Власть сладка

Виктор Матюк

Власть сладка

Жизнь – загадка, она смотрит на бедолаг свысока,
И лишь иногда с её глаз долу капает горькая слеза,
Ей трын-трава, что людская молва перекручивает слова,
Без поводка мимо греха легко не пройти, под стук топора
И грохот молотка молодая аристократка наблюдает за хлопцем украдкой!
Далее всё по порядку, мозгами пораскинув, рот широко разинув,
Он единый, кто холодной осенью ходил без демисезонного пальто! 
Она впервые увидела его и сразу обомлела, что-то её сердце задело,
Не отзвенело и не прошло, следы любви снегом не замело, а время шло,
Было тяжело смотреть через замёрзшее окно на отдалённое село,
Где летом жилось всем людям хорошо, а вот зимой глас внеземной
Бил отбой, от боли зубной плоть теряла душевный покой,
Любовь сияла одинокой холодной звездой над девичьей головой,
Ей разум, как всегда тихо говорил на ухо красивые и дельные слова,
Но она вновь с утра пожилого странника ждала у открытого настежь окна!
Меж ними был вырыт глубокий ров, мужчина был на женщин зол,
Как ты страсть не назови, мы все равны в миг всеобъемлющей любви!
Её острый меч мог прервать любую речь, но нельзя чувствами чужими пренебречь,
Таков любви удел, если она осталась не удел, тогда благоразумен будь,
О прежних сладострастиях забудь, и ступай в обратный путь! Никого не обвиняй,
Ты сам – шалопай, это с достоинством признай, всему есть мера, всему есть край!
Лихом былое время не поминай, что-то у девицы случилось с головой,
Она могла в момент любой затмить солнце собственной красотой,
Но где же тот стареющий ковбой с перевязанной платком седой головой?
Он погнал скот на водопой, её на той стезе встретила ложь, что посеешь,
То пожнёшь, о ложь, куда же ты младую женщину ведёшь?
Тревоги барабан предвещал туман, дождь, ветер и ураган!
Пан или пропал? Иного не дано, сбудется только то, что суждено!
Женщина пристально глядит в окно, на дворе ещё темно, но она всё равно
Не отходит от окна, покрасневшая щека  не может оторваться от стекла!
Страсть сладка, её ноша тяжела, только молоды годы
Способствуют влечениям природы, они помогают впритык подойти
К сокровенным тайнам высокой любви, ими нельзя пренебречь,
Но если ты – бестолочь, тебе никто уже не сможет помочь!
Душа не находит праведных слов, чтобы вновь возвысить любовь
И освободить её от пут и оков! На всё воля богов,
Они нам посылают друзей и врагов, дают кров
И дарит строки прекрасных стихов! Как к ним подойти,
Чтобы не споткнуться в пути и не застрять по уши в грязи?
Не возлюби того, кому всё равно, где, когда и с кем, но зачем?
Благоразумен будь, не искажай ни истину, ни суть, отправляясь в путь,
Грудь держи по ветру, хотя твоему хочется быть как можно ближе к костру,
Но наяву путь к греху питает надежду, и прежде чем избавиться от многих проблем,
Вначале сам поднимись с колен, чтобы увидеть Эдем! Зачем? Всё – тлен, всё – суета,
Вокруг твоего пути ни травинки, ни куста, ни деревца, только песня соловья
Доносится издалека с раннего утра, расставь в жизни все точки, прежние заморочки
Надо забыть, а свою жизнь посвятить тому, кто подобен мотыльку, летящему на свет,
Хотя нет ни мощи, силы, только кожа и кости, а в руках крестьянские вилы!
Когда молоды мы были, преданно любили и верили в себя, петляла стезя,
Даль не была видна, страсть сильна, её спина оголена, но плоть не вольна выбирать,
Никто в том не виноват, что слова летят, как горный водопад, ими нельзя пренебречь,
Хотя любая речь может дать течь, когда желчь вытекают первой наружу в холод, зной и стужу!
Не сесть бы в лужу, сдуру всякое может статься, листья падают и кружатся,
Им розовые сны давно уже снятся, сколько можно кидаться из стороны в сторону?
Теряешь нить управления попусту, делишь с ними поровну  счастье и нужду,
Оставляешь толику всего, что к тебе пришло, но потом ушло, Бог весть куда!
Мои года – моё богатство! Как же дни повседневной жизни меж собой рознятся?!
Был день зол или суров, но он прошёл, ему на смену новый день пришёл,
Хоть стой, хоть пой, хоть падай, хоть кричи, что в те дни  ночи были холодны,
А поцелуи горячи, всё равно судьба будет выращивать проросшее зерно,
Хотя ты сам не был подвержен тяжким трудам, жизнь его превратила в маковое зерно,
Но до всходов ещё далеко! Видит око всё, что далёко, взгляд застилает поволока грешного бытия,
Туда можно идти, а сюда шагать нельзя, «Почему?» - я судьбу наедине спрошу,
Но с вопросом не спешу, если тему распотрошу – согрешу лишний раз,
Мне по плечу любая связь времён, ведь тот, кто по уши влюблён,
На страдания и слёзы обречён! Крик, гам и стон не улучшают состояние дел,
Сколько бы грех на грешной шее не висел, он, как притаившийся злодей
 Будет думать только о выгоде своей! Качая головой,
Раб хмельной сам решил быстро справиться с молвой,
Но мысль дала небольшой сбой, её остудил дождь ледяной,
Во тьме ночной появился новый геморрой: кто же здесь святой?
Как грехи обезвредить, если плоть кричит и бредит – любить и верить,
Но грешно жить ей никто не сможет запретить! Всё вспомнить и забыть,
Авось к утру судьба оставит в покое чехарду, ложка с мёдом уже поднесена ко рту.
На счастье или на беду – не знаю, слёзы долу уже не роняю, пусть холодный дождь моросит,
Мне же предстоит свои желания остудить и навсегда о них забыть! А музыка звучит,
А музыка звучит, пожухлый лист на древе жизни сильно не шумит, утлая лодка плывёт по реке,
Душа, забыв о поплавке, что-то пытается доказать судьбе, та же сама по себе, пусто на столе,
Не густо в голове, куда двинуть словесную рать, чтобы господний глас,
Хотя бы на этот раз не стал грешнику слабые нервы щекотать!
С какой стороны придёт беда? Кто должен закусить удила,
Чтобы в дом пошла ключевая вода? Без суда и следствия
На память приходят жалкие последствия  мирского бытия,
Местная шатия-братия дожидается у степного ручья, но смогу ли я пересилить себя, 
Стеная и скорбя, сердцем скрипя, пытаюсь вспыхнуть жалостным огнём, и не вскрикнуть,
Не простонать и рабскую долю не признать, попытаюсь все помехи со своей стези убрать!
Куда идти? Куда бежать? От себя не уйти, хотя душу ещё можно спасти! Чем меньше лжи,
Тем больше она стремится время коротать в тиши, не жди в период скорби, что народ гордый
Встанет на колени, не время и не час брать в руки белый флаг! Власть ещё сильна,
И она вольна менять имена тех, кто  вынужден был за отечество умереть, отныне и впредь
Простой человек должен ускорить собственный бег, ему одному греха не одолеть!
Безнадёжен крик и стон, он на долгое забвение обречён! Ему не писан закон!
Никто тому не удивлён, ведь даже грузный слон в посудной лавке,
Не может обойти прилавки, он может дать отпор любой шавке,
Но усидеть на одном стуле, будучи в загуле, ему не удастся,
Ему не с кем тягаться, нет свободного пространства, чтоб 
Чувств потоп удовлетворить грешную плоть как-то смог!
Он не свалится с ног, но печальным будет последний итог,
Стареющий пилигрим одинок, он ведёт собственный монолог,
Смотрит пристально на треснувший потолок, как будто там Бог
Решает его судьбу, у него власть, он дарит грешникам шанс для исправления,
Он бы мог украсить собственный слог множеством редких слов, взятых из стихов
Известных поэтов, они сочиняют и зимой и летом, и при этом  по данному им праву
Возвеличивают державу! Их ковчег совершает мысленный побег из тех злополучных мест,
Где снег, дождь и пурга видна не только из открытого окна! Жизнь наподобие поплавка
Пролетает мимо рано поседевшего виска, вместо пули – строка, вместо радости – тоски,
И чужие неизвестные доселе голоса пытаются крики грешного естества перекричать,
А рука стремится чужие мысли записать, трудно воедино чужие думы собрать,
Они пытаются бог весть куда сбежать, не хотят они прозябать на краю земли,
Где они постоянно находятся в тени! Вскочив в испуге, почувствовав завывание в каждом звуке,
Ощутил грешник силу в каждой руке, крест зажат в левой руке, а божий перст 
Предвещает конец для самовлюблённых сердец! Слышен плеск вдалеке,
Треск вблизи, как не суди, как не ряди на твоём многотрудном пути увянут васильки,
Но жить продолжишь ты, пока твои мысли будут чисты и не лишены нетронутой красоты!
Господи, прости! Помоги мне своё счастье найти! Изменилась жизнь после пятидесяти,
Не мне судить, кого, Боже, Ты можешь простить,
А кого Ты склонен заставить ползком ползти,
Пока не исчезнет острая боль в хилой груди!
Так вот кое-кто пытался бросить камень в чужой огород,
И совершить духовный переворот, чтоб ни какой обормот
Впредь не смог, выпятив живот, встать на развилке трёх дорог
И, дождавшись толпы, начать с ней злоречья и пересуды,
Нанося увечья в области межбровья и в оба предплечья,
Ничто – жизнь человечья,  но душа ищет спасения,
А противоречия были и будут на стезе жития! Рок не шутит,
Засунув руки в брюки клёшем, выглядел человеком хорошим!
В общем, и частности судьба приличных людей всегда в опасности,
Особенно в эпоху гласности, когда органы Госбезопасности
Могут взять за жопу даже самого Эзопа, сделать из него холопа,
Посадить его в омут, где люди легко тонут, и выплыть сами не смогут!
Коль прекрасна жизнь, столь она неповторима, молись и рано не женись,
Духом крепись, хвост по ветру держи, и трудись от зари и до зари!
Закрывай оконные жалюзи изнутри, громко не ори, не напрягай напрасно мозги,
После такой строки из загадочной башки по сторонам полетят одни черепки,
Но грехи останутся внутри души, не спеши обвинять самого себя, всему виной – тьма,
Головная боль и нищета, грешная плоть вся слезами истекла, зато душа стоит, как скала!
Она на все засовы заперта, ей спешить некуда, вдалеке видны райские врата,
Но туда с сумой грехов не попасть, только насладившись, власть ещё раз
Можно побороть непреходящий страх, он горазд на всё, в его руках острое копьё,
Но лишившись сил, разум себя здоровья лишил, сколько бы твой язык Господа не просил,
Чтобы Он годы жизни тебе продлил, Он бы плоть от души никогда бы не отделил,
Он их вместе взрастил, Бог ни к радости, ни горю - не глух, у Него отменный слух!
Твёрд высокий лоб, его даже летящий камень не разобьёт! Когда бы душа и тело были врозь,
Сразу бы здесь такое тление началось, и в горле застряла бы острая кость!
Пока же я владею одним ремеслом: борюсь и враждую со злом,
И не выгляжу стариком, мою голову уже посеребрил белый снег.
Да, я - грешный человек и веры мне у неба нет,
Однако я ещё пока не скатился в глубокий кювет,
Стареющий аскет иногда скрывает грех от острых глаз небес!
Совесть и честь могут славу божьему рабу принесть,
Но его лицо смотрит невозмутимо на всё, что скрывает оконное стекло!
В руках писчее перо, на столе белоснежная бумага, перо – моя острая шпага,
Она преграда для завистливого взгляда, находящегося рядом, пусть пыль стоит столбом,
А пот катится градом, в месте злачном стезя облита сладким вином, она с примесью яда,
Он – посланник ада, но отрада для лидского стада, людям много смертельно яда не надо,
Его не заменит губная помада или плитка молочного шоколада!
В конце года бесчинствует природа, меняется погода в течение часа,
Прошлое сливается в унитаз, голова повёрнута назад, уныло качается баркас
Земного бытия на высоких волнах, его сопровождает судьбоносная звезда,
Но и она погаснет в канун Рождества, вот-вот начнутся торжества,
И только ветер – глашатай стужи осушит замёрзшие лужи,
Или сузит их на большом отрезке, судьба засияет в дивном блеске,
Но блеск тот продлится недолго, люди поговорят громко и затихнут здравые голоса.
Ко многим старость впритык подошла, и предел бессмертья подмял под себя великие творен6ья,
Уходят в Лету столетия, восхитительные междометия вслед за охами и ахами несутся,
Злопыхатели от злости трясутся, прежние времена назад уже никогда не вернутся!
Стоит на четверть оборота развернуться, как та давнишняя стезя,
Которую от чужих глаз скрывала холодная, но прозрачная роса,
Обнажила до конца остатки плотского греха, отрекись от них,
Промозглый ветер затих, но на просторах земных нет надежд иных,
Как первыми сделать уверенный шаг , раздвигая темень и мрак, навстречу яркому лучу,
Он хлопнет грешника по плечу и зажжёт свечу, я же истину от неба заполучу,
Долги оплачу сполна, царствие яркого луча будут сопровождать покой и тишина!
В окно светит ущербная на четверть Луна, жизнь непредвиденных обстоятельств полна,
Тропа то светла, то черна, а седая голова вновь в раздумья погружена,
Не допит до дна хрустальный бокал игристого вина, в душе – пустота,
Даль не видна, городская окраина сияет, как раскалённая окалина,
Здесь всё зависит от желания хозяина, он устанавливает правила,
Но сам их не исполняет, он неохотно книгу бытия листает,
Кто из нас не забывает то, что у него грехов полно, но от них исходит тепло!
Хотя из них крепость не соорудить, без них нельзя и дня прожить, когда уста говорят,
Что другие люди грех творят, они источают яд, я же могу только предполагать,
Что небеса привыкли грехами людей пугать, я – жалок сам, я – глух и нем,
Хотя вокруг множество бытовых проблем, мне бы подняться с колен и лишь затем
Сбежать насовсем в долину роз и хризантем, пусть грехов гарем стучится в запертую дверь,
Моя душа тверда, ка цитадель, плоть привлекает тёплая постель, но житейская канитель
Приносит убыток лишь, мне же по душе барыш! Как не крутись, жизнь теряет смысл,
Если сокровенная мечта сошла, как белизна с чистого бумажного листа,
Выстроены замки из песка, судьба лишила сна твой разум неспроста!
В назиданье всем он растормошил множество утихших проблем, зачем?
Один хрен они не решатся, будут из последних сил сопротивляться,
Даже под градом несметных стрел плоть истерзается так, что будет дребезжать
Весь мой костяк до тех пор, пока ты не дашь отпор множеству вражеских слов!
Лай подзаборных псов сильно не пугает подлецов, мысль не доходит до тех мозгов,
Что были позаимствованы у ослов! Власть былого велика, она привыкла жить для себя
От звонка и до звонка, она несёт гнёт и грабежи через мирные рубежи, обрушив месть
На совесть и честь с улыбкой на устах надеется, что на небесах весь грех сгорит в огне,
Мой же проступок  останется вовне! От былого остались жалкие осколки,
Но их столько, как иголок на ёлке, им неведом страх,
Я вижу только ненависть и боль в этих злобных глазах!
Молодое племя не разделяет бремя былых утех,
Рок всю ночь им на уши погалдел, что не только он остался не удел,
Хотя сполна уразумел, что выжил в нищете, одержал немало побед
В сутолоке утех и страстей, выжил в толпе разных людей, остался верен себе,
И не стал слабей, на столе лежит красочная акварель, но в холодной конуре
Не пишется мне! В глубине меркнущего сознания нети ни слов любви, ни признания в том,
Что уже грянул властный гром, сутолока и рознь уже стоит за углом, с ними лично не знаком,
Не хочу вспоминать задним числом дождь летящих стрел, была цель, была колыбель,
Потом появилась общая белоснежная постель, в душе тогда играла звонкая свирель,
Остался в прошлом бордель, было лень каждый божий день кушать одну и ту же карамель!
Средь мирской суеты каждому грешнику его недостатки совсем не видны,
Лучшие умы пытались толпу избавить от душевной кабалы, но годы прошли
И всё осталось без перемен, всё – тлен, всё – суета, одна и та же стезя,
Одна и та же толпа и толика ума у жалкого большинства! Дали унылы,
Годы жизни забрали мощь и силы, когда молоды мы были, чрезмерно грешили,
Срывали каждый злак, будто он – наш судьбоносный знак, за ним кромешный мрак!
До него рукой подать, он мог каждому урок святости преподать,
Но ему не удалось толпу от грехов удержать, нет времени спать,
Нет сил, чтоб  добежать до высокой цели, и на деле доказать,
Что ты способен понять, как  со своими желаниями совладать?
Жить в сыром подвале или спать на сеновале? Каждой твари по поре,
Даже отроки старые, упрямые и усталые не хотят оставаться наедине,
То есть в полном одиночестве, бог пишет каждому из нас своё резюме,
От него не скроешься в толпе, велика его власть, можно заживо пропасть,
Каждый из нас – малая часть того, что бог пытался долго в явь воплощать,
Теперь ему не остаётся ничего, как миловать или карать? Судьба слепа,
Доля твоя незавидная, тень безобидная улеглась на многолюдную тропу,
Чтобы исчезнуть ближе к утру, она лишь усилила хандру, и вот ты живёшь у неё в плену!
Те путы я сам разорвать не смогу, лишь грязь от лица ототру,
И вновь попаду в пустоту, мне бы присесть к горящему костру,
Чтобы в силе огня увидеть самого себя сквозь преломление солнечного луча
Через призму гранёного янтаря, лучи, сплетясь, заставили грешника шагнуть вспять,
И в новом облике стремглав предстать, ему не привыкать терпеть карающий смех творческих Муз,
Его невыносимый груз подобен многолетний тяжбе, её тяжесть прочна, как жесть крепка,
И не позволяет валять дурака! На аскета бедного свалились все грехи до одного,
Слышен вздох в ночи: «Господи, помилуй и прости за те грехи,
Что были совершены по недоразумению, господи, дождусь ли я прощения,
Не знаю, но Божью милость уповаю и своих надежд не скрываю!»
Сон на сеновале, будто бы ты находишься на привале, а далее
Уповаешь на самосознание, хотя будущее в тумане, она застыло на причале,
Делаешь запись в толстом журнале,  фиксируешь даже мелкие детали,
Пока чёрной скорби тьма не лишила ума стареющего мужика!
Он костёр невзгод потушил, суть перемен не исказил,
Себя осудил, но нет у него ни мощи, ни сил, чтоб
Выступивший на лбу холодный пот Божий гнев на милость обрёк!
Он обращён лицом к недописанному листу, будто к разуму своему,
Судя по всему, ему никчему  ронять слова из собственных уст
На придорожный зелёный куст, грешников много вокруг,
Без них этот бы мир был пуст, лишившись чувств, плёл такую чушь,
Что стоило ему промедлить чуть-чуть, как царство тьмы с помощью хулы
Отодвинуло бы приход ранней весны, разум, взятый взаймы у судьбы,
Пришлось бы вернуть, тоску и грусть хочу назад своим злопыхателям вернуть!
Горя тяжкий груз застрял в заплаканных глазах, будто пожухлый лист на волосах!
Давно уже высохло материнское молоко на губах, закончена строка в стихах,
Лишь одна мысль летает в облаках, слышен звон в ушах, она передвигается впотьмах,
Душа тронута горячечной молвой, она налетела огромной волной,
Здесь закончился её путь земной, это подтвердил месяц молодой,
Он спрятал людской укор в собственную горсть, прикрыв ею душевную боль!
Тень ночной совы начала раздваиваться с головы, чтобы скрыть свои едва заметные следы,
Пока уверенность в себе обретёшь и мечтать о приятном отдыхе начнёшь,
Не успеешь счесть, сколько на твоём сердце ран есть? Память о них на твоих слезах блестит,
Она хрустит, как вы сохший тростник, жертвенный огонь в грешную душу спокойно проник,
Грех был не сильно велик, он издал громкий рык, сам был от обозрения тьмой сокрыт!
Если он – не гранит, ему ничего не грозит, ему плевать на внешний вид,
Мир пуст, душу обуяла грусть, она при мне, как тень в солнечный день,
Вот такая хрень каждый божий день, грешник же здоровьем ослаб,
Судьба  хотя бы кое-как ему ключи от счастья принесла б, не получается никак!
Рок вмиг изменил свой лик, он ужен почти старик, мал золотник, но дорог,
Его мысли между строк читает разбитной народ, он весь продрог, весь изнемог,
И конечно же, одинок, страстей клубок он распутать до сих пор ещё не смог!
Теперь гуляет по лезвию ножа, жизнь его пуста, в голове ни травинки, ни куста, ни деревца,
Ему трын-трава, когда же судьба прибегнет к сарказму, он начнёт жить по уму, я же к тому клоню,
Что никто кроме него не сможет на путь истины направить своё естество! То-то и оно!
Утешенья нет, гаснет Фаворский свет, раньше он горел и день, и ночь и вот пришёл его черёд
Исчезнуть прочь! Вот и ты крутишься вокруг своей оси, чтобы оказаться ближе к концу строки,
Говоришь Музе: «Прости!», и пытаешься ей букет алых роз в подарок преподнести!
Она отвечает: «Мерси, между нами никогда не было взаимной любви!
За откровенность прости, одному из нас лучше от ратных дел отойти!
Не суди и не судимым будешь, чему ты женщину научишь,
Тем всю жизнь довольствоваться будешь!»
Скорбь камнем пронзила грудь, искажена суть,
Огонь разлуки всё сожжёт дотла, после меня
Тоже останется брошенная посреди пустыря
Раскалённая зола! Вокруг неё земля была черна,
Ни травинки, ни куста, ни деревца,
Только намедни написанная строка
Продолжает согревать стареющие сердца,
Их кровь любовью пропитана,
Стезя вся была словами вышита,
Теперь на неё лежит пожухлая листва! 
Земля иссушена, только вблизи  степного ручья
Она водой, оставшейся после проливного дождя,
Лишь на поверхности пропитана, если же глубже копнуть,
Можно сбросить с собственной шеи тяжёлый хомут, дела не ждут!
Только последняя строка, как вселенское диво скромна, а жизнь страхов полна,
Унылая среда на плечи двух грешников легла, страсть была сожжена дотла,
И только последняя строка гордой быть должна до конца! На всё воля Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца! Трудно в страсть стремглав не впасть,
Тут же с небес прилетит беспощадная плеть, можно всё перетерпеть и уцелеть,
Если ни о чём, что было, впредь не каяться и не сожалеть!

г. Ржищев 
18 декабря2020г.
10:16