Связь Заполярья и Ирана 41-го. Ч. I

Связь Заполярья и Ирана 41-го. Ч. I

Эти два события в начале войны изначально имели общие корни и преследовали одни и те же цели, хотя по сути были различными по содержанию. Одно произошло 30 июля 1941 г. в Заполярье и завершилось практически ничем.  Другое началось 25 августа и логически завершилось 17 сентября 1941 г. в Закавказье. В Заполярье инициатором был премьер-министр Британии Уинстон Черчилль, а второе больше исходило от товарища Сталина, чем от англичан. За него уцепилась английская сторона, как утопающий за соломинку, дабы наконец-то проявить союзнические намерения на деле, но, как всегда, малой кровью и за счет других, заполучив неожиданно свалившиеся выгоды.

Еще 27 июня 1941 г. нарком иностранных дел Молотов имел две беседы с британским послом Криппсом с целью уточнить границы военной и экономической помощи Советскому Союзу, публично предложенной премьер-министром Черчиллем в вечернем радиовыступлении 22 июня 41-го по поводу вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз. Молотов напомнил Криппсу, что министр иностранных дел Иден в беседе с советским послом Майским «…указывал на желательность общей политической линии обоих правительств в отношении Ирана, Ирака, Афганистана…». На что Криппс с охотой заявил, что «в настоящий момент целью как Англии, так и СССР является предотвращение проникновения Германии или кого-либо из ее партнеров по тройственному пакту на Балканы, в страны Среднего, Ближнего и Дальнего Востока. Особенно это важно в отношении Ирана». А что касается военного сотрудничества, Криппс указал, «что английские военные силы весьма малочисленны и полностью заняты в Англии, Африке и на Ближнем Востоке. Воздушные силы Англии также заняты на Ближнем Востоке и в Англии, и в интересах СССР могут лишь усилить воздушные налеты на Германию. Военно-морская помощь может быть оказана Англией только лишь в Арктике и на Белом море».

В частности, 28 июня 1941 г. в беседе народного комиссара внешней торговли СССР А.И. Микояна с послом Великобритании в СССР Криппсом, обсуждая возможный перечень и объемы поставок товаров из Англии, были затронуты вопросы транспортировки и пути их доставки.

Английская сторона предложила использовать по максимуму Трансиранскую железную дорогу, а также шоссейные дороги, так как в настоящее время по Иранской железной дороге можно ежедневно перевозить 400 т грузов. Но если провести модернизацию порта Бендер-Шахпур и увеличить тягу и подвижной состав, то будет возможно увеличить этот грузооборот до 800 т ежедневно.

Г-н Криппс спросил, в какой степени можно будет использовать Северный путь, в частности порт Архангельск.

Тов. Микоян высказал свое личное мнение о том, что лучше было бы восстановить самый короткий довоенный путь Мурманск — Лондон, что связано с вытеснением немцев из Норвегии.

Г-н Криппс сказал, что он обсуждал это в Лондоне с Адмиралтейством, которое не видит пока такой возможности.

В личном послании к Сталину, которое было получено 8 июля 1941 года, Черчилль рапортовал о массированных налетах ВВС Британии на объекты Германии и заверял советского лидера, что это будет продолжаться и далее, чтобы достичь отток сил Люфтваффе с русского фронта, дабы облегчить тяжелое положение союзника в борьбе с нацизмом. А также заверил, что «Адмиралтейство подготовило серьезную операцию, которую оно предпримет в ближайшем будущем в Арктике…»

Товарищ Сталин, видимо следуя народной мудрости –«назвался груздем, полезай в кузов», имея в виду премьер-министра кабинета его величества, 18 июля 1941 г. ответил Черчиллю конкретным предложением:

«…военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика).

Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию… Легче всего создать такой фронт именно теперь, когда силы Гитлера отвлечены на Восток и когда Гитлер еще не успел закрепить за собой занятые на Востоке позиции.

Еще легче создать фронт на Севере. Здесь потребуются только действия английских морских и воздушных сил без высадки войскового десанта, без высадки артиллерии. В этой операции примут участие советские сухопутные, морские и авиационные силы. Мы бы приветствовали, если бы Великобритания могла перебросить сюда около одной легкой дивизии или больше норвежских добровольцев, которых можно было бы перебросить в Северную Норвегию для повстанческих действий против немцев».

Надо заметить, что предложение открыть второй фронт в Норвегии в 1941 году советская сторона делала британским союзникам неоднократно, задействовав для этого все дипломатические уровни. Даже сам товарищ Сталин, признавая значимость возможности такого хода событий, неоднократно принимал участие в «задушевных» беседах с британским послом Криппсом. При этом советская сторона открыто преследовала цель не только оттянуть войска Германии с Восточного фронта, но и обеспечить безопасность Северного морского пути от Британии до своих северных портов - Мурманска и Архангельска, как самого короткого для доставки военных грузов между союзниками, а также иметь для этих целей и сухопутный путь по территории Норвегии. Какие бы проблемы не рассматривались в эти первые месяцы войны между союзниками «от нужды», неизменно каждый раз советская сторона заостряла перед британской стороной вопрос об участии ВМФ Британии в морских операциях в районах Мурманска и Петсамо.

Например, 15 июля 1941 года нарком иностранных дел Молотов в присутствии наркома ВМФ Кузнецова и заместителя начальника Генерального штаба РККА Голикова в беседе с британским послом Криппсом выдвинул следующие предложения правительству Великобритании:

«1. Советское правительство предлагает британскому правительству совместными действиями как авиационных, так и морских сил Англии и СССР, при участии советских сухопутных сил, создать на севере, в районе Киркенес — Петсамо — Мурманск, общий фронт действий против Германии. Целью этого мероприятия будет освобождение от немцев оккупированной ими Норвегии. Молотов добавил, что данная операция вполне осуществима, если ее предпринять немедленно. Постольку, поскольку британское правительство решило принять участие в мурманской операции, Молотов считает, что и в данной операции, в которой Англия весьма заинтересована, британское правительство не откажется принять участие. Молотов выразил также предположение, что норвежцы также будут приветствовать подобные совместные действия Англии и СССР.

2. Советское правительство предлагает британскому правительству при активном участии английского военно-морского флота захватить острова Шпицберген и Медвежий, с тем чтобы создать на этих островах воздушные и морские базы. Организация таких баз, заметил Молотов, обеспечит создание надежного пути между СССР и Англией и между СССР и США.

На вопрос Криппса, обсуждались ли поставленные вопросы в Лондоне во время пребывания там Голикова… <тот>… разъяснил, что на переговорах в Лондоне было достигнуто общее соглашение о действиях военно-морского флота в районе Киркенес—Петсамо и Варангерфьорд. Для детальной разработки операции вместе с ним из Лондона прибыл контр-адмирал Вайен».

Советская сторона исходила из уверенности, что Советский Союз однозначно выстоит перед натиском гитлеровской Германии, выдержит все тяготы войны, и непременно оправится от неожиданного вероломного нападения, укрепится и восстановится, и в конечном счете сокрушит врага. Для этого все ресурсы у Советского Союза имеются: и территория с природными богатствами, и промышленность, и трудолюбивый народ идеологически сплоченный, и вера в свою правоту. А для этого нужно только выиграть время, чтобы мобилизовать эти ресурсы на полную, а значит необходимо держаться, держаться и держаться. Поэтому руководство страны открыто призывало британского союзника честно и не скупясь помогать в борьбе против общего врага, ибо эта помощь также была и в интересах Британии. Сталин настоял, чтобы союзнические отношения между Великобританией и Советским Союзом были не просто декларативными и ни к чему не обязывающими на словах, на что рассчитывала английская сторона, а закреплены соответствующим соглашением.  И 12 июля 1941 года такое соглашение по настоянию советской стороны было подписано в Москве.

Только вот британский союзник подходил к своим союзническим обязательствам совсем по-другому. Англичане изначально начали строить союзнические отношения с Советским Союзом лишь на обещаниях помочь, выжидали, находя всяческие второстепенные причины отсрочить выполнение своих обязательств.  Их беспокоило: не будет ли сломлен Советский Союз и на сколько его хватит при таком натиске вражеских полчищ? Они, англичане, будут «искренне» восторгаться стойкостью советского солдата, будут и дальше по-настоящему проклинать Гитлера, и будут обещать, обещать и обещать помогать Советам в их смертельной борьбе за выживание, пока не убедятся, что их помощь не достанется нацистам, а там видно будет – если немцам от русских не поздоровится, то в принципе и помогать особо не стоит – русские сами справляются!

И как подтверждение сказанному уместным будет привести текст личного и секретного послания от г-на Черчилля г-ну Сталину, которое было получено 21 июля 1941 года.

«Я был весьма рад получить Ваше послание и узнать из многих источников о доблестной борьбе и многочисленных сильных контратаках, при помощи которых русские военные силы защищают свою родную землю. Я вполне понимаю военные преимущества, которые Вам удалось приобрести тем, что Вы вынудили врага развернуть силы и вступить в боевые действия на выдвинутых вперед западных границах, чем была частично ослаблена сила его первоначального удара.

Все разумное и эффективное, что мы можем сделать для помощи Вам, будет сделано. Я прошу Вас, однако, иметь в виду ограничения, налагаемые на нас нашими ресурсами и нашим географическим положением. С первого дня германского нападения на Россию мы рассматривали возможность наступления на оккупированную Францию и на Нидерланды. Начальники штабов не видят возможности сделать что-либо в таких размерах, чтобы это могло принести Вам хотя бы самую малую пользу. Только в одной Франции немцы располагают сорока дивизиями, и все побережье более года укреплялось с чисто германским усердием и ощетинилось орудиями, колючей проволокой, укрепленными огневыми точками и береговыми минами. Единственный участок, где мы могли бы иметь хотя бы временное превосходство в воздухе и обеспечить прикрытие самолетами-истребителями, - это участок от Дюнкерка до Булони. Здесь имеется сплошная цепь укреплений, причем десятки тяжелых орудий господствуют над подходами с моря, многие из них могут вести огонь через пролив. Ночное время длится менее пяти часов, причем даже в этот период вся местность освещается прожекторами. Предпринять десант большими силами означало бы потерпеть кровопролитное поражение, а небольшие набеги повели бы лишь к неудачам и причинили бы гораздо больше вреда, чем пользы, нам обоим. Все кончилось бы так, что им не пришлось бы перебрасывать ни одной из частей с Ваших фронтов, или это кончилось бы раньше, чем они могли бы это сделать.

Вы должны иметь в виду, что более года мы вели борьбу совершенно одни и что, хотя наши ресурсы растут и отныне будут расти быстро, наши силы напряжены до крайности как в метрополии, так и на Среднем Востоке, на суше и в воздухе, а также что в связи с битвой за Атлантику, от исхода которой зависит наша жизнь, и в связи с проводкой всех наших конвоев, за которыми охотятся подводные лодки и самолеты "Фокке-Вульф", наши военно-морские силы, хотя они и велики, напряжены до крайнего предела.

Однако если говорить о какой-либо помощи, которую мы могли бы оказать быстро, то нам следует обратить наши взоры на Север. Военно-морской штаб в течение прошедших трех недель подготавливал операцию, которую должны провести самолеты, базирующиеся на авианосцы, против германских судов в Северной Норвегии и Финляндии, надеясь таким образом лишить врага возможности перевозить войска морем для нападения на Ваш фланг в Арктике. Мы обратились к Вашему Генеральному Штабу с просьбой удержать русские суда от плавания в известном районе между 28 июля и 2 августа, когда мы надеемся нанести удар. Во-вторых, мы направляем теперь же некоторое число крейсеров и эсминцев к Шпицбергену, откуда они будут иметь возможность совершать нападения на неприятельские пароходы сообща с Вашими военно-морскими силами. В-третьих, мы посылаем подводные лодки для перехвата германских транспортов вдоль арктического побережья, хотя при постоянном дневном свете такие операции особенно опасны. В-четвертых, мы посылаем минный заградитель с различными грузами в Архангельск. Это самое большое, что мы в силах сделать в настоящее время. Я хотел бы, чтобы можно было сделать больше. Умоляю Вас сохранить это в строжайшей тайне до того момента, когда мы сообщим Вам, что огласка не принесет вреда.

Норвежской легкой дивизии не существует, и было бы невозможно при постоянном дневном свете, не обеспечив заранее достаточного прикрытия со стороны самолетов-истребителей, высадить войска, будь то британские или русские, на занятую немцами территорию. Мы познали горечь неудач в Намсосе* в прошлом году и на Крите в этом году**, пытаясь осуществить подобные операции.

Мы также изучаем в качестве дальнейшего шага возможность базирования на Мурманск нескольких эскадрилий британских самолетов-истребителей. Для этого понадобилась бы на первых порах партия зенитных орудий, кроме наземного личного состава и оборудования, а вслед за тем прибыли бы самолеты, причем некоторые из них могли бы подняться с авианосцев, а другие доставлялись бы в ящиках. Когда они обоснуются, наша эскадра из Шпицбергена могла бы, возможно, прибыть в Мурманск. Мы уверены, что, как только станет известно о присутствии наших военно-морских сил на Севере, немцы немедленно прибегнут к своему неизменному методу противопоставления нашим вооруженным силам крупных сил пикирующих бомбардировщиков, и поэтому необходимо действовать постепенно. На все это, однако, потребуется несколько недель.

Прошу предложить, не колеблясь, что-либо другое, о чем Вам придет мысль. Мы же в свою очередь будем тщательно искать другие способы нанести удар по нашему общему врагу».
==========================
* Намсос - приморский город и Норвегии, в котором в период германского вторжения в Норвегию и апреле 1940 г. были высажены английские войска. 2-3 мая под ударами германских вооруженных сил англичане были вынуждены эвакуироваться из Намсоса.
** Английские войска были высажены на греческий остров Крит в ноябре 1940 г., после нападения Италии на Грецию. 20 мая 1941 г. германские вооруженные силы начали операцию по захвату Крита и к 31 мая захватили весь остров.

И вот наступило 30 июля 1941 года. В вечернем сообщении Совинформбюро за этот день сообщалось:

В течение 30 июля наши войска продолжали вести бои с противником на НОВОРЖЕВСКОМ, НЕВЕЛЬСКОМ и особенно упорные на СМОЛЕНСКОМ и ЖИТОМИРСКОМ направлениях.

На остальных направлениях и участках фронта крупных боевых действий не велось.

Наша авиация в тесном взаимодействии с наземными войсками продолжала наносить удары по танковым и пехотным частям противника, по его авиации на аэродромах, а также бомбардировала Плоешти и Сулин, в которых в результате бомбёжки возникли большие пожары.

29 июля наша авиация по неполным данным уничтожила 9 немецких самолётов. Наши потери — 5 самолётов.

Немецко-фашистские войска, действующие на Смоленском направлении, несут крупные потери людьми и вооружением. Несколько дней тому назад частями Красной Армии полностью разгромлен мотопехотный полк «Великая Германия», входивший в состав дивизии «СС». В боях с Красной Армией полк потерял более 2000 солдат и офицеров убитыми и ранеными и несколько сот пленными, 30 лёгких пулемётов, 12 станковых пулемётов, 11 орудий различных калибров, 14 противотанковых орудий, много автомашин и боеприпасов. Следует отметить, что полк «Великая Германия» высоко ценил Гитлер. Полк сформирован в 1940 г. из бывшего берлинского караульного полка, охранявшего важнейшие правительственные учреждения Германии и фашистской партии. В полк отбирались люди ростом не ниже 170 сантиметров, политически «благонадёжные», проявившие себя как преданные фанатики фашизма.

А в Заполярье в этот день произошли следующие события*:

30 июля. Войска 14 армии на Мурманском направлении вели подготовку к нанесению удара 2 и 3 горнострелковых дивизий противника на восточном берегу реки Большая Лица и к северу от поселка Большая Западная Лица. В 7:20 на левом фланге направления губа Куорскевара части 42 СК перешли в наступление.

Один сторожевой корабль перешел в район губы Западная Лица для содействия флангу Красной Армии. Мотоботы доставляли питание и боеприпасы частям Красной Армии.

Авиация противника производила одиночные и групповые полеты в районах п-овов Средний, Рыбачий, побережья Мотовского залива, губы Сайда, Мурманска, Харловк.:. В 15:45 один из самолетов противника загорелся в воздухе и упал в море в видимости поста № 103. Самолеты противника бомбардировали губу Ейна; была повреждена пристань, потоплен дрифтербот «Угорь»; человеческих жертв не было, сторожевой корабль «Заря» в районе м. Цып-Наволок дважды подвергался безрезультатной атаке самолетов противника. 

С 20:23 29 июля до 5:12 30 июля сторожевой корабль противника ходил переменными курсами в расстоянии 150 каб. от поста № 103. 

В 7:00 сторожевые катера – охотники бомбардировали подводную лодку противника в районе м. Сеть-Наволок. Произведенные поиски подводной лодки результатов не дали.

На подходах к бухте Петсамо обнаруживались два сторожевых катера и в южной части Варангерфьорда один эскадренный эсминец противника. С 11:45 по 13:37 сторожевой катер противника обнаруживался в районе Вайтолахти, в 90—120 каб. от берега.

В 15:10 один «ПЕ-2» производил воздушную разведку в Варангерфьорде и бомбардировал транспорты противника в Киркенесе; бомбы упали недалеко от цели.

Подводная лодка «М-174» возвратилась в базу с позиции на подходах к Кольскому заливу. За время нахождения на позиции подводная лодка дважды обнаруживала всплывшую подводную лодку противника, пыталась атаковать ее, но из-за плохой видимости не атаковала. Подводная лодка «М-176» в 21:25 вышла на позицию.

Английская авиация совершила налет с авианосца на германские суда в портах Киркенес и Петсамо. В базе Петсамо было обнаружено мало судов, и главный удар был направлен по портовым сооружениям. Противник отвечал огнем ЗА, в воздух поднялась его истребительная авиация. Бомбы попали в мол; наблюдались пожары в складах и нефтехранилищах. В Киркенесе 2 бомбы попали в германский военный корабль водоизмещением 1460 т, было повреждено не менее 4 грузовых пароходов.

Во время воздушного боя было сбито 3 «Ме-109» и один «Ю-87».

Беломорская военно-морская база. С 11:00. в связи с предстоявшим приходом в Белое море английского минного заградителя «Адвенчур» был временно снят корабельный дозор на линии м. Канин Нос — м. Святой Нос. 
=====================
* Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Северном морском театре.
Выпуск 1, с 22 июня по 31 декабря 1941 г.

Как заметит читатель, Черчилль свое обещание провести «серьезную» операцию в Артике как будто выполнил. Вот что поведал нам адмирал Головко Арсений Григорьевич в своих воспоминаниях «Вместе с флотом»* по этому поводу:

«Глава шестая. На внешнем направлении (1941, сентябрь — 1942, июнь)

Наряду с тем, что входило, как прежде, в круг задач Северного флота (помощь армии на приморском участке, боевые действия на морских коммуникациях противника, защита своих внутренних сообщений, среди них важнейшей коммуникации — Северного морского пути, откуда в течение октября — декабря мы вывели восемнадцатью конвоями все транспортные суда и ледоколы), нам надлежало обеспечивать проводку союзных конвоев на внешнем направлении. Союзными конвоями с различными условными обозначениями (литера и номер) назывались караваны транспортных судов с грузами военных материалов, направляемые через Атлантику из США и Англии в северные порты Советского Союза.

Движение конвоев началось еще в августе. Пунктом приема и разгрузки их сперва был только Архангельск. Проводку на переходе от английских портов до места назначения обеспечивали боевые силы британского флота метрополии и корабли нашего Северного флота. По договоренности с представителями английского военно-морского командования (для переговоров к нам в Полярный прилетала в середине июля группа офицеров британского флота, которую возглавляли контр-адмиралы Вайан и Майлс), путь конвоев был разделен на две операционные зоны. Одна тянулась от Англии через Исландию до острова Медвежий, и конвои в ней обеспечивались исключительно эскортом из английских кораблей; вторая занимала пространство от Медвежьего до Архангельска, и движение конвоев на этом участке прикрывалось английскими кораблями и нашими силами — подводными, воздушными, надводными.

Кольский залив и Мурманск на первых порах (вплоть до окончания строительства железнодорожной ветки Обозерская — Беломорск в ноябре) вообще не предусматривались для использования как места приемки транспортных судов и обработки их. Сюда к нам до конца 1941 года заходили только военные корабли союзников — либо принимавшие (по согласованию с командованием Северного флота) участие в боевых действиях на театре (английские подводные лодки «Тайгрис» и «Трайед», восемь — девять тральщиков-сторожевиков типа «Спиди»), либо по специальному назначению (английский крейсер «Кент» с министром иностранных дел Англии Иденом, направлявшимся в Москву, английский крейсер «Эдинбург», эсминцы «Ико» и «Эскапейд», сопровождавшие в Кольский залив танкер «Мирло» и транспорт «Декабрист» с грузами, предназначенными непосредственно для нужд флота). С первых же дней войны, едва определились наши государственные отношения с Англией и США в совместной борьбе против гитлеровской военной машины, мы на флоте не сомневались в особом значении внешних коммуникаций Северного театра. Не раз припоминал я слова, сказанные И. В. Сталиным при моем назначении на Северный флот в 1940 году: в первую мировую войну связь нашей страны с внешним миром оказывалась более обеспеченной по северному направлению, нежели через Балтику или через Черное море. К этому шло и теперь.

Во всяком случае, только так следовало понимать прибытие группы Вайана — Майлса для переговоров, хотя сами переговоры касались конвоев лишь в пределах разграничения операционных зон. Кроме того, представитель Главного морского штаба капитан 1 ранга М. Воронцов, сопровождавший англичан, передал мне указание народного комиссара познакомить их с обстановкой на Севере и с возможностью базирования английских кораблей в Кольском заливе. В круг вопросов, связанных с базированием, входили и такие: можем ли мы снабжать корабли овощами, какого качества будут овощи и нельзя ли посмотреть их; можем ли снабжать мазутом и какого качества мазут; можем ли организовать для английских матросов тюрьму на берегу (имелась в виду гауптвахта); есть ли у нас дома терпимости. На все это я отвечал соответствующим образом: из овощей будем давать то, что сами имеем; домов терпимости в нашей стране нет и не будет; тюрьму для английских матросов организовывать не станем и т. п.

Беседы подобного рода продолжались двое суток. Вопросы мне задавал преимущественно контр-адмирал Вайан — высокий, худощавый, лет пятидесяти. В начале войны (Англии с Германией) он командовал флотилией миноносцев и отличился при освобождении пленных с транспорта «Альтмарк» у побережья Норвегии. Держал он себя грубовато, с подчеркнутой независимостью, говорил громко и отрывисто. Его коллега, контр-адмирал Майлс, в недавнем прошлом командир «Нельсона», одного из сильнейших линейных кораблей, ограничивался тем, что уточнял детали (по вопросам Вайана), и вообще производил более приятное впечатление. Немного ниже ростом, чем Вайан, но примерно тех же лет, он отличался от него манерой держать себя. Фразы строил очень осторожно, говорил учтиво.

Последний разговор английских представителей со мной заключался в следующем.

— Адмирал, — спросил Вайан, — какую помощь вы хотели бы получить от английских морских сил?

Не знаю, предполагал ли он такой ответ:

— У нас сейчас мало авиации, а нужно ударить по базам противника в Киркенесе и Петсамо. Прошу учесть, что операция может принести пользу и вам, если ваш отряд будет идти в Кольский залив. Желательно провести ее еще до прихода английских кораблей в наши воды.

Вайан заявил, что этот вопрос не в его компетенции, но лично он считает такую операцию возможной, о чем и доложит начальству.

О ходе дальнейших переговоров, которые продолжались в Москве, я информирован не был, но вскоре получил приказ народного комиссара об отзыве с позиций всех наших подводных лодок, действовавших к западу от Кольского залива. Авиации запрещалось бомбить корабли в море. Какая операция намечалась, мне было неизвестно, и я лишь предполагал, что предстоит тот самый удар по фашистским базам, о котором у меня был разговор с Вайаном и Майлсом.

Так и оказалось. 30 июля около полудня наши батареи и посты на Рыбачьем донесли: «Над Петсамо и Киркенесом идет воздушный бой. Самолеты неопознанных типов бомбят оба эти пункта». А на другой день стало известно, по сообщению из Главморштаба, что Киркенес и Петсамо подверглись бомбардировке английских самолетов, взлетевших с авианосцев. Эффект ее был незначительный, а потери англичан велики, так как в обоих пунктах бомбардировщики попали под сильный зенитный огонь и под удары фашистских истребителей. Английское командование явно недооценило противовоздушную оборону Киркенеса и Петсамо.

2 августа с Рыбачьего сообщили, что там подобраны с резиновой шлюпки два английских летчика. Я послал катер-охотник, и англичан доставили в Полярное. Один из них был лейтенант, второй — сержант. Когда в Полярном их снимали с катера, сержант чувствовал себя довольно бодро, лейтенант — плохо. В госпитале ими занялись очень внимательно. Сержант опасений не внушал. Примерно дней через 20–25 его уже отпустили из госпиталя. Так как его одежда пришла в полную негодность, то сержанту выдали наше обмундирование. В ожидании отправки на родину он ходил в форме советского моряка с ленточкой «Северный флот». При разговоре с нашими людьми он обещал, что сохранит эту форму на память о войне и о Советском Союзе. В Англию сержант отбыл на самолете, прилетевшем к нам.

Лейтенант лежал в госпитале месяца четыре. Переливание крови, уход и старания врачей сделали свое — человек встал на ноги, Его также пришлось одеть в нашу форму. В начале 1942 года он отправился на родину на одном из английских кораблей. Надеюсь, и лейтенант, и сержант будут помните это время в своей жизни, встречи с советскими воинами — боевыми товарищами по борьбе с общим врагом.

Экипажи остальных английских самолетов, упавших в море, погибли.

Реальной помощи удар английской авиации нам, конечно, не принес, что понимали и сами англичане. Однако они придавали ему дипломатическое значение, судя по сообщениям, появившимся в их печати. В сообщениях были указаны потери, и поскольку потери были большие, тем самым подчеркивалось, что это жертвы, понесенные ради союзников, то есть ради нас.

В это же время в Полярное прибыла постоянная британская военно-морская миссия во главе с кэптеном Беваном, старым морским офицером, вскоре получившим временное звание контр-адмирала (по должности, как принято в английском флоте). Когда-то он был командиром миноносца, но затем долгие годы провел на военно-дипломатической работе — морским атташе. Война застала его в отставке, занимавшимся сельским хозяйством. И вот он прибыл прямо со своей фермы к нам, подкрепленный начальником штаба миссии коммандером Дэвисом — человеком энергичным, хитрым, подводником в прошлом и, по всей видимости, разведчиком в настоящем.

Назначение представителей этой миссии в Мурманск и Архангельск еще более подтвердило нашу уверенность в особой роли Северного морского театра, в частности Кольского залива и Мурманска. Действительно, равноценных им мест для базирования флота и для грузовых операций у нас в Заполярье не было: теплое течение Гольфстрим делало их доступными для судов круглый год.

Понятно, почему в момент второго наступления немецко-фашистских войск, когда горноегерские дивизии Дитла пытались прорвать нашу оборону, мы — 14-я армия и Северный флот — и не мыслили отходить к Мурманску.

Наше предложение по этому вопросу было рассмотрено. От имени командования Северо-Западного направления К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов прислали нам телеграмму, в которой предписывалось использовать для действий все имеющиеся в распоряжении Северного флота силы и расширить свою опорную позицию, выдвигая вперед новые опорные пункты и подготавливая запасные в глубине района.

Прислал директиву и нарком Военно-Морского Флота. В ней указывалось: «При любом положении на сухопутном фронте Северному флоту оставаться в Полярном, защищая этот пункт до последней крайности».

Смысл обоих указаний был один: ни в коем случае нельзя позволить противнику выйти на побережье Кольского залива, отрезать и захватить Мурманск с его незамерзающим портом. Еще раз подтверждалось значение Кольского залива, которое нам было понятно и раньше, как только началось строительство железнодорожной ветки Обозерская — Беломорск.

Вскоре это стало понятно всем. Позже всех стало ясно немецко-фашистскому командованию».
=================
*Головко А. Г. Вместе с флотом — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Воениздат. 1979.

Оставим на время Заполярье, и перенесемся в Закавказье. Благо, что такому перемещению ничто нам помешать не может и нам даже с «дивана» слезать не придется. К тому же интересы Британии и Советского Союза по этому региону мы уже обозначили.

Но прежде напомним, что после завершения Зимней кампании в марте 1940 года часть задействованных в ней частей РККА и ВВС КА, были в срочном порядке передислоцированы в Закавказье. И этому были весомые причины. Англо-французская коалиция вынашивала потаенным умысел вовлечения Германии в войну с Советским Союзом, и намеривалась предоставить ей для этого все удобства.

Коварный замысел англо-французов был в следующем - ослабить Советскую Россию, нанося ей двойной военный удар с разных сторон. С севера, предоставив весомую военную помощь Финляндии и как можно дольше затянув этот конфликт. И с юга нанести авиационный бомбовый удар по бакинскому нефтяному промыслу – основному в то время для Советского Союза, с территорий Сирии, Ирака и Ирана, которые были под плотным влиянием Англии и Франции, и тем самым лишить вооруженные силы, промышленность и сельское хозяйства страны Советов горючего на длительное время.

Афера была рассчитана на короткое время, чтобы в подходящий момент подтолкнуть нацистскую Германию напасть на ослабленную таким образом Советскую Россию всей своей мощью, тем самым избавиться от посягательств Гитлера на англо-французские интересы везде, где они тогда имели место: мол, вот вам территория, соизмеримая вашим потребностям, а от нас, наконец-то, до определенного времени отстаньте.

Но финны, как не умаляли их англо-французские «друзья» продолжить борьбу с русским агрессором за западные демократические ценности, уже 13 марта 1940 года вынуждены были под тяжестью неминуемого поражения заключить новый мирный договор с Советским Союзом на его условиях.  И тягомотина «странной войны» для англо-французов неожиданно закончилась – вермахт в течении несколько недель покончили с французами, и к 22 июня Франция подписала свою капитуляцию, а английский военный контингент вынужден в срочном порядке покинуть французскую территорию.

Таким образом планы Англии и Франции переложить свои проблемы в отношениях с нацистской Германией на Советский Союз рухнули. А переброска закаленных в финских боях частей РККА и ВВС КА в Закавказье означала, что планы англо-французских политиканов Советскому Союзу были известны и советское руководство лишь предпринимало для противостояния этим планам соответствующие меры.

Но когда Великобритания осталась одна против нацистской Европы, то нападение Германии на Советский Союз посчитала за благо из-за отсрочки высадки вермахта на туманный Альбион. К тому же пришлось еще и отвоевывать у бывших французских союзников Сирию, на которую у немцев уже времени и сил не оказалось по причине начала операции Барбаросса и они эту миссию переложили на Виши.

К августу 1941 года сложилась своеобразная обстановка: Советский Союз и Великобритания, ранее готовые к сдерживанию друг друга в Закавказье, оказались готовыми уже выступить совместно, преследуя каждый свои и общие интересы в этом регионе против общего врага, который хотя и помышлял там поиметь что-то, но возможностей для этого уже не имел. Англичане защищали свою золотоносную колонию – Индию от заявленного посягательства на нее Германии, Советы защищали Баку, как основную нефтеносную жилу всего Союза от разного рода диверсий со стороны Германии, а вместе они обеспечивали сухопутный путь для обмена военными грузами между собой. А так как сил противостоять этому у Германии не было, и англичане более полно знали расклад сил в этом регионе и точно представляли свои «расходы» в этой операции, смело пошли на ее исполнение, не то, что в Заполярье. Подумаешь с десяток воздушных экипажей, а может чуть более, на Севере они потеряли, тут пол Азии под контролем, а там «воды Баренцева моря» и только! Пусть русские эти студёные воды и оберегают! Главное, англичане в союзнических потугах не на словах, а на деле обозначились и в Антарктике, и в Иране.

Операция оккупации Ирана Англией и Советским Союзом будет в дальнейшем названа «Согласие» и созревала она постепенно. Основой ее было обоюдное согласие союзников проводить согласованную политику в отношении Ирана, Ирака и Афганистана, где нацистская Германия имела экономическое и политическое влияние и в этом активно соперничала с Англией. К тому же территория Ирана союзниками рассматривалась для сухопутной транспортировки военных грузов между Индией - английской колонией и Советским Союзом. Как союзники пришли к решению оккупации Ирана четко просматривается из документов дипломатических усилий между ними.
 
8 июля 1941 года товарищ Сталин беседовал с послом Великобритании в СССР Криппсом и в частности поставил перед ним «вопрос о большом скоплении немцев как в Иране, так и в Афганистане, которые будут вредить и Англии, и СССР.

- Что считает <господин> Криппс необходимым предпринять, - спросил Сталин, - чтобы выгнать немцев из Ирана и Афганистана сейчас, так как потом это сделать будет трудно.

Криппс заявил, что англичане сделали иранцам представление в связи с пребыванием немцев в Иране. Утром он имел беседу с иранским послом, уведомившим Криппса, что в Иране принимаются меры в отношении немцев и особенно в отношении итальянцев, которых иранцы считают более опасными.

Криппс считает, что оба правительства должны сделать шаху или министру иностранных дел Ирана демарш с предложением удалить пятую колонну.

Криппс добавил, что он также имел беседу и с афганским послом по вопросу о немцах. Посол сообщил Криппсу, что кроме немецкой миссии в Кабуле, в Афганистане немцев практически нет.

Криппс считает, что Молотов должен сделать представление афганскому послу. Сам же Криппс обещал снестись с английским посланником в Кабуле и выяснить вопрос о немцах.

Сталин заметил, что он читал донесение советского посла из Кабула, в котором последний сообщает, что в разговоре с ним <представитель> английской миссии заявил, что необходимо выбросить немцев из Афганистана. Считая высказывания представителя английской миссии мнением английских кругов, Сталин и решил поставить перед Криппсом вопрос о немцах.

Криппс заявил, что когда в Лондоне узнали о передвижении немцев в Афганистан, то английское правительство послало в Кабул предупреждение.

Криппс обещал снестись со своим правительством по вопросу о принятии мер в Иране, и если имеется опасность, то и в Афганистане.

Сталин отметил, что опасность существует как в Иране, так и в Афганистане. Советское правительство уделяет внимание этому вопросу, особенно в отношении Ирана, потому что оно опасается за нефтяные промыслы Баку».

А 9 июля 1941 года посол СССР в Иране А.А. Смирнов был на приеме у премьер-министра Ирана А. Мансура и также спросил у <него>, «предприняло ли иранское правительство что-либо в отношении немцев, список которых был ему передан советником Николаевым. Мансур ответил, что по этому вопросу ведется следствие, и если будет установлена виновность данных лиц, то они будут наказаны. Немцы в Иране до сих пор проводили свою деятельность такими методами, что их нельзя было ни в чем обвинить. Иранское правительство строго предупредило немцев о недопустимости каких-либо акций, направленных против иранских законов, и взяло под наблюдение всех лиц, упомянутых в списке, переданном Николаевым».

10 июля 1941 года товарищ Сталин со своим наркомом иностранных дел товарищем Молотовым в очередной раз «трясли» британского посла Криппса по ряду насущных вопросов, один из которых опять «упирался» в Иран и в Афганистан.

В частности, нарком «Молотов спросил Криппса, получил ли тот ответ из Лондона касательно предложений о принятии совместных мер в Иране и Афганистане.

Криппс заявил, что он телеграфировал в Лондон и просил рассмотреть поставленный т. Сталиным вопрос немедленно. Криппс также указал Лондону на необходимость снестись с Майским, чтобы выяснить, можно ли сделать совместный демарш.

Обещав проконсультироваться с английским посланником в Тегеране, Криппс высказал предположение, что, может быть, придется дипломатические меры поддержать военными.

Товарищ Сталин согласился с последним замечанием Криппса.

Добавив, что он указал Лондону на необходимость быстрых действий в вопросе о немцах в Иране, Криппс заявил, что он снесется с английским посланником в Кабуле и узнает положение вещей. Если надо будет, то он согласует со своим правительством вопрос о совместных действиях английского и советского правительств.

Тов. Сталин сообщил Криппсу, что советская разведка узнала с месяц тому назад о предложениях, которые немцы сделали иранцам. Немцы предлагали Ирану продавать им нефть втрое дороже, чем англичанам.

Немцы также обещали иранцам, что помогут захватить нефтяные промысла Баку.

Криппс заявил, что о первом у него имелись аналогичные сообщения. Что же касается обещаний немцев оказать помощь в захвате Баку, то это он слышит впервые. Криппс добавил, что единственный способ расправиться с немцами — это принять совместные действия».

Внимательный читатель должен заметить, что военное решение иранского вопроса было предложено британской стороной и к тому же совместными усилиями, а советская сторона это в принципе поддержала.
Могу лишь предположить, что такое решение было предложено не спроста, а причиной этому был следующий документ, к сожалению, конкретно не датированный, лишь июлем 1941 года, но исходящий от немцев. Видимо англичане его заимели и поделились с советской стороной, но это лишь предположение.

ПЛАН НАСТУПЛЕНИЯ ЧЕРЕЗ КАВКАЗ* /составление документа относится к июлю 1941 г./
ОПЕРАЦИЯ ИЗ РАЙОНА СЕВЕРНОГО КАВКАЗА ЧЕРЕЗ КАВКАЗСКИЙ ХРЕБЕТ И СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ИРАН С ЦЕЛЬЮ ОВЛАДЕНИЯ ПЕРЕВАЛАМИ РЕВАНДУЗ И ХАНАГАН НА ИРАНСКО-ИРАКСКОЙ ГРАНИЦЕ

Цель

Цель операции состоит в том, чтобы овладеть кавказскими нефтяными районами и занять к сентябрю 1942 г. перевалы на иранско-иракской границе  для дальнейшего продвижения на Багдад.               

Этапы   операции

Операция может быть проведена в шесть этапов (предположительная продолжительность ноябрь 1941   г.— сентябрь 1942 г.)

Этими этапами являются:

1. Овладение районами стратегического развертывания сил на Северном Кавказе (с ноября 1941 г.).
2. Развертывание сил для наступления через   Кавказ (до конца мая 1942 г.).
3. Наступление через Кавказ двумя фазами (июль 1942 г.).
4. Наступление через Закавказье до Аракса.
5. Овладение исходными позициями в районе Тебриза и Керманшаха для наступления против иранско-иракской границы.
6. Наступление с достижением   цели операции — овладение пограничными перевалами Ревандуз и Ханаган.

(4—б июля — начало сентября 1942 г.).

К 1-му этапу. Зависит от исхода текущих операций. Предпосылкой для 2-го и 3-го этапов (наступление через Кавказ) является выход к Волге зимой 1941 г.

Ко 2-му этапу. Разработка станет возможной лишь после принятия решения относительно 3-го этапа и определения необходимых сил.

3-й этап.  Наступление через Кавказ двумя фазами.

А. Оценка местности в главных районах преодоления Кавказа
Кавказ возможно преодолеть крупными силами, в том числе моторизованными, в трех местах.

а) По шоссейной дороге, идущей по Черноморскому побережью через Туапсе, Сухуми, Кутаиси, Батуми.
б) По Военно-Грузинской дороге Владикавказ / г. Орджоникидзе/ — Тбилиси.
в) Вдоль железнодорожной линии, идущей по побережью Каспийскою моря через Махачкалу, Дербент, Баку.

Между этими местами горы могут преодолеть лишь горнострелковые или легкие дивизии через отдельные перевалы, находящиеся на высоте свыше 3000 м.

Оценка трех главных возможностей преодоления Кавказа.

а) Шоссейная дорога, идущая по Черноморскому побережью, находится в хорошем состоянии, она асфальтирована от Новороссийска до Сухуми и пригодна для движения моторизованных войск без всяких ограничений. Однако она находится в сфере огня русского Черноморского флота, который к началу операции будет еще иметь в своем распоряжении порты Туапсе, Сухуми, Поти и Батуми. При поддержке флота противник будет особенно упорно оборонять ее как раз в районах, где расположены эти частично укрепленные порты.

Железнодорожная линия Новороссийск — Сухуми имеет как тыловая коммуникация одинаковое значение для нас и для противника. Необходимо еще установить, закончено ли полностью ее строительство.

Между дорогой а) и дорогой, названной в подпункте б), имеются три горные дороги, ведущие на Сухуми, Зугдиди и Кутаиси, которые доступны только для горно-стрелковых войск. Направление этих дорог, ведущих на шоссейную дорогу на Черноморском побережье и к портам, благоприятствует охватывающему маневру с помощью горно-стрелковых дивизий.

б) Военно-Грузинская дорога — это пригодная для движения автотранспорта горная дорога, которая может быть легко перекрыта на Крестовом перевале, расположенном на высоте 2400 м, и во многих других местах. По обе стороны дороги имеются возможности для использования горно-стрелковых войск, которые, преодолев несколько перевалов, могут обойти Крестовый перевал.

в) На побережье Каспийского моря шоссейная дорога   между Махачкалой и Дербентом прервана, но имеются плохие проезжие дороги.

Однако следует предполагать, что в этом освоенном промышленностью нефтяном районе есть дороги, пригодные также и для движения моторизованных войск. Кроме того, возможно продвижение войск без транспорта по полотну железной дороги.

Горно-стрелковые войска могут осуществлять локальные обходные маневры западнее железнодорожной линии и после Дербента, во второй фазе, преодолеть через перевалы Кавказ в районе р. Сапур и двигаться в направлении дороги Тбилиси — Баку.
После овладения железнодорожной линией Ростов — Баку станет возможной переброска крупных сил и материальное обеспечение дальнейших этапов операции.

Кроме того, в Каспийском море не ожидается наличие сколько-нибудь значительных военно-морских сил, которые смогли бы, как на Черном море, помешать продвижению войск по побережью (по данным офицера связи военно-морских сил, несколько устаревших эскадренных миноносцев).

После преодоления Кавказских гор в Закавказье имеется достаточное количество коммуникаций по фронту, что обеспечивает возможность взаимодействия между отдельными прорвавшимися ударными группировками. Особенно в районе между Тбилиси и Баку в долине р. Куры имеется мало естественных препятствий, затрудняющих маневр моторизованных войск.

Влияние климата на операции проявляется в том, что в высокогорных районах вплоть до мая сохраняется толстый снежный покров. После стока талых вод горные дороги и перевалы, очевидно, не будут стеснять движение.

Зима на Северном Кавказе не более сурова, нежели, к примеру, в Центральной Германии, так что развертывание сил можно произвести в месяцы, предшествующие маю.

Б. Оценка противника

(Отдел иностранных армий пока еще не представил данных относительно численности и группировки противника).

Условия местности, политическая обстановка и военная экономика позволяют сделать следующую оценку противника.

Противник рассматривает Кавказ как последний защитный вал для своих нефтяных месторождений и своей коммуникации, связывающей Каспийское море с Персидским заливом. Поэтому он будет упорно оборонять сам Кавказ, особенно в тех местах, где ожидает нашего прорыва. Он будет ожидать нашего наступления, которое обусловлено наличием дорог, в первую очередь по шоссейной дороге, идущей по Черноморскому побережью, по   Военно-Грузинской дороге, выходящей к нефтяным месторождениям в районе Тбилиси, и по кратчайшему пути к нефтяным районам Баку вдоль железнодорожной линии Ростов— Баку. В этих местах, а также и на других горных дорогах войска противника смогут оказывать сопротивление до тех пор, пока будут обеспечены их тыловые коммуникации. С другой стороны, как показывает опыт, война в горах поглощает значительные силы обороняющегося, которые, кроме того, будучи выставленными в каком-либо одном месте, могут лишь с большим трудом перемещаться вдоль фронта.

Напротив, по ту сторону Кавказа долина р. Куры представляет также и для противника хорошую возможность для переброски, в зависимости от потребности, подвижных моторизованных резервов между Тбилиси и Баку.

Хотя в теснинах и на перевалах вряд ли имеются долговременные укрепления, однако надо ожидать, что там оборудованы хорошие укрепления полевого типа и установлены заграждения, которые будут упорно обороняться, особенно русскими.

Нельзя   недооценивать воинственных, несмотря на все сопротивление в прошлом подчиненных Советам, кавказских горных народностей, которые хорошо знают местность и смогут вести  борьбу  против  наших  тыловых  коммуникаций.
===============
* «Совершенно секретно! Только для командования!» составитель полковник В И. Дашичев, Издательство «Наука», Москва,1967 г.


10 августа 1941 года появляются весомые основания уже со стороны советской стороны принимать конкретные меры: нарком Молотов получил письмо от советского посла в Иране Смирнова следующего содержания:

«Секретно. Положение в Иране после нападения Германии на СССР

1. Позиция Ирана по отношению к СССР.

Рассматривая политику Ирана по отношению к СССР за истекшие семь недель после нападения Германии на Советский Союз, следует отметить два периода:

По имеющимся в НКИД сведениям, аналогичное заявление также 10 августа по поручению правительства Великобритании сделал турецкому правительству и посол Великобритании в Турции.

Первый период — от начала военных действий до заключения англо-советского договора. Этот период можно характеризовать как чисто конъюнктурный, выжидательный, с оптимистическими расчетами на то, что и для Ирана приближается время действий.

Заявление о сохранении полного нейтралитета и заверения в дружбе должны были только искусно прикрывать тайные замыслы проворовавшейся феодальной военщины Ирана, воспитанной на германских фашистских теориях, в подходящий момент подобраться к Советскому Кавказу.

Именно в этот период внешнего подчеркивания дружбы к СССР иранское правительство проводило лихорадочным темпом крупные военные мероприятия на наших границах. Как раз в это время среди профашистски настроенного офицерства пропагандировались идеи захвата Баку и Советского Азербайджана.

Можно с уверенностью сказать, что в нашем заявлении об искренней и традиционной дружбе, о желании, несмотря на войну, расширить товарооборот и транзит, иранское правительство увидело признак того, что сейчас СССР станет особенно уступчивым по отношению к Ирану, что для Ирана наступил удобный момент выжать из Советского Союза возможно больше. Это можно было определить по поведению шаха, премьера и других лиц, с коими мне приходилось беседовать. Они с восторгом принимали сообщение советского правительства о доставке иранских военных грузов, застрявших в СССР, но, когда речь заходила о транзите советских грузов через Иран, шах и премьер тотчас же спешили заявить: «А как бы это не повредило иранскому нейтралитету, как бы на это не обиделись». Стремление не обидеть немцев проходит красной нитью в политике Ирана, и оно сохраняется до сих пор.

Второй период, начало которому положило заключение англо-советского договора, характеризуется расстройством иранских планов: играя в нейтралитет, пособничать немцам. Вот почему заключение англо-советского соглашения было встречено иранской правящей верхушкой с большим неудовлетворением. Амери и Мансур были чрезвычайно сдержанны, пожалуй, сильно растерянны, когда я завел с ними речь об этом событии.

В англо-советском договоре иранцы увидели опасность в том отношении, что им сейчас вряд ли будет позволено, прикрываясь нейтралитетом, проводить политику тесного сотрудничества с немцами. Тем не менее иранское правительство решило не сдаваться и пытается лавировать между тремя странами: СССР, Англией и Германией.

Отношение к СССР после демарша о выдворении немцев из Ирана

Иранское правительство отказалось принять советский демарш о выдворении немцев в месячный срок из Ирана, сославшись на то, что этот демарш, во-первых, носит ультимативный характер, во-вторых, ущемляет суверенитет Ирана, в-третьих, выполнение его нарушит позицию строгого нейтралитета, занятую Ираном, и повлечет к осложнению, а возможно, и к разрыву отношений с Германией, что невыгодно ни самому Ирану, ни его соседям.

В то же время иранцы не оставляют свои заверения в их искреннем и дружественном отношении к СССР. Фактически же, ответив рядом статей в иранской прессе на выступление Идена в палате общин по вопросу о выдворении немцев из Ирана, иранское правительство заняло выжидательную позицию и очень настороженно следит за каждым шагом советского правительства, ожидая его реакции на отказ выдворять немцев из Ирана.

2. Военные мероприятия иранского правительства.

Иранское правительство с первого дня войны между СССР и Германией стало проводить ряд военных мероприятий. Эти мероприятия в основном сводятся к следующему: усиление ряда гарнизонов в северных районах Ирана (р-ны Ардебиля, Астары, Тавриза, Маку, Решта) как путем частичной мобилизации запасных (3 возраста), так и отправки туда воинских частей из центральных районов Ирана, мобилизация конного состава, завоз в значительном количестве вооружения и снаряжения из центральных складов в областные (из Тегерана в Мемед и Тавриз), усиленное строительство аэродромов и казарм, ремонт и расширение дорог (Пехлеви, Решт), завоз и сосредоточение запасов продовольствия и фуража в этих же районах, создание запасов горючего путем заказа военного министерства Англо-иранской нефтяной компании на поставку 10 000 т автобензина с доставкой его в Тегеран—Тавриз в пятинедельный срок. К военным мероприятиям иранского правительства также относятся: усиленное обучение войск, проведение ночных занятий с боевыми стрельбами, усиленное обучение авиачастей ночным полетам и бомбометанию в центральных округах, подготовка автотранспорта для переброски воинских частей из центральных районов к ирано-советской границе, подготовка к установке тяжелых орудий на Каспийском побережье в районе Решт— Пехлеви с целью воспрепятствовать нашему десанту.

Для маскировки этих мероприятий иранцы пустили слухи, что усиление военных гарнизонов на ирано-советской границе проведено якобы с целями, во-первых, воспрепятствовать потоку беженцев из СССР: в случае германского проникновения на Кавказ перейти в Иранский Азербайджан; во-вторых, якобы для подавления волнения среди курдских племен в районе Маку. Вместе с тем среди германофильски настроенного офицерства и чиновничества пропагандировалась своеобразная идея реванша: Россия в свое время отняла у Ирана 10 городов (Баку, Дербент, Шума, Нахичевань и др.), и теперь, возможно, скоро настанет время для Ирана отобрать их обратно.

Мы так расцениваем эти мероприятия: англичане в начале советско-германской войны, опасаясь возможного быстрого продвижения немцев на Кавказ и не будучи в это время на Среднем Востоке сами готовыми к сколько-нибудь широким военным акциям, проводили подготовку к обеспечению своих позиций на Кавказе (особенно Баку) силами Ирана для того, чтобы не допустить захвата нефтяных источников немцами и иметь хотя бы небольшой резерв времени для своей собственной подготовки.

Положение существенно не изменилось и после заключения советско-английского договора от 12 июля 1941 г. Иранское правительство продолжает осуществлять начатые им ранее военные и экономические мероприятия. Прибавился только новый повод для осуществления, а именно: немецкая пропаганда усиленно распространяет слухи о том, что СССР и Англия заключили одновременно с советско-английским договором от 12 июля 1941 г. соглашение о разделе между ними Ирана. Иранцы серьезно прислушиваются к этой пропаганде, особенно после советского и английского демаршей о выдворении немцев, и используют ее как повод для проведения своих мероприятий на северных границах.

Необходимо отметить, что у нас нет никаких сведений, которые указывали бы на проведение иранцами подобных мероприятий на границах с Индией и Ираком.

3. Деятельность немцев в Иране и позиция Ирана по отношению к Германии.

Иранское правительство боится ссориться с Германией, в особенности на тот случай, если германская армия будет одерживать победы на фронте в СССР. Кроме того, Иран пытается лавировать между тремя странами — СССР, Англией и Германией.

В силу этого, а также в силу того, что немцы, особенно с 1938 г., несколько укрепили свое военное и экономическое влияние в Иране, иранское правительство не чинит сколько-нибудь эффективных препятствий немецкой деятельности в Иране, несмотря на то что деятельность немцев в Иране направлена не только против СССР и Англии, но и против нынешнего иранского правительства и лично против шаха.

Германская деятельность в Иране характеризуется следующими основными моментами: в противоположность англичанам, прочно завладевшим основными экономическими и финансовыми позициями в Иране, немцы, занимая менее устойчивые позиции, действуют по своему старому способу — большой численностью, занимая своими людьми самые разнообразные должности как в официальных учреждениях Ирана, так и в коммерческой, транспортной и других областях экономической жизни страны.

Свою пропагандистскую и подрывную работу против настоящего иранского правительства и шаха немцы проводят, заявляя, что шах является английским ставленником и что все зло и бедственное положение широких масс иранского народа происходят по вине шаха и англичан. Нужно отметить, что шах не пользуется популярностью в широких кругах иранского населения. Его ненавидят за грабеж, личное стяжательство и скупость. Для организации волнений против шаха, а при случае и совершения государственного переворота, немцы подготавливают и соответственно обрабатывают следующие элементы:

а) наследника и высший офицерский состав армии, большинство которого окончили германские военные школы, настроены пронемецки — часть женаты на немках;

б) вождей местных племен (курдов, луров), которые ненавидят шаха за то, что он их фактически лишил власти и угнетает их племена;

в) наиболее отсталую в религиозном отношении часть иранского населения через мусульманское духовенство, которое настроено против шаха, так как он лишил это духовенство многих привилегий, отнял церковные земли и забрал в личное пользование доход со «священных мест» мусульман (Менод и др.);

г) армян и тюрок, проживающих в основном в Иранском Азербайджане, которых иранское правительство лишило фактически всех гражданских прав и нещадно угнетает. Успеха среди них немцы не имеют.

Немцы организуют в Иране банды для совершения диверсионных актов на территории СССР, используя для этого следующие элементы:

а) эмигрантов-белогвардейцев, проживающих в Иране. Часть из них. даже по немецким источникам, колеблется и, пытаясь сохранить патриотическую позицию, на соглашение с немцами не идет;

б) дашнаков, эмигрировавших из СССР, обещая им создание «Великой Армении» за счет СССР, Турции и Ирана. По имеющимся у нас сведениям, местные лидеры дашнаков целиком контактируют с немцами. Рядовая же масса дашнаков, а особенно армян, выселенных из СССР в 1937-1939 гг., симпатизируют СССР в его борьбе против Германии;

в) муссаватистов, которые находятся в связи как с немцами, так и с турками. Эта организация более малочисленная, чем дашнакская, но в ней нет раскола между лидерами и рядовым составом, как у дашнаков;

г) эмигрантов из среднеазиатских республик для организации там диверсионных актов. Немцы считают, что это наиболее слабый участок, где они не достигли сколько-нибудь заметных успехов.

В борьбе против Англии немцы используют:

а) ненависть широких масс иранского населения к англичанам;

б) вождей племен (курдов, луров), племена которых живут у советской и иранской границ, восстанавливая их как против СССР, так и против Англии;

в) иранцев, бежавших после неудачного выступления Гайляни в Иран и поддерживающих с немцами тесный контакт.

Немцы широко развернули свою пропагандистскую работу в Иране как легальными, так и нелегальными методами.

Как иллюстрацию легальных методов германской пропаганды в Иране можно привести:

а) до сих пор информация враждебных нам государств занимает 60-70% всех сообщений из-за границы, помещаемых в иранских газетах;

б) ряд иранских газет систематически печатал очерки о некоторых советских городах, упоминаемых в немецких сводках. Подборка этих статей в сопоставлении с германскими сводками неизбежно создавала у читателей впечатление, что эти города уже заняты немецкими войсками;

в) иранские газеты недавно поместили объявление о скором выходе из печати брошюры на иранском языке с выдержками из речей Гитлера, Муссолини и... Черчилля. О помещении выдержек из речей какого-либо советского государственного деятеля не упоминается;

г) германские книжные киоски (в одном Тегеране их имеется около трех) продают вполне легально всякую пропагандистскую литературу.

Помимо этого, немцы распространяют через свою миссию и торговые фирмы значительное количество нелегального пропагандистского материала на персидском, русском, французском и английском языках.

4. Англичане в Иране и отношения Ирана с Англией.

Англичане в Иране прочно занимают основные экономические и финансовые позиции. Они руководят всеми действиями шаха, прямо или косвенно консультируя его во всех важных актах иранского правительства. Во всех иранских официальных учреждениях англичане имеют своих людей, которые обеспечивают проведение в жизнь тех или иных мероприятий. Влияние англичан еще больше усилилось после их победы в Иране. Влияние англичан в Иране настолько велико, что сами иранцы говорят, что стоило бы англичанам нажать посильнее на иранское правительство, и немцев немедленно выдворили бы из Ирана. Настоящее иранское правительство во главе с шахом, премьер-министром Мансуром и выполняющим обязанности мининдела Амери больше всего ориентируется на Англию. Англичане открыто говорят, что эти люди проанглийски настроены.

В следующем письме я постараюсь более подробно разобрать английскую политику в Иране. Сейчас мы заняты изучением весьма тонкой, двойственной политики Англии и Ирана, которая имеет и свою опасную для нас сторону.
Один раз я уже попался, когда англичане дали двойные инструкции Буллерду по вопросу о выдворении немцев. В Иране они хотели бы также загребать жар чужими руками, сохраняя свое хорошее лицо.

Посол СССР в Иране Смирнов»

21 августа 1941 года заместитель наркома иностранных дел А.Я. Вышинский пригласил британского посла Криппса к себе и сообщил ему, что советская сторона «согласна с намеченным совместным вступлением английских и советских войск в Иран на 23 августа. Соответствующие указания даны, изготовлены листовки и предприняты другие необходимые приготовления. <Вышинский> сообщил Криппсу фамилии членов военной миссии СССР, направляемой в Ирак (Мосул), а именно: полковник Попов Петр Акимович, заместитель начальника отдела Генштаба и полковник Евдокимов Дмитрий Иванович, начальник Тбилисского артиллерийского училища.

<Вышинский> спросил Криппса, каким путем <советская> военная миссия могла бы прибыть в Мосул. Криппс заявил, что, по его мнению, было бы целесообразно советской миссии перелететь ночью через территорию Ирана в Мосул с тем, чтобы на этом же самолете члены английской военной миссии могли прибыть в СССР. Криппс отметил, что он еще не получил сведений о персональном составе английской миссии, но он имеет сведения, что английская миссия будет состоять больше чем из двух человек.

<Вышинский> сообщил Криппсу, что английская миссия должна прибыть в Тбилиси, и попросил его по получении сведений о составе английской миссии немедленно информировать <его>. Криппс обещал это сделать.

<Вышинский> условился с Криппсом, что все технические вопросы, связанные с обменом военными миссиями, будут разрешены непосредственно военными».

А 25 августа 1941 года нарком иностранных дел Молотов по поручению советского правительства вручил послу Ирана в СССР г-ну Мохамеду Саеду ноту Правительства СССР Правительству Ирана следующего содержания:

«Народный Комиссариат Иностранных Дел имеет честь по поручению Советского Правительства заявить Иранскому Правительству о нижеследующем:

Советское Правительство, руководствуясь чувством дружбы к иранскому народу и уважением к суверенитету Ирана, всегда и неизменно осуществляло политику укрепления дружественных отношений между СССР и Ираном и всемерного содействия процветанию иранского государства.

Эта дружественная по отношению к Ирану политика Советского Союза нашла свое выражение в таких важнейших документах, как ноты Советского Правительства от 14 января 1918 г. и 26 июня 1919 г. об основах советской политики в отношении иранского народа, а также в многочисленных договорах и соглашениях, заключенных между Советским Союзом и Ираном. В основе всех договоров и соглашений Советского Правительства с Иранским Правительством лежит незыблемый принцип уважения независимости и территориальной неприкосновенности Ирана. В соответствии с этим принципом Советское Правительство в ноте от 14 января 1918 г. объявило недействительными и утратившими всякую силу все соглашения, которые в каком бы то ни было отношении ограничивают или стесняют права иранского народа на свободное и независимое существование.

Советское Правительство аннулировало все платежи Ирана по царским обязательствам, прекратило всякое вмешательство в доходы Ирана, полностью отменило унизительную для Ирана и несовместимую с принципом его государственного суверенитета консульскую юрисдикцию, согласно которой на дела российских граждан в Иране не распространялась компетенция иранских судов.

Советское Правительство тем же актом обязалось безвозмездно передать и впоследствии действительно передало в собственность иранского народа целый ряд предприятий, сооруженных Россией, а именно: телеграфную линию Мешхед—Сеистан; телеграф Астрабадского района; Энзели-Тегеранскую шоссейную дорогу и все шоссейные дороги, построенные русскими в 1914-1918 гг., со всеми сооружениями; энзелийские портовые сооружения со всем имуществом, как-то: электростанция, молы, здания, инвентарь и проч.; Джульфа-Тавризскую железную дорогу с веткой на Сафьян со всем ее железнодорожным имуществом, зданиями и инвентарем, а также все русские почтовые учреждения, телефонные и телеграфные линии и т.д. Одновременно по постановлению Советского Правительства был передан в собственность иранского народа Учетно-Ссудный Банк со всем его движимым и недвижимым имуществом.

Своими актами от 14 января 1918 г. и 26 июня 1919 г. Советское Правительство таким образом, воочию и в полной мере доказало свою бескорыстную готовность содействовать политическому и экономическому процветанию Ирана.

Советско-Иранским Договором от 26 февраля 1921 г. Советское Правительство объявило отмененными договоры и соглашения, заключенные между Правительством царской России и Иранским Правительством, нарушавшие суверенитет Ирана, причем Советское Правительство отказалось от пользования островами Ашур-Ада и другими островами, расположенными у побережья Астрабадской (Горгандской) провинции Ирана. Советское Правительство отказалось вместе с тем от всех своих прав на предоставленные Ирану царским правительством займы как займы, направленные на закабаление Ирана, а также отказалось от права на государственные доходы Ирана, гарантировавшие эти займы. Подтвердив безвозмездную передачу в полную собственность иранского народа указанных в ноте от 1919 г. сооружений. Советское Правительство дополнительно передало Ирану железнодорожную линию Сафьян— Урмийское озеро с подвижным составом и другим имуществом, а также пристани, товарные склады, пароходы, баржи и другие транспортные средства на Урмийском озере.

Советское Правительство и после этого на протяжении многих лет неизменно оказывало Ирану свое содействие и в деле его экономического развития, о чем свидетельствует, в частности, Торговый Договор между СССР и Ираном от 3 июля 1924 г., предоставивший Ирану многочисленные льготы по ввозу и вывозу советских и иранских товаров. О благожелательном и дружественном отношении Советского Союза к Ирану свидетельствуют также Соглашение о водопользовании 1926 г., Рыболовное соглашение от 1927 г., Конвенция о борьбе с вредителями сельского хозяйства от 1935 г., Конвенция о борьбе с саранчой от 1935 г., Торговое Соглашение 1940 г. и ряд других Договоров и соглашений.

Благодаря содействию Советского Союза Иран, в силу указанных выше Договоров и соглашений, получил возможность широкой организации таких важнейших отраслей своего народного хозяйства, как рыбное хозяйство, хлопковое хозяйство, и др.

За последнее время Советское Правительство сделало ряд дальнейших шагов по упрочению и развитию своих экономических отношений с Ираном. Советское Правительство выразило, в частности, готовность обеспечить Ирану поставку в настоящее время важнейших жизненно необходимых для иранского народа товаров.

Однако Советское Правительство, как и Правительство Ирана, уже при заключении основного Советско-Иранского Договора 26 февраля 1921 г. отчетливо представляло себе особые трудности, которые могут встретиться на пути укрепления дружественных отношений между Советским Союзом и Ираном, предвидя, что территория Ирана может быть использована враждебными как по отношению к СССР, так и по отношению к самому Ирану элементами и что эти элементы смогут попытаться превратить Иран в базу для нападения на СССР.

В целях предотвращения такого рода опасности Советско-Иранский Договор в ст. 6 предусматривал следующее:

«Обе Высокие Договаривающиеся Стороны согласны в том, что в случае, если со стороны третьих стран будут иметь место попытки путем вооруженного вмешательства осуществлять на территории Персии захватническую политику или превращать территорию Персии в базу для военных выступлений против России, если при этом будет угрожать опасность границам Российской Социалистической Федеративной Советской Республики или союзных ей держав и если Персидское Правительство после предупреждения со стороны Российского Советского Правительства само не окажется в силе отвратить эту опасность. Российское Советское Правительство будет иметь право ввести свои войска на территорию Персии, чтобы в интересах самообороны принять необходимые военные меры. По устранении данной опасности, Советское Правительство обязуется немедленно вывести свои войска из пределов Персии».

Советское Правительство, таким образом, приняло на себя, с полного согласия Иранского Правительства, защиту интересов СССР в Иране в случае наступления указанной в Договоре 1921 г. опасности, подтвердив вместе с тем свое обязательство после минования этой опасности немедленно вывести свои войска из пределов Ирана. Как известно, в течение двадцати лет действия Договора 1921 г. Советское Правительство не считало необходимым для защиты своих интересов прибегать к ст. 6 Договора 1921 г.

Однако за последнее время, и особенно с начала вероломного нападения на СССР гитлеровской Германии, враждебная СССР и Ирану деятельность фашистско-германских заговорщических групп на территории Ирана приняла угрожающий характер. Пробравшиеся на важные официальные посты более чем в 50 иранских учреждениях германские агенты всячески стараются вызвать в Иране беспорядки и смуту, нарушить мирную жизнь иранского народа, восстановить Иран против СССР, вовлечь его в войну с СССР.

Агенты германского фашизма вроде фон Радановича, Гамотта, Майера, Вильгельма, Сапова, Густава Бора, Генриха Келингера, Траппе и др., прикрываясь своей службой в разных германских фирмах (АЕГ, «Феррошталь», «Гарбер», «Ортель», «Лен», «Шихау»), в настоящее время дошли до крайних пределов в своей подрывной работе по организации диверсионных и террористических групп для переброски в Советский Азербайджан, и раньше всего в главный советский нефтяной район — Баку, и в Советский Туркменистан, с одной стороны, и по подготовке военного переворота в Иране — с другой.

Этим сейчас заняты прибывшие недавно из Ирака руководитель германской разведки в Тегеране немец Гамотта вместе со своим помощником, служащим компании «Мерседес» Майером. Организованная ими группа германских агентов под руководством германского посольства в Тегеране занята организацией в ряде пограничных пунктов Ирана вооруженных групп для переброски в Баку и в другие важнейшие пограничные советские пункты с целью устройства поджогов и взрывов на территории СССР. Германские агенты имеют в своем распоряжении в разных пунктах Ирана склады оружия и боеприпасов. В частности, в северной части Ирана, в окрестностях Мианэ, они заготовили для своих преступных целей свыше 50 тонн взрывчатых веществ. Под видом охоты они проводят в окрестностях Тегерана военную подготовку своих преступных соучастников из числа германских граждан. На иранские военные предприятия под видом инженеров и техников проникли 56 германских разведчиков. В числе таких разведчиков особенно крупную роль играют представитель немецкой фирмы «Фридрих Крупп» в Иране шпион Артель, директор представительства германской фирмы «Сименс», известный германский шпион фон Раданович, его заместитель Кевкин, служащий конторы «Иран экспресс» в Пехлеви немец Вольф, являющийся одновременно руководителем германской разведки на севере Ирана и на Каспийском побережье. В своей преступной работе эти германские агенты самым грубым и беззастенчивым образом попирают элементарные требования уважения к суверенитету Ирана, превратив территорию Ирана в арену подготовки военного нападения на Советский Союз.

Создавшееся в Иране в силу указанных обстоятельств положение чревато чрезвычайными опасностями. Это требует от Советского Правительства немедленного проведения в жизнь всех тех мероприятий, которые оно не только вправе, но и обязано принять в целях самозащиты в точном соответствии со ст. 6 Договора 1921 г.

За время после нападения Германии на СССР Советское Правительство трижды — 26 июня, 19 июля и 16 августа с.г. — обращало внимание Иранского Правительства на опасность, которую представляет собой подрывная и шпионско-диверсионная деятельность в Иране германских агентов.

26 июня с. г. Советское Правительство сообщило шаху Ирана, что в распоряжении Советского Правительства имеются серьезные сведения о готовящемся немцами в Иране государственном перевороте. 19 июля с.г. Советское Правительство одновременно с Правительством Великобритании вновь поставило перед Иранским Правительством вопрос о прекращении ведущейся немцами враждебной деятельности и о подготовке ими беспорядков, угрожающих интересам как самого Ирана, так и соседних с ним государств, причем как Советское Правительство, так и Правительство Великобритании настаивали на высылке из Ирана немцев, пребывание которых в Иране несовместимо с интересами самого Ирана, а также с интересами Советского Союза и Великобритании. Наконец. 16 августа с. г. в третий раз — Советское Правительство, равно как и Правительство Великобритании, вновь поставили перед Иранским Правительством вопрос о необходимости принять срочные меры к прекращению этой деятельности германских агентов в Иране, направленной против интересов Ирана, а также Советского Союза и Великобритании и вновь настаивали на скорейшей высылке этих немцев из пределов Ирана.

Таким образом, Советское Правительство трижды предупреждало Иранское Правительство об угрожающей его интересам, а также интересам СССР и Великобритании опасности для принятия необходимых мер.

Иранское Правительство отказалось, к сожалению, принять меры, которые положили бы конец затеваемым германскими агентами на территории Ирана смуте и беспорядкам, тем самым поощряя этих агентов Германии в их преступной работе. Вследствие этого Советское Правительство оказалось вынужденным принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу, в силу ст. 6 Договора 1921 г., право ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска.

Эти меры никоим образом не направлены против иранского народа. Советское Правительство не имеет никаких поползновений в отношении территориальной целостности и государственной независимости Ирана. Принимаемые Советским Правительством военные меры направлены исключительно только против опасности, созданной враждебной деятельностью немцев в Иране. Как только эта опасность, угрожающая интересам Ирана и СССР, будет устранена, Советское Правительство, во исполнение своего обязательства по советско-иранскому Договору 1921 г., немедленно выведет советские войска из пределов Ирана.

Москва, 25 августа 1941 года».

А в этот день Совинформбюро сообщило, что «В течение 25 августа наши войска вели упорные бои с противником на всём фронте. После упорных боёв наши войска оставили Новгород.

За 24 августа сбито в воздушных боях и уничтожено на аэродромах 46 самолётов противника. Наши потери — 6 самолётов.

В Чёрном море нашим кораблём потоплена немецкая подводная лодка…

Миллионы советских патриотов отдают все свои силы для достижения победы над врагом. На одном из отдалённейших лесозаготовительных участков Молчановского леспромхоза в Приморском крае бригада лесорубов тов. Ходорченко заготовила в 12 рабочих дней 6 тысяч кубометров древесины. Это составляет трёхмесячное задание бригады. Молодой токарь Мытищинского вагонного завода Паня Бякова вырабатывает 150 деталей за смену при норме в 37 деталей. Пятьсот процентов нормы было обычной выработкой сверловщицы Калининского вагоноремонтного пункта Таисии Павловой. Сейчас она выполняет ежедневно по 8 норм. С начала Отечественной войны средняя производительность труда токаря Батайского узла т. Подрезова составляет 650-700 процентов нормы, а недавно он достиг 1.630 процентов нормы. Бригада котельщиков т. Воробьёва Северо-Западного речного пароходства выполнила за 94 часа такую работу, на которую полагалось 240 часов».

А на следующий день советский народ узнал о вступлении советских и английских войск в пределы Ирана:

ТБИЛИСИ. 25 августа. (ТАСС). На основании 6-й статьи Советско-Иранского Договора 1921 года советские войска получили приказ о вступлении в пределы Ирана. Утром 25 августа наши войска перешли границу и продвинулись в направлении Ардебиля и Тавриза на 40 километров. Продвижение продолжается.

ЛОНДОН, 25 августа. (ТАСС). Агентство Рейтер передает телеграмму-молнию, в которой говорится, что английские войска перешли сегодня утром иранскую границу.

ЛОНДОН, 25 августа. (ТАСС). Агентство Рейтер отмечает, что Иран являлся гнездом нацистских интриг, имевших целью обойти с фланга Советский Союз и создать плацдарм для германского нападения на Индию. Большое количество германских резидентов, заполнивших Иран, было предназначено для осуществления германских военных планов. Эти планы представляли опасность как для самого Ирана, так и для Ирака, Индии, СССР. Агентство подчеркивает, что все попытки добиться от Иранского правительства удовлетворительного решения вопроса не привели к желательным результатам.

Как указывает в своем сообщении английское министерство информации, «теперь стало ясным, что дальнейшие дружественные представления оказались бы бесполезными и что поэтому английское и советское правительства вынуждены прибегнуть к иным мерам для защиты их насущных интересов. Эта меры ни в какой степени не будут направлены против иранского народа».

И далее отголосок на эти события из туманного Альбиона: «ЛОНДОН, 31 августа. (ТАСС). Агентство Рейтер передает, что вчера в Ковентри выступил с речью министр иностранных дел Иден.

Иден отметил, что промышленное производство является основным условием для достижения победы. Успехи Англии будут определяться ее способностью обеспечить себя и союзников военными материалами. В результате вступления в войну СССР людские ресурсы государств, соединившихся против Гитлера, чрезвычайно выросли. Но русские войска, мужественно сражающиеся на фронте протяжением в 2.000 миль, расходуют громадное количество боеприпасов. Мы должны, сказал Иден, помочь удовлетворить нужды России, как свои собственные. Иден призывал увеличить производство военных материалов в максимально короткий срок.

Перейдя к событиям в Иране, Иден осветил причины, которые привели Англию и СССР в необходимости ввода войск в Иран. Иден подчеркнул, что ни Англия, на ее русский союзник не имеют никаких территориальных притязаний к Ирану и что, как только позволят военные условия, Англия и СССР отведут свои войска из Ирана.

Касаясь соглашения, заключенного между советским правительством и Польшей, и совместной декларации, сделанной английским и советским правительствами Турции, Иден заявил, что оба эти акта советского правительства были тепло встречены Англией. Польша и Турция находятся в особых отношениях с Англией, с которой они связаны договорами о взаимопомощи».

Надо заметить, что Турция всегда была в сфере интересов Британии, тем более в 1941 году. И Советский Союз, следуя союзническим обязательствам, шел в «фарватере» этих отношений, и до этого пытался иметь с Турцией нормальные отношения.  А как бы мог Гитлер добраться до Индии – золотоносной жилы Англии? Либо через Советский Союз, который не на «шутку окрысился» на Гитлера, либо через Турцию, если та согласится пропустить вермахт через свою территорию, либо разбить англичан в Северной Африке, где британцы Германии выставили «большой кукиш». Но вот вопрос – а у Гитлера для этого были силы? Нет, что бы не говорили, не было! Только, если заниматься мелкими пакостями в советском Азербайджане - ну подожгли, ну взорвали что там, так, благо, наш Лаврентий Павлович был тогда на чеку… К тому же Гитлер медленно и верно увяз на Восточном фронте, о чем англичане лишь мечтали, но для этого «русские рвали все жилы», а Черчилль пока наблюдал и выжидал. Возможно он тогда анализировал ситуацию: Советский Союз, допустим, не удерживает Кавказ, но его «озлобленные» боевые части на севере Ирана в тот момент, как никак, а «ЩИТ» пусть и на короткое время, но все же! А до Индии топать и топать вермахту, главное, далеко до туманного Альбиона! Значит надо подмять под себя Иран, и черт с тем, что в этом будут участвовать русские – Британия при выше всего, а там время покажет!

О продвижении советских и английских войск в Иране узнаем из сообщений ТАСС, которые были опубликованы в советских центральных газетах, в частности в «Красной звезде»:

ТБИЛИСИ, 26 августа. (ТАСС). Советские войска, вступившие на основании 6-й статьи Советско-Иранского договора 1921 года в пределы Ирана, — 26 августа заняли Тавриз, Ардебиль, Лисар, Дильман. Продвижение продолжается и происходит согласно плану.

ЛОНДОН, 26 августа. (ТАСС). Агентство Рейтер передает из Симлы (Индия) первое коммюнике о военных действиях в Иране, в котором говорится, что английские войска, не встречая серьезного сопротивления, заняли пункты Нафташах и Касре-Ширин.

Во время этих операций, проведенных весьма быстро, иранцы понесли незначительные потери.

Высаженные в районе нефтеисточников парашютные войска принимают меры для защиты английских граждан — служащих Англо-иранской нефтяной компании.

ЛОНДОН, 26 августа. (ТАСС). Агентство Рейтер передает коммюнике из Симлы, в котором говорится, что 25 августа рано утром английские и индийские войска вступили в Иран в трех пунктах. Объединеннные действия авиации и морского флота обеспечили высадку сухопутных войск в Абадане. Небольшие отряды индийских войск заняли порт Бендер-Шахпур, где ими захвачено 4 германских корабля, из которых два поврежденных, и 3 итальянских, из которых один поврежден. Захвачены также команды этих кораблей. Одновременно в Иран из Ханекина начали вступать англо-индийские войска, в том числе части моторизованной пехоты. Английские бомбардировщики сбросили листовки над Тегераном и другими городами, в которых объясняются причины, вызвавшие эти операции.

Ну на этом и остановимся в этой части, будет и вторая.