Странный Брак часть 3

    Вот во что его втянула эта недо-собака. Этот ...  Да, да - гнилое болото, Ночной Червь. Помню. Значит, шляпы с перьями, ленты и доспехи. Дешевое зрелище для тех, кто носит лохмотья и привязывает к голове веревкой знак своей профессии. Кто любит кровавые бои, потому что это -  самое веселое, что он видел в своей жизни. Железные годы, Злое время, Гадючий век - везде это называлось по-разному, но смысл один: жестокость и невежество. Драгоценная шкатулка, до краев наполненная дерьмом; неизбежный этап развития любой  цивилизации. И вдруг, среди этой темноты и убожества - боевой робот. В скромной роли участника собачьих боев. А ведь таких, как он, всех до единого, должны были уничтожить еще во времена Большого Перемирия. Почему? Потому что ни одной планете не хотелось превратиться в оплавленный шар, покрытый кровавым желе, Нах…
     Итак, механическое чудище, встретившись с ним взглядом, опало, судорожно скребя землю когтями и роняя на нее прощальные едкие капли. Великий Брак (Дитя Космоса, Избранный и пр. и пр.) почувствовал в этот момент то, что люди, должно быть, называют  восторгом. Прочь, однорогий... Молчать и восхищаться, восхищаться и молчать.  Я тот, кто спас твою трусливую шкуру. К Браку пришло свежее знание:  убийство возвышает, вдохновляет, наполняет силой, дарит чувство собственного  совершенства; особенно - если творится безнаказанно. И не важно, что жертва - примитивная машина, плюющая разбавленной кислотой. Трибуны молчали несколько секунд, чтобы родить на прощание долгий больной крик. Новые, незнакомые ощущения овладели Браком: он медленно, словно просыпающийся вулкан, наполнился вначале приятно-теплым, потом – обжигающе горячим. Он пульсировал, он выбрасывал снопы искр. Он был готов взорваться, и он взорвался. Он раскаленной  лавой  накрыл планету. Он, он владел этой планетой и мог делать с ней все, что угодно. Он окинул ее свысока: крошечную, покорную, окутанную мягким одеяльцем атмосферы...
     Направив заостренный взор на золоченое гнездо, прилепившееся к его собственному амфитеатру на его собственной планете, Брак с возмущением обнаружил: ложа исчезла! Всеобъемлющая Сущность Великого врезалась в жестокую стену несправедливости и позорно стекла по ней, оставив мутный след. Еще секунду назад ряженая добыча стояла прямо перед ним, шевеля перьями. А теперь она словно растворилась в воздухе вместе с креслами, ажурной крышей и истерическими витыми колоннами.  И никого это не удивило. Потому, что знают? Да что могут знать эти  твои …..?   Нах, какая еще черная дыра? Зрители уходили аккуратными колоннами, будто не  замечая возмутительной пустоты, где только что восседал Покровитель - тире - Защитник. Туловище поверженного монстра служитель волок по направлению к решетке. И что у вас там? –  все еще высокомерно изрек приземлившийся Брак. За тяжелой решеткой клубилась черным  пустота, куда и швырнули тело. Там его ожидало нечто вроде  проволочной клетки, которая и умчалась  вместе с содержимым, издевательски звякнув на прощание. Еще секунда - и люк, задраенный внушительной крышкой, слился с землей. Для Брака крышка  препятствием не являлась, и там, внизу, в недоступной для человеческого зрения глубине ему открылась сеть из мигающих  движущихся  дорог, по которым легко могла  убраться куда угодно какая угодно ложа. Ниже извивалась металлическая лента, похожая на тело стального ленточного червя; а сквозь эту безумную живую решетку прорывались сглаженные расстоянием вопли, дым и ужас. Разновеликие тени множились на глазах,  двигались и летали, подсвеченные пламенем. Скорее всего – там находилось что-то вроде тюремных застенков, устроившихся в подземных пещерах. На одной из планет, помниться, такие тюрьмы располагались в    природных подземельях и назывались Адом. А здесь - Ночной червь, Черная дыра...
      Тут Брак почувствовал, что его временное тело начинает опасно удаляться. Плотно зарытая повозка двигалась по ухабистой местности. Нах был спокоен и расслаблен: домой… Отчего-то и самому Браку тоже все стало безразлично. Домой, так домой, - успел он подумать, прежде чем наступила полная тьма.
      Сознание, если это можно так назвать, возвращалось постепенно. Брак, временно потерявший всяческую власть надо всем, мог  только смотреть и слушать. В  обычной темной комнате, на деревянном помосте возвышалась лохматая куча; скользящий свет невидимого источника высвечивал налитые кровью глаза и блестящий рог. Казалось, мысленный поток, исходящий от кучи, способен разорвать стены. Смысл сводился к тому, что Нах – щенок,  уже не впервые сбежавший из дому и попавший в неприятности. Которого во-время нашли и привезли домой. Но Нах не может не подцепить какую-нибудь заразу, и на этот раз он притащил что-то прямо в голове. Но, когда лекарство подействует и эта дрянь сдохнет, с Нахом поговорят всерьез, и на этот раз… Брак не стал ждать продолжения и, собрав в кулак оставшиеся силы, вырвался из одуряющего облака и переместился прямиком в голову говорящего.