Король Стекла. Глава девятая

Глава Девятая, в которой Катя наконец-то что-то вспоминает

   Вернер, почти переставшая быть верной своим прошлым принципам, ходила на учёбу словно полуживое нечто, туманный призрак былого величия. Она мало отвечала, мало сдавала заданий, мало общалась и мало кому попадалась на глаза. Ей было трудно и горько — она погрузилась в переживания о несуществующем литературном герое, оклеветанном и растоптанном, и вся жизнь пролетала мимо неё.

   Впрочем, быть может это было и хорошо для неё.

   То, что происходило в реальности, расстроило бы её куда больше, чем гибель Короля Стекла, если бы она смотрела на это незатуманенным взором.

   Катя погрузилась в воспоминания о прошлом, забывая о настоящем. Это лишило её новостей о том, что Гангэра Фонтэ и её сыновья берут её в кольцо. Гангэра была умная и хитрая женщина, которая привыкла строить жизнь вокруг себя по особым, чётким правилам, и Катя Вернер входила в её долгоиграющие планы. Вернер и Ветер, которые, изначально, по плану матери должны были решить между собой, кому достанется выбранная матерью девушка, потеряли общий язык. Всё пошло не так, как хотела Гангэра. Катя Вернер отстранялась всё дальше, провоцируя ссоры между братьями Фонтэ, и планы на присвоение «необычайного таланта» расстроились.

   Прочие новости тоже не доходили до сознания Кати.

   Исчезновение Розы Самио, неясные скандалы между магистрами — всё это прошло стороной.

   Катя копалась в себе, не видя никого вокруг себя. И ей повезло, что никто не подумал воспользоваться её растерянностью в своих целях — даже Гангэра Фонтэ со всей своей хитростью ничего не придумала, она была занята сыновьями.

   Вернер наконец-то смогла вспомнить то, что замкнуло, сломало её изнутри. Она вспомнила две истории, обе из которых были связаны с захватившим её сознание Королём.

   ...Кате было 7 лет, и она была невероятно подвижным ребёнком, вечно мешая родителям своей увлечённостью жизнью и, особенно, различными стекляшками.

   В один из дней угасающего лета, после новостей о семейном разрыве и бесконечных ссор родителей, Вернер решилась на невероятное по её меркам приключение. Когда солнце уже скрылось за облаками, а мир погрузился в сумерки, она тихо и неспешно покинула дом. Её никто не стал бы догонять — матери не было рядом, а отец, который пытался вернуть честно нажитое имущество, был слишком занят, чтобы караулить кто и когда покидает это спорное жилище. Нянечка, нанятая на время судов из-за страха матери, мирным сном спала у камина и тоже не могла побежать за Катей. Поэтому, та была спокойна и холодна, словно кусочек стекла.

   Лес встретил её шумно, играючи. Ветер носил свежий вечерний воздух по засыпающему к осени лесу, и деревья вторили его песне своим ненавязчивым шуршанием. Зелёный подол из листьев шевелился в едва заметном танце, и всё вокруг манило своей простотой и спокойствием. Внутреннее спокойствие семилетней Кати не было таким — оно было опустошающим, выжженным, уничтожающим. Природа не бывает такой никогда. Природа спокойна в своём величии и, даже погибая, никогда не становится чудовищно пустой.

   Катя много раз была в этом лесу до этого — у неё было любимое место, спрятанное от чужих глаз и родительского надзора. Она редко ходила туда, чтобы его не отняли, не нашли и не запретили, как все прочие её радости, оттого таким манящим и привлекательным казался ей лес. Робко, но верно, она ступала по остывающей земле, спускаясь с пригорка вниз, на поляну, находящуюся в углублении. Между высоких стволов и покосившегося окружения из холмов стояла недоступная незнающему человеку поляна. Чтобы дойти до неё, нужно было найти определённое дерево, обойти его, обнаружить яму, спуститься в неё по корням, и лишь потом выйти вниз к желанному месту.

   В вечернее время отсюда было хорошо смотреть на меняющее цвет небо, а в дневное на облака. Сейчас же Катя шла сюда не за этим — она искала спасения от тревог, а не развлечений. Впрочем, их тоже, но не так осознанно.

   К большому Катиному удивлению — насколько оно может быть в возрасте 7 лет — её тайное место оказалось не таким тайным и уже было кем-то занято. Посреди поляны стоял цирковой фургончик очаровательного фиолетового цвета. Вокруг него были шарики, какие-то гирлянды из бумаги и небольшой проигрыватель для пластинок. Любой ребёнок смутился бы, увидев среди всего этого фокусника, но Вернер совсем не удивилась. Тем более, совсем недавно, мать требовала от неё быть доброй и ласковой к незнакомцам, даже если они пугают её — готовилась доказывать в суде всевозможным специалистом счастье и благополучие ребёнка. Ошибка за ошибкой, погоня за наживой и полное безразличие в адрес дочери — вот к чему привели подобные попытки обелить себя. И именно поэтому, слушая внутренний голос матери, Катя подошла к фокуснику, чтобы поздороваться.

   История эта могла кончиться так же фатально, как и любая встреча с Королём Стекла, если бы на месте волшебного персонажа оказался бы кто-то другой, например, обычный человек с необычными и страшными желаниями. Однако, всё случилось иначе, и Катя даже не задумалась о том, каким образом неповреждённый фургон попал в это труднодоступное место. Она ни о чём не думала, и просто шагала вперёд.

   Как жаль, что рядом с ней не было того, кто мог бы повести её в верном направлении, и ей самой приходилось вести себя не всегда верной дорогой.

- Маленькая девочка? - фокусник, одетый в соответствующие фургончику по цветам элегантный костюм, осматривал Катю без особого интереса. - Здесь? В лесу? Неужели ты не боишься потеряться?

   Его большой лакированный цилиндр, в котором она сама отражалась в полный рост, манил малышку чуть больше его длинных, выходящих за линию лица, светлых бровей. Было в нём что-то уютное и светлое, к чему Катя всегда тянулась своими маленькими ручками.

- Нет. Я вовсе не потерялась, - сказала она, вежливо улыбнувшись. - И, для начала, здравствуйте.

- Ну здравствуйте, раз так, - фокусник смотрел на неё немного отстранёно, словно желая обезопасить от чего-то. - Твои родители, должно быть, волнуются за тебя? Где они?

- Они не волнуются, - сухо ответила Вернер, перестав улыбаться. - А как вы нашли эту поляну? Я думала, только я знаю о ней.

- Ох, мир так огромен, девочка, - незнакомец наконец-то улыбнулся, хоть и слабо и слегка натянуто. - Я много чего видел, потому что много путешествую, и много всего знаю. Это моя работа — искать то, чего другие не видят. А, кстати, о вежливом тоне, который ты так усердно стараешься соблюдать — ты не представилась.

- Меня зовут Катя Вернер! - среагировала Катя, как по команде вытянув правую руку вперёд.

- Аринэлл, - представился фокусник, снимая шляпу. Его блондинистые волосы казались кукольными, чересчур идеально уложенными — они были завиты в районе кончиков, касающихся плеч, но избегали лба, щёк, будто были убраны слегка назад. Они были как парик, но не являлись им.

- Вы не пожмёте мне руку?

- Я снял цилиндр и наклонился, мы с тобой поздоровались друг с другом, но очень по-разному. В силу своих возможностей.

- У меня нет головного убора, который я могу снять, но у вас есть руки, которые я могу пожать!

- Они же в перчатках!

   Фокусник показал Кате руки, а цилиндр в этот момент повис в воздухе.

- Видишь?

- Вижу.

- Но я всё равно пожму тебе руку, если ты так сильно этого хочешь.

- А ещё вы не представились!

- Неужели!? Какая ты требовательная для семи лет, это же надо… Меня зовут Аринэлл, девочка.

- Меня зовут Катя!

- Вот теперь мы точно знакомы.

   Фокусник поймал свой болтающийся без дела в воздухе цилиндр и вернул его на свою голову.

- Буду с тобой честен, - начал он с какой-то тоской в голосе. - Я всегда пытаюсь этого избегать, но оно настигает меня каждый раз.

- О чём вы? - Катя начинала сочувствовать своему новому знакомому — он выглядел уставшим и, судя по всему, другого дома кроме фургончика у него не было.

- Вот так встретишь кого-то, а он… Оказывается совершенно не таким человеком, как казалось сначала. Ищешь добро, а находишь зло… Я был двенадцатилетним мальчиком, когда подумал, что могу сотворить великое добро, но Боги решили наказать меня за это.

- Почему? Разве они злые?

- Нет. Я думал, что в мире не осталось добра, и хотел собрать его, как витраж из стекла. И тогда они заставили меня искать истинную доброту… Не ложную, не показную, не идеальную, а истинную. Представь себе, я до сих пор не могу её найти.

- Им не понравился ваш ви-ти-раж?

- Витраж. Это такое окно из красивого разноцветного стекла, на котором что-то изображено. Его собирают, как мозаику. Ты ведь знаешь, что это такое?

- Как пазл, но из стекляшек.

- Да. Как пазл…

   Глаза Аринэлла засияли надеждой.

- Хочешь я покажу тебе фокус?

- Конечно хочу!

   Он нежно улыбнулся, доставая из кармана небольшой шарик.

- Сейчас я достану фантик, и этот шарик исчезнет! Я заверну его в фантик, и он пропадёт!

   Катя думала, что никогда не забудет этот день. И имя, которое услышала. Время неслось с безумной скоростью, и прошлое стиралось в нём.

- Мама, я видела Короля Стекла! Он звал меня погулять с ним, и я пошла!

- Мама, а ты знаешь, что в лес меня забрал Король Стекла?

- Мама, мама, он настоящий, и он добрый! Он очень добрый, мама!

- Мама, он научил меня делать фокусы!

- Он Король и фокусник при этом!

- Мама!

- Мама?

    Но мамы уже не было рядом.

    Зато, рядом было загадочное место, на которое тётя указала как на запретное. Рядом была железная дорога, за ней забор…

- А вот и ты, - раздался оживлённый голос из-за спины. - Так хорошо, что тебе удалось пережить нашу первую встречу!

- А? - Катя обернулась и увидела перед собой высокого молодого человека в цилиндре, длинном пальто с тростью и укутанного при всём этом в длинный красный шарф. - А мы знакомы?

- Знакомы, ещё как, - не теряя оптимизма неизвестный весело улыбался. - Нас ждёт карета, нам пора. Видишь, вон там — за забором?

   Вернер взглянула вдаль, и на том месте, где только что ничего не было, и правда очутилась красивая карета. Противиться тому, что происходило, Катя не могла. Она взглянула на Короля Стекла, уже понимая, что это он, понимая, что это всё ей только снится, но не помня ни имени его, ни чего-либо, что было с ними много лет назад. В семь лет она верила, что никогда не забудет заветное имя дорогого друга, а в тринадцать прекрасно знала, что даже имена родных дочерей забываются.

- Ты выросла, - помогая Кате спуститься к железнодорожным путям, бормотал Король Стекла. - Но, я надеюсь, осталась такой же доброй внутри.

- Я не думаю, что я злой человек, - размышляла Вернер словно параллельно его словам. - Во снах так точно.

- Во снах? Ах, эти прекрасные грёзы…

   Он шёл чуть ли не вприпрыжку, размахивая своей элегантной тростью, и Катя шла за ним, перешагивая через шпалы. Карета была уже близко, и белые лошади выглядели так же прилежно и аккуратно, как и извозчик.

- Садись, я помогу, - протягивая руку в белой перчатке, Король Стекла очаровательно улыбался. - А теперь мы поедем в мой замок…

   Катя, до этого равнодушная к происходящему, почувствовала внутри себя яростное детское волнение.

- Расскажи о себе, - всё ещё улыбаясь, попросил Король. - Нельзя же просто так молча ехать в карете. Имя своё ты мне уже назвала.

- Правда? Когда?

- Должно быть, ты просто забыла…

   Его лицо омрачила какая-то невыносимая тоска.

- Тебе было семь лет, - как-то особо трагично произнёс он. - Всем людям бывает по семь лет, но мало кто об этом помнит.

- Я убежала из дома, когда мне было 7. Кажется… Кажется, меня даже похитили пока я была не дома.

- Неужели! Как звучит — настоящий кошмар для родителей. Потерянный ребёнок это ведь так страшно…

- Вовсе нет, для моих родителей это было поводом поскорее разобраться с судами. Не думаю, что они искали меня… Меня искали не они. Они были заняты и приступили к поискам лишь через неделю.

- НЕДЕЛЮ!?

- Они думали, что я нахожусь с няней, а няня в этот момент искала меня.

- Надо же… Неудивительно, что ты ничего не помнишь, Катя.

- Почему же не помню? Я помню. Просто забываю об этом.

   Король Стекла рассмеялся.

- Ты так и осталась хорошей девочкой, такой же, как и была, только выросла немного… - он опять погрузился в размышления.

- Зато ты, наверное, не изменился? - Катя пыталась поддержать разговор.

- Будто ты помнишь хоть что-то обо мне, кроме того, что я только что тебе сказал. Например, моё имя. Неужели тоже забыла?

- Наверное, да.

- Как досадно. Но мне не трудно сказать тебе его снова! Меня зовут Аринэлл. А тебя зовут Катя. И мы с тобой очень давно знакомы!

   Катя так старательно избавлялась от этих воспоминаний, называя и считая их ложными, выдуманными, повторяя слова родителей и окружающих её взрослых, но спустя годы они вернулись к ней. Они посетили её, вернувшись в этом мир через листы пожелтевшей от времени бумаги, чтобы взорвать её реальность, наполненную тяжестью передряг. Они пришли вернуть ей веру в то, что волшебство всё ещё живёт в Соломии. Они пришли разрушить барьер, построенный для того, чтобы продолжать жить так, словно ничего не было.

   Вернер шла по улице, понимая, что ей придётся возвращаться домой в позднее время совершенно одной. Последний автобус, наверное, придётся пропустить и идти пешком. Таковы правила здешнего безумия. Таковы правила, которые нельзя нарушать.

   Взглянув в сторону отправляющейся машины, она случайно заметила среди пассажиров Розу.

- Роза!

   Автобус уже уехал, а пропавшая без вести девушка лишь с каким-то диким состраданием взглянула Кате вслед. Могла ли она услышать её? Может быть, ей просто показалось?

   Катя медленно брела в сторону своей комнатушки, стены которой становились всё ближе и ближе к ней.

- Вот-вот раздавят.

- Вот-вот.

- Уже давно пора...

   Новость о смерти Розы Вернер приняла спокойно, ведь до этого Катя потеряла единственное, что давало ей силу к внешней жизни и переживаниям. Книга, которую она страстно перечитывала, исчезла из её комнаты, и никак не находилась неделю. Ей было тяжело без неё. Ей было безумно одиноко… Даже счастливые воспоминания, принёсшие с собой помимо себя боль и разочарование из детства, не спасали её от падения в пропасть, за которой не было уже ничего.

   Катя спешила из школы домой. Нет, не туда, не в ту комнатушку, выделенную ей. Она спешила домой. Она решительно хотела бросить всё и уехать.

   Автобус подъехал как раз кстати, чтобы вовремя унести её прочь отсюда…

   Лишь войдя внутрь, Катя осознала, что автобус совершенно пуст внутри. Только одинокая книга лежала на одном из сидений, будто ожидая её прибытия.

   Вернер прошла между сиденьями, слегка переживая о том, что она нарушает негласный закон местного общества. Впрочем, не всё ли ей равно, если она всё равно хочет его покинуть?

   Катя взяла книгу в руки и села, как обычно, у окна. Автобус нёсся с безумной скоростью куда-то вперёд по дождливой дороге.

   В свете фонарей как-то неловко и невпопад заблестело название книги: «Сказки из прошлого, настоящего и будущего».