Художественный образ Первого и Последнего человека

Sci-Fi Literary club, научно-популярный проект «Навигатор Млечного Пути», литературные проекты «1000 и один день с Поэзией и Прозой» и «Книга и Фильм» - о кинематографических образах Первого и Последнего человека и их борьбе с невозможным или непобедимым.

Образы Первого и Последнего человека
в кинокартинах «Fountain» и «First man» и мелодиях к ним

Символическую ассоциацию, образ и символ борьбы жизни со смертью, особенно как вдохновение в исследованиях по поиску путей сохранения и продления жизни, для меня, как для исследователя, представляет образ «Первого» и «Последнего» человека в кинокартинах Даррена Аронофски «Fountain»  и Демьена Шазелла «First man» и в мелодиях к ним.
В «Человеке на Луне» («First man») образ главного героя равняется в своих устремлениях колоссальному, помноженному на расстояние Луны, образу-мечте «зеленому огоньку» Джея Гэтсби, и любви к человеку, помноженной на масштаб человечества и его способностям к познанию. «Первый человек» в тонких, психологически зрелых, чувственных музыкальных произведениях Джастина Гурвица (Justin Hurwitz) к кинокартине, например, в композиции «Секстант» («Sextant») – человек, устремленный совершить невообразимый и невероятный рывок для человечества, достичь естественного спутника Земли и высадится на бесстрастной к жизни Луне. Но, как и все люди, он не может изменить, пересилить борьбу жизни и смерти в болезни своей маленькой дочери, память о которой позже, живой, хрупкой, он оставил бессмертному и безмолвному спутнику Земли. В мелодии «Apollo 11 Launch» в начале также звучит та решимость, но с долей тревоги и грусти, затем - борьба с неумолимым роком, и титанические усилия в схватке с, казалось бы, невозможным, а в моменте, когда ракета стартует и отрывается – невероятная грусть от осознания того, что ты всё-таки вступил в эту схватку, но пути назад нет – только вперед, а затем, когда звучит музыка, сопровождающая полет ракеты в кинокартине, – это все-все усилия по преодолению абсолютно всех вероятных и невероятных препятствий. И, надеюсь, в исследованиях и науке когда-нибудь получится совершить отрыв, как получилось у космонавтов в «Apollo 11 Launch», и в моем философском исследовании жизни также серьезно, целеустремленно, хотя и напряженно, достичь цели, как в любимой композиции «The Landing», в которой это устремление, долгое и с приложением всех жизненных, умственных, душевных сил, достигает искомое.
В кинокартине «Фонтан» («Fountain») образ Последнего человека во Вселенной – это прямая борьба жизни со смертью-болезнью (цитата главного героя «смерть – это болезнь») на грани возможностей, осознание грусти которой отражается в музыкальной композиции Клинта Мэнселла (Clint Mansell) «The Last man» к данной кинематографической картине. А сама кинокартина говорит нам о том, о чем многие люди не заговорят вслух, поглощенные повседневностью, о вечной жизни души, этой живой энергии. Главный герой находится в поисках средства от смерти, Древа Жизни, дарующего вечную жизнь, сокрытого на Земле после изгнания Адама и Евы из Рая. Он - доктор в настоящем, конкистадор - в прошлом, и он же – путешествующий в Космосе Последний человек, старающийся спасти свою любимую от болезни.
В обеих кинокартинах и в музыкальных произведениях к ним – чувство, что Жизнь – это то неуловимое настоящее, знакомое, любимое, хрупкое и ускользающее, это то, что знал или знаешь, но не можешь удержать. Наша слабость – в нашей биологической природе. Наша сила – в познании. Поэтому дальше – только наши познания, устремления и исследования в продолжение этого поиска и борьбы. Жизнь – это то, что есть, и что может или чего не может быть потом.