Рыцарь 21 столетия Глава 20

Глава двадцатая

Бернард так и не смог попасть на день рождения сына. Весь вечер у него просидел Дюран и наговорил кучу неприятных вещей. И виной всему опять стал Макс.
— Бернард, я тебя предупреждал, — сухо говорил Дюран, — эти люди не шутят. Я за тебя поручился, что напечатаешь нужную статью об атомных реакторах, убивающих экологию. А что в результате? Твой племянник печатается с совершенно противоположным мнением на сайте RT, от одного имени которого трясёт любого уважаемого человека. Ты знаешь, какие могут быть для тебя последствия? Всё потеряешь... Всё... и всех...
Продолговатые тени из окна стремительно тускнеющего дня ложились на лицо важного гостя, и жёсткие складки морщин на его крупном лице придавали ему зловещий вид. Бернард не был суеверным, но, глядя на Дюрана, он с трудом заставлял себя слушать, в общем-то, предсказуемые слова. Он с необычным для себя страхом рассматривал своего спонсора и куратора, и тот казался ему... дьяволом во плоти.
"А может, он уже за мной пришёл? — мелькнула страшная догадка. Она пронеслась как молния, меньше секунды, но оставила неприятный след. — Что за глупость? — одёрнул он себя, — совсем голову потерял... И всё из-за этого мальчишки."
После ухода важного гостя Бернард не мог успокоиться. Он вышагивал по квартире, как лев по клетке, чуть ли не рыча вслух от отчаяния — первое задание, и он его провалил... Катрин попыталась его уложить спать, но он так на неё посмотрел, что без лишних слов она удалилась.
Голова трещала после выпитого с лихвой джина. Он едва удерживался при Дюране, чтобы не выхлебать всю бутылку, а потом шваркнуть её в холодный камин...
Ах, сволочь, ах, подлец! На RT он, видите ли, побежал... А там уж не преминули поднять шумиху — Олланд хочет оставить Францию без суверенитета и без промышленности... Да, неудивительно, что Дюрану тоже попало откуда-то сверху.
Он попытался прикурить, но руки так дрожали, что сигарета не могла поймать язычок пламени. Где-то на улице гремела музыка, а Бернарду хотелось выть от досады: почему он должен страдать от этого молокососа? Скоро Франсуаза отправится к праотцам, а племянничек ещё и кусок завещания отхватит. Нет, надо что-то делать.
Наконец, удалось прикурить и Бернард уселся обратно в кресло, бездумно глядя в темноту улицы. Всё чаще и чаще в голову приходила мысль, которую он даже боялся думать, но она не отставала, и он уже от неё не отмахивался. А что если... как с первой женой... ведь получилось же... Жалко племянника? Немного жалко, конечно, но ещё более жалко Алис.
Словно что-то оборвалось в его груди, когда он вспомнил её ласковые глаза, нежную, чуть застенчивую, улыбку, мелодичный голос. Ах, как бы он её любил! И почему он поспешил и женился на Катрин? А теперь он замышляет нехорошее против её сына, но тот сам не оставляет ему выбора.
Если бы он был уверен, что сможет и дальше управлять деньгами, хорошими деньгами от виноградников, можно было бы вести более свободную политику в журнале и не оглядываться на сильных мира сего. Мало ли журналов и газет...
Но безумная бабка нарочно разделила завещание. Он знал, чувствовал, что назло ему. И становиться нищим после всех трудов, вложенных в эти чёртовы земли, он не собирается. Поэтому приходится считаться с политикой, с хозяевами жизни. Их он даже не знает, но понял по словам Дюрана, что тот, такой важный и солидный банкир, перед ними просто мальчишка, которого разорят даже раньше его, Бернарда. А уж самого Бернарда раздавят и не заметят — как клопа.
Он сидел в темноте, не зажигая свет, словно боялся, что его тёмные мысли сможет кто-нибудь прочитать при свете. А мысли становились всё темнее и конкретнее... Он разрешил себе вспомнить, что было много-много лет назад.
Тогда почти такой же гнев, как и сегодня, завладел его существом. Он сдерживался, не подавал виду, что разъярён на Жанет. А та будто дразнила его, напоминая, что скоро подаст на развод. И ведь никакие слова, никакие уговоры не действовали на эту хитрую тварь...
Бернард снова встал и заходил по комнате, чтобы только не сидеть на месте. В висках пульсировала кровь, и он внезапно испугался — а вдруг от тяжёлых воспоминаний его хватит инсульт? Только этого не хватало...
Гнев на Жанет был так же силён, как и страсть, охватившая его в начале отношений. Он был молод, а она... хрупкая, маленькая, вся такая смешливая. Губки, щёчки так хороши... Алис, когда улыбается, похожа на неё...
И вдруг появился между ними какой-то мальчишка, никому не известный музыкантишка. На гитаре он, видите ли, играл. Так и увлёк Жанет своими песенками. Дёрнула же их нелёгкая пойти на эту вечеринку.
Он долго делал вид, что ничего не происходит, но бесконечно это не могло продолжаться — супруга в открытую насмехалась над ним. Уговоры сохранить семью не помогали. Больше того, она дала понять, что деньги её, а он может идти на все четыре стороны... Кто бы это стерпел? Только не Бернард. Трудное детство научило его, если хочешь добиться успеха — не отступайся от задуманного. Лишь сильные духом достигают цели.
Немного поколебавшись, он поднял старые связи и нашёл того, кто решил его проблему. Удивительное дело — когда Бернард щедро расплатился с подельником, тот протянул ему визитку:
— Возьми, вдруг понадоблюсь во второй раз.
Бернард дёрнулся, хотел возразить, но взял...
 Где она теперь? А помнит ли его бывший подельник?
Он прошёл в кабинет и открыл сейф. В дальнем тёмном углу лежала старая телефонная книга с визитками, которые уже давно были не нужны, но Бернард не любил ничего выбрасывать. Листая чуть пожелтевшие, мягкие от времени, страницы, он, наконец, нашёл, что искал, и задумался — а сколько же лет бывшему приятелю? Тот был младше его на два года... Наверное, уже не сам действует, не своими руками...
С невольным трепетом, словно разрывая старую могилу, Бернард набрал номер телефона.
— Всё-таки понадобился во второй раз? — услышал он хриплый насмешливый голос.
— Ты что... — Бернард почувствовал, как пересохло в горле. Он откашлялся, — помнишь меня?
— Помню, конечно, — снова усмехнулся невидимый собеседник, — ты же мне и помог бизнес наладить. Могу опять предложить свои услуги, для тебя со скидкой.
— Смотря какие, — после паузы ответил Бернард.
— Раз ты звонишь по этому номеру, значит — всё те же... Я прав?
— Да.
— Тогда скажи, чего ты хочешь?
— Не по телефону.
— Хорошо... Я слышу по голосу, ты ещё не уверен в своём решении. Надумаешь точно — звони и договоримся о встрече.
Не дожидаясь ответа Бернарда, давний знакомый повесил трубку, а Бернард с удивлением увидел себя в зеркале кабинета — глаз было не видно, только в свете уличного фонаря, заглядывавшего в окно, блестела лысина, вспотевшая от напряжения.