Людоед роман часть 3-я гл. 60

Людоед
(роман)
часть 3-я

Вакханалия
или
Гамбит без права на ничью


60


Банкир Захердяев испуганно таращился в пустоту, отказываясь верить в картину происходящего. Его, как обычно, шикарный обед в элитном ресторане Москвы, в компании не менее элитной барышни, был прерван тревожным звонком директора одного из Захердяевских предприятий. Любимое детище банкира – мыловаренный завод, частная «прачечная» по отмыву денег – гремел набатом. Какие-то неизвестные люди выпроводили за территорию завода всю охрану и оккупировали часть здания администрации. Звонок самого хозяина в полицию результатов не дал. Коррумпированный начальник УВД с грустью в голосе сообщил, что на заводе находятся новые владельцы, которые предоставили все документы на право обладания и управления предприятием. Эти же «хозяева» предложили полицейским не дёргаться, а инвестору Захердяеву – забыть туда дорогу. После нескольких звонков из Центрального Аппарата МВД, полицейские вообще ушли из эфира.
Разогретый алкоголем, Захердяев нагрянул на завод в сопровождении захмелевшей дамы и адвоката. Встретили Ивана Михайловича по-хамски, но всё же проводили в офис администрации.
За столом кабинета директора восседал высокий, широкоплечий кавказец с седой шевелюрой волос и пронзительным карим взглядом. Рядом с ним, в позе замороженного эмбриона, мямлили себе под нос директор Саша – двухметровая детина, с глазами школьника и бегущей строкой через весь лоб «ЛОХ!».
-- Я – Миша Седой! – властно представился кавказец – А ты кто?
Захердяев попытался исполнить что-то в стиле возмущённого хозяина и властителя мира, но очень быстро был осажен:
-- Ещё одно слово в подобном тоне, и ты станешь загадкой для патологоанатомов! – рявкнул Седой.
В беседу попытался вмешаться адвокат, пролепетав свой стандартный речитатив о законности и каких-то там полномочиях. Однако, Седой не собирался менять тона и манер:
-- Лаша! Родной мой! – кивнул он своему земляку – Покажи этому пуделю бумаги и выбрось отсюда на хрен!
Лаша выложил на обозрение комплект документов, из которого следовало, что мыловаренный завод приобретён у основного акционера и директора. А свои пятнадцать процентов остальные «номиналы» также передали в доверительное управление новым владельцам.
-- Заверено нотариально… -- растерянно шептал адвокат – Но, позвольте! Как же это?
-- Пошёл отсюда на х…й! – рявкнул Седой.
-- Я адвокат! – взвизгнул правовед – И не позволю подобных фамильярностей в свой адрес! Вы мне за это ответите!
Седой только жалостливо ухмыльнулся, а его подручные погнали пинками адвоката на улицу.
-- Ну! – Седой продолжил сеанс кареглазого внушения – А ты чё сюда припёрся?
Захердяев был готов взорваться от ярости, но страх и природная трусость заставили сжаться в трясущийся комок.
-- Как же так, Сашенька? – хрипло шептал банкир.
Двухметровый директор понуро уставился в пол и мычал что-то типа «Не знаю… Так получилось…».
-- Но этого не может быть! – продолжал причитать Захердяев – Вы ведь даже не представляете, куда залезли!
-- Чё ты там мычишь, корова? – включился в процесс Лаша.
Неожиданно для самого себя, Захердяев разразился громкой истерикой:
-- Да вы кто такие? Вы хоть понимаете, с кем говорите? Я с вами на одно поле срать не сяду! Отморозки! Совсем ох…ли? Да я вас…
Громкая и мощная оплеуха заставила банкира заткнуться.
-- Короче! Слушай сюда! – без тени волнения и нервозности заговорил Седой – В эту сторону больше дышать забудь! А за неуважение ответить придётся. Совсем расслабились тут, как я погляжу! Срать, говоришь, не сядешь? – Седой кивнул Лаше и итожил – Нашпигуйте этому петуху жопу свинцом! Чтобы словами впредь не бросался! Только нежно, из пневматики! Таки пидоры ласку очень любят!
После того, как банкира погнали по стопам его же адвоката, Седой с тоской посмотрел на спутницу Захердяева:
-- Вы ждёте, что завтра что-то произойдёт? – философски прохрипел он – Так вот, завтра ничего не произойдёт! Всё, что должно случиться, случиться сейчас!
-- Что? Что вы сказали? – залепетала девица.
-- Это не я сказал. Это сказал Кришнамурти. – с нотками нескрываемой грусти пояснил вор – Отвезите её, куда скажет. Всё же люди здесь, а не зверьё!