Нечего и начинать

Виктор Матюк

Нечего начинать

Опять безумцы неистово на всю округу кричат: «Не жили богато – нечего и начинать!»
Пришло время философию менять, но с кем, когда и как? Не ну, а чо, член через плечо,
В душе горячо, хочется тепла ещё и ещё, но лопнуло последнее звено, связавшее душу и тело,
Шиш вам с маслом, чтобы солнце над землёй никогда не погасло, а жить ужасно
Привыкли все, как ходить босиком по влажной росе! Их держат в узде, больше тащат себе,
Чем отдают толпе, жить в грехе не запретишь, властвующих не пугает небесная тишь!
Господи, Мой глас услышь! Сказано - сделано, застонал бесшабашный народ,
Он уже не переходит реки вброд, ему заткнули рот раз и навсегда,
За деньги продаётся не только газ, но и ключевая вода!
Так было не всегда, а толпа кричит в экстазе
От ударов барского кнута, темнота мы, темнота,
Целовали жопу, оказалось, что не та! Суета сует – всё суета,
Вот и весь ответ из уст служителей креста, без молитвы жизнь пуста!
У толпы нет ни кола, ни двора, не жизнь, а маета, стынь гонит со двора,
Бог весть куда! Хозяин размахивает кнутом, вот-вот и  мы как заживём,
Не соблюдая мирской закон, будем идти напролом, грех творить тайком,
Расшибать двери узкоглазым лбом, всем дуракам не писан закон!
Вопли, сопли, слёзы и стон несутся со всех сторон, взлетают на балкон,
Их не опережает колокольный перезвон! Хочу хохотать, но здесь матриархат,
Всё зависит от пьяных баб, они не хотят старые долги мужикам возвращать!
У них приятный зад, к нему взгляды липнут, будто листья банные,
Лапти деревянные спрятаны  от баб в пожухлой траве,
Я же не хочу ни бегство, ни позор  при людях славить,
Мне бы лучше свои мысли в другое русло направить!
Народ ничего не просит, он пашет до седьмого пота, жнёт и косит,
А потом снопы золотистой ржи молотит, и глаз с девиц не сводит!
Он, как дикий зверь, как раб иль червь вот-вот начнут ломиться в дверь,
Его цель  войти туда, откуда он намедни вышел, и нечего хорошего о себя не слышал!
Он не ратовал за порядок старой и не отстаивал право собственной державы
Смотреть лукаво то влево, то вправо, и повторять коряво следом за Сатаной,
Что вышла промашка с войной, без новых и свежих сил, нам этот мир не будет мил!
Кто-то бы возразил, я возражать не стану, а зачем? Что буду иметь взамен?* суету и тлен?
Мои прадеды работали за трудодень, вот такая хрень о грехе напоминает весь день! Зачем?
Я шепчу бессвязными словами, что из искры возродится пламя, моя дырявая память
Пытается вернуться восвояси, нет так чёрт страшен, как его рисуют, кто не рискует, не ест,
Он почти год ждёт благовест, но его всё нет и нет, страх начинает плоть тревожить,
И мысли стреножить, а потом грехи подытожить! Нечего и начинать, лучше промолчать,
Чем в чужие споры встревать! С той поры отбиваюсь в ночи от  гнуса и мошкары,
Как от полновесной хандры! Безумцы головы на войне положили, они ещё не жили,
Шли по диагонали, умирали вновь из дыма и пепла заживо восставали!
Взгляд упирается в холодной стекло, время тревог истекло, солнце взошло,
Багряный закат видит только один глаз, второй имел шанс – ускорить шаг,
Помешала пара уличных фраз, задуманное слито в ржавый унитаз!
Твой чёлн,  похожий на корыто, бьёт по воде своим копытом,
И поделом, жизнь пошла на слом, прихоть надменная
Решила вступить в схватку с силою священной!
Ну и ну! Усталость клонит седую голову ко сну,
Взгляд таращится в пустоту, и ничего не видит наяву!
Зачем живу? Беду кнутом не перешибу, Бога прошу
В полубреду: замкнуть таинственный круг дружеских уз!
Таинство мыслей и чувств спутало волну безумств и рёбер хруст,
Тьма сгущается вокруг, впереди непреодолимый редут,
Над ними промчусь, как сизый голубь и брошусь в прорубь,
На фига? ЖИЗНЬ ТАИНСТВ ПОЛНА, ДУША НЕ ВОЛЬНА
НА СВОИ ВОПРОСЫ ТИХО ОТВЕЧАТЬ, ДУРАКОВ НЕ ПЕРЕКРИЧАТЬ!
 С ними можно поддать по двести грамм за любовь и удачу,
Так или иначе, твой путь уже давно обозначен на карте судьбы,
Ты предназначен ты продолжения человеческого рода,
Твоим намерениям способствует промозглая погода!
Дерзкие события под корень подкашивают тебя,
Оставляют в кармане без рубля, дают выпить  на коня сотку дешёвого коньяка!
Вздыбившаяся земля от артиллерийского огня, стеная и кляня, но анахорет,
Пусть он доживёт до преклонных лет, свои шедевры создавал,
Чтобы его народ не забывал! Он мысленно бродило по материкам,
Давал свободу мыслям и словам, пытаясь склонить женщин к грехам,
Никого он не обидел, любой исход тот мужик мог предвидеть,
Он с радостью и грустью шёл плечом к плечу в мороз, холод и в жару
Мог на коленях стоять перед грешницами на коленях на промозглом ветру,
А когда студёный ветер задувал свечу страсти в теле и в душе, оставшись наедине,
Докучал вопросами к самому себе! Человеческая природа своего не упустит,
Бог грехи простит, но не позволит грешникам о них до конца забыть!
Пока ты вылезаешь из болотной тины и грязи, обрываются все твои любовные связи,
Всё былые события, в том числе и соитие, исчезают в кромешной темноте,
Ничего не остаётся делать тебе, как мочить ноги в холодно и кристально чистой росе!
Девочка пришла на шару, чтобы с ней в пьяном угаре поддать жару ей и себе,
У неё отменна фигура, с виду – не дура, но играет шкура на каждом бедре,
Юбку выше коленей подкатив, как рассматриваешь красивые ноги, как детектив!
Эта процедура затрагивают тело и душу, все желания стремглав вылезают наружу,
Сдюжу или нет, жизнь сама даст ответ через час или два? Когда бы этот мир
Разумным был, он бы по божественным законам жил, сполна небу по своим долгам заплатил,
Хотя сквозь губы алые виден блеск презренного металла! Чудно время настало,
Нечего было и начинать, если не сможешь  на женщину всю силу и страсть обрушить,
И много чего-то для себя у ней обнаружить! Бог осудит нас сполна, душу и плоть грешна,
Бес и Сатана за соитием наблюдают из открытого настежь окна, у нас жизнь одна,
Другой уже не будет никогда! Все мы ищем лучшей жизни, вдруг страсть наземь брызнет,
Плоть вздрогнет, и вся плесень иное состояние примет, пока анахорет свой член не вынет
Из отверстия всеобщего греха, его ворота открыты настежь всегда!
До той норы добраться нелегко, когда же время подошло, меняет лицо,
И женщина сама снимает с себя дорогое манто, но под ним спортивное трико,
Оно сползает наземь само! Мир, добытый свободой, походкой гордой
Пролетает над водой, насмехаясь над роком и судьбой! Любовь прошла,
Как смазанный оргазм, чем она была для меня? Странное подобие огня,
Полным слёз водоворотом, где рок стояла у кормила, а
А блажь текла, бог весть, следом за утлым ботом!
Не надо было и начать, жизнь с земли  на небеса оправлять,
Пока рядом берёзы шумят, он них, как от статных баб,
Нельзя отвести страждущий взгляд, глаза хотят,
Но плоть уже не может всё, что ниже пояса растревожить,
Чтобы свои грехи стремглав умножить! Быть может, это положит
Начало новым впечатлениям, и даст дорогу новым откровениям.
Лучшая жена-сама худшая, семья вот-вот обрушится, а у ручья
Затихнет песня старого соловья! В былые времена жена Цезаря
Была вне подозрения, о сколько в день осенний будет волнений,
И всё из-за того, что на дворе дождь и крошево, всё выглядит дёшево,
Оно ничего не сулит хорошего, ну, уж, коль ты начал бунтовать,
Ты вправе веское слово в своё оправдание сказать!
Иначе гроза и дождь разорит твоё жилище,
На его месте останется жалкое пепелище,
Так что беги, дружище, с этих мест, пока ещё силы в теле есть!
Дома ждёт жена и плачут дети, бабе – цветы, детям – конфеты,
Деньги оставишь семье на старинном резном буфете!
Первый лист, как пух беспёрый оседает на дерева у забора,
Он вскоре улетит, когда услышит скрип телеги, даль его силуэт растворит,
Бог грешника пощадит, во время еды приходит аппетит! Так устроен организм,
Он застраховывается от катаклизмов, ему докучает метеоризм, оптимизм на первом месте,
Нигилизм - на последнем, жизнь грозит забвеньем, но когда? Практически всегда,
Как только из-под ног уходит родимая земля! Всё проходит мимо, кроме женщины любимой,
Статной и неповторимой, когда она рядом, ты готов раздеть её взглядом, она исчезает незримо,
Чтобы вновь появиться в будущем необозримом! Уж так устроен человеческий глаз, он видит всё,
И богатство, и нищету, и рок, и судьбу, время летит неумолимо к своему концу,
Что делать скромному писцу, если он топчет пожухлую листву на армейском плацу?
Молодцу всё к лицу, он пойдёт к венцу, окунётся в кутерьму
И вновь прильнёт к холодному оконному стеклу!
Мимо проходят обыкновенные люди,
Одни склонны к пьянству, другие – к блуду,
Кто наступает писцу на пятки, кто-то убегает без оглядки,
Судьба всех разложит на обе лопатки, и пять граммов свинчатки
Пронижут лоб, чтоб молодой остолоп увидел прок не в том,
Что во всём царит неразбериха, а сидел тихо и не будил лихо!
Подсматривал в дверную щель, и осуждал русскую купель,
Цель обосрала средства и омрачила безрадостное детство!
Когда бы этот мир разумным был, беды ушли в небыль,
А степной ковыль новые горизонты глазу открыл,
Превратил быль в небыль, вдруг пытливый взгляд уплыл
Под сияние куполов золотых, он исстрадался от забот земных,
И потому его, как на чужом пиру перед похмельем тошнит,
Мерзкое состояние души испоганит семейный быт!
Закон мужского тяготения  раздевает статных баб с наслаждением,
Проверено на опыте своём, когда же прогремит гром за окном,
Каждый уходит своим путём туда, где в святом угла едва трепещется свеча!
Печальник горя людского не переносить шума городского, он – автор дерзкого слова,
И трагический тенор эпохи, ему впрямь здесь плохо, тоскливо и одиноко,
Но он же глыба, родившаяся в созвездии Рыбы, но не буревестник революции,
Взгляд колючий любой женщине наскучит, её допросами измучит. Но в нём нет фальши,
Чем дальше, тем чаще на ум приходят незаметные вид слова, в них много душевного тепла,
Даль вновь светла, ты держишь статную женщину за тонкую талию,
Пытаешься невзначай прикоснуться к гениталиям, стыд и срам,
Тебя ****и бьют по рукам, у тебя есть время домыслить и завершить
Жирный штрих содеянного греха, но жизнь давно уже не та, что когда-то была!
Гремят грозовые облака, по небу бежит чья-то строка:  «Чтобы ты был таким умным,
Как моя жена после!» Поздняя осень вертится возле краткого мгновения,
Лопается терпение, возникшее недоразумение относится за счёт невезения!
Хорошую жену на пир зовут, её там ждут, больше, чем супруга, сплетнику жужжат ему на ухо,
Что будет групповуха, твою семью спасёт только вселенское чудо!
Уж небо осенью дышало, лицо багрянцем пылало, на пол упало тёплое одеяло,
Не было ни кривотолков, ни скандалов, Светлый образ отца и миссии
Мелькнуло над грозовым небом России, кажись, впервые,
Пенаты святые опошлили намерения благие!
Ну, не жили на Мокше богато и что? Жизнь – дерьмо,
Не протестует никто, а кто протестовал, на колени встал у тюремной ограды,
Сзади автомат затылок подпирал, чтобы впредь знало подлый шакал,
Против кого на дыбы вставал. Дыба всегда готова сказать веское слово!
Школы и тюрьмы вокруг Вологды и Костромы переполнены людьми,
У страны денег не хватает, жизнь утекает в реку небытия, скользит стезя,
Песня соловья забодает пьяного мужика, лишь молитва воскресит старик
И он откажется навсегда от еды и питья! Он встанет на колени у алтаря,
И без тени сомнения за правду признает фальшивое пение властей
О судьбах неприкаянных людей! Только старый еврей-портной
Пытается обойти Петровку -38 стороной, но за тобой и за мной
Слежка ведётся везде, даже на Калыме  и на Чукотке, в очереди за бутылкой водкой
Тебя за локоток возьмут, его из последних сил сожмут и оденут на шею хомут!
Везде люди живут, везде моют золотишко, а блатные играют в картишки,
Только не дремлют часовые на лагерных вышках, они живут в стране,
Где практически все ходят босиком по росе, поистёрлись сапоги до дыр,
Прошлое рассеялось, как дым, перед глазами безлюдный пустырь,
Зеки лес рубят, щепки летят, над головами комары жужжат,
Слышен крик и уличный мат, грешат все, грешу и я, у каждого доля своя!
На хрена оно нам, отказываться от собственных привычек,
Уж лучше сбежать от жён-истеричек, чем во время ссор и стычек
Обнаруживать своё двуличье? Везде царит безразличье к чужой доле и судьбе,
Потное обличье покрыто седой бородой, жизнь проходит стороной, ты здесь – изгой,
Твоё величье, как пенье птичье осталась в прошлом, ты неосторожно рот открыл
Про жизнь и мерзкий быт, был палками бит, всеми родственниками забыт!
Не надо так громко шутить! Власть, правящая по своему разумению,
Не говорит слова утешения, она не умеет дорожить народными умельцами,
Они родину пытались пропить вместо Ельцина!
Колокол поломатый не звонит проклятый,
Царь-пушка не стреляет, даже воробьёв не гоняет,
Мать его ети, где же мне древние рукописи найти,
Чтобы безнаказанно уйти от суеты сует? Покоя нет,
Борис, был не прав, он не выучил партийный устав,
И послал на три буквы ЦК, сверху посыпалась труха!
По идее все люди – евреи, одни уже признались в ГПУ,
А другие дают своему врагу втихаря мзду, чтобы не быть на виду
У жёлтой прессы, идут процессы бытия, бьёт из-под земли газовая струя,
Поражает нищета толпы, неужто люди настолько глупы, а их думы мертвы,
Что они не могут сойти с ненавистной тропы? Крещённой без бюрократизма,
Находясь на грани кретинизма, народ уходит быстро по тропе волюнтаризма,
Кое-кто уже стал министром, золото черпает решетом,  его лицо покрыла испарина,
Он вскоре станет местным барином! Он себя пастырем вообразил, но, как всякий дебил,
Не то сочинил и опубликовал к жёлтой прессе, долу нос повесил, грудь украсил аксельбантом,
Мог блеснуть талантом, не смог и угоди в холодный острог! Там он занемог и отправился в гроб!
Живёт простой человек из века в век, утешая лишь себялюбием душу и плоть,
Он сам по себе является миром, бог ему подрезает крылья для полёта,
Чтобы не хватил сил и мощи для разбега и взлёта, внешняя позолота
Прошла, как смазанный оргазм, горло сдавил жуткий спазм,
Говорил же нам Творец, когда тяжесть свалится с плеч,
Улучшится дыхание и речь, многим в жизни можно пренебречь,
Только никто не жертвует  счастьем своим, свой быт заново создадим,
Нам в том поможет сизокрылый херувим, вместе с ним мы радуемся и скорбим!
Быть может, чудо сотворим и к облакам воспарим, придёт ли тот день,
Когда к тебе придут жители соседних деревень в шапках-ушанках набекрень,
Чтобы в твоём дворе увидеть счастье то, что тяжких бореньях было обретено!
В чём же оно? Дождётся ли простой люд счастья всеобщего и когда?
Везде тлен и суета, от былой жизни не осталось даже следа!
Всяк в своём находит долгожданное счастье, есть пристрастие
К питью и блуду, человек глупый надувает губы от обиды,
У умного – мигрень, его голова – мишень для сплетен и дрязг,
Он слышит лязг цепей, он в своеволии погряз, от мирских обид отгородясь,
Решил на тополиной аллее во время своего юбилея,
Что его пожалеет чёрное вороньё,
Но Фортуны колесо  встало на распутье: и не туда, не сюда, ночь темнее, страх сильнее,
Тебя же никто не пожалеет, каждый будет рад тебя последними словами обозвать!
Мне к ним не привык, из поднадоевших фраз и тирад можно соорудить много преград,
Жалкий ум, лишённый умных мыслей и дум, решил действовать наобум, авось, умники поймут,
В чём суть происходящего, их трудно обмануть, много горя приносящего не только тебе,
Повинуясь року и судьбе, пытаюсь горевать и громко стенать, воры украли аксельбант!
Косая сажень в плечах, кирзовые сапоги на кривых ногах, труден первый шаг,
Нервы сжаты в кулак, здесь воздух порохом пропах, а мокшанских солдат зачах,
Убегает со слезами на очах, сгоряча, забросив в кусты автомат.
Над головой старые сосны шумят, попробуй им помешать,
Своё веское слово внезапно сказать! Получишь пинка под ад!
Вот так – иначе никак! Нам жизнь дана от бога, работы много,
На душе одиноко, одно думцев немного, все они стоят у порога,
От их взглядов покраснел холодный стерилизатор, в мыслях – затор,
Вот-вот Фортуна огласит судьбоносный приговор, в любое окошко стучи.
К любому крыльцу подойди, где тебя не ждут и не просят,
А по всему околотку враньё разносят, тебя под локоток возьмут, наденут на шею хомут
И вежливо попросят: закрыть  входную дверь снаружи, там стынь и замёрзшие лужи!
Твой голос простужен, без дара речи ты – обезоружен!  Япона мать, от тебя глаза не оторвать!
Пришло время признать, что легче искушать, чем свои обещания опосля выполнять!
Кто - пьян, кто – умён -  два угодья в нём, тих речной затон,
Везде – поклёп, везде – враньё, вся картина мира искажается,
Он через призму лжи всегда воспринимается, ничто не забывается,
Мир прекрасен изнутри и снаружи в холод и стужу!
Твёрдого берега  истинной правды не видать,
Из-за тумана и вязко жижи из земли и глины,
В порыве едином богатырь непобедимый, страстью одержимый стремится в бой,
Вдруг могучий великан не успел поднять вверх гранёный стакан, как тьмы и мрак
Окутали пристальный взгляд! Вот так богатырь и сдох, поднялся в деревне переполох,
Как при ловле блох, он жил, как собака, пытался ходить в атаку с голой сракой
Наперевес с автоматом! Вшивый, грязный, властный и заразный
Выглядит несчастным на смертном одре, выбирай ношу по себе,
Чтобы не спотыкаться на узкой и скользкой тропе! Быт несуразный
Ушёл в небытие, плач невнятный у могильного холма заглушила пьяная толпа!
У бойцов по самое не могу, рыло в пуху, им враньё досталось по традиции,
Согласно интуиции и эрудиции все на Мокше врут до мозолей на языке,
А потом скрываются в толпе, когда получат по сопатке, тут же ложатся на обе лопатки,
С них взятки гладки, у них – бабло, а у нас протёртое до дыр старое демисезонное пальто!
Его в базарный день не купит никто! И поехало, и пошло, ****е на радость,
Старость сулит члену всеобщую слабость, жизнь стала в тягость,
Жить-то немного осталось, святость летает над головой,
Душа ищет покой на стезе мирской! Колокол гремит : отбой,
Не удивляй толпу своей худобой! В выдуманном мире нет реальности,
Власти впадают в крайности, пытаясь себя спасти, неисповедимы Господние пути!
Если не можешь кончать, нечего было и начинать, баба кричит: «Банзай! Слезай!
Больше за щёку никому не давай» - «Без ебли ты зачахнешь,
Охнешь и ахнешь, но жизнь тебе не будет мила!» - Вот последние слова
В бозе почившего старика! По нему скучает одинокая ольха у придорожного ручья!
Паровоз идёт, колёса катятся, баба опосля схватится, когда час пробьёт уходить туда,
Откуда ещё никто не вернулся обратно никогда! Жизнь прошла, как смазанный оргазм,
Не к месту чужой сарказм, здесь маразм налицо, баба вновь кричит: «Хочу ещё!»
Её время давно уже ушло, никто с ней спать уже не будет, она оденет новое пальтецо,
Посмотрит в зеркало на своё состарившееся лицо, выйдет на резное крыльцо
И будет на всю округу рыдать и былые годы любви и страсти до рассвета вспоминать!
Из реки вода течёт, мы все здесь хреново живём, спим и пьём,
Но какая барыня ни будь, всё равно её ебут! Жуть вокруг,
Мерзкое слово слетело с женских губ, оно исказило суть любви,
Гаснут городские фонари, тьма продлится до рассвета,
Уж близится конец света! За что нам ниспослано всё это?
Вопрос философский, не него не смогли ответить ни Маяковский, ни Твардовский,
Только дух бесовский приютит грешную плоть чисто по-стариковски в узкой каморке,
Расположенной на тихом и укромном пригорке!

г. Ржищев
10 сентября 2022г.
21:10