Бесы ефрейтора Хапсалиса

    У каждого времени года свои запахи и звуки. Весна звенит капелью, журчит ручьями и благоухает  свежестью. А вот зима, например, завывает вьюгами и пахнет теплом сгорающих дров в печке. Ну а лето  - это нескончаемая  какафония звуков : стрекотание  цикад и  пение  птиц под   пьянящие запахи всевозможных  трав и цветов. Так что  совсем  привычно  тогда  пахла прелыми листьями и шипела мелким нудным дождичком поздняя  южно-уральская  осень, чем и наслаждался часовой , да еще  и  под звуки своих кованных сапог  по асфальтированной и ухоженной аллее военного городка...
              Рост - 185... вес - 85... Поверх идеально отглаженной шинели - плащ-накидка с капюшоном, сверкающая бляха ремня и бликующий в тусклом  свете фонарей штык-нож, пристегнутый к  автомату, отдраеная  до блеска звезда во лбу... и безупречно начищенные   сапоги... Красавчик, право слово!
Картинка впечетляющая! Вот только пост был скорее выставочным, чем важным и стратегическим, так скажем. Оттого  и не разгуливали здесь штрафники, как правило.
Сослуживцы несли службу по периметру части, а отличник боевой и политической подготовки ефрейтор Сергей Хапсалис лениво прогуливался  по самой что нинаесть ее центральной аллее от клуба до спортгородка мимо офицерской столовой: Пятьсот шагов туда и пятьсот - обратно. Тихо, неспешно прогуливайся себе  меж стройных сосен и идеально постриженных кустов вдоль невысокого декоративного штакетника. В полку посмеивались, мол часовой в этом месте был лишь только  для красоты и  нужен. Так   все и было тем ранним утром,  согласно полковой молве: красиво! А многие и вовсе недоумевали, мол накой ляд здесь вообще часовой нужен?
На таком посту и помечтать было  не грех, помечтать о  чем-то приятном...        Весной - домой! А дома мать и две сестренки младшенькие ждут не дождутся Сережку своего. Немножко уже оставалось, всего лишь зиму перезимовать и наступит весна 1979 года...
             А пока... 4.05 утра и двухчасовая смена  караула  только началась.
Однако дождь крепчал и часовой решил нырнуть на время под козырек столовой, в надежде на то, что потоки воды поутихнут через некоторое время.
             - Ух ты, какие мы серьезные и мокрые!...- донеслось вдруг  откуда-то из-за спины Хапсалиса. Сергей вздрогнул, собираясь с мысллями и резко оглянулся.
Из раскрытого окна выглядывала  миловидная курносая повариха лет двадцати на вид в белоснежной косынке и фартуке в   красный  горошек.
              - А сигаретки у вас не найдется, молодой человек..! Очень покурить охота!
Солдат был в курсе, что поварихи на смену выходят рано, но вот общаться с ними ему не приходилось ни разу еще.
                - Да я же на службе, девушка! И потом, курить вредно, - попытался было отшутиться часовой.
                - Ой, как же я вас понимаю! Только вот курить охота, хоть убей!
                - И мне тоже охота! И тоже хоть убей, - выпалила другая девушка в точно такой же косынке и фартуке, по-хозяйски отодвинув в сторонку свою подружку.
                - Но у меня только"Прима" ... без фильтра... - Сконфузился было парень.
                -Сойдет, - успокоила его  новая знакомая, что была лет на пять постарше уже старой знакомой. Обе с наслаждением затянулись и уставились на Сергея, загадочно улыбаясь. Почувствовав, что щеки его начинают предательски краснеть, что совершенно не вязалось с его статусом в тот момент, он решил оставить  свое убежище под козырьком и сосредоточиться на несении службы, в конце- концов.И со словами- Адьес, дамы! - было уже двинулся в сторону спортгородка...
                - А звать-то тебя ... вас как? - Я - Лена, вдруг сказала та, что постарше.
                - А я Дарья, бойко доложила ее подружка, по -военному  приложив руку к голове .
  - Хапсалис, - зачем-то выпалил смущенный ефрейтор свою фамилию вместо имени.
                - Товарищ Хапсалис! А может по рюмке чая, ну за знакомство! - прыснула Лена.
                - И то правда! Надо же как-то отметить нашу встречу, - подхватила тут  же
Дарья и из окна  очень  не вовремя  пахнуло свежей выпечкой, как- то уж совсем по-домашнему пахнуло!   
                - Ну нет, девчонки! Да вы чего! Никак нельзя! - и он решительно покинул свое
убежище под козырьком, виновато раскрывая на ходу свое имя.
                - Вот и ладно, - продолжала щебетать в след уходящему веселая Дарья, - Как раз чайничек и поспеет, когда обратно пойдете, Сережа...
                - Хапсалис... Хапсалис! - Вот надо же было такое сморозить вместо того , чтобы сразу просто назвать свое обычное русское имя... - Вот же идиот! - ругал он себя. Ему хотелось поскорее раствориться в этом предрассветном ноябрьском дожде, чтобы никто не мог его ни видеть и не слышать. Он даже зашагал осторожнее,чтобы подковки на его кирзачах звенели как можно глуше.
                Ну   вот откуда у него,  коренного волгаря - эта   нерусская фамилия? - в который уже раз  спрашивал сам себя Сергей. Отца он с рождения не видел ни разу, а мать не любила говорить на эту тему. Сергей же  очень любил свою мать, но видя, что тема эта очень не по душе ей, - никогда и не пытался узнать всех подробностей своего появления на свет. А две его сестренки были приемными, но не совсем чужими, а даже двоюродными. Вот как...  Так уж случилось, погибла родная тетка с мужем в жуткой автокатастрофе... ваккурат за год до сережкиного  призыва  на службу.
                В очередной раз проходя мимо столовой, Сергей с облегчением отметил для себя, что девчонок в окошке больше не наблюдается, а значит и бесы- искусители в нем  были обречены, как ему казалось. Вот и хорошо, - выдохнул  часовой  - уже всего лишь полтора часа  до смены, вот тогда и выпью чайку в караулке с пацанами.
                Сапоги у него  были крепкими, добротными. Но все- равно было ощущение  какой-то неприятной сырости что ли... От неуюта и дискомфорта часовой даже вздрогнул...
                - Вот-вот... не пора ли согреться, Сереж!... Третий раз уже чайник закипает, - сокрушалась  старая   знакомая  красна девица в окне.

                Хапсалис улыбнулся курносой Дарье, всем своим видом однако  давая понять девушке, что вовсе не собирается задерживаться и разговоры разговаривать.
                -Нет, ну вы только посмотрите, какое неуважение защитника Отечества к  своим подзащитным! - шутливо защебетала вдруг возникшая откуда-то из-за кулис Лена, поясняя, что и   из окна, мол, пост тоже очень хорошо просматривается и что за десять минут ничего не случится, и что три пары глаз зорче одной... в три раза!
                - Слушай, подружка, да он просто боится нас, - продолжала Дарья.
                - Сереж, а мы че, некрасивые  что  ли? - подняла брови Лена.
                - Да красивые вы, красивые! Только на службе я, поймите уже. Нельзя мне... по уставу не положено...
                - Ба, Даш! Да у Сережи видать начкар сегодня не иначе как сам  майор Зверев!
                Ну... майор Зверев в полку был известен своим крутым нравом,  говоря   проще - фамилия в данном случае просто  говорила сама за себя. И это все, что хотелось бы сказать  о майоре  Звереве здесь и сейчас!
И  больше ни слова о майоре   Звереве до самого конца этой истории вы не услышите!
                - А вот и не угадали, - возразил Хапсалис, - Сегодня нами капитан Ефимов рулит, мой комбат, кстати.
                -Да вы что! Андрюшка Ефимов! - в один голос воскликнули поварихи.
А вот уж  одессита капитана в полку любили, кажется, все! Ну что вы : балагур и весельчак! Спортсмен, ловелас и гитарист знатный! Просто гусар нашего времени!
                - Ну, в таком случае сам Бог велел вам на чай к нам заглянуть. Фима -  наш друг ! Да он даже спасибо нам скажет за то, что мы вам простудться не дали... , - улыбнулась Дарья.
                - Ну да, подхватила Лена, - схватить насморк на этом посту намного реальнее, чем лазутчика поймать...
                А потом они сидели в самом уголке большой кухни, втроем  пили чай и весело болтали ни о чем, но в полголоса, все-таки посиделки были незаконными.
Вот так и попутали тогда  бесы ефрейтора Хапсалиса... за час до смены караула.

               
Гроза в ноябре - явление редкое! Но тем ранним утром  она вдруг состоялась. Да так состоялась, что все чаевники поначалу  просто дар речи потеряли!
Судите сами: вдруг в кухню распахивается дверь и в ее проеме, подсвеченном тусклым светом  фонаря напротив, в косых струях холодного дождя - вдруг  возникает фигура в плащ-накидке  да еще под глухой бэк-вокал этой самой грозы и не просто откуда-то с небес , а буквально из-за  спины ...
Хапсалис первым среагировал  на появление своего комбата и машинально нырнул за какой-то шипящий бак. Сердце его бешено колотилось. - Вот же влип, - мелькнула вдруг мысль в голове.
                - Привет, девчонки! - задорно выпалил начкар. -Ну и как вы тут, кашеварите что ли?
               -  Ба! Какие люди! - пришла в себя Дарья.
               -Привет, Фима! - нашлась тут и Лена. - Какими судьбами к нам да еще и в такую рань? По делам или случилось чего?
               -Да вот часовой у меня потерялся. Вы не видели его тут поблизости, случайно?
            -   Ну как же, ходит тут... туда-сюда, нас охраняет, - доложила Дарья не моргнув глазом. Мокрый такой весь, жалкий! Хотели ему чайку предложить, а он как сверкнет глазюками, аж жуть сплошная! Серьезный такой...
            -Да вы что, девчонки, -  шутливо прервал Дарьины басни начкар,  - Часового на посту от службы отвлекать - Боже упаси!
Капитан Ефимов продолжал непринужденно  шутить с поварихами и это не предвещало ничего хорошего, и потом ,  Хапсалис уже начинал недоумевать:  почему начкар до сих пор не обратил внимания на его автомат, опрометчиво оставленный  им  у большой плиты в самом ценре  кухни.
Правда свет был скорее дежурным, чем ярким и у ефрейтора  уже даже начала зарождаться надежда на то, что поварихи заболтают офицера да и отправят за порог ни с чем.
             - Поболтает и уйдет, - утешал он сам себя, авось и не заметит ничего. А я уж тем временем на волю через окно, через черный ход службу нести.
           -  Ну да ладно,  пойду еще пошукаю. Может он меня уже обыскался, прервал мысли часового  капитан Ефимов.
И под дружный хохот поварих уже было направился к выходу, чуть задержав свой взгляд  на трех еще дымящихся чашках чая на столике  в самом углу теплой кухни.
Хапсалис отметил этот факт для себя и сердце его заколотилось с новой силой.
И ведь не зря, как оказалось!
            - Ну все, пошел.  Увидите солдатика моего - передайте, что враг не дремлет.
Закончив свой несмешной каламбурчик, начкар было двинулся на выход, но, вдруг резко развернулся  и двинулся к той самой плите в центре кухни:
            - Во! Какая нужная вещь! Одолжите на время, а то в караулке карандаши точить нечем. А  как кроссворды пощелкаешь без хорошо заточенного карандаша?
С этими словами он ловко отсоединил штык-нож от ствола автомата, но подумав еще немного, забросил сам калаш на свое плечо и был таков со словами:
            - Возьму всю конструкцию, пожалуй. Заточу карандаши и на место пристегну! Во всем должен быть порядок, девчонки.. .  А вещь дорогая...  не потерять бы!
               Для всех зрителей на кухне  все случившееся назвать шоком - было бы неправильным. Проще было окрестить повисшее в воздухе молчание -  параличом, особенно,  для безбилетника за шипящим котлом.
Гробовую тишину нарушил негромкий голос младшенькой:
              - Вот же подставили мы тебя, Сереж, да?
              - Да ладно уж, Фима мужик свой... Не война же, в конце- концов...
                Да и не случилось ничего особенного.
Но Хапсалис уже не слушал девичьего щебетания и на ватных ногах шагнул за порог.
              - Сереж, шапку забыл, - высунулась в окно Дарья.
Сергей оглянулся, взял головной убор и заметил слезы на глазах поварихи.
Старшая стояла поодаль и виновато прикрывала руками дрожащие губы.
              - Да вы ни в чем не виноваты, девчонки! Ни в чем!.. Я сам... Я сам... , - отвечал Хапсалис.
А потом он медленно побрел в сторону караулки, совсем не замечая дождя и с непокрытой головой, часовой без оружия, жалкое подобие советского солдата, комсомольца и отличника боевой и политической подготовки...
             - Стоп! Да куда ж это я иду?
Ну уж нет! Еще раз бросать свой пост? Да ни за что! Того что случилось уже не исправить! Теперь он будет ждать смены не сходя со своего поста ни на шаг в сторону: пятьсот шагов -  туда, пятьсот шагов - обратно...
И от готов ответить за свой проступок и примет все, как награду.
Мысли и терзания просто разрывали его на мелкие кусочки, как вдруг что-то бухнуло совсем рядом, за его спиной. Он остановился. Прислушался. Шипел дождь и стучало его сердце... и больше  -  ни звука! Он уже собирался идти дльше, вновь окунувшись в свои мрачные мысли, как из кустов прямо ему под ноги выскочила с громким визгом явно чем-то испуганая кошка, тут же  растворившись в темноте.
- Там кто-то есть, - говорило  предчувствие часовому.
Он подошел к кустам и вместо положеного  по уставу, но явно неуместного в этот момент: Стой! Кто идет?  - громко крикнул:
                - Кто здесь? А ну выходи на свет!
Ответа не последовало, но Сергей чувствовал присутствие чужака где-то совсем рядом, если конечно капитан Ефимов не решил продолжить свой моноспектакль, только уже без зрителей и лично для незадачливого ефрейтора в воспитательных целях.
Но насчет начкара он не угадал и вместо ответа кто-то навалился на него сбоку, сбив с ног. Было давольно больно коснуться мокрого асфальта непокрытой головой. Струйка чего-то тут же потекла за белоснежный подворотничок, может то была кровь, а может вода из грязной лужи, в которой он оказался не по своей воле, Просто размышлять на эту тему  не досуг, когда пара чьих-то сильных рук сжимает твое горло.
Потом два сцепившихся в крепких объятиях тела какое-то время катались по мокрому асфальту с переменным успехом, но  бетонный бордюр на прочность первой все-таки проверила голова ночного гостя, которая тоже оказалась непокрытой. Воспользовавшись тем, что незнакомец ослабил свою хватку, - Сергей сумел подняться на ноги чуть раньше своего врага.
                Они стояли какое-то время неподвижно, разглядывая друг-друга,  точно прикидывая свои шансы на итог боя без правил, в продолжении которого - сомнений просто и быть не могло.
               - Где ж твой ствол, клоун? - Че, посеял, да? - вдруг  разразилось  ядовитой  усмешкой неизвестное лицо.
              - О! Да ты еще и говорить умеешь, Витек?
              -Да ты   *банись, служивый...не Витек я вовсе!
             - Да по фиг кто ты! Я спрашиваю: говорить умеешь по-человечьи, пес поганый.
В этот момент откуда-то из-за забора военного городка,  со стороны города - донеслись тевожные звуки милицейской сирены, после чего незнакомец , мужчина лет тридцати пяти на вид и почти на голову ниже Хапсалиса, - резко двинул вперед , но уже с ножом в левой руке.
Сергею явно не понравились обнимашки с этим крепким коренастым мужиком.
А с ножом в руках незнакомец, казалось  и вовсе становился просто  вдвойне опасен!
Хапсалис вовремя отскочил назад и сдернул с себя ремень, отбросив в сторону уже бесполезный подсумок  с запасным  рожком-магазином  для своего АКМ.
Острый нож - против армейского ремня, - все просто:
Одному нужно навязать ближний бой, а другому - не допустить этого.
И вот уже незнакомец попятился назад. Бляха с таким свистом рассекала воздух над его головой, что все его ужимки и присядания имели большой смысл. ибо встреча  головы с таким снарядом -  могла бы привести к небратимым последствиям, просто рупь за сто!
Незнакомец явно побаивался такого исхода и немного опешил. Но такого исхода побаивался и ефрейтор Хапсалис! Сама мысль о том, что таким макаром можно раскроить человеку голову до смертоубийства - смущала его.
Может  по этой причине выпады Сергея и утратили свою резкость и силу, а может просто притомился солдатик впустую воздух рассекать, кто знает! Только поймал незнакомец рукой своей ремень свистящий над его головой, поймал, набросил  на руку да и дернул  его резко  на себя вместе с  Сергеем, который , по понятным причинам, не хотел ремня своего из рук выпускать.  В следующее мгновение Хапсалис ощутил руку незнакомца с ножом у себя под мышкой и крепко прижал ее своей рукой к себе.
Вероятно ночной гость метил в грудь или даже в самое сердце, но промахнулся...
Не ослабляя тисков, Сергей потянул соперника на себя, но оступился и упал на спину с начинавшим уже звереть и материться незнакомцем, ожидаемо оказавшимся сверху.
И тут  же  почувствовал, что его оппонент явно сильнее .  Рука с ножом хоть и была все еще заблокирована, но что сил удерживать  ее хватит надолго - уверенности уже не было.
                - Эх, велика фигура - да дура! - ругал самого  себя часовой. Вот сейчас рука бандита выскользнет из капкана и получит солдатик по горлу...  или в живот по самую рукоятку! Рассуждая так, он из последних сил пытался удержать нож под контролем и даже был уже готов позвать на помощь, но огромное чувство стыда не позволяло ему сделать этого. Да, напортачил... Хоть умри достойно, Все одно - выбора, похоже, нет.
Нарисовал - не стереть! Казалось, что сил уже не оставалось даже на то, чтобы просто заглянуть в глаза своему убийце напоследок...
Но вдруг незнакомец замер, ослабил хватку. И поверить в то, что он решил сжалиться над своей жертвой - было просто невозможно.
Но тело незнакомца вдруг как-то обмякло и затихло...
Сзади стояла повариха Дарья вся промокшая и  зареванная, с огромным кухонным половником в руках и смотрела куда-то в сторону караулки. Хапсалис тоже повернул свою тяжелую голову в том же направлении и снова узнал своего комбата капитана Ефимова, который едва касаясь земли, почти беззвучно,  спешил на помощь в развевающейся плащ- накидке с калашом в руках! И было в этом что-то мистическое и завораживающее... Начкар спешил на помощь, один! А это означало, что во   все произошедшее он еще никого не посвещал и что наверняка планировал  разобраться со своим подчиненным - лично, не вынося сора из избы...

                А теперь о том, что было после того, как ефрейтор Хапсалис, убитый горем - покинул приветливых поварих и вышел вон.
Лена и Дарья долго глядели Сергею в след и каждую из них мучал вопрос: как подойти к Фиме и разрулить всю это очень неприятную ситуацию.
- Там что-то случилось, вдруг прошептала Дарья, глядя в тетемноту, - Там что-то не так.
И не успела ее подружка хоть что-то ответить,  как Дарья схватила с крюка на стене большой половник, на всякий случай, накинула куртку на плечи и выскочила на улицу.
Уж как она разглядела в этом тумане происходящее , да без приборов ночного видения? Но все так и случилось тогда,  на счастье Хапсалиса.
А когда и Лена поняла в чем дело - тут же и последовал звонок в караулку, другу Фиме, который не стал поднимать караул "в ружье!",  а просто  прихватил с собой конфискованый калаш .
Милицейская сирена тем утром надрывалась не случайно. Ночная приемщица хлеба, пенсионерка из небольшого городского магазинчика - была кем-то жестоко избита и изнасилована. Она-то и опознала бандюка. которого хахатушка Дарья половником по голове " облила".
Все тогда сработали быстро и без лишнего шума: Начкар сдал пленного двум старлеям ППСникам прямо на полковом КП в присутствии дежурного по полку майора Коробченко, кстати большого друга Фимы и тоже одессита вдобавок.
Наряду по КП, дембелям из соседней батареи строго-настрого было наказано держать языки за зубами воизбежание задержки с дембелем грядущей весной, мол не при делах, просто в курсе, что  милиция поймала насильника  в скверике неподалеку от части.
Капитан Ефимов  и ефрейтор Хапсалис серьезно поговорили после караула.
В целом больше говорил капитан, а Сергей все больше слушал. А порешили вот на чем: розыгрыш свой Фима признал неуместным и глупым, а Хапсалису так сказал: Ходишь по бабам - на здоровье, только не попадайся, А лучше всего устав все-таки чтить и жить по уставу и что большие неприятности всегда начинаются с пустяков.

                Ну что еще? Ах, ну как же! Ведь у Хапсалиса с Дарьей тогда вроде бы как бы отношения начинали завязываться, да! Они даже в кинушку пару-тройку раз сходить успели, правда мало чего увидишь, целуясь на последнем ряду.
Но в итоге так и уехал Хапсалис домой... один.Это ведь только  лет тридцать спустя одна голливудская звезда раскрыла секрет, что серьезные отношения трудно завязать на почве стрессовой ситуации и что их нужно завязывать на сексе! А вот секса-то у нас тогда как раз и не было и это всем известно: какой там на хрен секс с СССР в конце семедисятых!