Прострелянное пулями небо

Когда я говорила с ней в последний раз, от нее пахло ликёром и шоколадными конфетами. Она цитировала Мариенгофа и называла все своими словами. Не мыслила категориями правильности или неправильности происходящего - в ее понимании это был субъективный абсурд, придуманный моралистами для моралистов. Маша считала, что думать было необходимо категорией человечности. Маша. Красивое имя.

Наглые зелёные глаза. Вздёрнутый к небу тонкий носик. Худощавое сложение и дикие повадки. С такими запрещают дружить своим чадам обеспокоенные мамаши. Как жаль, что их почти никогда не слушают дети.

Она рисовала политические карикатуры и громко смеялась. Презирала богатых, либералов и всех власть имущих. Пила дешёвый алкоголь и много курила. Закончив девять классов, Маша ушла работать в ресторан, пополнив собой ряды молодого пролетариата. Она была умна, талантлива и независима, поэтому для меня всегда оставалось загадкой ее эксцентричное решение.

Маша слушала M;neskin и Славу КПСС. Красила волосы и ногти в черный. А ее библиотека была в семь раз больше, чем экран телевизора.

Встретившись впервые, мы не поладили. Она осудила мои интеллигентские замашки и долго сквернословила и ёрничала. Мне была непонятна ее нагольная грубость и агрессивность по отношению ко мне. Позже выяснилось, что человек, ожидающий от других осуждения, сам стремится быстрее получить это осуждение, чтобы не иметь ложных надежд и доказать полное безразличие к своей персоне. Когда от тебя не ждут ничего, ты упиваешься чужим мнением о том, что ты ничего не стоишь и выставляешь это за достоинство. Так странно, но факт: в наше время всё ещё стоит убеждать людей в том, что любая жизнь ценна сама по себе и человек - это Человек.

Она боялась меня и моего мнения. Зря, моя девочка. О тебе я буду говорить хорошо и только хорошо.

После моего неудавшегося поступления я вернулась из Москвы в дикой истерике и с полным непониманием того, куда деть себя. Меня одновременно душила жажда деятельности и полное нежелание заниматься собой и своим развитием. Не то, чтобы у меня спали розовые очки, но я была очень близка к цели, и в последний момент все обломилось. А поступать к черту на куличики для галочки не хотелось. К сожалению, жизнь съела мои стремления и не оставила во мне ни грамма от прошлой гиперактивности, поэтому я целыми днями надоедала своему парню состоянием протекшего киселя и молчаливыми водопадами солёной жидкости из глаз. В этот период в моей жизни снова появилась она.

Говорят, по лицу человека можно понять, что он скоро умрет. Смерть несёт особый опечаток на чертах и контурах внешности, но более всего ее близкое присутствие можно заметить по глазам. Обычно живые и горящие огнем, глаза резко тускнеют и покрываются лёгкой дымкой. Вероятно, это туман, пришедший с берегов реки Стикс и просачивающийся в мир теплых людей через проводники: тех, кто стоит на черте. Туда - обратно, туда - обратно...

Говорить об этом с ней, к сожалению, я не стала. Сейчас понимаю, какая это была огромная ошибка. Но говорить со мной решилась она.

- Когда ты живёшь под девизом "Все или ничего", ты должна быть готова к любому исходу. Жить по этой схеме легко, если тебе выпадает "все". А когда выпадает второе, то этот принцип словно теряет свою значимость. И это очень глупо. Как раз таки именно "ничего" порой значит гораздо больше, чем кажется с первого взгляда. Укрепляет твою веру в себя и делает сильнее. Вытри сопли, пошли покурим.

Нервными движениями Маша достала LD сотку. С третьей попытки зажгла, предусмотрительно перед этим подпаля свои вьющиеся темные волосы. Я молчала. Стряхивала пепел на асфальт и смотрела на умирающий вечер. В воздухе витал аромат надвигающейся учебной истерии, снести который человеку с даркакадемическими припадками не представлялось возможным.

- Тебе есть куда развиваться. Все сложилось как нельзя лучше, ты просто этого не понимаешь. Люди в принципе редко когда осознают, что они счастливы. Особенно те, которые умеют думать. Ум и счастье - вещи по большей части несовместимые. Хотя быть может, роль ещё играют моральные установки. Что думаешь?

Рассуждать о морали - это самое последнее, что мне хотелось на данный момент, к тому же я заметила привкус иронии в ее словах. Вероятно, она хотела, чтобы я поспорила с ней. Ремарка: это очень глупая идея. В спорах с Машей верх всегда одерживала она. Не знаю, как так получалось, что я не могла достаточно убедительно отстоять свою точку зрения, но втаптывать себя снова в состояние побежденного гладиатора я не горела желанием.

- Я не собираюсь говорить с тобой о нормах морали и своих консервативных предрассудках, мне они самой не нравятся.

- Да я и не собиралась с тобой спорить снова, - улыбкой Чеширского кота расплылась Маша, - тебе грех жаловаться на что бы то ни было, на самом деле. Твоя принципиальность сыграет тебе на руку, вот увидишь.

Тяжёлая августовская ночь упала на крыши. Небо выплюнуло миллиард холодных точек.

- Зато звёзды красивые сегодня... - мечтательно выдохнула я.

- Это не звёзды, - возразила мне Маша, - это отверстия в прострелянном пулями небе. Каждый раз, когда человек чего-то не достигает, он дырявит небо своим отчаянием и злостью. Когда-нибудь у нас совсем не останется неба, а будет лишь белая и холодная гладь, по которой так скучно скользить глазами.

- А всё-таки ты не циник, Маша, - словно бы облегчённо заметила я.

- Цинизм - категория, а я вне них.

Мне полегчало и мы разошлись. После разговора я экзистенциально засматривалась на мир вокруг. Он определенно казался другим. Потому что он и был другим. В ночь, в которую исчезают такие люди, как Маша, невозможно чувствовать себя иначе. Она, подобно сгорающим метеорам, упала на Землю с недосягаемой для нас высоты и сгорела. Ярко и горячо. Небо опустело от этой потери и потухло. Утро слизало ее тень и унесло навсегда - в вечный холод и мрак.

А в небе появилось новое отверстие. Слишком огромное по сравнению с другими звёздами. Теперь, каждый раз, когда я смотрю в ночь, мне становится не по себе. Пусто, холодно и безнадежно.

Пожалуйста, давайте больше не будем дырявить небо. Ведь так сказала девочка, от которой пахло ликёром и шоколадными конфетами. И так теперь говорю я.

2022.