечит его  историческими документами, как доказательствами.
- И что ответил Илья Ильич? – С замиранием сердца спросила Глаша. – Ведь он не мог не знать, что именно этой телом занимался  мой отец профессор Сомов? Я даже знаю, что  они  конфликтовали по этому вопросу.
Анна Львовна пожала плечами. – Мне больше ничего не известно. Сан Саныч был довольно настойчивым и даже приходил  к мужу несколько раз. Они запирались в кабинете и спорили. Однажды я принесла им кофе и услышала, как Орлов убеждал мужа. Он говорил, что эта тема поднимет имя Соколовского на высшую ступень, что нельзя отказываться от высокого звания, которое поможет и нашим детям. – Женщина нахмурилась и договорила. – Я грешна тем, что приложила свою руку и тоже стала уговаривать Илью. Помню, что говорила, если надо  детям помочь, то и не чего отказываться. Ох, если бы я тогда знала, что всё это означает? Но теперь я это знаю, и поговорю с Ильёй, а заодно и с Артуром.
- А если они будут всё отрицать? – Спросила Глаша. – Я вот, что  предлагаю. Я пойду на встречу с англичанами , если они вновь подарят мне книгу, то…- она перешла на шёпот, - мы с вами вскроем тайник и …тогда у вас на руках будут «козыри» для разговора с Ильёй Ильичем и Артуром.
- Молодец, девочка. – Тут же похвалила её Анна Львовна. – Я их выведу на чистую воду и тем самым помогу Герману…

Глаша и Артур вернулись  домой перед ужином. Их машину во дворе встретила Анна Львовна и тут же вопросительно посмотрела на Глашу, лишь та вышла из  машины. Глаша  кивнула и протянула ей пакет  с большой книгой. Женщина взглянула в пакет, затем посмотрела на сына и сказала. – А ну, сынок, пошли в дом, есть разговор.
Артур тоже вышел из  машины, но в дом не пошёл.
 - Мама, мне надо спешить  к Орловым на ужин. Я итак опаздываю. Я завтра заеду, и…- он обратился к Глаше, - ты обещала мне дать эту книгу, ознакомиться с ней, а также свои мнения о ней.
- Ничего ты завтра не получишь, сынок. – Резко остановила его Анна Львовна. – Ты всё получишь сегодня. Пошли в дом, надо  серьёзно поговорить. Нам всем пора серьёзно  поговорить.
Артур повиновался, и они прошли в кухню. А через  несколько минут, он с удивлением смотрел, как его мама вскрывала внутреннюю обложку книги большим кухонным ножом, словно  потрошила рыбу.
- Что ты делаешь, мама? – Попытался остановить он Анну Львовну.
- Спасаю тебя от  тюрьмы, сынок. – Ответила женщина, доставая из тайника старинный документ, сложенный в два раза. Она взяла его  в руку и строго  посмотрела на сына и спросила. – Ты контрабандист, Артур?
Артур смотрел на документ с диким ужасом, и Глаше вдруг показалось, что он вполне искренне  был удивлён.
- Я? – Наконец «выдавил» из себя парень. – Контрабандист? Ты, что говоришь, мама?
- То, что  я вижу. Это старинный документ, который попал в мой дом. И привёз его ты через Глашу. Бедная обманутая тобой девушка… И делаешь это уже в третий раз. Ты хоть понимаешь, что творишь? Ты же в тюрьму загремишь. Тебя даже Герман  спасти не сможет! – Женщина так хлопнула ладонью по столу, что  подпрыгнули не только Артур, но и Глаша. – Быстро говори, эти документы ты получал для отца? Какую  роль он играет в твоей контрабанде?
Парень невольно кивнул, но затем мотнул головой.
- Что это значит?! – Вновь «взорвалась» женщина. – Что ты мотаешь головой, как белый бычок. Говори прямо, будь честен со мной.
- Мама, поверь мне, я понятия не имел, что в книгах для Глаши есть тайник  с этими документами. – Он почти дрожащей рукой взял из рук матери лист бумаги и рассмотрел его. – Я просто  выполнял приказания… Меня просили принести эту книга, а затем вновь просили вернуть Глаше.
- Чьи это были приказания?! – Голос женщины дрожал от гнева.
- Сан Саныча Орлова. Он говорил, что тоже интересуется испанской живописью и новыми изданиями из-за границы.  А эти документы передавал для отца. Говорил, что помогает ему, …чем может.  Говорил, что у него  есть возможность  доставать эти документы из центральных  архивов.  Я верил  ему. Он говорил, что отец заканчивает свой научный труд, который сделает его знаменитым на весь мир.
Анна Львовна тяжело вздохнула, опустилась на стул и положила ладонь себе не лоб. Глаша поспешила налить ей воды.
- Значит так, сынок, - заговорила женщина, когда выпила воду, - сейчас идём к отцу, и во всём будем разбираться. Нам надо всё обдумать, что бы доказать Герману вашу непричастность  к этому безобразию. – Она кивнула на документ, который тут же взяла в руки и встала со стула. – Идём, сынок.
- Но мама, почему мы должны что-то доказывать Герману? – Удивился Артур.
Анна Львовна взглянула на Глашу, затем на Артура и произнесла. – Дело в том, сынок, что  Герман работает не в геологоразведке юристом, как вам говорил. Он полицейский и работает в уголовном розыски, как  раз занимается такими вот делами, как это. – Она потрясла бумагой в воздухе и договорила. – Идём, Артур. Идём к отцу разбираться… 

Глаша одна лежала в своей постели. Герман так и не позвонил, он так же и не вернулся домой ночевать. На душе её было  муторно. Разговор семейства Соколовских длился несколько часов. Она сидела в кухне и терпеливо ждала.
Когда в кухню  вернулись Анна Львовна и Артур, то парень выглядел не лучшим образом. Он  мельком взглянул на Глашу и проговорил. – Извини меня. Я был  полным дураком, что  доверился им.
- И что ты собираешься делать? – Спросила его Глаша. 
- Только то, что разрешит делать ему Герман. – Строго ответила за него мать. – А пока мы с отцом решили, что ему надо порвать со Светланой.
- И я это  сделаю, мама. Мне не хочется ходить в дураках, и быть использованным. И мне надо  подумать, как это сделать, что бы не вызвать у Орловых  подозрения. Вы же так решили с отцом, мама?
Анна Львовна утвердительно кивнула, и в тоже время зазвонил телефон  Артура.  Артур посмотрел звонок и произнёс. – Это Светлана звонит. Наверное, будет спрашивать, почему я не приехал на ужин.
- Очень хорош. – Сказала Анна Львовна и отобрала телефон  из рук сына. Она нажала на ответ и заговорила. – Алло, Светлана? Это  Анна Львовна. Да это телефон  Артура, но он его забыл дома. Он так разволновался… Вот и забыл. А его дома нет. Он уехал…   Да я точно не знаю куда, но думаю, что  в ресторан. Дело в том, что они случайно встретился со старой знакомой, и они решили поговорить.  Они привезли Глашу домой, попили чайку и уехали…
Глаша невольно улыбнулась, вспомнив эту ситуацию.
- Герман, ты весь в маму. – Проговорила она. – Она с лёгкостью выдумывает небылицы, как и ты. Интересно было бы посмотреть на лицо Светланы, когда она услышала  имя  старой знакомой Артура. Людмила. – Глаша усмехнулась. - Я уверена, что  Светка в этот момент даже подпрыгнула. Так ей и надо. Дай Бог, что бы Артур с ней разобрался.
В этот момент зазвони телефон. Звонок был от Германа.
- Эльфёнок, слушай меня и не перебивай. – Услышала она торопливый приглушённый  голос любимого. – Завтра тебе придётся одной идти в свадебный салон, в котором ты встретилась с Полиной. Выбирай себе платье, но оставь маму дома любым способом. Ты должна быть одна.
- Почему? – С удивлением спросила Глаша.
 - Потому, что, эльфёнок. Завтра тебя должны …украсть.