Самобытие как ошибка познания

Процитируем высказывание Далай-ламы из книги «О трех основах пути: Комментарий к произведению Чже Цонкапы»:

«Итак, при втором повороте Колеса Учения, объясняя, что явления лишены самобытия, Будда наглядно показал, что явления могут быть изменены, потому что зависят от причин и условий. Хотя явления и не обладают самобытием, все же, когда мы смотрим на них, нам кажется, будто они существуют независимо. Мало того что они представляются нам независимо существующими, ко всему прочему мы еще и привязываемся к ним и испытываем уверенность в их самобытии. Поэтому мы начинаем чувствовать влечение, желание, гнев и так далее. Когда нам встречается приятный или интересный объект, мы испытываем к нему огромную привязанность, а когда видим что-нибудь отвратительное и отталкивающее, мы злимся. Таким образом, неблагоприятные состояния ума, такие как гнев и привязанность, возникают в силу того, что мы считаем явления самосущими.

Восприятие самобытия явлений представляет собой ошибочное познание объекта, которое составляет основу всех омрачений. Однако если мы придем к пониманию того, что ни одно явление не обладает самобытием, то оно станет той силой, которая будет противодействовать подобному ошибочному познанию.»

Здесь можно выделить два утверждения:

1. Мы видим вещи независимыми и самосущими, даже испытываем уверенность в их самобытии.

2. В силу такого ошибочного видения вещей возникают неблагоприятные состояния ума, такие как гнев и привязанность.

Что значит видеть явления самосущими? Это значит видеть их существующими безотносительно к другим явлениям. Видеть их полностью отдельными, независимыми, никак ни с чем иным не связанными. Утверждается, что мы именно так воспринимаем реальность.

Так ли это? Похоже, что нет. Ведь мы способны видеть и устанавливать связи между явлениями, соотносить их друг с другом. Это естественная и необходимая способность нашего ума. Если бы мы видели все самосущным, ни с чем не соотнесенным, то вообще не могли бы ничего познавать, были бы совершенно неадекватными и нежизнеспособными.

Т.е. первый тезис весьма сомнителен. Возможно, тут речь идет не о полном, а лишь о частичном восприятии всего самосущным. Мы как бы видим все однобоко, не воспринимаем всевозможные связи, которыми оплетено явление. И отсюда наше неадекватное видение реальности.

Вообще, для буддистов характерно что-либо утверждать, а потом делать уточнения. «Ничего не существует! Ничего не существует само по себе.» Возможно и здесь предполагается, что мы видим все не полностью самосущным, а только частично.

А возможно ли сочетание видения всего самосущным и относительным одновременно? Видимо, возможно. Мы не видим всех отношений явления, видим лишь незначительную толику. Но мы можем расширить свое познание, обнаружить ранее неведомые связи, в результате чего обрести ряд преимуществ. Научно-технический прогресс тому подтверждение.

Вроде как, по логике буддизма, раскрытие всё новых связей должно сделать нас менее омраченными, ведь тогда у нас должно уменьшаться самосущное видение, а значит мы должны всё меньше привязываться к вещам. Но, похоже, все ровно наоборот. От этого познания мы все больше погружаемся в материю. С познанием мира наши потребности и привязанности только возрастают.

Видимо, такое познание не только уменьшает самосущность явлений, но даже увеличивает его. В самом деле, мы можем узнать о чем-то кое-что, что сделает его очень ценным и желанным. А может, вообще, уменьшение видения явлений самосущными никак не влияет на нашу омраченность?

Остановимся на предположении, что научное познание на способствует уменьшению видения всего самасущным. Скорей оно его усугубляет. Хотя, квантовая физика, которая копает глубоко, как бы несколько подрывает веру в реальность, что очень по душе некоторым буддистам.

И здесь мы понимаем, что речь идет не о количестве связей, которые мы способны увидеть, а о совсем ином видении реальности, в котором явления полностью растворены в контексте и никак не выделяются из некой однородной среды.

Именно так говорят буддисты. Все существует зависимо и относительно, ничто не существует само по себе. А раз так, то явления полностью в ином, растворены во всевозможных отношениях, в себе их нет, они пусты от себя. То что мы их воспринимаем как что-то отдельное — иллюзия. В этом и есть самобытие. Т.е. видение чего-то самосущным — это выделение явления из контекста, в котором оно полностью растворено.

Таким образом, подход буддизма радикален. Не важно сколько вы видите связей в явлении, это не имеет значения. Если вы не видите, что оно полностью растворено в ином, то значит вы наделяете его самобытием.

Но ведь взаимозависимость, о которой говорят буддисты, предполагает дифференцированною реальность. Какая может быть взаимозависимость в чем-то однородном. Такая однородная реальность была у Парменида, который считал, что бытие есть, а небытия нет. В силу чего, бытие оказывается сплошным, ведь разделиться иным оно не может, т.к. иного ему (небытия) нет, а делясь собой (бытием) оно сольется в нечто однородное и неразличимое. В такой реальности нет никаких зависимостей и отношений.

Если же буддисты говорят, что всё взаимозависимо, то значит реальность не сплошная и не однородная. А что это такое, что участвует во всех этих связях? Абхидхармисты скажут, что это мгновенно существующие дхармы. А что скажут мадхьямики? Видимо, что это форма, которая не отличима от пустоты.

Но совсем не факт, что форма не отлична от пустоты. Ведь пустота — это относительность, взаимозависимость. А форма, видимо, это то, что участвует во всех этих отношениях и связях. Более того, слово «форма» говорит само за себя. Оно предполагает отдельность и определенность. Это то что имеет предел, отлично и отдельно от иного. Если же форма без остатка растворена в ином, то о каких отношениях может идти речь, между чем и чем? Чтобы была относительность должны быть формы, они необходимое условие взаимозависимости.

Видимо, и формы невозможны без взаимозависимости, которая их формирует. Но сама взаимозависимость, формирующая формы, разве возможна без форм? Не будем здесь выяснять, что первично — форма или взаимозависимость. Однозначно то, что субстрат, из которого мы вычленяем явления, как бы придавая им самобытие, неоднороден. И вполне естественно предположить, что то что мы воспринимаем, нашим человеческим видением, в основе имеет всё те же формы.

А эти формы, как мы видим, не могут быть абсолютно иными себе. Иначе бы их просто не было. Каким образом может быть то, что полностью иное себе? Так, абсолютно самосущее невозможно, потому что оно просто не обнаружится. Да и потому, что будучи составным, оно должно будет соотноситься со своими частями, а значит уже не будет полностью самосущным. А если оно не составное, то оно не будет обладать бытием, т. к. если что-то имеет бытие, то оно уже составное — оно и его бытие.

Но буддисты, правильно обозначив невозможность абсолютного самобытия явлений, с чего-то вдруг решили, что они могут существовать в абсолютной относительности. Здесь ключевое слово — абсолютное. Именно такова отностиельность у мадхьямиков — она абсолютна. Ученые тоже говорят, что всё относительно и взаимозависимо, но для науки совсем не характерно это абсолютизировать, растворяя все явления друг в друге. Наука считает, что явления обладают некоторой независимостью и самостоятельностью, и не без оснований. А вот мадхьямикам явно не хватает обоснования своего абсолютного релятивизма. Поэтому это воззрение и для науки, и для философии весьма маргинально. Не может ничего являться, будучи полностью иным себе или полностью не иным себе.

Таким образом, явления должны быть в некоторой степени самостоятельным и независимым, чтоб реальность как-то состоялась. А значит тезис, что мы все неадекваты, раз наделяем все самобытием, неверен. Он, как видим, неверен во всех смыслах.

А почему же мы тогда привязываемся к реальности, а потом из-за этого страдаем? Разве не из-за того, что мы наделили все самобытием? Похоже, что нет. Мы привязываемся к чему-то, потому что оно приятно и полезно, а не потому что оно вырвано из взаимозависимости.

Если мы познаем пустотность явления, потеряет ли оно для нас привлекательность и полезность? Что-то явно должно произойти, раз вековая традиция нам говорит, что постижение пустоты подсекает корень сансары и освобождает нас от омрачений. Видимо, в данном случае, практик, убедив себя, что все полностью пусто от себя и промедитировав хорошенько на этом воззрении, начинает воспринимать реальность как иллюзию, подобную сновидению. Другими словами, не найдя ничего реального, утвердившись в этом воззрении, проникнувшись им, адепт пустотности воспринимает все явления словно во сне. И вот такое измененное состояние сознания должно дать освобождающий эффект. Т.е. как метод это, похоже, должно работать. Но как воззрение — это никуда не годится.

Таким образом, ошибочно утверждать, что мы наделяем явления самобытием. Явления в некоторой мере действительно независимы. Без некоторой независимости невозможна будет некоторая зависимость. Абсолютная зависимость должна растворить явления в иных явлениях, которые также растворяться и иных, в итоге мы никакой взаимозависимости не получим, а получим однородное, недифференцированное иное. Что, кстати, вполне соответствует пониманию материи в рамках платонизма.

Потом, явления не только обусловлены иным, но и самими собой. Ведь если какое-либо явление перестанет соответствовать себе, то оно перестанет быть. А соответствие себе, тождество с собой — это и есть самобытие. «С собой» - значит с тем, что отличает явление от всего остального, т.е со своей сущностью, которая и есть отличие. Без которого, как мы видели, невозможна взаимозависимость, ибо дифференцированная реальность предполагает отличие.

Воспринимая же явления, мы не создаем их из ничего, а, скорее, интерпретируем некую информацию и энергию, пропуская их через наше человеческое видение. И эта информация, видимо, тоже не создается нами, раз мы все видим одинаковую реальность и пересекаемся в ней с разными другими существами, существующими по тем же правилам. Значит не вся информация субъективна, есть что-то и объективное, не зависящее от нас.

И насколько наша интерпретация этой реальности адекватна? Должно быть, все же, она не так уж чужда ей. Если бы мы совсем были в полном неведении, то были бы, наверно, не способными к выживанию, а тем более к преодолению этого неведения. Змея иллюзии похожа на веревку подлинной реальности.

Значит, метод, который будет соответствовать более правильному воззрению, предполагает не сведение реальности к иллюзии, а более адекватную ее интерпретацию. Что совсем не означает обнуление реальности и исключения из него некоторого самобытия. Все омрачения растают в свете истины, когда мы выйдем из пещеры теней в мир подлинных сущностей.