Аномальное явление

АНОМАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ. 
АВТОР ПРОИЗВЕДЕНИЯ - АЛЕКСАНДРА РУДЭН. ( Ранее - Полевая Алла Владимировна)04.07.47. ПЕНСИОНЕРКА. Г. ТЮМЕНЬ. 2015 г.

Безухов Иван Иванович, научный сотрудник исторического факультета Московского университета спешил домой, так как у него болел единственный сын,  Юрий. Так сложилась его жизнь, что сколько помнил  он себя,  столько учился. Учился и  много раз учился, чтобы получить профессию и утвердиться в ней хорошим специалистом.  Ему  некогда было создавать семью и в тридцать пять лет, он с ужасом подумал о том, что никогда в своей жизни не любил женщину,  не чувствовал ее дыхание  у себя на плече. Стареющая мама уже перестала ему говорить о том, что, мол,  желает  она нянчить внуков, его детей. Она давно смирились с тем, что сын ее стал старым закоренелым холостяком. Он жил отдельно  и  у нее не было возможности часто его донимать больным вопросом. В конце концов,  она смирилась и всю свою любовь отдала  внукам  старшего сына, Михаила.  И какое было ее удивление, когда он привел к ней женщину, лет тридцати, Серафиму и сказал:
- Мама, познакомься, это моя Сима.
Маленькая и щупленькая молодая женщина нервно напряглась.
- Здравствуйте, - тихо сказала она.
- Здравствуй, если он сказал « моя Сима», значит,  дело идет к свадьбе?
- Я буду ему хорошей женой.
- Поживем и посмотрим.  Проходи,4 Сима, будь у меня  как дома, но помни, что ты в гостях у будущей свекрови.  Я постараюсь быть хорошей свекровью, то есть не следить за твоими руками, что ты будешь делать и не вмешаться в ваши отношения.
- Спасибо.
Свадьбу сыграли они маленькую в  двухкомнатной квартире Ивана. Присутствовали несколько родственников и несколько человек с его работы и с работы жены. На свадьбе свекровь узнала о том, что  Сима следователь милиции и познакомились они тогда, когда ограбили его соседа. Оказалось, что ограбил сосед этажом выше, так как пострадавший забыл закрыть дверь квартиры и тот проходил мимо, заглянул в приоткрытую дверь .  Изымали награбленное добро в присутствии понятых. Ивана Ивановича участковый еле уговорил присутствовать  при  изъятии телевизора и гитары. Он сидел на диване вместе со своей соседкой и наблюдал за темноволосой женщиной, которая вмиг разыскала похищенное, так как вор бренчал целый день на гитаре, беспокоя соседей.
…  Следователь Серафима проходя по лестницы,  услышала звуки и сказала участковому:
- У ученика нет слуха. Зря ему купили гитару.
- Там,  не ученик живет, отец  со взрослым сыном, оба работают на заводе.
- Это они. Стучись.
Участковый заметил, как  Иван Иванович поглядывает с интересом на  Серафиму. И после того, как он подписал акт, сказал:
- Горяченького чайку попить бы. Не найдется ли у вас заварки, Иван Иванович?
- Конечно, пойдемте.
- Серафима Ивановна, приглашаю я и вас, - сказал участковый.
- Некогда мне.
- Некогда? Иван Иванович мужчина у нас холостой, женская рука нужна.
Серафима на милицейском пальто застегивала пуговички.  Рука ее остановилась  и она с удивлением посмотрела на  Ивана Ивановича , сказала:
- Мороз на улице. Почему не побаловать себя чаем?
- У меня индийский чай есть, настоящий.
После чаепития они обменялись номерами телефонов и с того дня каждый день Иван Иванович на протяжении месяца встречал Серафиму с работы, приводил домой и поил ее чаем, рассказывая дивные истории из времен царей.
Однажды Сима спросила его:
- Вы нашли во мне слушательницу?
- Да.
- А я думала, что вы ухаживаете за мной.
- Ухаживаю я с серьезными намерениями.
- Может быть, мне замуж за вас выйти, чтобы на углу улицы вы  уши не отморозили?
- Да. Я прошу вас выйти за меня замуж.
- Решено.
- Тогда, давайте поедим к маме. Я познакомлю вас с ней.
- Согласна...
Прошел год после свадьбы  и Серафима родила сына. Назвали его Юрием,  в честь Юрия Долгорукого.
Юра воспитывался у бабушек.
Марья Антоновна, служительница церкви, мама Серафимы,  она не одобряла  работу дочери, но с рождением внука смирилась с ней. 
Юра то был у бабушки Маши, то у бабушки Нади, папиной мамы, так как родители были заняты целый день и вечер на работе, они зарабатывали деньги, чтобы купить частный дом под Москвой.
С раннего детства Юра знал  много молитв. Утреннею, вечернюю молитву он знал наизусть, а  в обед никогда не садился за стол, чтобы не прочитать молитву и этим удивлял Надежду Сергеевну.
Когда Юре  было пять лет, то  общими усилиями с мамой Ивана, они приобрели старинный  большой дом в Подмосковье. Сделав косметический ремонт,  они переехали, убедив двух мам в том, что без их помощи им не вырастить сына.  Первая переехала в Подмосковье Марья Антоновна, заняв хорошую комнату на первом этаже, следом, скрепя сердцем, приехала  Надежда Сергеевна. Комнаты были уже распределены  и ей невестка предложила поместиться в комнате ее мамы.
- Если бы Ваня не занял на втором этаже две комнаты, под кабинет и библиотеку, то  комнату отдельную я бы вам выделила.
 Надежда Сергеевна, бывшая учительница русского языка, поджав губы от обиды, сказала:
- Тут, недалеко город, я буду приезжать и  проведывать внука. Я репетиторством занимаюсь, такая это забота, чтобы мои ученики освоили азы.
- Не обижайтесь. Комната у мамы большая, там  я поставила  вам диван. Зимой не наездитесь. А репетиторством можете и тут заняться.
Высказывать негодование невестке по поводу того, что она отдала все свои сбережения на покупку дома, ей не хотелось. Сказать, это нанести обожаемому  сыну оскорбление.
- А, пока пойдем и  примерим на меня диван,- сказала Надежда Сергеевна и улыбнулась невестке.
Серафима с облегчением вздохнула.
Комната Надежде Сергеевне понравилась. Она была большой и светлой. Марья Антоновна вязала свитер внуку , сидя на кровати.
-  Я вам оставила диван, так как он новый, а кровать,  бывшая кем – то в употреблении. Надежда Сергеевна, если захотите, то сделайте перестановку на свое усмотрение.
- Все сделано, как нельзя лучше. Думаю, что весну я у вас поживу.
- Вот и отлично.
Надежда Сергеевна кухонные работы взяла под свой контроль. Вечерами они все сидели в большой комнате и смотрели телевизор, Юра забавлялся на ковре новой игрушкой.
- Сынок, где ты взял это уздечку?
- Возле липы нашел, - ответил Юра
- Старинная, ручной ковки.
Наступило лето. Надежда Сергеевна не уехала домой, она очень привязалась к своему рассудительному внуку и как будто забыла ранние сказанные слова о том, что она живет здесь временно.
В тот день, она варила варенье из малины на зиму. Марья Антоновна сидела в кресле во дворе и вязала шарф для Надежды Сергеевны.  Юра по двору бегал  за кошкой, Стюард. Стюард играла с ним, подпускала поближе, а потом мчалась  от него. Юра визжал от удовольствия.
Стюард выскочила на дерево и полезла наверх.
- Юра, брось ее. Теперь ее уже никому не достать, - сказала Марья Антоновна. – Липа шикарное дерево, всем приносит она пользу.
- Какую?
- Чай с цветком липы снимет температуру с  больного человека. Примочки могут удалить головную боль. Из липы делают доски, а потом, из досок делают легкую красивую мебель.
- Стюард сползает на другую ветку, что ниже, - выкрикнул Юра и сказал. – Пойду, поговорю я с ней.
- Поговори , может быть,  она тебя послушается и не будет шалить.
Юра стал ходить вокруг липы.
- Ну, Стюард, пожалуйста, слезь. У меня в кармане есть рыбка, я на кухне ее взял. Маленькая такая, по твоим зубам. Ну, Стюард, слезь, пожалуйста. 
Марья Антоновна связала ряд и  увидела Стюард, которая стояла уже рядом с липой и рыла когтями землю.
- Юра, кошка уже слезла. Где ты,  Юра? – спросила Марья Антоновна.
6 Ей никто не ответил.
Она отложила вязание, встала и пошла к дереву. Юры не было за деревом, она пошла на кухню.
- К вам Юра не забегал? – спросила она у Надежды Сергеевны.
- Не забегал. Он же с вами был в саду.
- Нет его там, возможно, он спрятался в доме от меня?
Надежда Сергеевна положила поварешку на тарелку.
- Пойдем, поищем, этого проказника.
Они обошли весь дом и сад, нигде Юры не было.
- Господи, может быть,  он на улицу вышел? – спросила Надежда Сергеевна.
- Как он может выйти, если щеколда высоко поставлена.
- Ну где же он?
- Симу нужно вызвать.
Серафима была на допросе подозреваемого в тяжком преступлении.
В допросную заглянул ее коллега, Алексей.
- На минутку.
Сима нажала кнопку и вызвала милиционера.
- В камеру его.
Задержанного увели и Серафима вышла с папкой в руках из кабинета.
- Сколько раз я говорила, не мешать мне, когда я допрашиваю. Даже, если папа римский будет звонить, я занята.
- Твоя мама звонила.
- И для мамы я занята. Это дома я ее дочь, а на работе я – следователь Безухова. Уразумел? – спросила Сима и папкой постучала несколько раз по голове коллегу.
- Не кипятись, Сима. У вас, что – то дома, в Подмосковье,  случилось. Твой сын пропал уже три часа.
 - Пропал? Это такая шутка у тебя, Алеша?
- Сима, ты занята была, я выслал туда наряд милиции. Уже час его ищут.
- Что? И ты мне говоришь об этом через три часа?
- Думали, что быстро его найдем. Голубка освободил тебя на сегодня, езжай домой.
Во дворе дома на лавке сидели Надежда Сергеевна, Марья Антоновна и Иван Иванович. Увидев, выходившую из машины Симу, все подскочили с лавки и побежали навстречу ей. Женщины  голосили, Иван Иванович заикался, рассказывал ей о том, как ему позвонила Надежда Сергеевна и сообщила неприятную новость.
- Молчать всем, - крикнула на родных Сима. – Ваня, это не неприятная новость, а трагическая новость. Алеша, подойди ко мне.
К ней подбежал следователь.
- Что скажешь?
- Сима, обыскали весь поселок. В каждую дырку заглядывали, нет его. Жители организовали поиск, пошли по леску с участковым. Должны скоро вернуться.
- Как он мог пропасть, это же не иголка, что пройти можно и не заметить. Я сама пойду по домам. Мама подробно расскажи, как пропал Юра?  Только не плач. Наберись сил.
- Я вязала шарф. Юра игрался с кошкой. Та, взобралась на липу и оттуда мяукала. Юра делал круги вокруг липы и зашел за дерево. Я позвала его несколько раз, он не ответил, пошла посмотреть и спросить, почему он прячется от меня. Его там не было…
- Ряд связала?
- Что? А, связала...
- Никто не ходите за мной, я пошла по поселку….
Юру не нашли и на второй день и на третий, прошла неделя с тех пор, как пропал ее сын.
Сима не ходила на работу, почернела и была уже в отчаяние.
Иван Иванович ездил на работу, чтобы не быть дома и не слышать плач Марьи Антоновны. Он почти ненавидел ее, за то, что она не уследила за сыном. Был выходной день  и каждый занял комнату, отсыпался, так как ночь, в очередной раз, прошла в слезах и в тревогах.
Часов в восемь, Надежда Сергеевна, тихо вышла из комнаты, чтобы не разбудить сватью.  Он пошла на кухню,  готовить завтрак. Почистила картошку, шкурки выбросила в мусорное ведро и посмотрела через стекло на липу.
- Ах, - воскликнула она и не веря своим глазам протерла морщинистой рукой их. Она увидела, что вокруг липы бегал Юра, догонял кошку.
Надежда Сергеевна  закричала:
- Ваня проснись, Сима, Марья Антоновна! Идите сюда.
Полусонные в общий коридор вышли те, кого она звала.
- Идите в кухню, посмотрите в окно.
- Юра! Боже мой, это наш Юра, - выкрикнула Сима и выскочила во двор. За ней бежали остальные.
Они щупали ребенка, целовали его.
- Юра, где ты так долго был?
- Юра, какой ты грязный, странная одежда на тебе.
- Там, все грязные, они не чистят зубы по утрам.
- Где там?
- Ну, там далеко.
- Давайте не будет все сразу говорить, - сказал Иван Иванович.
- Вы такие шумные, как там  люди.
- Где там?
- Не знаю. Я кушать хочу и спать…
Иван Иванович подхватил сына на руки и понес его в дом.
Сима, глотая слезы,  выкупала сына в теплой воде, замотав его в махровую простынь, вымокала ему влагу с тела, уже  сонного она переодела его в пижаму, укрыла летним одеялом. Сын спал безмятежно, раскинув руки в разные стороны и чтобы громко не заплакать и этим не разбудить Юру, она вышла на цыпочках из его комнаты.
Возле  двери стояли домочадцы и вопросительно смотрели на нее.
- Заснул. Пошли в столовую.
Она позвонила своему начальнику полковнику Голубке и попросила прислать медиков, чтобы те, обследовали  ее сына.
- Не вероятно, что он нашел дорогу домой.
- Пока, не будем делать выводы.
- Я все сделаю, Серафима. Слава Богу, что сын нашелся  и ты вернешься на работу, твой стол завален  неоконченными делами. После работы я к вам приеду, а сейчас я медиков к вам посылаю, для осмотра здорового сына.
- Я купала его. Он похудел и подрос, примерно на три сантиметра. Повреждений на теле нет.
- Посмотрим.
Через полчаса приехала скорая помощь и милицейская машина.
- Серафима, чудо  какое – то свершилось. Сын спит? – спросил следователь из ее отдела, по имени Алексей.
- Да.
- Мы привезли с собой специалиста. Ты не против того, если мы сонного его обследуем, - спросил ее Алексей.
- С помощью препарата и иглы?
- Да. Чтобы он не запомнил эту процедуру.
- Согласна. Проследи за всем. Я не в состоянии видеть это . Буду ждать результата в столовой.
Серафима зашла в столовую и сказала:
- Обе бабушки, идите к себе в комнату. Я с Иваном дождусь результата.
Женщины поднялись и поплелись, не желая того, к себе в комнату.
- Это я виновата, - сказала Марья Антоновна, когда они оказались у себя в комнате.  - Надо было глаз с него не пускать, а я вязала.
- Не вини себя так.  Не вини…  Вон, мальчишки из поселка целыми днями  бегают, полуголодными. И ничего им нет. Судьба такая у мальчика.
В столовой супруги сидели молча, но были в напряжении.
- Полчаса прошло  и нет никаких вестей,  - сказал недовольно Иван.
Вышел доктор  из детской и сказал:
- Пошлите к  Юре бабушек. Пусть, когда он проснется, встретит родные лица.
- Что с Юрой? – спросила Серафима.
- Повреждений никаких нет. Насилия над ребенком не было. На всякий случай я взял кровь и слизь на анализ. Распорядитесь, чтобы отправили ко мне в институт.
- Алеша…
- Я уже послал водителя.
- Не волнуйтесь так,  Серафима Михайловна. Я позвонил своему знакомому врачу, психиатру.
- Я не позволю своего сына ставить на сомнительный учет. Потом,  после посещения психиатра, можно навсегда застрять в этой больнице.
- Сима, никто не говорит о том, что его поставят на учет. Его обследуют, поговорят с ним, чтобы выяснить то, что с ним произошло. Мы с тобой можем прямо задать вопрос, от которого его подсознание сразу закроется, так как это его тайна, - сказал Иван Иванович.
- Правильно мыслите. На то и специалисты, чтобы дать правильное заключение. На учет его ставить никто не будет. Не волнуйтесь об этом.
Вернулся водитель Алексея.
- Сделали экспресс анализ  крови. Никаких психотропных препаратов не обнаружено. Вот заключение из лаборатории, - сказал он и протянул Алексею бумагу.
- Мишка, да тебе пора уже на оперативную работу идти, а не за баранкой сидеть.
- С вами  еще не так заговоришь. Сами сказали, что я член вашей команды.
- Правильно сказал.
- Иди, Миша,  тебя Надежда Сергеевна покормит.
Врач, который обследовал ребенка,  писал в столовой заключение.
- Вот вся моя миссия закончилась. Желаю вам узнать истину. Впрочем, если узнаете всю правду, вам захочется идти дальше и тащить за собой ребенка.
- Что вы предлагаете?
- Передать ребенка в руки двух бабушек. Они любят его и страдают. Он им скорее откроется, чем чужому человеку.
Сима ничему ему не ответила, отвернулась к окну.
Иван Иванович поторопился поблагодарить врача за визит.
Врач ушел  и машина скорой помощи увезла его со двора.
- Ваня, почему ты ведешь себя, как слуга, а не как хозяин дома.  То, что он нам сказал я и без него знаю, так как  купая сына я уже его обследовала.
- Этика приличия. Да, понимаю я тебя. Совет мы у него не просили. Может быть, он прав насчет бабушек?
- Посмотрим, что скажет врач – психиатр.
Уже вечерело. Иван Иванович в своем кабинете проверял рефераты студентов, Надежда Сергеевна готовила ужин, Марья Антоновна читала сказку Юре. Серафима зашла в кабинет к мужу без стука.
- Сима, прости. Меня напрягает то, что ты всегда заходишь ко мне без разрешения.
- Я твоя жена. Ваня, спили дерево. Спили липу. Я час провела около нее, все всматривалась в дерево и мне почему – то стало страшно. А ты знаешь мою работу, я ни перед кем не пасую, а тут испугалась перед живой деревяшкой.
- Сейчас?
- Да, сейчас. Я помогу тебе. Топор и пилу я уже притащила из сарая.
- Поздно уже.
- За час мы сделаем это. Юра не будет видеть, окна его комнаты выходят не во двор.
- Может быть, ты и права. И места во дворе будет больше. Липа выросла посредине двора. Пошли, - сказал он, выключая компьютер.
Марья Антоновна дочитывала сказку Андерсена « Снежная королева».
- Юра, ты не внимателен был. Ты меня, как будто не слушал, а думал о чем – то. Поделись своими впечатлениями со мной, насчет этой сказки.
- Снежная королева не добрая женщина.
- Это так, а почему она такой стала, как ты думаешь?
 Юра ничего ей не ответил,  вздрогнул телом и помчался во двор. Он увидел отца и маму, которые  уже приготовились пилить липу.
- Не делайте этого. Я обещал другу своему к нему вернуться. У него умер папа, когда меня хотели спалить татары.
- Юра, мама хочет тут построить маленький каток  и мы зимой будем кататься все вместе на коньках, - сказал папа.
- Если спилите дерево,  то я умру, - выкрикнул Юра.
Сима бросила один конец пилы и протянула к сыну руки.
- Юра.
- Не подходите ко мне. А-а-а-а, - завопил ребенок и упал возле дерева без сознания.
- Ваня, скорее неси нашатырь. Аптечка  в машине.
Из дома уже бежали две бабушки.
- В дом его несите.
- Юрочка, очнись сынок, - молила Серафима сына.
 Иван Иванович поднял Юру на руки  и они пошли в дом.
 Рядом с калиткой остановилась машина. Из нее вышли две молодые женщины. Одна из них наклонилась к машине и посигналила.
- Сколько переполоху, а они нам калитку не открывают.
- Успокойся, Нина, еле нашли этот адрес. Посигналь еще.
- Будем ждать. Вот, уже нас заметили, - сказала Нина. – Работаем, как всегда, Оксана.
- Я злая тетя, да?
- Не переборщи только.
Калитку открыла Надежда Сергеевна.
- Вы опоздали. Тут такое совсем недавно было, еле все успокоились.
- Это то что нужно. Так вы нас пропустите?
- Да, да, заходите. Кто из вас врач?
- Меня Ниной зовут, а это моя ассистентка – Оксана. Проведите нас сразу к мальчику.
- Он в своей комнате с мамой.
- Прекрасно.
Сима говорила с сыном насчет дерева.
- Я не знала, что ты так будешь реагировать. Почему, скажи мне?
- Не знаю. Понимаю, ты говорила, что только дураки или хитрые люди отвечают на заданный вопрос такими словами « Не знаю». Мама, я не знаю,  почему мне, вдруг стало страшно за дерево. Может быть, я зашел за него  и у меня закружилась голова. А потом, я оказался в церкви.
- Какой церкви?
- Это не церковь, дом и на крыше стоял крест.
-  Странно, как твои ведения связаны с липой?
- Не знаю, как это объяснить тебе. Ты мне не веришь?
Серафима ничего не ответила, кто – то постучал в дверь.
- Чего надобно? Я с сыном разговариваю, - сказала она и пошла к двери, открыла ее.
- Сима, это врачи.
- Позднее вы не могли приехать? – спросила, недовольно Сима.
- Так получилось. Я врач – психиатр в свободном полете. Даю консультации за деньги.
- А что у вас за вид?
- Обычный вид, не праздничный, - сказала Нина,  и забренчала  металлическими цепями на груди. -  Я, Нина Скорик.
- Наслышана я о вас. Это ваша подружка? – спросила ехидно ее Сима.
- И по совместительству моя коллега. Так, допустите вы нас к ребенку?
Иван Иванович вышел из кабинета.
- Сима,  я читал о ней в интернете. Пишут о ней, что она занимается  неординарным  лечением, хвалят за смелость ее коллеги.
- Алло, гараж. Вы говорите о третьем лице, который присутствует здесь.
Дверь была приоткрыта в комнату сына и Юра слышал весь разговор. Его заинтересовал звон цепей, он поднялся с кровати, подошел к двери. Перед ним стояли две тети, одна из них показывала ему язык, другая – мило улыбалась ему. На груди у нее весело несколько связок цепей из разного металла.
- Пусть – эта тетя зайдет. А другая – нет. Идите к бабушкам, они прочитают вам лекцию, о том, что нельзя показывать мальчику язык.
- Контакт состоялся. Я прохожу, малыш. Оксана, ты свободна.
- В следующий раз мы поменяемся ролями. Угостите меня чаем, - попросила она Надежду Сергеевну.
- С удовольствием.
Оксана передала большую сумку Нине.
- Ноутбук тоже там.
- Вас Серафимой зовут. Вы умеете рисовать?
- Да. Сын хорошо рисует.
- Прекрасно,  будете рисовать. Я буду рисовать  и Юра будет рисовать.
- На всех нас карандашей не хватит.
- У меня все с собой. К тому же мои карандаши  волшебные. Веришь ли ты в волшебство, Юра?
- Верю. У меня во дворе стоит волшебное дерево – липа.
- Я не буду вам мешать, - сказала Сима и пошла к двери.
 Нина преградила ей дорогу.
- Ну,  уж нет. Это ваш сын пропал на неделю, а не мой. Вы обязаны присутствовать и рисовать, как сможете и папу пригласите в эту комнату.
- И бабушек?
- Бабушки
 подождут своей очереди.
- Странный у вас метод диагностики.
В ответ Нина позвенела цепями на груди. Юра засмеялся.
Они сидели в комнате и рассовали свою мечту.
- Я не знаю, какая у меня есть мечта, - сказал Юра.
- Многие не знают, так как не хотят думать. Нарисуй свое желание.
- Я не умею мечтать, не научилась, - сказала задумчиво Серафима.
- Рисуйте свое желание. Я рисую свое желание.
- Я хочу встретиться со своим другом, - сказал Юра.
- Рисуй друга.
- А уздечка я не знаю как рисовать.
- Уздечка? Я тебе помогу. Давай откроем компьютер и посмотрим, как рисовать, так как я не знаю - какое.
Нина подсела к Юре.
- Папе с мамой не шептаться. Сядьте по – дальше друг от друга.
- Можно,  я дам совет жене?
- Конечно, можно. После мечты, нарисует папа с мамой семью.
- Сима, ты хотела поехать на море, - делал намек на ее мечту  Иван Иванович
- Это не серьезно, - сказала Сима.
- Тогда я не знаю что тебе посоветовать.
- Пока вы не начали рисовать, приведите Оксану. Она будет работать с интернетом.
- Она не будет мне больше язык показывать? – спросил Юра.
- Не будет. Думаю, что она уже исправилась, перевоспитали ее твои бабушки..
Вернулась мама с Оксаной.
- Оксана…
- Прости меня, Юра, я больше не буду показывать свой язык…
- Проходи Оксана, с кем не бывает такое, я тоже показываю язык своей кошке, - сказал серьезно Юра.
- Оксана, найди Юре уздечку в интернете и помоги ему нарисовать такое же.
- С интернетом умеешь работать? – спросила Оксана Юру.
- Немного. Мне приходиться долго читать наименования.
- Я тебе помогу. Пишем здесь уздечка и смотрим. Еще раз открываем наименования и смотрим. Вот такое уздечка?
- Нет, не такое, а вот такое.
- Двенадцатый или тринадцатый век. Где ты его видел?
- Я возле липы его нашел. Оно торчало из земли.
- Покажи мне его.
- Я отдал его другу, так как его лошадь потеряла уздечка.
- Можно я дорисую в столовой, - спросил Иван Иванович.
- Можно и маму с собой прихватите. Дорисуйте там.
Юра не обратил внимания на то, что родители ушли из комнаты.
- Нина, уздечка…
- Покажи ему одежду, того века, может быть, он  поймет куда его занесло, - сказала Нина и прилегла на кровать Юры.
- Юра, в той рубахе, что ты вернулся, специалисты утверждают, что она самотканая и ей уже  около семьсот лет.
- Правда?  Там люди совсем другие. Все мужчины бородатые  и длинноволосые, а подстригают они свой волос, когда наточат кинжалы и ножи.
- Об что они точат их?
- Там стоит большой камень валун.
- Как зовут твоего друга?
- Дима. Дмитрий. Он старше меня. Я ему рассказывал о нашем доме, о Москве, о поездах, о самолетах. Он не верил мне, сказал, что я брехунчик, которого свет еще не видел.
- Как ты вернулся домой?
- Не помню. 
Нина встала с постели Юры и сказала:
- В трансе я видела пожар.
- Да, был пожар. Я прятался в амбаре, сарай такой у воеводы, так как тот сказал, что я своими сказками людей с ума свожу.
- Воевода злой был?
- Не знаю. Он верховодил в дружине. Дружина, это много бородатых мужчин в ней.  Они все в кольчугах.
- Так ты и не сказал, почему загорелось сено?
- Да, сено. Наверное,  лазутчики - татары подожгли его.
- Горело сено  и куда ты побежал?
- Высоко было спрыгнуть на землю. Там, уже сено горело.
- И что ты сделал?
- Я закричал.
- Вспомни, что ты кричал?
- Мама, да я звал маму и оказался возле липы. Поэтому, я был чумазым.
- На сегодня все. Кодовое слово - мама. Переодевайся и в кровать.
- Я еще не ужинал.
- Там, ты не часто кушал?
- Да я часто был голодным. Каша из просо мне не нравилась. И редька мне не нравилась.
- Не кушай на сон, а то тяжелый сон тебе присниться.
-Хорошо. Не буду есть на ночь. Я завтра позавтракаю. Вы не уедите?
- Нет, завтракать будем вместе, - пообещала Нина.
- Почитай мне сказку, попросил Юра, - поднимая на Нину тяжелые веки, уже окутанные сном.
- В некотором царстве, в некотором государстве, жил был… Заснул. Оксана собери карандаши. Пошли,  посмотрим, что нарисовали папа его и мама.
 В столовой они сидели и рассматривали рисунок папы.
- Дом и дерево. Я полагаю, что это - липа. Судя по дому, нет в дверях ручки, это значит то, что переступать порог дома вам приходиться с трудом. Утомительная  поездка домой? – спросила его Нина.
- Не до мелочей, лишь бы войти в свой кабинет.
- И поэтому вы проходите сквозь двери. Как открыть дверь без ручки? Окно голое, нет занавесок. Значит,  живете открыто и нет у вас тайн от семьи, от людей.
- Нет, - ответил Иван Иванович.
- Крыша дома низкая, нет пологости. Значит,  удар примете на себя и удержите его, так как нет быстрого ската, нет и быстрого ответа на удар. Крыша, это голова дома.
- Это правда, я часто ношу в себе тяжесть разговора или события и когда расстаюсь с этим, то облегченно вздыхаю, - сказал Иван Иванович.
- А расстаетесь тогда, когда другая сила выметет ее из вас, как с вашей крыши может смести снег - солнце или ветер.
- Мне нужно было нарисовать острую крышу? – спросил Иван Иванович.
- Нужно рисовать ее по размерам дома и чтобы третья часть боков стен была защищена козырьками от непогоды. Тогда не будет гнить дом сверху. Крыша, это голова. Судя по всему, вы мужчина и должны быть главой семьи. Но вас мало волнуют мелочи  и вы не замечаете перемен в доме и свою семью, судя по крыше, вы плохо защищаете ее.
- Да, это правда, Он  весь в научных работах, а я в расследованиях, но право главы дома оставляем за собой, - сказала Сима.
- Это значит, что я не состоялся, как глава семьи? - спросил Иван Иванович.
- Состоялись, вы же нарисовали крышу. Другие мужчины рисуют дом без крыши, те не состоялись главой семьи.
- Как мне исправить свое положение?
- Дорисуйте ручку и тогда вы остановитесь на пороге, думая о том, что же мне сделать сегодня по дому, не откладывая на завтра.
- Спасибо,  я подумаю…
- Что нарисовала Сима? – спросила Нина.
- Папа, мама и ребенок, то есть,  наш сын.  Семья.
- Семьи я не вижу. Вас не связывает нить. Вы не держите друг друга за руки. Это вы Сима? Да? Длинное платье и не вижу я туфелек. Стесняетесь своего размера?
- Ну, да. Метр шестьдесят ростом, а ношу сороковой размер обуви. Как вы узнали?
- Я уже ответила вам. Вы трое и не слышите друг друга.
- Но, это вы зря сказали.
- Судя по рисунку, у вас нет ни у кого ушей. Чем вы слушаете друг друга?
- Мы по очереди читаем сыну сказки.
- Это он вас слушает, я так полагаю. Завтра, Оксана нарисуйте семью глазами ребенка.
- Хорошо.
- Зато, у вас большой рот на рисунке, волевой подбородок. Много говорите, вернее, приказываете всем членам семьи.
- Не без этого, если нет командира в доме,  приходиться все делать самой, - ответила Сима.
- А у вашего мужа, нарисован рот маленьким, видать, он молчун и смирился со своим положением. Да?
- Спросите у него.
 - Мне некогда вникать в мелочь дня, пусть женщины этим ведают, - недовольно ответил Иван Иванович.
- Зато вы нарисовали ему пиджак без карманов. А должно быть три. Два по бокам и один маленький слева, над сердцем.  Он муж, который только расписывается за зарплату? Куда вы кладете кошелек? Куда вы кладете носовой платок? Куда кладете ключи от машины?
- И что? Ключи в кармане брюк. Кошелька у меня нет, так как я не обедаю в столовой, а машину всегда заправляет жена. Мне и кошелек ни к чему. Сима, почему ты нарисовала пиджак без карманов и приталенный, как будто я в коротком платье?
- Как смогла,  так и нарисовала.
- И самое главное,  вы нарисовали брюки ему короткими.  Сын в шортах, это понятно, а почему муж на рисунке носит брюки выше щиколотки?
- А, что это важно?
- Еще как. Возникает вопрос. Сима,  это ваш мужчина?
- Что? Это мой муж.
- Может быть и муж, но является ли он вашим мужчиной, вы понимаете,  о чем я говорю. И туфли у него без шнурков. Это все происходило на скорую руку, ваше замужество. И на брюках не отпечатан  гульфик. Где он Серафима Михайловна?  Ну да,  для вас это не важно, правду я сказала? Отец с сыном имеют общие взгляды на жизнь, а вы смотрите в другую сторону. Куда вы смотрите, Сима?
- Ну, это уж слишком. Да я вас привлеку к ответственности, - выкрикнула Сима.
- За правду? И проверьте кровь у сына. Здоровые дети рисуют дождь каплями, а Юра нарисовал полосками.
- Пошла вон, - сказала Серафима, багровея в лице. – Мы пригласили вас, чтобы вы заключение сделали  на счет сына, а не насчет нас.
- Сын, это ваша половинка и то,  что в вас сидит, то и в нем есть.
- Вон.
- Спасибо за прием. Не вздумайте спилить дерево, вы погубите своего сына, видела я пилу рядом с липой. У Юры  с деревом прочная связь.
 Две бабушки стояли возле дверей, зажав рот руками, подслушивали. Марья Антоновна не выдержала, зашла.
- Нина, простите, как ваша прическа называется?
- Зеленый Ирокез.
- Разве можно доверять таким врачам. Сима, я тебя не узнаю, - возмутилась она.
- Мама, проведи их до калитки.
- Вы забыли сказать, проверь их карманы. Пошли, Оксана, - сказала Нина.
Когда они покинули дом, то Оксана спросила Нину.
- За что ты взъелась на нее?
- Такая же,   как она - меня допрашивала по поводу моей прически, когда после нашего ухода у хозяйки  пропал перстень.
- Она нашла  его  и извинилась перед нами, - сказала Оксана.
- Извинилась, а осадок остался. Этот ребенок, нужен бабушкам и папе, хотя он об этом - еще не подозревает.
- Ты думаешь, что у Серафимы  есть другой мужчина?
- Уверена я в этом. Это коллега по работе. Она умная и легче сможет скрыть связь с ним.
- Что будет с мальчиком?
- А что с такими детьми бывает? Посещение психиатра, кто поверит в то, что липа ему открыла портал в другое измерение.
- Это точно. Интересно узнать,  с каким Димой он там подружился.
- Приедем домой, введешь меня в транс, узнаем. Пороешься в интернете за тот период, в каком ковали уздечка.
Оксана села за руль.
- Отдохни, дорогая. Ты сегодня очень устала. Я поведу машину.
- Смотри, не войди в транс, сидя за рулем.
- Все под контролем.
Марья Антоновна  зашла в комнату.
-  Надежда Сергеевна, не спишь? Заходила я к Юре, он спит, как младенец.
Слышала, как выступала доктор. Кто такой крале диплом выдал?
- Я не все поняла,  о чем она говорила. Только, о ширинке я поняла. Сима не пытает к Ване особенной любви? Ширинку не нарисовала, значит это для нее не важно.
- Что не важно?
- Секс с ним.
- Как ты по - научному заговорила. Сима ничего не поняла, а ты поняла.
- Сима все поняла, поэтому и выгнала доктора. Вид у нее,  конечно,  боевой.
- Вот и я об этом говорю. Сидят они оба молча  в столовой, опечалила их эта доктор.
- По – моему,  Ваня поспешил с женитьбой.
- Побойся Бога, у них сын растет.
- Хватит. Завтра уеду домой.
Наступила тишина в комнате. Марья Антоновна с испугом думала о том, что такое сказать, чтобы не обидеть сватью. Не нашедшая слов, она заплакала.
- Не покидай меня одну здесь. Юра не здоровый ребенок, а нашим детям некогда с ним поговорить. Пожалуйста, ради внука, помоги мне.
Надежда Сергеевна молчала.
- И я не умею так вкусно готовить, как ты. Я не умею так с интонацией читать сказки Юре, как ты. Ты же учительница и наизусть знаешь все стихотворения классиков, а я только  молитвы.
- Молитвы знать, это не простое дело. Тут талант и вера нужна. А я читаю библию и засыпаю над ней. Не дается она мне, ко сну клонит, - сказала Надежда Сергеевна.
- Ко сну клонит, так как веры у тебя нет к Богу.
-  Вроде верю, в церковь иногда хожу, свечку ставлю и на тебе - нет у меня веры в Бога. Как еще верить?
- Можно и не ходить в церковь, а крепость духа нужно иметь и тогда вера к тебе придет. А в церковь ходишь для себя, а не для священника, ходишь, чтобы очиститься. Давай, в это воскресенье съездим в Москву, в церковь сходим  и Юру с собой возьмем.
- Хорошо, спи,  давай, болтунья. Мне завтра с утра нужно вставать, чтобы пирожки с капустой сделать. Юра очень их обожает.
- Спасибо.
- Не болтай больше, Бог ночь отвел для сна.
- И для секса, как ты высказалась, - захихикала Марья Антоновна.
- Много ты понимаешь, без мужа всю жизнь прожила.
- Ну и что? Грешила раз в год, теперь отмахиваю я свои грехи в церкви.
Обе женщины засмеялись, наступило у сватьей перемирие.
Юра уже пошел в школу,  учился он отлично, обе бабушки гордились ним  и чем дальше уходило время от тех несчастных дней, тем скорее уходили события  в прошлое. Юра уже редко говорил о своем друге Диме, который жил, где – то на Земле и по времени был далеко от него.
То утро, как всегда было распределено по времени у Марьи Антоновны, ей пришлось всю работу по дому выполнять самой, так как Надежда Сергеевна не вернулась из города, куда она ездила, чтобы заплатить за квартиры и проведать жильцов.  Марья Антоновна замесила тесто и молила бога, чтобы оно было такое, как у сватьи. Зазвонил телефон и она, вытерев руки о тряпку, пошла в прихожую.
- Алло?
Звонила директор школы и взволновано сообщила ей о том, что у Юры ни с того ни сего, пошла кровь носом.
- Может быть, ударил его кто – то по носу?
- На уроке это случилось.
- Сейчас приду, - сказала Марья Антоновна, вымыв руки и забыв о тесте, побежала в школу.
Белая рубашка Юры была закапана кровью. Кровь из носа продолжала капать и скапливалась в ушах, так как Юра лежал на кушетки в кабинете фельдшера.
- Юрочка, где болит? – спросила внука Марья Антоновна.
- Нигде, только слабость у меня в ногах.
- Что с ним?
- Обработала я ему нос, но из ссадины продолжает сочиться кровь? Не сворачивается она.
- Что это значит? Ранка от чего?
- Пальчиком он ковырнул козявку в носе на уроке. Надо его вести к специалисту в Москву, он же там прописан и не будет проблем с направлением.
Директор школы позвонила Серафиме Михайловне.  Рассказала ей о подозрении фельдшера, по какой причине, не сворачивается у ребенка кровь.
- Этого не может быть, у нас нет больных в роду гемофилией. Болезнь, как я знаю, наследственная.
- Нужно проверить у специалиста.
- Я сейчас выезжаю.
- Не надо выезжать. Наш физрук на своей машине едет в Москву за футбольными мячами,  до Кольцевой Юру с бабушкой он довезет. Встречайте их там, запишите его сотовый телефон.
Серафима отключилась.
- Что, - спросил ее следователь, коллега Алексей.
- У Юры подозревают гемофилию. Года три назад, меня предупреждала эта чокнутая Нина, странный доктор, чтобы я держала кровь сына на контроле.
- Моя помощь тебе нужна?
- Нет. Возьми эту папку, приведут подозреваемого, допроси его от моего имени. Потом я подпись поставлю.
- Все сделаю. Не волнуйся так, все будет хорошо.
- Все будет хорошо - почти, как мантра у йогов.
- Чаще ее повторяй.
Юру с бабушкой положили в больницу.  После полного обследования, врач вызвал к себе отца и мать Юры, который тоже сдали свою кровь на анализ.
- Ну, что я могу сказать, диагноз подтвердился. Нужно вводить свежую плазму в его организм, потом посмотрим, изменилось ли количество анти гемо галофильного глобулина, то есть, достаточно ли будет в крови необходимого белка.
- А, попроще  сказать не можете? Можно ли вылечить у нас эту болезнь? – спросила Серафима.
- Какая разница - где? Болезнь неизлечима, но можно ее контролировать и поддерживать состояние ребенка.
- Это  вечная койка в больнице? – спросил Иван Иванович.
- Нет. Домашний уход, хорошее питание и обучение на дому, чтобы не было ушибов и порезов. У Юры гемофилия «А», часто распространенная среди мальчиков.
- Не утешили нас этим. Что же делать?
- Жить. И помогать жить Юре.
- Откуда эта болезнь у ребенка появилась? – спросила Серафима.
- Простите, но мы взрослые люди и я должна сказать вам всю правду. Эта болезнь с кровью перешла от вас, Серафима Михайловна. Вы являетесь носителем этого заболевания, сами не подозреваете об этом, так как не болеете.
- От меня?
- Да, посмотрите заключение заведующего лаборатории  и заключение профессора Сибирского. Вы носитель гемофилии. И следующие ваши дети, которые у вас будут - мальчики будут болеть этой болезнью, а девочки станут носителями вашей крови.
- Это жестоко, - сказал Иван Иванович, смотря на свою жену, у которой тряслись руки.
- Мне нужно было вам солгать?  Для вашей спокойной жизни? Если бы это помогло вам и Юре , я бы лгала. Но,  увы, вы будете тогда жить в иллюзии и тем ускорите смерть ребенка.
- Сколько ему осталось жить? – спросил хриплым голосом Иван Иванович.
- Не ведаю я. Больные дети доживают до тридцати лет. Бывает и исключение.
- Сима, куда ты? – спросил Иван Иванович, видя как  жена резко поднялась со стула и пошла к двери.
- Не останавливайте ее. Она должна все обдумать в одиночестве, - сказала заведующая отделением. - На чем мы остановились? Ах, да. Английская королева Виктория была носителем гемофилии и поэтому…
- О, королеве я прочту в интернете. Спасибо вам за подробную информацию о жене. Я обязан быть рядом с ней, - сказал Иван Иванович, поднимаясь со стула.
Иван Иванович вышел и пошел по длинному коридору. Возле окошка Серафима разговаривала с матерью и чтобы им не мешать, он присел на диван.
- Ты все поняла, о чем я тебе сказала? – спросила дочь у Марьи  Антоновны.
- Да. Нет у нас в роду таких больных.
- Тогда объясни, почему я стала носителем, а сын мой смертельно болен?
- Не знаю. Может быть,  Вася…
- Какой Вася?
- Сосед наш, Тишков. Мы в одном классе учились, потом он слег, колени у него не разгибались. Часто болел и я ему носила домашние задание. Это было в десятом классе. Побаловались мы с ним, так получилось. Родители не знали. Васю я любила и жалела. Он всегда говорил, что после близости со мной,  он чувствовал себя лучше. После школы, я пошла работать на завод, там встретила твоего отца. Тот был старше меня и предложил мне выйти замуж. Какой Вася мог быть мужем, он больше болел, чем передвигался. Я согласилась. Пришла сказать Васе, что выхожу замуж. Мы побаловались с ним на прощание. А перед свадьбой я пришла с ним попрощаться, так как муж меня перевозил к себе. Знала, что больше с Васей  я не буду встречаться.
- И на последок, вы снова побаловались, да так побаловались, что ты зачала меня? - спросила Серафима.
- Я сама об этом не знала. И Сема принял тебя за свою дочь. Сема умер из - за автокатастрофы еще молодым, все говорил в больнице - «дочь береги».
- Святоша ты наша, когда ты узнала, что я дочь Васи? - спросила Сима у матери.
- Сейчас.
- Ну,  ты даешь. Как его фамилия?
- Тишков Василий, мой одногодок, отца Григорием звали, а мать - Соней. А зачем тебе? Вася умер после твоего рождения. Я,  тогда, сильно плакала.
- Господи, за что это мне? Тайны, они все равно всплывают... и больно ранят, -  сказала  Сима и ушла от матери.
- Я же не знала о том, что Вася болел гемофилией. Говорили все, что у него суставы воспалены и поэтому синяки около колен были, - бормотала Марья Антоновна вслед дочери.
Серафима приехала на работу, оставив мужа в больнице.
Алексей допрашивал свидетеля по делу разбоя, которое вела она.
Посмотрев на бледное лицо Симы, он перенес допрос на следующий день.
- Подумайте еще раз над тем, что будете говорить. Советую говорить только правду, - сказал он скороговоркой свидетелю.
Свидетель по делу ушел. Они остались вдвоем в кабинете. Алексей подошел к Симе  и обнял ее за плечи.
- Все плохо?
- Хуже не бывает для меня.
- Давай после работы ко мне пойдем, немного расслабишься.
- Алеша, почему ты не женился на мне до моей свадьбы с Иваном?
- Ты же раньше была своим парнем в отделе, а после замужества расцвела,  тут я тебя  и заметил. Да еще всех мужиков обскакала в карьере – тебя  Голубка сделал начальником отдела.  Да и женат я. Хотя уже пять лет я не живу с женой, которая не может принять меня милиционером. Отговорки это. Хахель у нее есть  и я об этом знаю. А, развод все так же не дает она мне. Я мог бы развестись, хоть сейчас, зная о том, что мы будем вместе. Детей у меня нет с женой, а мы с тобой маленьких милиционеров нарожали бы. А что,  семейная профессия была бы.
- Нет, Алеша. Не трать на меня время. Я больше не хочу иметь детей, - резко сказала Сима.
- А от Ивана?
- И от него тоже. Я,  Алеша, носитель гемофилии. Понимаешь ли ты?
Алексей снял руку с плеча Серафимы.
- Юра смертельно болен? - спросил он.
- Да.
- Прости.
- Пожалуйста, больше не ухаживай за мной. На сегодня поставим с тобой точку. Я должна быть больше в семье, а не придумывать истории, по какому поводу я задержалась в городе.  Прости.
- Я понимаю тебя.
- А, чтобы лучше понять меня - переведись в управление поближе к своему дому. Я помогу тебе в этом.
- Зачем?
- Затем, чтобы не провоцировать себя на новые встречи. С глаз долой и с сердца – вон.
- Давай,  сегодня поставим точку у меня на диване.
- Нет, - заорала  Серафима, вспомнив оправдание матери по поводу ее рождения. – Завтра, чтобы написал заявление о переводе, а я побеспокоюсь о том, чтобы ты работал в своем районе, где проживаешь. Понимаешь ли ты меня? Иначе, я создам тебе невыносимые условия на работе.
- Ты начальник отдела. За что ты меня ненавидишь, сейчас?
- Я в первую очередь ненавижу себя. Свободен. Завтра, чтобы заявление лежало у меня на столе.
Юра первый класс закончил на домашнем обучении. Серафима домой возвращалась к шести часам, так как ни минуты она не задерживалась на работе. В доме в Подмосковье воцарился покой. После переливание свежей плазмы у Юры началось обострение заболевания. Иван Иванович носил его на руках в сад в летнею утреннею прохладу.  Они часто беседовали о событиях, предвещающих Куликовскую битву.
- Папа, я видел этих татар, они меня хотели сжечь в амбаре. Дима говорил, чтобы спасти Москву от нашествия татар им приходиться отдавать монголам и татарам дань. И так с года в год, его дедушка тоже платил дань. И прадедушка платил и он, когда вырастит, то тоже будет платить. Я ему рассказал о современной Москве,  о высотных домах, о самолетах и поездах. О том, что нет больше царей и князей, так как у нас демократия и все имеют право голоса.
- Правильно рассказал. И что ответил княжич Дима?
- Он сказал, что так не бывает, чтобы народ жил без князя, так как им нужно, чтобы управлял кто - то. Иначе люди разбредутся,  кто куда. Если нет пастуха, то волки перегрызут все стадо. Он назвал меня брехуном. Меня все там звали брехуном Юрой. Только священник Сергей, говорил, что я Божье дитя. Он жил  в пустоши.
- Судя по твоим рассказам - это был Сергей Радонежский, он служил семье Дмитрия Донского.
- Нет. Дима не Донской.
- Это его потом назовут, когда он Мамая победит. А теперь,  спать.
- Спасибо, папа, что ты веришь мне.
-  Верю, это точно. Я пришлю тебе бабушку, она сказку тебе почитает.
Надежда  Сергеевна с книгой сказки Андерсона в руках, заглянула в комнату внука.
- Заснул, не дождался меня, - прошептала она и прикрыла плотно за собой дверь.
Юра спал и в какой раз,  ему снился один и тот же сон.
…Он зашел за дерево и сразу оказался в солнечной пустоши. Монах, который топором рубил дерево для поленьев, вскрикнул и перекрестился.
- Свят, свят, ты кто? – спросил он мальчика.
- Юра,  а ты кто?
- Как кто? Меня  все братья знают. Я монах Серафим. Почему у тебя голые колени и облезлый ты какой – то?  Ты больной? Свят, свят, защити меня от бесов.
- Я, Юра, а не бес.
- Чей ты будешь?
- Папы и мамы. Фамилия моя Безухов.
- Кто – то из твоих предков был без уха?
- Не знаю. Куда ты, - спросил он убегающего монаха.
- Сиди на месте, я с кадилом вернусь и с большим крестом.
- Вернись, а то мне страшно будет рядом с этим лесом.
Монах помчался дальше.
Юра устал и присел на срубленное монахом дерево.
Через некоторое время монах появился со стариком и мальчиком его возраста.
Старик спросил у Юры.
- Крещенный ты?
- Крещенный, вот и крестик на мне, мне его бабушка в церкви купила.
- Поцелуй мой крест, - сказал старик.
Юра поцеловал крест и перекрестился.
- Не правильно крестишься, - сказал мальчик.
- Правильно, меня в церкви так научил креститься священник.
- Ты больной?
- Сам ты, больной, - ответил  мальчику Юра.
Монах взял Юру за ухо, тот завопил.
- Он княжич, а ты холоп. Негоже,  так с ним разговаривать.
- Я не холоп.
- А кто ты? Может быть, бес?
- Остынь, Серафим. Это заблудшее дите. Отведите его в пустошь и прилично оденьте, а то его родители экономят на ткани. Видать неимущие они. И говорить он иначе, вроде понятно, а наших речей я не слышу.  Накормите его, потом разберусь я с ним,- сказал бородатый мужчина.
- С княжичем ему позволять играть? – спросил монах.
- Пусть поговорят, княжичу нужно понимать всякий люд, так как он будущий правитель земли Московской, -  сказал старик с длиной седой бородой и пошел по дороге от них.
- Пошли, малые олени, накормлю я вас. Не бойся его Дима, он мальчик, заблудился, может быть, он и из  хорошего рода. Разберемся.
Год уже жил Юра в семье княжича Дмитрия. Умер князь Иван Красивый и княжича Дмитрия провозгласили Князем Дмитрием с согласием хана Золотой Орды. Юра переселился к воеводе и воинам. Его рассказы о будущей Москве всех доводили до слез от хохота. Воевода прогонял его от себя и говорил.
- Юрка, подстрелыш, откуда ты эту брехню берешь. Аж,  колики от смеха  завелись у меня.  Сказал такое, в кругляшку сунь веревку и чай в кастрюльке закипит. Без огня в костре, что может кипеть? Ха – ха – ха. Или стоит ящик на столе, внутри пляшут люди из земли Владимирской. Ха – ха –ха.
Жена воеводы, сварливая женщина, сказала:
- Досмеешься ты,  этот, не знавший рода, тебя мозгов лишит  и будешь ты, ходить по Земле, как Яшка глумной.  Тот хоть о зверях басни точит, а этот на выдумки мастер. Может быть,  татары его к нам заслали.
- Зачем?
- Чтобы узнать, не  утаили мы чего от них, отдавая дань. Сходи ты к  матушке княжне, а то и мальца он  может своими баснями извести.
Юра везде сопровождал князя Дмитрия. Но, однажды его вызвала к себе княжна.
- Ты славный мальчик, но пересуды о тебе ведутся недобрые. Ты перестань врать и тогда останешься жить при князе.
- Я не вру. Папа мой ученный, а мама следователь в милиции работает.
- Где?  Ну,  хватить, определяю я тебя на кухню, будешь свои сказки рассказывать поварам и спать будешь не в тереме, а в амбаре на сене. Ближе к зиме, я подумаю, куда тебя определить.
Месяц уже, как  он работал на кухне, выливал помои в яму, а потом он был свободен. На сено, к нему часто наведывался князь  Дмитрий. Они лежали на сене и болтали о той Москве, которую он не знал.
 Прошел слух между татар, что у князя Митьки, появился такой же как он, малец и рассказывает о том, что татары там в его мозгу все работают на себя и женятся на ком хотят, никого не спрашивая согласия, так живут  в той Москве откуда он прибыл.
- Как это? Притащить его к нам.
- Дань нам отдали Московские земли, негоже в открытую на них идти.
- Пошли лазутчиков.
- Не пройдут они дозоры, если малец будет кричать.
-  Не дозоров нужно боятся, а собак. У них больше собак, чем людей в дозоре. Те могут учуять. Говоришь, что он в амбаре спит? Тогда  спалите его вместе с амбаром.
- Это правильно говоришь, а то придет он к нам и будет нас превращать в  людей тех, о которых басни сочиняет. У нас хан есть,  и он думает за всех нас.
- Верно. Спалите амбар.
После сытного ужина Юра,  побегав до вечера с ребятишками, зашел к себе в амбар, залез  по лестнице на сено и заснул.
Проснулся он оттого, что кто – то копошился  внизу. Он опустил голову  в дыру,   сверху увидел татар.
- Татары, - завопил он и пытался прыгнуть, но внизу уже горело сено, а татары убежали.
- Мама –а-а-а, - закричал Юра … и проснулся...
...Сквозь капроновую занавеску светило теплое летнее солнце. Юра потянулся и почувствовал, как захрустели его связки в позвоночнике, он улыбнулся. Так всегда было, когда он мог уже свободно ходить, не чувствуя боли в суставах. Он опустил ноги на пол  и поднявшись с кровати, подошел к окну. Бабушка во дворе вывешивала стираное белье, она посмотрела на окно внука и  увидев его, ахнула.
- Слава Богу,  болезнь проходит, - прошептала она и  бросив полотенце в таз, поспешила в дом. Она забежала в кухню и закричала:
- Надя, внук сам к окну подошел. Надо позвонить Симе.
- Не надо, они еще в дороге и Сима за рулем.
- Пошли к нему.
- Он сам выйдет к столу. Дай ему опомниться. Два месяца не мог ходить, - сказала Надежда Сергеевна. – Иди и стиранное белье все повесь на веревку и приходи ко мне. Помогать мне будешь стряпать.
Через полчаса Юра одетый зашел в столовую.
- Здравствуйте, бабушки. Я проголодался.
- Жарю я блинчики. Будут они готовы и все сядем за стол. А ты, погуляй по двору.
Юра вышел во двор и сразу сел в кресло Марьи Антоновны. Он подставил лицо солнцу – нежился, улыбаясь. Потом он подошел к липе, обнял дерево за ствол.
Надежда Сергеевна с тревогой наблюдала через окно за внуком.
- Марьюшка,  иди и позови внука к столу, а то чего доброго  снова исчезнет.
Юра кушал блины со сметаной с аппетитом. 
- Юра, как ты себя чувствуешь?
- Как будто я не болел. Немного слабость в мышцах и больше ничего. Маме уже позвонили?
- И папе тоже. Он сегодня ведет семинар. Так, что приедет пораньше, обещал нам.
- А, мама?
- Как всегда, в конце рабочего дня заедет в гастроном  и привезет нам вкусную еду.
- После завтрака я хочу в библиотеке  посидеть, почитать.
- Конечно, нет никаких тебе препятствий. Папа тебе разрешил. Это он нам с бабушкой Надей не разрешает там убирать. Говорит, что мы всегда его бумаги не кладем на место.
- А еще говорит, что мы можем содержание темы перетасовать, как колоду карт,-  смеясь,  сказала бабушка Надя.
- Бабушка, твое имя там очень распространено. Каждая третья девочка  - Марья?
- Да, а я не знала. Теперь буду гордиться своим именем.
Прошло несколько лет, Юра учился уже в четвертом классе. Посещал школу регулярно.
- Может быть,  перерастет, - спросила директор школы у бабушки.  – В третьем классе он часто болел. Он умный, не по годам развит, так много историй знает из древней Руси. Ребята любят его слушать.
- Дай Бог, чтобы пережил он свою болезнь.
Юра перешел в пятый класс  и осенью, когда возвращался домой от друга, поскользнулся на влажной земле, упал, рассек колено. Еле дошел он домой. Наутро нога распухла  и Серафима с Иваном Ивановичем отвезли его в больницу. После переливания свежей плазмы  ему стало легче  и через неделю он вернулся в объятия своих бабушек.
- Все будет хорошо, Юрочка.  Я тебе бульончик приготовила. Сам можешь идти?
- Да, бабушка. Мне стало легче намного.
Иван Иванович взял внеплановый  отпуск  и  все свое  свободное время от консультаций, он проводил с сыном. Они,  намотав шарфы на шею, под зонтиком гуляли вокруг липы и по дорожкам сада.
Как – то, Юра,  гуляя с папой в ясный погожий день, спросил:
- Папа, помнишь врача с прической Ирокез.
- Как не помнить. Яркая личность, она рисовать нас всех заставила. А, почему ты вспомнил о ней?
- Кажется, она интересный человек. Обещала со мной  утром позаниматься и исчезла  – навсегда.
- Почему ты ее запомнил?
- Тепло было мне  рядом с ней. Вот бы найти ее.
- Я поговорю с мамой,  насчет этой дамы. Ей уже около тридцати лет, а прическа не отвечает ее возрасту. Не серьезно это.
- Серьезно, а как забавно у нее звенели цепи на шеи. Помнишь?
- Смутно, зеленый цвет ее волос все другие примечательности затмил.
Вечером Иван Иванович поговорил с женой насчет Нины, врача психотерапевта. И на его удивления, она спокойно ответила.
- Она конечно странная женщина, в ее возрасте, такая юношеская прическа. Но, сказала она правильное заключение. Помнишь, она советовала мне, чтобы я контролировала кровь сыну. Я пренебрегла ее советом. Я тоже, часто ее вспоминаю и жалею, что не нашла с ней общий язык. А она - дама с характером бунтовщика, смогу ли я с ней сейчас поговорить? Да, я ничего не знаю о ней.
- Поищем в интернете, - сказал Иван Иванович, вставая с постели. Он открыл ноутбук и спросил жену.
- Как ее фамилия, не помнишь?
- То ли Скворцова, то ли Огурцова. Набери по очереди две фамилии.
- Психиатра Огурцовой нет в Москве, а Скорик есть. Заходим к ней в контакт. Это не она, посмотри на эту толстушку Сима, та была тощей , а эта кругленькая и прическа у нее пучком на лбу.
Сима  подскочила с кровати и посмотрела на монитор.
- Ваня, это она. У меня фотографическая память. У нее снова неординарная внешность. Нет рваных Джинс, а длинное, как у монашки платье и волосы пучком, почти на лбу. Это Нина. Телефон контакта указан. Давай позвоним ей.
- Поздно уже.
- Да, ладно. Только десять вечера.
- Если хочешь испортить себе вечер, то звони.
- Справлюсь, я сильная и на ее провокации не пойду, - сказала Сима и набрала номер  домашнего телефона Нины.
На той стороне провода  трубку взяли сразу и кто – то в трубку захныкал женским голосом:
- Ну,  Лева, отдай мне трубку. Может быть,  пациент мне звонит.
- После десяти вечера порядочному врачу ни один пациент не позвонит, - пробасил мужской голос.
- Ну, Лева, мне щекотно.
Серафима положила трубку.
- Фу, как мерзко я повела себя, подслушивала щебетание двух влюбленных.  Наша Нина, не лесбиянка, как я думала.
- Я над этим вопросом не задумывался  и какая разница нам, если мы нуждаемся в ее помощи. Если больной сын просит меня найти ее, то я буду говорить с ней.
- Боюсь, что он разочаруется. На голове нет зеленого пятна у доктора.
- Посмотрим. Позвони ей завтра.
- Обязательно.
 Ранним утром в их доме раздался телефонный звонок.
Сима подскочила с кровати и побежала в прихожую к телефону, не стала говорить по параллельному телефону, который стоял в спальне,  чтобы не разбудить мужа.
Надежда Сергеевна сняла трубку.
- Алло.
- Вы мне вчера вечером звонили, на моем телефоне отобразился ваш номер.
- Мы никуда не звонили, может быть,  невестка звонила, я спрошу ее сейчас.
- Надежда Сергеевна, кто это звонит? – спросила Сима, выбегая из спальни.
- Кто – то вчера даме звонил…
- Дайте трубку. Алло, здравствуйте, Нина. Да, я Серафима Михайловна. Как Юра? Юра наш заболел гемофилией. Очень сожалею, что я не послушалась вас, не контролировала кровь сына. Да, разговаривали на амбициях. Простите меня. А я вас,  за что буду прощать? Вы сказали правду. А, правда, всегда глаза колит. Он хочет с вами пообщаться. Приезжайте к нам. Мы по - прежнему живем в Подмосковье. Я оплачу вам время, которое вы затратите на моего сына. Спасибо.
- Она приедет, - почти радостно выкрикнула Серафима, обнимая свекровь.
- Сегодня?
- Да. Надо позвонить начальнику милиции Голубке, что я немного задержусь.
Нина, как и обещала,  приехала через два часа.
Юра сидел в столовой и поглядывал в окно.
- Бабушка, машина остановилась.
- К тебе приехала доктор Нина, помнишь ее?
Юра выскочил из - за стола и закричал:
- Мама, Нина приехала, - и не дожидаясь, когда мама спуститься со второго этажа, так как, она была в библиотеке, прихрамывая,  выскочил во двор. За ним уже бежала Серафима.
Нина  входила в калитку. Юра завизжал от восторга встречи и кинулся к ней в ее объятия.
- Ты прикольная. Эта прическа тебе тоже к лицу. Когда я вырасту, я женюсь на тебе.
- Когда ты вырастишь, то у меня уже появятся внуки.
- Ну и что?
- Юра у тебя, как у меня неординарное мышление. Сейчас у меня друг на десять лет моложе меня.
- Юра, почему ты доктора называешь на «ты». Извинись, пожалуйста, - сказала Серафима, стоя за спиной сына.
Нина молчала и смотрела на Юру.
- И не подумаю. Мы с Ниной друзья? Да, Нина?
- Да, Юра.  Позволите мне с Юрой поговорить наедине?
- Конечно, проходите в дом.
Юра схватил ее за руку и повел в свою комнату.
- Ты принесла карандаши? Почему мне соврала, что утром мне почитаешь сказку? Где Оксана?
- Ты помнишь Оксану? Она вышла замуж за богатого человека и уехала жить в Киев, к себе на родину.
- Ты говорила, что у липы есть ворота…
- Об этом я и приехала с тобой поговорить.
- Мальчик очень возбужден, - сказала бабушка Марья.
- Пусть поговорят о том, что я не понимаю. О воротах в другой мир.
- Не опасно ли,  не окрепшему организму слышать такие басни.
- Для него уже ничего нет опасного, - пойду я во двор, покурю, - сказала Сима
- Курить вредно для здоровья, на каждой пачке написано об этом.
- Кто не курить и не пьет, тот здоровеньким помрет.   А, медицина не сообщает о том, что жить – это опасно всем?
- Серафима?
- Прости, мама. Кажется, я  обнаглела, говоря  с тобой в таком тоне. Нервы мои шалят.
- А в кого они не шалят…
В комнате Юры Нина сидела за письменным столом.
- Не хочу рисовать,  - сказал Юра.
- Тогда, ты не узнаешь суть входа в портал.
- Ну, хорошо я нарисовал круг.
-  Верху круга ставим точку и рисуем цифру два , пальчиком проведи по линии и дойдем  до двойки, и рисуем стрелочку. От цифры два, делим круг пополам и внизу, напротив двойки ставим единицу. Это время до рождения Христа.
- Зачем?
- Можем начать с рождения Христа.  Круг условный и цифры условные. Хорошо, начнем с единицы. Цифра одна тысяча стоит наверху, а внизу будет стоять, тысяча пятьсот лет. Рядом с единицей поставим 2000 год . Пятьсот лет от единицы, поделим круг точками,  будет четыре точки и пятая будет на цифре полторы тысяча лет. Точки эти подпишем тысяча сто, тысяча двести, тысяча триста…
- Тысяча четыреста и тысяча пятьсот мы уже нарисовали. У меня неровное расстояние между точками, - сказал Юра.
- Это, не так важно. В каждом столетии время протекает со своей скоростью. Также поставим точки, которых не хватает на круге до двухтысячного года . Каких не хватает?
- Тысяча шестьсот, тысячу семьсот, тысяча восемьсот и  тысяча девятьсот, - ответил Юра.
- Правильно. Нужно поставить три точки подписать их годами. Так как полтора тысяча лет у нас есть и есть двухтысячный год на круге,  в котором мы  тобой живем. Тысячу лет.
- Эта наука?- спросил Юра.
- К основной моей профессии, это не относиться. Это мое хобби, складывать цифры и искать связь между ними. Круг наш поделен на столетия. В каждом столетии протекает своя жизнь по времени,  отведенное ему. В каждом столетии рождаются знаковые люди, которые верно служат ему - времени.  Каждое столетие развивается по спирали и с новыми новшествами в конце спирали переходит в новую точку, начинающего нового столетия и так далее. Между всеми столетиями есть тесная связь, порталы, которые соединяют все столетия на земле. Следующее столетие, которое мы не нарисовали,  уже построило свою спираль и там будет продолжаться жизнь, а прошлые столетие сгруппировались внутри себя по выдающимся датам на земле,  и ушли в прошлое. То, что прошлое, то узкое и находиться на витке спирали.  Можем ли  мы воспроизвести воспоминания каждого дня,  прожитой жизни? Нет, помниться только очень яркие впечатления, то ли счастья, то ли, горе, а все остальное, ушло в прошлое никем не примечательное. Понимаешь ли ты меня, Юра.
- Понимаю, я ничего не помню с детства, только пирожки бабушкины и переезд в Подмосковье, так  как меня чуть не укусила соседская собака.
- Эти события ты намотал  на свою спираль и будешь вспоминать их в будущем времени, а остальное все ушло в прошлое, как мимолетное движение времени. Прошлое, это то, что осталось за спиной, будущее которое стоит перед твоим лицом, оно шаткое и ты его постигаешь.  Настоящее – это миг в данную минуту, в данную секунду, прожив ее, она уйдет в прошлую жизнь. Так и столетия наматывают то, что важно для человечества, а пустые события не так важно для земли, хотя они тоже записаны на матрицу Земли и Воды. Понял?
- Понял. Ты хочешь сказать то,  что все столетия живут бок о бок, рядом  на земле?
- Почти так.
В дверь кто – то постучал.
- Войдите, - сказала Нина.
- Простите меня, бабушка обеспокоена вашим разговором. Дверь была не плотно закрыта. Да, она подслушивала, - смущаясь, сказала Серафима.
- Заходите все, кто в доме, я еще  одну гипотезу выведу. Юра должен знать, с чем он сталкивается. Возможно, это бред сивой кобылы,  о чем я говорю. Но, молчать нельзя, так как люди должны мыслить и высказывать свое мнение и последний слышащий, выслушав всех, сделает открытие. Зовите бабушек, они будут моими оппонентами.
Бабушки, пришли со своими табуретками и  уселись вокруг стола. Юра и Серафима уселись в кресло, рядом со столом.
- Еще одна моя гипотеза жизни на Земле Рисуем большой круг, концы не соединяем, так как один конец ушел во внутрь круга. Так мы рисуем спираль и доходим до центра круга. Разрезаем  ножницами по спирали  до центра круга. Видите, получилась висячая спираль. Первый незаконченный круг, самый большой. Это, начало жизни на Земле. День был длинным во времени  и столетие медленно набирало скорость, чтобы перейти на следующий виток, следующий виток мало отличается от начала жизни на Земле. Люди появились на земле   и мысль их была, медленной. Далее,  виток идет меньше предыдущего, но все протекало медленно и лениво. Только за сытый желудок свой боролись люди и это подвигло их мыслить и испытывать нужду, в каком – то изобретении, чтобы облегчить себе труд. Набирал скорость прогресс. Виток за витком создавало скорость Времени. Чем дальше уходил следующий виток по спирали, тем короче становился день и ночь, короче становились месяцы, года. Недавно человек был в детском возрасте и не заметил, как старость уже стучится к нему в окно его жизни. Далее, стремительно развивается прогресс человечества. Виток все меньше и меньше и там, время летит со скоростью звука. Точка в спирали – это конец такой формы жизни на земле. Земля и дальше будет существовать, и уже рядом построена новая спираль с новым витком для новой формы существования.
- А кто строит эти спирали? – спросила бабушка.
- Высшие силы В Космосе.
- А я всегда знала, что Бог создал жизнь на земле.
- Так и есть. Бог или Создатель, нам не ведено, кто это сделал. Теперь перейдем к вопросу связи спиралей. Огромная нить связывает спираль от начала до конца. Это длинный путь, а чтобы был короче, то Создатель внутри спирали построил каналы связи между столетиями, тысячелетиями. Там объемная огромная сеть связи. Вот, есть на земле точка, которая  соединяет наш год со столетием в приближенном  тысячелетии – в огромном времени. Это приближенный виток спирали будет в прошлом времени или в будущем времени.  Простая схема портала, отправить человека в рядом стоящий виток , но не в начальную точку, когда зарождалась жизнь на Земле. На этой точке выросла липа в вашем дворе. И точка эта соединяется со столетием - 1300 – 1400 годом. Вот туда и попал ваш внук, что вывело его, на обратный путь, я не знаю.
- Я закричал «Мама».
- Возможно,  это и есть кодовое слово. Мама – это жизнь.
- Может быть, спилить это дерево? - спросила Серафима.
- Не поможет, в земле останется канал связи.
- Почему я не проваливаюсь или бабушка, когда возле липы стоим, - спросила Серафима.
- Внутренняя связь с каналом. Ее нет. А у Юры есть. Он знаковый ребенок. Не могу, это объяснить, почему.
- Надо продать дом, - сказала бабушка.
- Спросите об этом у Юры.
- Я не хочу переезжать в другое место, - ответил Юра.
- Переедите, ускорите событие, - сказала Нина.
- Какое? – спросила бабушка.
- Не важно, - резко сказала Серафима. – Я вас поняла,  Нина.
До сих пор, молчавшая Надежда Сергеевна, спросила Нину.
- Простите за вопрос. Нина, вы чокнутая?
- Все так говорят обо мне. Все мы повернуты или влево или вправо от своего желания и со стороны мы кажемся другим людям -  чокнутыми.
- Точка, в конце спирали – конец света? – спросила бабушка.
- Примерно так, погаснет Солнце на неопределенное время, или не погаснет, что - то произойдет, погибнут все бактерии и микробы и снова засветит ярко светило и снова будет жизнь на земле, какая ее форма будет – никто не знает об этом. Да, вы так не переживайте, Марья Антоновна, конец света для нас придет не скоро. Человечество не прошло и части половины  спирали в своем развитии.
- Все понятно, но что нам делать дальше?
- Жить и не думать о конце света, так как; не вы,  ни ваши близкие родственники  не увидят его. На последнем витке, скорее всего - будут работать роботы на поверхности земли, а малая кучка людей,  будет ими управлять с какого – то корабля носителя – спутника Земли. Все, грустные в лице покинули комнату Юры.
- Я могу там еще раз побывать? – спросил Юра.
- Не знаю. Все зависит от времени, так как порт не постоянно открыт. Да и зачем тебе снова делать своих родных людей несчастными, они любят тебя.
- Нина, ты еще придешь ко мне.
- Приду, если вы меня позовете, - ответила Нина и поцеловала его в щеку.
Того же года, ближе к новому году Юра слег в постель. Боли были в суставах и брюшной полости.
Пролежав месяц в больнице, получив лечение, он не стал чувствовать себя лучше. Каждый день, он молил маму забрать его домой.
- Что это? Конец для Юры, - спросила Серафима у заведующей отделения.
- Не знаю. Болезнь не поддается доскональному изучению. У всех детей по - разному протекает она. Но, после лечения в больнице другие дети чувствовали себя лучше. Не знаю, что вам сказать…
- Я заберу Юру домой.
- Думаю, это хорошее решение. Всем, о волшебной липе он  говорит. Возможно, каким – то образом дома ему будет легче…
- Понятно. Питание?
- Пусть кушает, что захочет, пусть делает, что захочет.
- Понятно. Если, что захочет, вы уже не верите в его выздоровление.
- Бывают и чудеса, верьте Вы в них. Молитесь Богу за его выздоровление.
Дома Юра, попросил папу отнести его к липе.
- Раньше я на руках тебя носил, теперь, цепляйся за шею и я тебя на спине понесу.
- Юра уже метр шестьдесят. Как тростник, он быстро растет. Да оденьтесь по – теплее. На улице завьюжило. Шарф возьми и перчатки.
Юра взобрался на спину отцу и тот понес его к дереву. Поставил его на землю.
- Папа к трещине меня передвинь, стоять не могу. Прижми меня своим телом к дереву.
Иван Иванович, обхватив дерево руками, прижал сына к дереву. Он молча плакал, слезы текли у него по щекам.
- Папа мне тепло от дерева идет, как будто иголочки пронизывают мои ноги, и я их уже чувствую.
- Это хорошо. Может быть, липа вытянет твою болезнь на себя.
Ивана Ивановича клонило ко сну и пушистый снег покрывал ресницы. Он чувствовал тепло, исходящее от спины сына через его дубленку и свою, слышал бормотание сына,  расслабился  и задремал на миг. Проснулся оттого, что холод пронизывал его грудь. Он резко открыл глаза и увидел то, что между ним и деревом, нет сына.
- Юра, сынок, - заорал на все горло Иван и свалился на снег без сознания.
 Надежда Сергеевна через окно увидела, что сын ее лежит на снегу, а внука, нет возле дерева.
- Марьюшка, иди скорее сюда.
- Что случилось? – спросила Марья Антоновна и сама посмотрела в окно.
- Юра исчез а Иван лежит на снегу, - выкрикнула Надежда Сергеевна, надевая шубу на себя.
Она подбежала к сыну, наклонилась, подняла его голову и заплакала. От ее причитания Иван открыл глаза.
- Где Юра?
- Исчез. Снова отправился в путешествие.
- Он сказал мне, что там ему будет легче жить.
- Так и сказал?
- Да сквозь дремоту я слышал его слова, а потом он исчез.
Марья Антоновна с порога кричала:
- Где Юра?
- Исчез. Звони Серафиме.
- Мама принеси мне водички, - сказал Иван.
- Сейчас, сынок, а ты подымайся со снега. Давай я тебе помогу.
- Принеси водички, - попросил Иван, поднимаясь на ноги.
Надежда побежала и тут она заметила, что ноги обуты не в валенки, а в тапочках.  Холод пронизал пальцы ног." Надо переобуться, - подумала она.
Иван подошел к дереву, обнял его.
- Нет у меня жизни без тебя, Юра. Юра замолви за меня словечко, я хочу быть с тобой рядом.
Надежда Сергеевна прибежала с кружкой воды, Ивана нигде не было и только его шапка валялась на снегу.
- А-а-а-а, - завопила она, выронив кружку из рук.
Они втроем сидели на диване. В доме милиция делала обыск по поводу исчезновения двух граждан, Безухова Ивана и Безухова Юрия.
Следователь из Петровки допрашивал сначала всех по - одиночке, а потом снова допросил всех, собрав их в столовой, после окончательного обыска в доме.
- Свидетелей отпустите. Начнем дамы. Хватить мне сказки рассказывать о том, что дерево поглотило двух людей, Вашего мужа, Серафима Михайловна, и сына. Я знаю о том, что сын ваш был смертельно болен, а мужу, вы не всегда были верной женой.
- Что?
-Надежда Сергеевна. Из предварительного допроса было ясно то, что вы сказали о том, что подозревали  свою невестку в не верности сыну.
- Я сказала?
- Вот и подпись ваша стоит.
- Я не правильно выразилась. Это я раньше думала так, а потом, они жили, душа в душу.
- Разберемся. Тут, я чувствую, сговор между вами. Так,  куда делся ваш муж? Прошло полгода с момента их исчезновения.
- Не знаю.
- Поздно обыск сделали. Поздно. Все пятна замыли, да, Серафима Михайловна?
- Как вы смеете мне такие объяснения выдавать? Как? Какие следы крови вы хотели увидеть в нашем доме.
- Вы  точную формулировку высказали. А я сказал только о пятнах. Вам повезло, что вы работник нашего органа, без доказательств я не могу вас устроить в тюрьму. Но, если мы найдем тела, то вам не поздоровиться и этим  милым старушкам тоже. Пока все. Следствие не закрыто.
После ухода милиционеров, Марья Антоновна выкрикнула.
- Как ты могла, Надежда Сергеевна, бросить тень на невестку. Ты же сама все видела, как произошло.
- Не ругайтесь. Ничего не говорите обе. Я изменяла вашему сыну со своим коллегой, не по любви, а просто так, ответила на его любовь ко мне. Не считаю себя подлой, так сложились обстоятельства. Я Ивану Ивановичу во всем призналась,  и он простил меня. Правильно вы сказали, что дальше жили мы душа в душу, сын нас крепко сковал.
- Зачем, так откровенно говорить, - сказала Марья Антоновна.
- Между нами не должно быть лжи. Я не обижаюсь на вас,  Надежда Сергеевна и прошу не покидать меня в такие трудные дни. Полгода прошло, а мы их не перестаем ждать,  и Нина уверенна в том, что инородное тело земля всегда выбрасывает на поверхность. Так и там  они чужие, не рождены там и помереть не смогут там, рано или поздно и  каналы и портал выкинет их под липу. Живыми или мертвыми.
…  По среди княжеского двора возник юноша в странном теплом одеянии. 
Женщины всполошились  и стали с криком разбегаться, кто – куда. Мужчины похватали секиры.
Юноша закричал:
- Не убивайте меня, я друг Княжича Дмитрия.
- Дмитрий уже давно не княжич, а  князь, с девяти лет от рода. Ты, татарский лазутчик?
- Не похож он на татарина, он литовский лазутчик.
- Постойте братцы, это же  Юрка – брехун, его дед был без уха. Ты чего не вырос, парень?
- Не знаю, застрял я в пути, а там, не растут.
- Во, дает, снова брешет. Князь так печалился, что ты сгорел в амбаре. Как ты, живой остался? – спросил старик.
- Убег.
- Убег от татар. Ха ха-ха, - смеялся народ, и женщины хохотали.
- Ой, не могу, он убег от татар, - смеялась больше всех, краснощекая молодица. – Мы наслышаны о твоей брехне, что люди в небе на железных птицах летают. Повариха Матрена мне рассказывала.
- Летают на самолете.
- А железная корова тащит домики на колесах и мчится по земле, как птица в небе.
- Это правда. Поезд везет вагоны. Не грамотный вы народ. У нас каждый человек читает и пишет.
- Что, все князьями они стали? Не положено простому люду читать, иначе завихрение в мозгу может получиться, - смеялась, розовощекая девица.
На коне въехал старый воевода.
- Чего столпились, аль работы у вас мало?
- Юрка – брехун явился.
Воевода внимательно осмотрел его и сказал:
- Здравствую, Юрий,  ты же пропал, а сейчас снова появился.
- Потом, я вам расскажу.
- Правильно, нечего мозги холопов поливать сладким киселем, все одно ничего не поймут, а тебя на смех они подкинут. Пальчик им покажи и они засмеются.
- Какой пальчик?
- Волшебный мизинец, от сердца он идет. Я таким кивающим пальчиком всегда усмиряю свою злющею жену. Хохочет без причины, что и  я сам, начинаю смеяться.  Отныне он не Юрка – брехун, а опекун князя Дмитрия. Все поняли, - закричал воевода и помахал нагайкой.
Смех слетел с уст людей  и они разбрелись по большому двору, принялись выполнять порученную им работу.
- Все странно получается, да не мое, это дело. Прикажет князь тебе голову снести – снесу, хотя ты мне и симпатичен, - сказал воевода. –  Эй, Сашка, смотайся в пущу к Сергею Радонежскому, настоятелю монастыря, там  князь с семьей. Оповести князя, что прибыл его друг детства – Юрий… какого рода ты, запамятовал я?
- Юрий Безухов.
- Точно, Слыхал, да ничего не перепутай, а то…
- Как можно, я все запомнил.
- Да, сбрасывай ты свою теплую одежонку, Юрий. Одежда у тебя куцая, пойдем ко мне. Жена подберет тебе рубаху.
Князь Дмитрий вернулся в  Кремль. Он приказал привести Юрия. Увидев его, обрадовался, да виду не подал.
- Рассказывай, только не летай в небе лебедем.
Юра рассказал о своей болезни  о том, что пишут о князе в будущем.
- Да, я и не знал, что я такой хороший и что меня к лику святых церковь определит. Что еще нового скажешь.
- Как – то странно получается, мы были одного возраста, а теперь ты князь и муж княжны Евдокии. И у тебя уже есть дети, я видел их, а я остался ребенком.
- Ну, ты уже не ребенок, научим тебя держать копью в руках. А за болезнь забудь. Да, странно получается, что ты не вырос. Может быть, за обедом  мало винца пьешь?
- Я его еще не пробовал.
Князь позвал слугу.
- Обед готов?
- Да, князь.
- Тарелку поставь и для гостя Юрия. Титул тебе нужно подарить,  какой – то, чтобы ты мог быть в Кремле и жить в нем. Подумаю. Сегодня у нас обедает сам князь Тверской.
- Олег Тверской? Он предаст тебя когда – то Мамаю, я читал его письмо к литовскому князю по интернету.
- Не может этого быть. Мы не друзья, так как имеем интерес к одной и той же земле, но мы и не враги.
- Вот именно, «пока», то подсказало тебе твое подсознание.
- А, что такое подсознание?
- Это то, что ты думаешь  и чувствуешь, что должно это случиться.
- У нас говорят, чуйка меня не подвела, так как  я чувствовал все, что может произойти.
- Теперь ты будешь свою чуйку называть подсознанием.
- Ах , Юрий.  Как рад я,  что ты вернулся. Знаешь, когда исполнилось мне семнадцать лет,  я нашел твои рисунки на пергаменте и сразу решил построить каменный собор. Да, как ты заметил, часть кремля каменная. Митрополит Алексий,  твой противник, он говорит, что ты выдумщик, не может железо летать. Вон,  подкинь меч и он не полетит, с ручкой он будет или без ручки, не полетит, упадет на землю.
- В самолете двигатель стоит. Я не знаю устройство его. Топливо должно быть и тогда полетит самолет.
-  Не говори об этом никому, а то митрополит Алексей будет настаивать на том, чтобы я отдалил тебя от себя. Я его послушаюсь, так как обязан ему и настоятелю монастыря, преподобному Сергию своей властью и своей жизнью. Я же остался в девять лет без отца. Много коршунов было желающих захватить земли Московские, те же татары, но по велению моих наставников мы платили богатую подать хану и в пояс низко кланялись ему. Хан и довольствовался тем, что правит землей русской девятилетний княжич. Он не кому не давал ярлык на княжество и тем сберег мне жизнь. Но теперь все идет иначе, я не хочу ему платить  дань. Хочу, чтобы окрепла Русь и стала Великой она и поэтому нужно присоединять другие княжества под свое начало. Некоторое время, будешь при  мне жить.  Воины мои научат тебя на коне скакать, а не в тараях ездить.
- В трамваях.
- Выдумка твоя. Мне только рассказывай и больше никому. Понял меня, Юрий.
- Да. Знаешь,  у нас нет безграмотных людей,  все дети в стране учатся.
- Обучаются? Мы тоже обучаем ремеслу и поэтому всех детей определяем в ученики. Одних в пастухи, других в пекаря, третьих в белошвейки. Дед мой  много сделал для России. Он ввел земледельческий закон, закрепил его грамотой. Закрепил духовной грамотой, порядок престолонаследия. Но, ни он, ни мой отец не желали разрыва с  Золотой Ордой. И я не спешу, но если хан Мамай посягнет на Москву, то я стану на защиту ее. Будет война, так что Юра, может тебе вернуться в свой рай, где все свободны от обязательств.
- Обязательств и у нас хватает. А вернуться я не смогу. Когда канал откроется,  я не знаю.
- Тогда, я тебя определю в конный полк.
- Спасибо.
- Князю нужно поклонится  до пояса, разве тебя этому не учили там, откуда ты пришел, - спросил князь Дмитрий.
- Благодарю тебя, великий князь, - сказал Юрий и поклонился.
- Великим я стану, когда соединю  княжества в единую мощную силу.
Вот уже год Юрий оттачивает великое мастерство – езды верхом на коне и метания копья в цель. Он научился ловко владеть мечом и никто в этом красавце не мог узнать хилого брехуна Юрку. Все знали, что он воспитанник князя.
Юра защищал в полку Москву от войск Мамая, когда тот решил захватить ее. Князь Дмитрий сразился на реке Воже притоки Оби с мурзой Беличем  Потери были огромными со стороны ордынцев. Князь Пронский, который воевал на стороне князя Дмитрия, предложил выманить ордынцев на берег.
- Это следует нам отступить, их войско в  три раза больше. Они погонятся за нами на своих лошадях  и мы их приманим к Москве. У нас выгодная позиция. Понимаешь ли ты это?
- А смелость наша, а храбрость наша. Это наши земли и пропитаны земли нашим  духом.
- Да, в последнее время ты мне дельные советы даешь.
- Завелся у меня оруженосец, из земель литовских сбежал. Умный мужик, нет спасу от него. Монах. Я его пристроил к церкви.
- Не лазутчик ли он?
- Нет. Уверен в том. Наш русский язык немного искажает, знамо дело, он с рождения с литовцами  проживал.
- Согласен, так как совет даешь ты, который меня никогда не предавал.
 Войско князя Дмитрия отступило и с криками ордынцы  начали переправу снова. Высадившись на берег, им пришлось одолевать крутой спуск, лошади сбивались в кучу и у них подкашивались ноги, валились крупом на сыпучий песок. Татарам пришлось спешиться и тащить лошадей в гору за уздечку. Много сил было истрачено и наконец – то они вышли на равнину. Впереди убегало войско князя Дмитрия и сила погони победила у татар разум. Они вскочили на усталых лошадей,  погнались за отрядом убегающих. С двух сторон на них напали войско  князя Пронского и воеводы  Вельяминова. Повернул свое войско и Дмитрий. Все татарское войско они перебили. А, кто уцелел, тот утонули в реке Воже. Около пятьдесят тысяч татар полегло в том бою. Погиб и мурза Белич, погибли почти все его военачальники.  Много раненых оказалось и в стане князя Пронского, так же было много убитых и раненых в полку князя Дмитрия.
Князю доложили о том, что его подопечный Юрий сражался отважно и был ранен.
- Позовите врача моего.  Пусть осмотрит Юрия.
Раненого Юрия положили на ткань. Над ним склонился врач.
- Ранение не тяжелое, стрелой задеты мышцы на ноге. Сейчас тут же и вытащим стрелу. Возьми палку и зажми ее во рту.
- Только не тащите наконечником по моим мышцах.
- Обязательно так и сделаю, - пошутил врач. - На счет три я вытащу стрелу. Раз и два, вот и все. Залепите рану смолой и плотно перевяжите Юрию ногу.
 Боль уже отошла и Юрий лежал, смотрел на небо. Он думал о дочери воеводы, Марьи.
Над ним наклонился монах.
- Юра, ты узнаешь меня? Я, твой папа?
- Как ты здесь оказался?
- Я очень хотел тебя увидеть,  что дыра меня сама засосала, долго я путешествовал, если ты уже стал мужчиной.
- у кого ты живешь?
- У монахов, а служу я Даниле Владимировичу Пронскому. Ты Юра жди, когда наступит время возврата домой, мы вернемся. Я никому не говорил, что я из будущего времени и ты никому не говори, а то голову нам отсекут.
- Не отсекут, князь Дмитрий знает, откуда я родом.
-Не верь властелинам мира сего, когда им понадобиться твоя жизнь, они ее положат на плаху. Никому не говори, что я твой отец.
- Хорошо, папа, когда мы увидимся?
- Придет время и увидимся, теперь мы знаем, где друг друга искать. Не хочу спрашивать о болезни, вижу что здоров, если не считать твоего ранения.
- Я забыл уже о болезни. Как поживают наши бабушки и мама?
- Лучше на эту тему не будем говорить, пока не вернемся домой. Еще увидимся,  - сказал Иван и перекрестил сына. – Меня монахом Михаилом зовут. Поцелуй монаху руку.
Юрий поцеловал отцу руку и улыбнулся.
- Спасибо, что нашел меня, папа.
 Князь увидел, как монах разговаривал с Юрой.
- Это монах князя Пронского? – спросил он у посыльного слуги.
- Да, князь.
- Какой – то он не такой. Ну, да ладно, собирай совет возле повозки. Шатер не будем здесь разбивать.
 Собрались князья и воеводы.
- Раненых на повозки, убитых похоронить в одной яме, поставить крест,  татар всех убитых тоже похоронить у реки, чтобы болезни не полезли от мертвого тела. Кто из мертвых, окажется ближе к реке, того бросить в воду, причалят они к татарскому берегу, Оставить тут большой дозор, остальным воинам отойти  и расположиться лагерем. Отдыхать, - распорядился князь Дмитрий.
В ту пору князю было всего лишь двадцать восемь лет. Молодой и красивый он выделялся своей статью среди остальных князей. Дошли до него слухи о том, что хан Мамай очень расстроен поражением на реке Воже. На него навалилось все сразу и поражение и борьба с Тохтомышем за власть в Золотой Орде. Авторитет был подорван и злопамятный Мамай решит отмстить Московскому князю.
Еще два года Юрий жил в Кремле и подавал знаки внимания дочери воеводы, Марьи.
Дошли слухи и до князя об ухаживание Юрия за молодой девицей. Он вызвал Юрия к себе.
- Я не знаю,  откуда ты родом, но хочу тебе поведать о том, что не принято за девицей у нас открыто ухаживать. Цветочки дарить. Если воевода проведает, то он тебе отсечет руку, которая собирала цветочки в поле, так как ты оскорбляешь преследованием девицу Марью. Она не холопка, а девица знатного рода. И чтобы на нее взглянуть, тебе нужно спросить разрешение у воеводы, с его разрешения начать ухаживать за ней в присутствии ее матери. Потом послать сватов и только через год жениться на ней. Только  тогда  дари ей цветочки, хоть каждый день, если у вас принято дарить цветы там, а у нас так не принято,  цветочек живой и должен быть на стебле, а не умирающим у тебя в руках. Надеюсь,  Юрий, ты понял меня.
- Да, великий князь.
После поражения на реке Воже Мамай долго думал, как отомстить князю Митьке, который взбрыкнулся, как ужаленный конь и посрамил самого хана, так как отказался давать дань татарам.
Ничего нового Мамай не мог придумать, как воевать.  Созвал хан всех князей, которые были за него и своих мурзы, да нойонов.
- На Русь пойдем,  своих князей в их городах поставим, ограбим Москву до бела и сожжем ее. Свой город там восстановим. Веру порушим христианскую  и всех священников пустим под мечи. Собирайте людей по всей нашей земле, чтобы там была тьма в моем войске от голов воинов. Перейдем Волгу и пойдем на Русь.
 Олег Рязанский узнал о том что Мамай хочет идти на Москву и помня обиды на князя Московского за город Коломну он написал письмо хану. В нем он  возвеличил войско ханское и унизил войско князя Дмитрия, учитывая его численность. « Оставит князь Москву от страха и побежит со своим малым войском из Москвы на Двину». Хан ему не ответил. Написал  князь Олег письмо Ольгарду Литовскому « Присоединяйся к войску Мамая. Мне Коломна, Владимир и Муром, а тебе Москва и все города, которые ты пожелаешь, даст  хан на них ярлыки нам».
Князь Дмитрий узнал о заговоре и собрал совет, приказал на него прибыть и Юрию.
Предварительно он поговорил со своим наставником.
- Что советует твое волшебное стекло?
- Надо разбить войско на три колоны и пойти тремя путями, чтобы обмануть лазутчиков о численности нашего войска.
- Правильно. В Коломне объявляю сбор всех войск. Литовские два князя к нам присоединятся там, получил я весть от них.  То будет конное сражение, так как войска князей на коном извозе.
- Надо идти на Дон по рязанской земле. Думаю, к нам присоединятся рязанские бояре и этим своим поведением дадим урок Князю Олегу. А чтобы он нас не опередил и не присоединился к Мамаю, мы выступаем немедленно, пока лазутчики не узнали наши планы.
Они перешли Дон, сожгли за собой мосты, чтобы ни один воин не побежал от страха перед татарами, а боролся насмерть за землю Руси. Войско вышло  на Куликовское поле, опережая  на сутки Мамая, который тащился по дорогам, зная от лазутчиков о том, что численность войска противника была мала по сравнению с его войском. Мамай был уверен в том, что разгромит Московского князя Дмитрия.  На Куликовском поле стояли войска двух воюющих сторон.
От татар выехал на коне Челубей, а от русских поехал сражаться князь Андрей Пересвет. Они на скаку лошадей  сошлись и оба слетели замертво с коней, проколотые пиками. Это был сигнал к наступлению . И с криками войско  с трех сторон кинулись на врага своего, полетели стрелы со стороны татар, но это не остановило войско Московского князя.
- Постоим, за матушку Русь.
- Ни шагу назад, одолеем врага окаянного.
- Сила и правда в мече моем.
- Господи, помоги одолеть Мамайку. 
- Господи, прости меня грешного.
 Монах Михаил  не сражался, а оттаскивал раненых в сторону, чтобы конница не затоптала их.  Стояли  на смерть друг от друга с двух сторон и войско Мамая побеждало. Хан в шатре пил кумыс  и ждал вестового.
 Прибежал вестовой и сообщил, что войска Мамая несет большие потери, что хитрый князь Митька сберег запасной полк в леску и теперь гонит татар на своей коннице к реке Красивая Меча.
 Мамай почесал подбородок, ударил несколько раз  нагайкой плохого вестника и велел срочно укладывать скарб на повозки, так как он не желает погибнуть в этом бою. У него появился сильный  враг - это Тахтамыш и он спешил,  якобы,  сразиться с ним.
 Татары увидели, что их покидает на поле сражения хан, опустили руки, так как не знали за кого они теперь  воюют. Побросав мечи,  они побежали за повозками хана. А запасной полк Бобрика,  в котором сражался Юрий добивал еще воюющих татар у реки. Юрий был сражен меткой рукой татарина, пустивший  стрелу в него и он замертво слетел с коня. Монах Михаил вскрикнув и оставив раненого воина, помчался в сторону реки, где сражался его сын. Раненый князь Дмитрий в плечо стрелой поднял голову,  по полю ходили его воины, искали раненых, чтобы перенести их на повозку. Среди них,  блуждали женщины из соседних деревень, помогали переносить раненых воинов. Князь Дмитрий увидел, как по полю мчался монах Пронского, который упросил его взять на сражение.
- Юра, где Юрий? – прошептал князь и потерял сознание. Он еще услышал, как воин закричал
- Слава Господи! Я нашел Великого князя, он без сознания. Идите все сюда.
Воины связали шиты между собой и  уложив князя на них понесли к повозке.
Князь открыл глаза.
- Найдите моего воспитанника Юрия, он в запасном полке сражался.
- Князь заговорил, он живой, - кричали воины.
- Опустите меня. Я могу сам идти.  Я не соломенная кукла, чтобы меня таскать на руках…
Монах Михаил нашел смертельно раненого сына.
Юрий открыл глаза.
- Папа, я домой хочу, к маме.
- Пойдем домой, бери меня за шею, я тебя унесу с этого мертвого поля.
Он поднял худого сына и пошел по берегу реки. Татарин,  который прятался в кустах,   выскочил и стал на пути у них. Он ударил мечом в грудь монаха и с воплем побежал прочь. Его догнал всадник и срубил ему голову. Из кустов выбегали татары и он не вернулся к воспитаннику князя и монаху, помчался на коне, рубил головы убегающим татарам. А когда вернулся, то нигде не нашел он ни монаха, ни Юрия.
Прошел месяц после  побоища на Куликовской поле, и в Пустоше  Настоятель монастыря преподобный Сергей разговаривал с Монахом Серафимом.
- Ты тоже был на Куликовском поле. Освети подробно сражения, да  о бравых воинов не забудь  из простого народа, возведи почести Великому князю Дмитрию, у которого кровь пролилась на землю Куликовскую, всех князей поименно укажи , кто сражался за Великую Русь.
- Указывать в летописи о воспитаннике Великого Князя Юрие, который храбро сражался за Русь?  Это он подсказал, сжечь мосты за собой….
Настоятель монастыря задумался.
- Нет, он пришлый человек, без рода. К тому же он смущал мысли Великого князя своей фантазией.  Мы не могли найти его тело по приказу Великого князя, снова его уловка. Может быть, он спрятался  где - то…
...Серафима Михайловна возвращалась домой. Была весна и ей не хотелось заходить в дом.  Поставив машину возле ворот, она зашла во двор, села в кресло.  Из дома вышла Надежда Сергеевна.
- Почему машину во двор не загнала?
- Устала я сегодня. Работаю так много, чтобы не думать о Иване и о сыне. Год прошел и никаких следов.
- Какие на липе следы? Нина обещала сегодня приехать, ведения ей было во сне.
- Когда?
- После работы приедет. Пошли в дом. Липа тебе навивает тоску.
- Загоню машину во двор.
Нина приехала под вечер.
- Сима, мне снился сон о том, что Юра с папой вместе. Они сражались на большом поле возле реки. Оба были, в том сражении, убиты.
- О Боже, - воскликнула Надежда Сергеевна.
- Это всего лишь сон.  Позвольте у вас пожить недельку. Я не буду вам мешать, с утра на работу, вечером будем вместе чай пить.
- Занимай, Нина комнату Юры и живи с нами до возвращение его.
- Спасибо. Я начала писать книгу об аномальных явлениях.
- Откуда ты берешь энергию, Нина?
- Из космоса.
Уже распустились листья на деревьях  и они сидели часто вечерами   за столом в саду, попивая чай, поедая сдобы, испеченные заботливой рукой Надежды Сергеевны. Повеял холодный ветер. Нина съежилась.
- Пойду, накину ваш платок, Марья Антоновна, он в прихожей висит?
- Весна теплая, но рано еще  выходить вечерами в летней одежде. Иди, милая. И прихвати Симе пиджак, который на вешалке весит.
Нина возвращаясь в сад,  посмотрела на липу. Она остолбенела, увидев, что двое мужчин лежат на земле около ствола дерева. Нина подошла поближе.
- Что это? Сима, идите сюда, скорее.
Женщины прибежали из сада.
- Кто это раненым лежит, - спросила Сима.
- Это Ваня, - сказала Надежда Сергеевна и протянула руки,  двинулась к нему.
 Сима схватила за плечи ее, остановила.
- Там мой сын…- пробормотала Надежда Сергеевна.
- И Юра с ним рядом лежит. Если мы оставим отпечатки пальцев на чем – то, или оброним  что –то  рядом с ними, то считайте нас уже узниками.
- Но, там внук…
- Они мертвы и кровь из ран не сочиться, - сказала Нина.
- Срочно нужно вызвать милицию.
- Мама сходи к соседям, пригласи их во двор. Нам будут нужны свидетели.
Снова допросы, снова необоснованные обвинения в их адрес, похороны мужа и сына, все было, как в тумане. Сима плохо понимала, что твориться с нею.
Ее вызвал начальник милиции к себе в кабинет.
-  Я плохо вас знаю и потому ничего сказать о вас не могу. Бывший мой коллега, утверждает, что вы не могли убить мужа и сына.
- Меня до сих пор подозревают?
- Да. И поэтому, прошу вас , увольняйтесь по собственному желанию. Не создавайте прецедент.
- Позвольте мне еще месяц поработать, нужны деньги на лекарства свекрови, она слегла после похорон и не поднимается.
- Нет.
 Серафима выложила на стол именной пистолет и удостоверение.
- А заявление?
- Оно пойдет по инстанции. Я отнесу его в кадры. Был бы Голубка, он не дал бы и тени на меня упасть, но вы не Голубка, вы Богатырев.  Прощайте.
Надежда Сергеевна умерла тихо во сне. Похоронив сватью, Марья Антоновна спросила:
-  Как жить будем, Серафима?
- Как жить будем – будем жить.  Я получила расчет. Сначала спилим липу, потом сделаем на том месте клумбу. Уберем дом и будем его продавать. Работу я найду себе, да хоть охранять собор.
- Хорошая мысль и я рядом была бы с тобой.
- Будем переезжать, мама, жить в Москву.
Нина помогла им с рабочими,  ее друг Лева оказался строителем.
Они подремонтировали дом, спилили липу, сделали большую клумбу. Марья Антоновна посадила цветы, купленные в цветочном магазине рассадой.
Сима выставила дом на продажу. Кто – то пустил слух, что в их доме живет привидение  и покупатели сразу отходили, не торгуясь.
- Это из местных людей пустили слушок.
- Не переживай, Сима, еще не созрел покупатель для дома.
Они оставили дом на попечение соседки, уехали жить в Москву.
Как – то раз  соседская собака подрыв в земле яму под забором повадилась во двор Серафимы гадить.
Сосед закапывал ямку, она рыла ее в другом месте.
В этот раз сосед не стерпел и взобрался на забор с хворостинкой, чтобы отучить гадить собаку у соседей на клумбе.
 Он увидел, что его Лайма уселась в центре круга клумбы, приняла позу… и исчезла среди белого дня.
- А, а – вопил сосед, выбегая на улицу.- Собака исчезла среди белого дня. Соседка, открой калитку я поищу собаку в цветнике.
- Тут люди пропадают, а ты собака…
- Кто еще пропал? Хворал,  я не слышал.
- Два вора забрались во двор. Один задержался на клумбе и исчез. Другой,  так кричал, что мы вызвали полицию. Теперь от покупателей отбоя нет. А, один торговец рынка сказал, что будет в ту прорву  гнилые апельсины и мандарины сбрасывать. Они уже оформляют куплю продажу. Вот так сосед, а ты говоришь собака.
Прошел еще год и исчез с лица земли дом со двором и многочисленными жильцами, навсегда. Люди говорят, что они бросили в отрытое горло врат  - лимонку, чтобы расширить горло врат.
Больше чудес не было. Голая земля  между домов, одиноко лежала под сенью неба, вызывая страх у людей.
К месту, где когда – то стоял дом Серафимы, подъехала машина. Из нее вышла Нина. Она стала фотографировать землю, где была клумба. Мимо, проезжающий участковый поселка остановился.
- Гражданочка, предъявите паспорт, - сказал он.
Покрутив паспорт в руках,  он спросил:
- Что же вы тут делаете, Нина.
- Я пишу книгу и присматриваюсь  к участку. Не купить ли мне его?
- У кого? Вы что не слышали, все хозяева этого дома исчезли. Вот, как мне написать в рапорте, что люди и дом провалился сквозь землю. Такой и статьи нет, чтобы кого - то  обвинить. Вот, вы писательница, чтобы вы придумали, как мне от неприятностей отгородиться.
- Напишите, что хозяин с большой семьей уехал на Кавказ, а дом загорелся от молнии и никто не виноват будет.
- Это резонно, так и напишу я в рапорте,  Поехал я. Бывайте.
- И вам тоже.
Она закрыла фотоаппарат села за руль и поехала на  выезд из поселка. Нина  не видела того, что за спиной у нее друг за другом исчезают дома. Выехав на трассу, она в последний раз посмотрела на поселок. Стояла даль и ни одного дома не было.  Нина вышла из машины и сфотографировала название поселка и пустое место на поле.
«Что – то изменилось в каналах связи, врата расширяясь, глотают все на своем пути», - подумала она и заскочила в машину, прибавила скорость. Впереди виднелось очертания города и ей очень захотелось домой.  Она еще прибавила скорость и… въехала в стог  сена. Девушки собиравшие урожай на поле, разбежались в разные стороны.
- Свят,  свят, откуда эта вражеская сила прибыла к нам, не лазутчики ли  татар в ней сидят…
...А на Московской дороге стоял туман среди белого дня. Машины с двух сторон остановились, не решаясь войти в гору тумана. Затряслась земля и людям было невиданно то, что портал тут закрывает свою работу и переходит в другое место, поглотив любопытного человека, Нину, то, была работа испорченного портала. Так решил Создатель. А люди скажут, на все воля Господа. Туман мгновенно спал и люди поехали по свои делам, не зная о том, что изменив положение врат, изменился уже Мир.  В эту минуту, он стал уже другим...