Будущее

За широким полем, среди высокой травы замелькали крыши домов.
- Это может быть Горловка, - прохрипел очнувшийся раненный сержант:
- Всё, привал, надо выяснить обстановку.
Трое уцелевших солдат и сержант давно должны были выйти к речке, а там вниз по течению и на штаб. Однако, где-то сбились с пути.
Двое рядовых вызвались в разведку и, получив наставления, скрылись в густой траве. У сержанта  резко засверлило в боку, да так, что он покрылся холодным потом, задурнело, и он отключился. Когда пришел в себя, рядом никого не оказалось. Сержант хотел привстать, но снова потерял сознание. В какой-то момент он ощутил прохладные прикосновения, смутно видел чьи-то лица, слышал какие-то разговоры, смех, почудился даже детский голос.

Проснулся сержант от звона часов. Раннее солнце освещало небольшую комнату, белую колышущуюся занавеску на открытой двери. Тянуло утренней прохладой и лекарствами. Грудь была перемотана бинтами, в боку ныло, но слабенько по сравнению с первыми впечатлениями. Сержант поднялся на дрожащие от слабости ноги, пошатывало, завернулся в простыню и медленно направился к выходу. Тревожила одна мысль: «Я всё-таки у своих или у врагов?». Конвоя нет, лечение есть, всё говорит о том, что у своих. «И долго я так провалялся?»
Вышел на крыльцо и увидел во дворе танк с опознавательными знаками. Оглушительно запульсировало: «Чужие! Вот, черт! Ребята живые, нет?» Глаза зацепились за торчащий из здорового пня колун. «Хватит ли сил выдернуть?»
- Дяденька!, - тоненький голосок вывел его из оцепенения: 
Сержант обернулся, посмотрел на тощего шестилетнего пацаненка в длинной белой маечке явно не по размеру, поймал взгляд больших распахнутых глаз. Вспомнилась мамка вдруг, даже блинами потянуло, и разнотравьем. Время сейчас самое то, для покоса. Как она там с малой сестрёнкой, да с хозяйством справляется?
Сержант перевёл взгляд на покосившийся забор. «Вот, тоже дела! Выправить надо.» Спохватился, вспомнил про войну. «Чепуха какая-то в голову лезет! Опять же, зачем мне это надо? Стрелять, убивать? Зачем мы вообще друг в друга стреляем? Никому от этого легче не становится, а только тяжелее и злее, остервенелее, и горечь в сердце въедается так, что не вытравишь.» Вспомнил бойцов своих, товарищей, привычно сжал кулаки, но разозлиться не получилось. Даже когда во двор из домика поменьше вышли знакомые и незнакомые люди.
- Что со мной?
Вопрос сержанта касался вовсе не ранения.
- Это вот он всё, Василёк, как посмотрит своими глазищами в самую душу, так всю охоту воевать отбивает, - весело откликнулся пожилой мужчина и махнул в сторону пацаненка.
- Ты привыкай потихоньку к мирной жизни. Это теперь надолго. Да, и раз ты уже такой сильный, что сам ходишь, пора и нам всем выходить. Ты теперь тоже так смотреть умеешь.
- Куда?
- Чудной. Куда-куда? Войну прекращать.


На поле боя солдаты бросали оружие и расходились в разные стороны. По домам. По ту сторону экрана бесновались военнокомандующие, политики, олигархи и серые кардиналы…