Сон Нюры черновик

Спина немела от холода. Леденящие ощущения были совсем не от погоды или ветра, а такие, если бы человека положили вместо котлет в морозилку - снизу лежишь на гладком поддоне и примораживаешься, а сверху покрываешься инеем.
Господи, - хрипло прошептала  Нюра, - я в морге что ли? В глаза светило несколько приглушённых ламп и где-то издали слышались человеческие голоса, похожие на членораздельную речь, хотя слова и сливались в гулкое эхо. С левой стороны надвигалась увеличивающаяся тень, постепенно превращаясь в голубоватую шапочку с двумя внимательными, цвета спелой вишни, глазами под ней. Шапочка с вишнями повернулась боком и закивала другой такой же, появившейся в воздухе. Нюра предположила, что они переговаривались, и скорее всего о ней, но звуков не было, зато гул голосов издалека будто бы начал усиливаться.
В голове тоже было неспокойно. На смену еле слышным потрескиваниям, как от горящего хвороста в костре, стали проявляться ощущения от множества мелких переливающихся ручейков, монотонно застучало в темени и обе шапочки сначала стали раскачиваться, а потом и совсем закрутились по спирали вместе с лампами и вишнями. Нюра почувствовала, что её засасывает водоворот, но сопротивляться не было никаких сил и возможностей, рук и ног своих она не ощущала, и даже не знала, были ли они прикреплены к тому, что сейчас было Нюрой.
Её вынесло из холодной светлой комнаты в сумрачный коридор, переходящий в туннель, и с ускорением закрутило по грязно-оранжевой  полупрозрачной кишке из тянущейся кожи или же резины, прерывающейся кольцами-перемычками.  Чем дальше в трубу, тем становилось темнее. Нюра могла бы подумать, что это такой аттракцион в аквапарке, но воды в этой кишке не лилось, да и до строительства аквапарков в стране ещё надо было ждать лет пять.
Туннель делал неожиданные повороты, и Нюра врезалась в кожанно-резиновые стенки, пружинила и отскакивала от них, её крутило вокруг своей оси и несло на скорости неизвестно куда. В начале  казалось, что её вот-вот должно вырвать, но этого не происходило. Она пыталась закрыть глаза, чтобы уменьшить головокружение, но желаемого эффекта от этого не было, как будто веки её были прозрачны, или же всё это происходило в самой голове.
Трудно было сфокусировать взгляд. Изображение окружающего рябило,как в её детстве в ламповом телевизоре во время сбоя вещания. Затем рябь сменялась кручением карусели. Казалось, что эта головокружительная болтанка уже навсегда, и выхода из этого состояния нет. И вот когда мелькание было уже невыносимо до предела, Нюра почувствовала, что туннель стал просторнее, а движения и кручения-верчения замедлились. Она плавно парила и падала затылком вниз, пока не коснулась спиной снова чего-то гладкого, прохладного и влажного.
Головокружение прекратилось так же быстро, как и началось. Но усталость была слишком велика, единственное, что Нюра смогла сделать - закрыть глаза. После тошнотворного полёта она обрадовалась этой передышке, и, не зная, как долго этот покой продлится, отдыхала, не в силах открыть глаза. Трудно сказать, сколько времени прошло, возможно , Нюра даже успела заснуть. Ещё с опущенными веками, она поняла, что это и был кошмарный сон, о котором надо будет основательно порефлексировать или обсудить с кем-нибудь из коллег, а сейчас она откроет глаза и увидит знакомые обои с витиеватым рисунком.