ООН в Крыму, гл. 20. Когда захохочет Аид

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический  роман


Глава 20.  КОГДА  И  НАД  ЧЕМ  АИД  ЗАХОХОЧЕТ  ИЗ-ПОД  МАСКИ ?

*   *   *
Так или иначе обстояло всё то тёмное подземное дело по возведению подземным богом Аидом своего грандиозного наземного храма, теперь неизвестно. Но из-за неосторожных потуг Аида горяченный гной от вскипевшего от злости Кара-Дага зловонной лавой вдруг устремился прямо в Понт Эвксинский.

Ну, и кому такое дело может понравиться? А то, что товарищ Понт у нас весьма чувствительный и нервный – это всем давно и очень хорошо известно. Он ведь чуть что не по нему, как тут же давай понты кидать, волны громадные туда-сюда гонять, мышцами своими играть, силушку немереную показывать.

Вот и в тот раз Понт немедленно и крайне возмущенно разозлился на некий  недоношенный, но уже весьма одряхлевший вулкан, будто на чирей перезрелый похожий, взял своей страшенной пастью да и тяпнул его со всей злости так, что вмиг располовинил.

А бог Аид, который в тот самый момент пыхтел под Кара-Дагом, тужась продавить выход на поверхность немногим севернее него, ну, на месте нынешней Святой горы, в результате такой грозной неожиданности оказался в... эээ, как бы это получше сказать?.. ну, оказался в совершенно неприглядном виде.

Ну, да что вы, что вы! Какие могут быть парадные костюмы под землей? Кому они там нафиг нужны? И перед кем там щеголять в новых модах от олимпийского кутюр по своим серным подиумам? Так что и на этот раз Аид был в своей самой обычной своей одежде, конечно же, а, вернее, пребывал совершенно без неё. Как уже отмечалось ранее, могучее тело его украшали только скипетр, держава и маска.

И вот, когда изрядно напряженный от усилия пробиться наверх божественный тыл внезапно обнажился в расколовшемся вулкане и воссиял далеко не перед одним Понтом в самом неожиданном свете и не самым пристойным образом, то что бы вы приказали сделать бедному подземному владыке, которому ко всему ещё и руку поранили, дабы тот избежал позора и насмешек со стороны всех своих оголтелых братьев-товарищей, так называемых богов олимпийских? Выход у голого бедняги оставался только единственный: со всего маху нырнуть в своё же царство обратно, что Аид и сделал, нисколько не мешкая.

И то, почему Маска Аидова во время божественного прыжка в бездну времени вдруг застряла именно в самом берегу моря, теперь даже самому сопливому пользователю Интернетом совершенно понятно. Дело в том, что тесёмки на маске оборвались как раз в момент захлопывания временного портала, когда Аид столь стремительно под землю уходил. А царскую рукавицу свою...

А вот это вам – и оба-на, и новый угол-шоу!
А Чёртов Палец-то, оказывается, это и не палец вовсе и никакая не обрезанная пятерня! Это всего-навсего слегка пострадавшая божественная рукавица, которая, впрочем, во всём своём неземном величии очень даже хорошо запечатлела смысл последнего «земного» пожелания, вернее, наземного посыла бога Аида – как бы сжатый в протесте кулак, являющий собою символ испанского протеста «Но пасаран!» – мол, а у вас, подлецов, никакое такое дело не пройдёт!

Так вот, державу свою в левой руке и правую рукавицу со скипетром, всё-таки испоганенную тут же и там же Эолом, срезавшим с неё верхушку вместе со скипетром (вероятно, тот скатился куда-то в Сад Неверных, концы его вскоре потерялись, и никто теперь не знает, где это божественное добро пропадает), посрамлённый Аид бросил на поверхности Земли – просто бросил и всё, как есть.

Да, тут к вашему сведению нужно привести одно немаловажное уточнение.
Эти самые скипетр и держава, торчащие теперь на Кара-Даге, были всего лишь грубыми дубликатами оригинальных атрибутов божественной власти. Всё же выход на земную поверхность для Аида априори мог быть связан с большими опасностями и непредсказуемыми последствиями. И кто же в таком коварно каверзном случае будет рисковать оригиналами атрибутов собственной власти? Попробуй-ка докажи потом остальным олимпийским богам, что в руках у тебя не фигня какая-то, купленная где-нибудь на барахолке, устроенной рядом с одесским Привозом, а самые настоящие атрибуты божественной сути.

Не знаю как вам, а мне совершенно ясно и понятно, почему у Аидовой Маски глазницы и рот как бы вдавлены слегка. Да потому, что пустые они совершенно – там теперь одни дырки остались, да и те заполнены горной породой. А самого бога-царя за этой маской и в помине давно нет, да и быть не может: до сих пор он лечит правую руку свою, которую в спешке из-за той невообразимой кутерьмы, поднятой морским и подземным богами, Эол всё-таки царапнул сабелькой – этот факт ведь тоже нужно честно признать истинным.

Но Аиду до сих пор всё ещё кажется странным и непонятным, с чего бы это бог ветров всё время дует на его дырявую рукавицу? Тем самым пытается прощение вымолить? Да не тут-то было! Дойдёт ещё и до него черёд Аидовой мести! Однажды он возьмёт да и разверзнет одну из своих необъятных пещер, куда одним махом сгребёт всех эоловых деток так, чтобы те больше не дули где и куда ни попадя. А после этого и сам Эол быстренько выдохнется: ну-ка, попробуй подуть за себя и за всех своих потомков во все стороны света и во всех местах планеты сразу... Ан, и напряжно станет! Бог-то он конечно бог, Эол. Но и его силовые ресурсы не бесконечны!

Ну, так вот: когда на земле затихнут все-все до единого ветры и ветерки, вот тогда бог Аид захохочет во всю свою царскую мощь подземную! Вот тогда всколыхнёт он все хляби наземные, морские и воздушные – да так, что никому ни за что мало не покажется!..

О, сколько же открытий чудных
нам богатырский сон явит!..

Разулыбавшийся во сне Роман уже не спал, но полежал ещё немного в полудреме, по-новому пережёвывая все приснившиеся ему события...
Затем встряхнулся, проснулся окончательно и встал следом за давно и крепко бодрствовавшим Ромкой-младшим, который всем своим возмущенным видом крайне недовольничал: пИсать, ну уже просто очень сильно хочется!.. и давно уже отливать пора!.., а хозяин-бяка всё никак не мычит и не телится!

После сна и облегчения Роман долгое время, но лишь время от времени, конечно, ощущал какое-то неизъяснимое чувство гордости из-за своей сопричастности к тем грандиозным событиям, которые только что произошли в его сновидении и которые в натуре предшествовали им всего за какие-то полторы сотни миллионов лет. Получается, что сегодня Роман как бы заново пролил свет на древнюю историю, и тем самым стал её сотворцом – коллективным создателем современного облика Земли в смысле географического его обустройства и придания материкам узнаваемых форм и очертаний на всех картах и глобусах. И даже старенький Кара-Даг не без его участия стал именно таким, какой он есть – расколотым именно после Романовых снов.
А то!.. А вы думали!..

*   *   *
Пополдничал молодой человек остатками овечьего сыра с зелёным луком. И всё же решил допить вино: чего уж тут ему до вечера выветриваться зря? И так оно уже не имело вчерашней свежести и первозданного вкуса.

Осмотрев своё тело перед вечерним большим сеансом купания, Роман заметил, что сильно покраснела и слегка начала беспокоить кожа в паху и в подколенных сгибах над икрами: всё же не доглядел он за некоторыми, самыми нежными участками. Но несколько осторожных втираний самого обычного репейного масла, благоразумно (по опыту прошлых лет) заранее купленного в аптеке, сделали выполнимой миссию по спасению кожи от ожогов и облезания.

К морю он прямо-таки бодренько, можно сказать, скатился по обычному маршруту, начинавшемуся немногим ниже Гефестовых скал-близнецов. А затем хорошо и очень даже хорошо расслабился в воде, покупался и позагорал, и поспал нагишом.

Даже удивительно, что молодой организм на море требует так много отдыха и сна. Кажется, да сколько уже можно дрыхнуть?! Но ведь общеизвестно, что сон лечит, освобождает организм от стрессов и прочих напрягов, заряжает тело свежей морской и солнечной энергией. Собственно, именно так и должно быть на море. И никакие ночные бары вам здесь не нужны – со всей их музыкой, шумом, гамом, какими-то летучими и по обычаю достаточно шумными шапочными знакомствами...

В конце вечернего воздушно-водного моциона Роман сходил к водопадику за водой, но на этот раз вернулся назад и поднялся к лагерю по своему излюбленному спуску.

На несколько ранний ужин Роман позволил себе приготовить деликатес: кроме копчёной сардельки была еще и печённая в углях картошка вприкуску с зелёным лучком и обжаренное прямо в пламени костра сало-гриль. Капельки жира при его термообработке срывались на угли, от которых немедленно поднимался лёгкий ароматный дымок. Хотя сало получилось только слегка как бы копчёным, зато пахло дымком, и вкус у него был не вроде бы сальным, а настоящим – дымно-сальным. Так что ужин Романа получился «буженинным».
Эх, винца бы ещё ко всем этим копченьям!

*   *   *
Немного отдохнув после принятия пищи, Роман решил прогуляться по склонам Магнитного хребта, чтобы попасть на обзорную площадку на его верху: пару лет не бывал уже там. Особых достопримечательностей на Магнитном хребте нет, взгляду зацепиться особо не за что, кроме унылого Сфинкссёнка, одиозного Чёртова Пальца и оригинальной группы Чертенят.

Западный спуск в ущелье не представлял никакой сложности. Да и более замысловатый, местами очень даже крутой восточный склон ущелья для знатока этих мест и укромных троп по ним, да на фоне отличной спортивной формы молодого человека тоже не представлял для него неодолимого препятствия. По кручам он не карабкался, конечно, даже ради спортивного интереса: а зачем это нужно, да и перед кем было форсить, если он знал, как минимум три достаточно удобных и совсем не трудных подъёма к Сфинксу.

Так что уже какие-то полчаса он был у подножия Чёртовой Рукавицы, опасливо осмотрел слегка нависающие здоровенные «щёки» никак и ничем на то не похожего египетского символа при пирамидах, и вскоре добрался до обзорной площадки, расположенной на самом верху Южного перевала Кара-Дага – того самого Тавар-этана.

И поспел сюда вовремя: как раз перед самым заходом солнца смог полюбоваться обширной панорамой города, которая выглядела теперь совершенно по-другому, чем утром. На краткое время всё вокруг стало как бы золотистым: это солнце снизу подсветило довольно далёкие перистые и более близкие и низкие, сильно вытянутые, а снизу как бы ластиком размазанные кучевые облачка. Тем самым погода обозначала перепад своего настроения: скоро быть дождю. Да это и к лучшему, наверное: после дождя зелень только бойче в рост пойдёт. А летом в Крыму затяжных дождей не бывает. Да тут даже краткому, куриному дождю, как говорится, и то рады без меры.

Особенно красиво были освещены вершины дальних хребтов Кучук-Янычар и Биюк-Янычар. Так что в городе в это время, вероятно, наступила пора вечерней молитвы паломников-поэтов на могилу Волошина. И Роман издали тоже смиренно и благодарно поклонился ей и праху Его.

Как всегда на юге, начало быстро темнеть. Верхушка Шайтанова Пальца или Аидова Кулака, или ещё чего-то там, быстро потемнела, ушла в тень.

Высоко в небе ярко высветился солидно растущий, набиравший полную силу месяц, он виднелся ещё засветло. Его вполне уже можно было называть Луной, и свою яркость она набирала прямо на глазах. Надо же! Вчера Роман даже не заметил её, потому что большей частью времени смотрел на звёзды над Святой горой. Видимо, слишком рано отрубился он в сон, уснув от усталости даже не в палатке, а рядом с ней, так и не закончив начатую инвентаризацию звёзд, и Луну не увидев.

Луна сейчас гостила в маловыразительном созвездии Весов, расположенном на небе значительно ниже созвездия Геркулеса, который в южной части небосвода вызвездился и навис над Землёй всей своей не очень внятной громадой, зато безмерно воображал перед остальными звёздными соседями своей мощью и размерами. Впрочем, вблизи Луны небо было будто засвечено: особо ярких звёзд там было мало, разве что вблизи Луны временами большие планеты можно было увидеть – Юпитер там, Сатурн...

Но зато в северной части ночного неба и над головой значительно более ярко светились привычные созвездия Кассиопеи, Андромеды с её знаменитой туманностью, Цефея и Персея, Большой и Малой Медведиц с длинным созвездием Дракона между ними, а также ещё много других созвездий, а также больших и мелких звёзд – уж этого добра на небе было в изобилии.

В северных и умеренных широтах России такого множества звёзд на небе никогда не бывает, ведь ночное небо там намного светлее. И теперь Роман, бездумно разглядывая небосвод, мог бы вспомнить и найти ещё несколько созвездий, но не стал напрягать память и зрение из-за каких-то там Лиры, Волос Вероники, Лисички или ещё чего-то звёздно-высокого, но не такого уж и важного сейчас.
Просто так смотреть в небо и на небо тоже было хорошо.

Он только глянул попристальнее на среднюю звезду в ручке ковша Большой Медведицы, хорошо различил Коня с маленьким Всадником над нём и успокоился: значит, зрение в норме. Ведь таким точно способом ещё великий Суворов проверял зоркость у своих солдат, отбирая самых глазастых из них для последующей выучки на стрелков-мушкетеров – так называемых снайперов своего времени.

(продолжение следует)