8 -

 
   - Да неее, - смеялась Светлана. – Этого не может быть! – у нее начиналась истерика. Она сидела на стуле в кабинете своей подруги гинеколога. Только что Света узнала, что она беременна, срок большой, аборт делать поздно.

  - Светка, ты прям как малолетка! Ну, Бог дал, рожай. Где двое, там и трое, - пыталась успокоить врач.

  - Да причем тут это?! – взвыла будущая мама. – Ты не понимаешь… Я б еще десять родила, да только не от этого, понимаешь?!

  - Так, ну ка хватит! Успокойся! Ребенок, как ребенок. Ничего страшного! Аборт делать ни кто тебе не будет! Ты же не хочешь инвалидом остаться!

  - Ира! Ирочка! – взвыла Света. – Дорогая моя, хорошая, ну сделай же что нибудь! Нельзя мне рожать этого ребенка! Ой как нельзя!

  - Светочка, милая моя, успокойся! Ничего я сделать не могу, и не буду! Времена не те. Сидеть я за это не хочу, думаю ты понимаешь. И что за проблемы?!  Старшие уже взросленькие,  мама у тебя замечательная, помогут все. Успокойся. А своему новость расскажи, скажи, что нужно, чтобы у ребенка был отец. Пусть тоже подсуетится. А то как на лево – так грудь в крестах. Ничего… Не плачь. Да ты что, в самом деле, как малолетка себя ведешь?! Ты же знаешь, не люблю я эти слезы-сопли. Давай, топай домой. У меня очередь собралась. И  не ной! Вечером заеду, - кричала подруга вслед Светлане.

  « Господи, как быть? Господи? – шептала Светлана. Какой ребенок?! Какие роды?! От него?! Нельзя! Не в коем случае нельзя.  Он, конечно, красавчик, но… Каким ребенок родится?! Что я буду людям говорить?!»  Она шла не видя дороги, наступая прямо в лужи, пару раз, споткнувшись, чуть не упала. Спасибо, кто то на перекрестке схватил ее за руку, иначе попала бы под машину. «Выходит, жизнь спасли? Спасли… жизнь… а зачем?! Жизнь спасли… Спасли… Зачем?! Все плохо… Все ужасно… Я такая сволочь… Я…» - Светка четко вспомнила вчерашний день. Вспомнила свою девочку, стонущую  от боли. Вспомнила избитое лицо матери.

  - Зачем спасли?! -  вдруг заорала она, падая на колени на асфальт. Она еще что то кричала, хлопая от бессилия руками по лужам. Прохожие обходили ее стороной. Кто то останавливался, и с сочувствием смотрели на бедную женщину.  Кто то не стал шептаться и щелкать языком, а просто помог подняться.
 
   Как Светлана оказалась дома, и что случилось -  она не могла сообразить. Знала только, что жить ей не зачем. Она встала, шатаясь зашла в зал и вырвала провод антенны из телевизора.

  Со стороны наверное она выглядела странно. Взгляд уставился в никуда, шажочки маленькие, будто еле передвигает ноги. Волосы взъерошенные, лицо бледное. Но, она точно знала, что нужно делать.

  Саша услышала в комнате какой то грохот. Думала Мишка что то уронил. Но, братишка был на кухне, а странный шум был  из маминой спальни. Странно. Во рту появился знакомый привкус крови, сердце начало биться где то в глотке и не хватало воздуха. Девочка почувствовала неладное. Она открыла дверь в спальню. Перед ней на трубе в петле из телевизионной антенны висела мама. Она хрипела и дергала ногами. Сашка схватила ноги матери, стараясь ее поднять выше, чтобы провод не стягивал шею. А сама бешеным криком стала звать братишку.

  - Не заходи! – орала она.- Не заходи! Беги! Беги, зови соседей! На помощь! Бегиииииии!..

  - Ах ты ж зараза! Ишь что надумала! – сосед дед Мирон приподняв голову Светланы поил ее каким то лекарством с противным запахом. – Я тебе вот покажу, засранка! Грех то какой!

   Он еще долго строгим голосом причитал. А старые, но все еще сильные руки его тряслись. Шутка ли, не каждый день девку красавицу из петли вытаскиваешь. Сосед подложил Светлане подушку под голову, сказал бабам соседкам пойти прибрать в комнате.

  - Ох, девка,  девка, что надумала! Вот как теперь то?! Это ж неотложка приедет, в психушку заберут, - охал и ахал он. Что вот прикажешь делать?

  - Ммммм, - застонала женщина. Она вцепилась в низ живота и начала вертеться как волчок на полу.

  - Ах, мамочки! – заскулил  кто то из женщин. – Кажись она тяжелая…

  Светлану на носилках погрузили в машину скорой помощи и увезли. В этот вечер Евдокия Степановна вернулась домой. Она безумно переживала за внуков и за свою непутевую дочь.