Пончик

Вспомнила и вдохновилась произведением Стивена Кинга «Худеющий».
(«Худеющий» (англ. Thinner) — роман американского писателя Стивена Кинга, написанный в жанре мистики и впервые опубликованный издательством New American Library в 1984 году под псевдонимом Ричард Бахман. Согласно основной сюжетной линии, преуспевающий адвокат Билли Халлек случайно насмерть сбивает цыганку, переходящую дорогу. Благодаря своим связям, протагонисту удаётся избежать наказания. Однако отец погибшей накладывает на героя заклятье, из-за которого тот начинает бесконтрольно терять вес.
https://ru.wikipedia.org/wiki/)

Утро было солнечным и довольно-таки теплым для начала мая. А пончик на ее тарелке был таким аппетитным и сладким на вид, что Машка вздохнула и внутренне плюнула на все диеты и нажала пальцами на его пухлые бока.
 - Ну привеееет, - промурлыкала молодая женщина, облизнувшись.

А диет, кстати, тогда было много. Весь тот год она безуспешно худела после рождения третьего ребенка. ЭКО, различные гормональные процедуры, унылые очереди в женской консультации и потом долгожданный первый вскрик маленького Сани. За это время Мария набрала порядка тридцати килограмм. Оно и понятно, попробуй с легкостью завести ребенка да не прибавить ни грамма... Так что Машка мирилась с мыслью о том, что лишнее все равно уйдет.
Поначалу так и было. Она замечательно начала похудение после окончания кормления сына, который, кстати, был такой миленький, такой пухленький. Все эти перетяжечки на крошечном тельце напоминали "Малыша Мишлен" из рекламы шин. И это было здорово - ведь предыдущие два ребенка были весьма худощавы. Машка-младшая буквально была как батарея, ребристая и плоская, однако вполне себе замечательная десятилетняя красотка. Ее братец, пятилетний Митька, тоже был худ. Оно и понятно, пацан. Энергия сгорает даже не успев поступить в юный организм.
Как им завидовала мама Маша! Вот ведь маленькие энерджайзеры, бегают и прыгают, крутятся как хомяки в колесе на любом ржавом турнике во дворе. Мускулистые, подтянутые. А она... Рыхлое тесто и то более привлекательно.
Осложняло ситуацию и то, что дом семьи Кипреевых покинул мужчина - выпивающий, но в принципе, хороший, бывший муж Марии. Гражданский, разумеется. Ведь "регистрировать отношения в наше время бред, не все ли тебе равно, как мы живем, ведь мы любим друг друга, штамп это как ярмо"... А потом: "извини, я встретил другую, а ты уж не обижайся, я буду видеться с детьми и помогать им материально". А еще позже: "ну вот зачем ты подала судебным приставам, я же обещал, ну и что что целых два года не получалось, у меня осталась последняя тысяча на этот месяц"...
А потом смутная попытка помириться, пара месяцев с когда-то любимым человеком, несколько обещаний вернуться в лоно семьи и начать все сначала. И - желание снова завести кого-то. Прием гормонов, плановое лечение. Скажете, дура? Да, возможно. Но так хотелось оставить что-то для себя самой и после себя тоже. Три ребенка - залог счастливой семьи. Пусть и без папы... Сами как-нибудь справимся, думала Маша.
Так вот, похудение началось замечательно. Вполне быстро стали уходить пышные бока русоволовой красавицы Марии, сдобные и сладкие, как одноименное печенье. Грудь уменьшилась с пятого до третьего размера. Со ста килограмм невысокая женщина постройнела до восьмидесяти девяти, чем очень гордилась.
 - Да уж, диета "десять на десять" - идеальное средство для похудения, - довольно говорила она сама себе, оглядывая сузившийся силуэт в зеркале ванной комнаты. - Это же надо, трое детей и так здорово получается убирать вес!
Машка даже стала посещать вечеринки, давно забытые из-за ребятишек и забот, связанных с ними. Перекусить порой она забывала, ей было надо успеть и туда, и туда - накормить детей и отвести в садик, потом слетать на работу и вернуться, забрать всех из садика, а малыша от няни и созвониться с подругами. Успевала веселиться и обращать на себя также давно забытые взгляды мужчин. Килограммы, кстати, таяли, как весенний снег. Давно потерянная талия неожиданно нашлась и потребовала, чтобы на нее смотрели. Бедра стали не круглыми, а очень даже аппетитными, не тощими, но и не толстыми.
Его звали Андрей. На одной из посиделок Маша с подругами отправились в ночной клуб - вот еще, молодость вспомнили, да ладно, Машка, пошли потусим, утром о проблемах подумаешь - и познакомились в круговерти с компанией симпатичных приезжих. В дорогих костюмах, в свежих рубашках. С часами на руках - золотые, что ли, Маш?...
Ночь прошла - половина под грохот музыки ночника, половина в дешевом отеле. Дети с мамой, ну и ладно, присмотрит, думала Маша, неужели я не могу раз в жизни отдохнуть от этих всех забот?
А утром новоявленный кавалер посмотрел на Машу и неожиданно сказал:
 - Я всю жизнь искал такую как ты. Выйдешь за меня?
 - Куда выйду? - растерялась Мария. - Зачем? Ты, наверное, не в курсе, но у меня трое детей. Трое!
 - Ты мне вчера про них говорила, - сказал Андрей. Взял ее руку и долго смотрел в глаза. Так, что Маша смягчилась:
 - Ну ладно, я подумаю. Но нам надо познакомиться поближе. Хотя бы, познакомить тебя с детьми. С мамой.
Так и пошло. Познакомились. Крайне быстро начались ухаживания, посиделки с ребятами дома. Они приняли дядю Андрея чрезвычайно спокойно. Машка и Митька сказали, что маме давно не хватало такого замечательного друга. А Санька просто был рад вниманию.
Андрей то приезжал, то уезжал. В городе он был всегда рядом, ходил с Машей по поликлиникам с детьми, в магазины за покупками, в кафе. А вот там, в своем родном городе, за две тысячи километров отсюда, его почему-то невозможно было застать. То занят, то на работе. Но, в принципе, считала Маша, это нормально, у него вполне могут быть свои дела. В соцсетях он писал ей сам. И только когда был на работе. Не забывал, писал регулярно. Спрашивал, как дела, и говорил о том, как скучает по ней.

Шли дни. Ничто не предвещало, как говорили классики. Но вот, в двери Машиной квартиры кто-то позвонил.
 - Я иду, я открою! - побежал Митька. - У меня хорошее предчувствие!
 - Да не беги, сынок, я сама открою. Андрей, наверное, приехал, он же у нас только любитель без звонка приходить, - пошла вперед него Маша, и успела таки открыть двери быстрее сына.
На Машу выплеснулась странная белая субстанция, напоминающая блинное тесто. С каким-то комками, белыми нитями и волосами.
 - Это что такое? - опешила она, и едва разлепила глаза, как почувствовала, как кто-то добавил вторую порцию, что-то злобно шепча. - Это кто вообще?
 - Это ты, проститутка, скоро сама узнаешь, - хриплым голосом произнесла молодая полная женщина.  - Мужика моего решила увести? Ничего, если не отлипнешь от него, станешь толще меня в десять раз!
 - И всего-то ? - Машка посмеялась. - Никого я не уводила. У моих детей свой отец был, да сплыл.
 - А Андрея не знаешь разве? Он мне все уши про тебя уже прожужжал! - кинулась на нее с кулаками баба. - Не дам ему развода! А твою красоту вот пришла менять на свою! Нравится? Такой вот станешь.
 - Так он что, женат? - удивленно сказала Маша, и уже ей стало не смешно. - Простите. Я вас прекрасно понимаю, у меня муж тоже ушел к другой женщине. Я не стану с ним встречаться. Я же не знала, - лепетала она, пока толстая баба стояла руки в боки, вперив в нее взгляд мелких заплывших глаз.
 - То то же. Но, увы, мадам, за удовольствие надо платить, - сказала гостья. - Вот чтобы не сунулся к тебе он больше, все равно толще меня станешь! А он тебя забудет навсегда! У меня бабушка ведьма была, вот!
Маша покрутила пальцем у виска.
 - Ну совсем уже. Поговорили и хватит. Я приношу свои извинения.
Баба развернулась и ушла в темноту подъезда.

Он не звонил. Совсем. Пару раз Машка сама думала набрать и спросить, как у них так получилось, и почему, и кто вообще приходил. В итоге решилась и услышала вместо радостного тона равнодушные слова о том, что такую тут не знают и не помнят.
Вроде бы так и надо, пришла жена, вернула блудного мужа в семью, все прощено и забыто. Молодцы. Да и Машка молодец, не стала гнаться за неведомым счастьем, вспомнила свое горе да и отпустила на все четыре стороны. Однако что-то глодало ее изнутри.
Сначала, после того самого звонка, она дошла до холодильника и вытащила из морозилки ведро мороженого. Задумчиво села перед телевизором, чтобы все обдумать. Смолотила всю сладость. Оглянулась в поисках чего другого вкусного. Нашла в шкафу на кухне запас конфет для детей. С чаем сначала, а потом и с красным вином, потихоньку умяла почти все, и, умиротворенная, пошла спать.

Размышления не давали покоя. Отчего так вышло? Кто виноват в такой ситуации? Ну, явно не Машка сама... Или же... Или он... Или она... Или вообще эта баба... А как оно могло повернуться? А что с его детьми? А они есть или нет? А у нее как дети воспримут это все? А Митька как, он видел ее в этом ужасном тесте блинном? Кстати, блинчиков бы с утра нажарить...
И вот утром Машка очнулась на кухне, что-то готовила, похожее на блинчики. Дети не особо охотно ели. Малышу Саньке мама Машки пихала в рот кашу, и он, довольный, размазывал ее по столу и стенам. А Машка сама уплетала блины почти со сковородки.
Размышления опять же помешали здравым мыслям. Хотелось сидеть, думать, что-то лопать, чем-то запивать. И смотреть телевизор.
С работы Машка ушла на удаленку. Ну разве не просто - пишешь себе сценарии для театра из дома. Удобненько так.
Вечерами все чаще просила мать сходить в магазин - купить сладенького. И уже по утрам не кашу, а бутерброды с ветчиной в количестве четырех здоровых штук, не суп в обед, а какие-то сложнозапеченные куриные филе с сыром, маслинами, помидорами - ну курица-то диетическое блюдо, не так ли? - а на ужин хорошая порция красного вина с сыром, с мясом под соусом и тушеным овощами (опять же, диетические они).
Она уже и не помнила, как и когда проходила мимо магазина и посмотрелась в зеркало. Ее взгляду предстала весьма округлая дама, лет так на двадцать старше, чем она была по паспортным данным.
Мимо проезжали машины, шли люди по своим делам, и лишь она стояла и думала о том, что бы съесть. Все было как-то пусто, обезличенно. Мир вспух километрами еды, сквозь которую можно было проесть себе путь в счастье. Ведь сладкое так поднимает настроение...
 - Ну привет, изменщица, - сказал кто-то за спиной. Маша повернулась и увидела - там стояла опрятная, молодая, симпатичная женщина. Стройная. - Это снова я.  Не узнаешь?
 - Кто вы? - спросила Маша не своим голосом.
 - Да все та же, обманутая вами с Андреем жена, - сказала женщина. - Ну, допустим, Ольга я.
 - И что же вы хотите? - воззрилась на нее Маша. Руки красавицы напоминали ей слойки с яблоком, щеки - зефир. "Вот что надо взять на вечер, к чаю", - подумала она, вообще не зацикливаясь на женщине.
 - Да не виновата ты, я поняла. Зря забрала твою красоту, - вздохнула Ольга. - Он после знакомства с тобой и моего визита другую нашел. Опять в клубе...
 - То есть? - спокойно спросила Маша.
 - Ах да. У тебя весь мир сейчас - это еда ведь, - будто вспомнила красотка. - Ну что ж. Не виновата ты, не виновата. Я тебе все возвращаю. Только будь в следующий раз осторожнее. И да, пончики теперь можешь есть, сколько душе вздумается. Моя вина тебе компенсируется таким вот бонусом. - и опять же ушла в неизвестном направлении. А Машка тупо постояла, подумала - и поняла, что ни зефира, ни конфет, ни даже печенья ей уже не надо. И пошла домой.

Утро было солнечным и довольно-таки теплым для начала мая. А пончик на ее тарелке был таким аппетитным и сладким на вид, что Машка вздохнула и внутренне плюнула на все и нажала пальцами на его пухлые бока.
 - Ну привеееет, - промурлыкала очень стройная молодая женщина, облизнувшись. Пончики - это единственное, что она уже давно хотела и могла есть.