Король Стекла. Глава седьмая

Глава Седьмая, в которой появляется Король Песка

   Катя Вернер, вызывавшая бурю негодования среди учеников школы, постепенно двигалась в сторону непроглядного, совершенного отчаяния. Такое отчаяние случилось с ней впервые тогда, когда в 7 лет она услышала, совершенно случайно, пока мать говорила по телефону, что родители разводятся. Осколок, который она держала тогда в руках больно порезал руку, сжатую в кулак.

   Она решила пойти погулять, «подышать свежим воздухом», как всегда говорили взрослые, но не вернулась домой. Её не было день, два. Её искали. Её нашли. Катя ничего не помнила, даже леса, по которому бродила. Ей с трудом давались воспоминания о том периоде жизни, потому что она чувствовала себя совершенно брошенной и забытой тогда. Может быть, никакой истории с лесом не было. Может быть, ей всё это привиделось…

   Но потом, уже позже, когда тётя взяла Катю в рабочую поездку в Итарино, который сразу же покорил её, и, как мы помним, тётя переехала туда в дальнейшем, случилось то, что совсем нельзя было списать на бурную детскую фантазию.

   Кате было уже тринадцать — сложный возраст. Всегда сложный. Особенно сложный, когда родителей нет рядом.

- Катриночка, душечка, - Шуга Мофневски скоро паковала в свою серую сумку какие-то необходимые для работы принадлежности. - Я вернусь, ты только не уходи далеко от гостиницы, хорошо? Тут рядом есть какой-то проход в место, с которого видно станцию… Поезда… Кажется, там дверь в бесхозное жилище, стена которого прохудилась… Так вот, не ходи туда, ладно?

- Конечно, конечно, - Катя послушно кивала, понимая, что врёт. Она пойдёт туда, хоть и не особо хотела до этого. Тётя будто нарочно всё описала так, что ей захотелось нарушить только что данное обещание.

- Если захочешь покушать, зайди в кафе. Но не в то, что тут, в гостинице. Перейди улицу… Там лучше и дешевле. Деньги оставила на столе! Целую! Я мигом! Не делай глупостей! Пока!

   Тётя выпорхнула из номера, погружённая в какие-то мечты. У неё был кто-то в этом городе, помимо работы она ходила в гости. Эта интрижка оборвалась так же внезапно, как и возникла, потому что в последний из визитов Шуга задержалась, а когда вернулась, обнаружила, что её племянница исчезла.

   Катя пошла искать то место, о котором говорила её тётя, и не вернулась. Она нашла его — нашла дом, дверь в который была заколочена досками, но не была приколочена к стене. Она вошла внутрь — бледное, пустое, пыльное помещение не испугало её. Отодвинув в сторону паутину, Катя увидела в нескольких шагах от себя накинутую на стену снаружи ткань, неплотную, настолько неплотную, что закрытые ей обрушенные части стены, обнаруживались мгновенно. Она отодвинула её в сторону, та упала, наполнив пылью пространство. Катя прокашлялась, зажмурив глаза, а потом, когда пыль уселась, глубоко вздохнула.

   Закат отсюда был прекрасен. Невероятно прекрасен.

   Дом находился на небольшой возвышенности, сильно выше путей, поэтому два железнодорожных пути, видных отсюда, были невероятно прекрасны — за ними небольшая пустота, затем в отдалении лес и небо. Море, полное неба. Небо, полное моря. Красота!

   Ах, да, и забор. Он огораживал пути от далёкого леса.

   Дырявый, пластиковый, но с металлическим основанием, забор.

   И опять лес.

   Но Катю не смогли найти ни в лесу, ни за забором, ни до него, нигде не нашли. Она сама нашлась, просто вернулась в отель спустя неделю, где её сразу же опознали перепуганные девушки за стойкой.

- А потом ты постоянно твердила про этого Стекольщика! - негодовала тётя. Она упоминала об этом исчезновении каждый раз, когда Катя хотела пойти погулять. - Твоя вылазка стоила мне почти всех нервов! Возмутительно! А я думала, ты порядочная девочка, я могу положиться на тебя, а ты возьми и исчезни!

   Значит… Что же, видимо нужно признать это. Всё это значит, что Кате было свойственно избегать проблем и сложностей, уходя от них. Буквально уходя куда глаза глядят. Теряться, находиться, забывать обо всём… Она была одинока в своих страданиях, и не только потому, что никто их не понимал, но и потому, что они самой ей до конца не были известны.

    Комната, в которой она жила, становилась всё больше похожа на тюрьму.

- Первые годы эти стены кажутся милыми, даже загадочными. Но из года в год прибывая здесь, начинаешь задумываться…

   Может быть, это действительно так — стены Высшей Школы Фонтэ, прилегающие к ней, и вообще все ближайшие к ней стены прокляты? Или Катя? Может быть, это всё её вина? Её недостаточная доброта, отсутствие совести…

   Нет, это снова голос родителей. Отдалённый, такой туманный, но такой таинственный от этого и далёкий. Он раздался бы раз-два, а затем затих бы, повторяясь изредка в отдалении, и она никогда не вспомнила бы о нём, если бы не мучительные вечера одиночества в комнате, которая с каждым днём становится всё менее и менее уютной… Стены давят. Потолок давит. Воздух давит.

   Ещё и эта дурацкая книжка… Зачем ей подарили её? Что в ней было такого особенного?

   Нэлик Аросте, знаток старых и новых сказок, чем он мог помочь ей, Кате Вернер, одиночке среди толпы?

- А эта книга много чего повидала, много людей, много городов… Тем более, в вас горит достаточно огня, чтобы…

- Чтобы что?
- Чтобы творить добро. Чтобы увидеть…

   Увидеть что? Что увидеть?

- Береги эту книгу, Вернер, она послужит тебе добрую службу…

   И откуда она знала её фамилию, эта незнакомка? Почему ночью, когда чёрный потолок становится ближе, именно это всплывает в памяти? Какие-то глупости, островки безумия…

- Катя! Я её нашла!

   Или, например, Агата.

- Я всё выяснила — мы с тобой пойдём и… Наваляем ему!

- Зачем же так?

- Как? Он нас обманул — обманул…

- Мне кажется, что мы…

- Тебе постоянно всё кажется! Поправлять Смыклинса ты не боишься, а со мной разговаривать боишься! Помогать мне не хочешь! Что такое с тобой, Катя Вернер?

   И правда, что же с ней такое? Что же засело в ней такое, что невозможно достать. В механизме поломка, но её невозможно устранить. Какая-то нерешаемая головоломка.

   Одинокая книга сползла на стул со стола с характерным звуком. Катя дрогнула.

   Медленно, почти бесшумно, она сначала поставила стопы на пол, а затем встала с кровати. Вернер поймала книгу, которая готовилась сползти уже со стула на пол. Неловко плюхнувшись обратно на кровать, Катя включила фонарик, купленный недавно и заботливо прилепленный ею на стену. Она раскрыла книгу, чтобы утопить свои тревоги в старых листах бумаги.

   Внезапно, среди неясного ей до этого текста, появились слова, которые она смогла прочесть.

   Слова, которые преследовали её тут и там.

   Вернее говорить, название из двух слов.

   Два слова, частично вернувшие ей память.

- Мама, а ты знаешь, что в лес меня забрал Король Стекла?