Светская вечеринка

Лето того года показалось мне самым отвратным из тех, что я прослужила под Пэрретом. Причиной тому, правда, оказалась не ужасающая жара, которую я ненавидела в основном из-за того, что не могла одевать свои многочисленные пальто и шубы. К ней я уже более-менее привыкла. Нет, причина была довольно своеобразной. Именно с этого года началось, что я предпочитаю называть причудой. Пэррет, внезапно, без объявления войны, начал заводить домашних животных.
Началось всё, как это обычно бывает, за здравие. А именно, с большого чёрного кота, которого он назвал ‘Герцог’. Имя это было дано очень даже точно, учитывая с каким важным видом, задрав морду, этот котяра ходил по дому. Стоит отметить, этот кот доказал мне, что Пэррету по-хорошему нельзя заводить детей. Мой босс настолько заботился о коте, что выкормил из него самого настоящего зверя. Теперь, каждый раз, когда этот жирдяй спрыгивает с кресла, под ним трещит пол.
Потом в нашем доме появилась ещё одна ищейка. Небольшой светлый кокер-спаниель, оказавшийся на пару Герцогу. По сути, они только то и делали, что весь день бродили по дому, да поглощали корм. Только если Герцогу разрешалось набирать вес, то вот Марта, так он назвал собачку, частенько прогуливалась. Угадайте, кто именно её прогуливал.
Ну и к лету в доме появился ещё один и, надеюсь, последний обитатель – попугай, которого Пэррет нарёк своим же именем. Несомненно, его настолько задрали шутки про его имя, что он стал действовать на опережение.
И вот, сидя на кресле напротив Пэррета, поглаживая Герцога, с Мартой под ногами и попугаем сидящем на крае стола, я поняла, что начинают терять рассудок.
– Надеюсь, что вы не собираетесь делать из вашего агентства зоопарк? – Спросила я, вложив в свои слова как можно больше недовольства.
– Это уже моё дело. – Вырвалось у него. – Хотя, нет, именно это я и имел в виду. – Сказал он сам себе и вновь принялся читать газету. – Включи радио. – Приказал он мне, не отвлекаясь от чтива.
– А вы умеете и читать, и слушать одновременно?
– Это умеет каждый. Различается лишь процент того, что вы поняли из прочитанного и услышанного. Как секретарь, ты должна уметь делать всё одновременно. За это я тебе и плачу.
– Учитывая, сколько дополнительных обязанностей мне добавляется с каждым новым жильцом этого дома, я бы не отказалась от повышения этой выплачиваемой суммы.
  – Арнольду тоже следует поднять зарплату. Но я не настолько расточительный, хоть и не настолько жадный, насколько тебе может показаться. 
– Как по мне, вся эта затея с животными – это ничего, кроме расточительства.
Я аккуратно подняла ленивого кота и положила его на пол. Тот словно ничего и не заметил, продолжив мирно спать. Если уж быть честной, то Герцог из всего этого зверинца мне нравился больше всего. В основном из-за того, насколько самостоятельным оказался этот кот. Ходил себе по дому и спал в самых разнообразных местах. Не то, что Марта, которая только то и делает весь день, что бегает за тобой и надоедает тявканьем. 
Я включила радио и настроилась на интересующую меня волну. Как-никак, Пэррет не говорил, что именно включить. И, как я поняла, ему было неважно, что говорит радио, лишь бы что-то звучало на заднем плане. 
Ведущая передачи, немолодая Кларисса Фиш, которая хоть и выглядела как карга, но обладала просто ангельским голосом, как раз зачитывала сводник новостей из высшего света. Прозвучали поздравления в сторону молодожёнов, не совсем молодого заседателя Английского парламента, Джона Корригана и американской актрисы Райи Рукало, о чьём браке я уже читала в газетах. Рассказали о несчастном случае, произошедшем с Чарли Гудвиллом, автором популярных среди молодёжи любовных романов. Мне всегда казалось странным, как мужчины могут писать о любви лучше женщин, учитывая, что зачастую они в ней ничего не понимают. Чтобы в этом убедиться, мне всего-то нужно было поднять глаза и посмотреть на начальника. И, под конец программы, Фиш рассказала о планируемой вечеринке для элиты столицы, на которую приглашено чуть более двух десятков людей. Дело будет проходить в загородной вилле принадлежащей одной знатной особе, чьё имя я раньше никогда не слышала, настолько она знатная.    
Я высказала эту очень оригинальную шутку Пэррету, но тот, в своём стиле, совсем на неё не отреагировал, словно вовсе не услышал. Иногда у меня складывалось впечатление, что он намерено пропускает мимо ушей все мои слова, не связанные с выделенными мне обязанностями.
Я уже была готова уснуть на кресле, но тут внезапно Пэррет решил поделиться и своими мыслями по этому поводу. Я тоже решила пропустить парочку его фраз мимо меня, но последняя мне определённо запомнилась.
– Сомневаюсь, что подобные действа проходят без происшествий. – Сказал он. – Вот увидишь, через недельку у полиции будет на руках одно интересное дело.
Я не стала спрашивать его, почему это теоритическое дело должно быть интересным, но его слова определённо отпечатались у меня в памяти. С того самого дня я стала выжидать, когда же произойдёт эта встреча и что же такого должно было случиться.
О том, что вечеринка прошла успешно, было донесено до нас через ту же самую Фиш. Деталей в этом рапорте не было, так как эксклюзивное право описать событие получил журнал “Amongst The Stars ”. Тем не менее, следующие два номера таинственным образом не имели в себе обещанной статейки. Тут я стала подозревать, что мой босс не только детектив, но ещё и предсказатель.
И вот, спустя три дня после события, к нам пришёл один из знакомых, которого у нас впоследствии всегда принимали с открытыми руками. Инспектор Генри Эванс из отдела краж выглядел так, словно он сам отсидел десять лет за кражу. Тощий и высокий, он мне чем-то напоминал кипарис, с маленькими очками на носу и шляпой с такими полями, что могут закрыть тенью полквартала. В отличие от Шварца, который заходил в дом к Пэррету, будто он был его владельцем, Эванс был куда аккуратнее и сдержаннее. Тем не менее, в нём всё же ощущалась дерзость полицейского, так как он сразу же уселся на кресло напротив Пэррета и, без приветствия, начал беседу.
– Мистер Пэррет, я уверен, что вы знаете, кто я.
– Мы встречались, но не знакомились. – Ответил босс.   
– Быть близкими знакомыми нам не обязательно. Наш общий друг, инспектор Шварц, сказал мне, что я могу предложить вам поучаствовать в расследовании, и что вы редко отказываетесь от подобных возможностей.
Удивительно. Никогда мне ещё не приходилось разочаровываться в том, как искусно Шварц умеет перефразировать слово ‘помощь’. Думаю, если бы инспектор не сумел устроить карьеру полицейского, он мог бы стать неплохим писателем.
Пэррет определённо уловил ментальную гимнастику в словах Эванса. Его кивок головы со стороны мог показаться вполне нормальным, но я понимала, что он вложил в это движение чрезвычайно много усилий. Такое чувство, что после слов инспектора, Пэррет захотел отказаться от дела, но всё же поддался желанию заняться хоть чем-то. Работать за бесплатно он не любил, но и сидеть без серьёзных дел месяцами ему не хотелось.
  – Как вы можете знать, – продолжал инспектор – но я на всякий случай напомню, что я – глава отдела краж. И, вследствие, причина моего к вам визита вполне очевидна. Но давайте я не буду хвастать профессиональными достижениями, а перейду к делу. Вы слышали о светской вечеринке в доме миссис Бъёнс?
– Моя секретарша читает об этом в журналах, но я слышал о ней лишь мельком, когда слушал радио несколько дней назад. Ещё тогда я сказал, что подобные встречи никогда не заканчиваются ничем хорошим.
– Согласен с вами. Сам никогда не понимал смысла подобных встреч. Моя жена не позволит себе пропустить новый выпуск. Все эти “Элит Стайлс”, “Американс”, “МакКаллс Мэгазин”. Ужас, сколько всего она выписывает. Там только и пишут об этих напыщенных женщинах, уже не первого сорта, с фунтами пудры на лице, из-за которых они похожи на призраков. С этими их костюмами, гигантскими воротниками и шляпами.
Инспектор выдохнул.
– И эго у них не менее гигантское. – Добавил он, рассматривая лежащего на полу кота. – Последние три дня я только тем и занимался, что разговаривал с этими кисами. Сидят передо мной и смотрят своими этими мелкими глазёнками, как кошка, которая только что разбила любимую вазу хозяйки. И ведь умудряются как-то удерживать этот невинный вид. Строят глазки полицейским и надеются выйти сухими из воды. Иногда складывается впечатление, что артистично махать рукой и быстренько моргать они только и умеют, а как доходит дело до серьёзного разговора, то не могут два слова связать. Только мекают, как овцы. Именно овцы. Красивая одёжка и абсолютное отсутствие разума. 
Пэррет кашлянул, чтобы отвлечь инспектора от нашедших на него мыслей.
– Простите. Я такой вот человек, предпочитают говорить всю правду и ничего, кроме правды.
– Это хорошая черта, инспектор. Для человека, но не для полицейского.
– А у вас сложилось впечатление, что все полицейские – хронические вруны?
– Не совсем, но я точно уверен, что полицейские очень не любят спешить.
– Да уж. Шварц был прав. Вы не любите говорить, что у вас на уме прямым текстом, но обожаете намекать на это. Ладно, раз уж вы такой занятой человек, я не стану говорить долго.
– Говорите сколько хотите. Но прошу только, чтобы вы говорили по делу. Итак, что-то было украдено с упомянутой вами встречи.
– Что же, перейдём к делу. В понедельник, то есть, 13 августа, случилась интересующая нас встреча. Она происходила на вилле миссис Бъёрнс. Это двухэтажное здание, как по мне куда больше, чем среднестатистические виллы подобных богачей. Не думаю, что есть смысл описывать здание. Оно и может иметь некоторое отношение к краже, хоть я и сомневаюсь.
Я быстро нашла среди груды журналов под моим столом тот, в котором опубликовали фотографию этого дома, и показала его Пэррету. Интереса ради, он осмотрел фото, на котором дом выглядел максимально презентабельным. Высокие окна, низкая покатистая крыша, минимализм и гладкие стены из бетона. Даже стерильный белый цвет стен фотография смогла передать во всей красе. Пэррет вернул мне журнал, и я вернулась обратно на свой стул.
– Продолжим. – Предложил Пэррет.
– Миссис Бъёрнс, несмотря на иностранную фамилию, является гордой американкой. А вот её муж откуда-то из Норвегии.
– Опишите мне их.
– Внешне миссис Бъёрнс представляет собой типичную обывательницу Вашингтона. Тонкая талия, милое личико, тонкие ножки. То есть, мечта любого молодого человека. Красотка, но с давно пустеющей черепной коробкой. Тем не менее, мозги всё-таки у неё когда-то были. А именно лет, эдак, семь назад, когда она женилась на этом норде Бъёрне. Высокий и мужественный, самый настоящий викинг, только дай ему топор и щит в руки. У него то, как раз, мозги имеются. Сын нефтяного магната, однажды он чуть не обанкротился из-за одной оплошности, но смог выкарабкаться. В Америке он живёт лишь время от времени, но большую часть своей жизни проводит на родине, выстраивая бизнес. На эту встречу он специально приплыл на пароходе, чтобы быть на вечеринке, которую, кстати, организовывала его жена. Всего на встрече присутствовало ровно двадцать человек, но нас интересует не более шести.   
– Так, что же именно было украдено?
– Я сейчас до этого доберусь. Позвольте описать события того дня. Сначала встреча проходила внутри дома, где все поговорили между собой. Те, кто не был  знаком, познакомились и занимались там всякой ерундой. После этого действо перешло на улицу, было это уже ближе к вечеру, когда начались танцы, подавали алкоголь и запускали фейерверки. Потом все перешли обратно в дом, где был званый ужин. Это вкратце. Кража произошла через два часа после завершения мероприятия. Мистер Бъёрнс сразу же уехал в Нью-Йорк, где у него через день должна быть встреча с парочкой важных шишек из американских нефтяных компаний. Миссис Бъёрнс, за вычетом трёх домработников, осталась одна. И вот тогда, в десять часов вечера, кража и произошла. Вор пробрался в виллу через окно на втором этаже, где они были открыты. Причём, вор использовал стремянку, которая лежала где-то в тени каменного ограждения. Через само ограждение вор перебрался по дереву. Особых усилий на это не надо, так как стены ограждения не очень высокие.   
Отвечая на ваш вопрос, украдено было три предмета. А именно: длинное ожерелье, примерно двадцать дюймов, на котором десяток драгоценных камней; небольшой кейс в котором было примерно семь тысяч долларов, что, в прочем, является лишь жалким процентом от её банковского счёта; перстень из чистого золота. В общем, стандартный набор. Есть, конечно, ещё и четвёртый предмет, но о нём чуть попозже. Сворованные ценности находились в сейфе, спрятанным за картиной, в спальне, где всю ночь находилась миссис Бъёрнс. 
– И как сейф был открыт?
– С помощью ключей. Один находился в закрытом секретере, один спрятан под подушкой миссис Бъёрнс. Плюс, у сейфа встроен кодовый замок, но пароль был записан в записной книжке, который находился там же, где и первый ключ. То есть, произошло следующее: вор перебрался через каменную стену, подобрал стремянку, пробрался в комнату Бъёрнс, забрал ключ из под её подушки, открыл секретер, нашёл среди записей в блокноте код, открыли сейф, упаковал всё, закрыл сейф, положил ключи и записную книжку обратно, включая возвращение ключа под подушку, и покинул здание тем же путём, на этот раз использовав стремянку чтобы перелезть через каменный забор.
– Очень рискованное дело.
– В этом и заключается главная проблема дела. Какова вероятность того, что миссис Бъёрнс не услышала или почувствовала что-либо происходящее в её собственной спальне? Особенно, когда вор доставал из-под подушки ключ. Причём поднимать подушку вору пришлось дважды.
– Миссис Бъёрнс не обладает крепким сном?
– Она обладает нормальным сном. Как нам сказал её муж, а мы ему звонили в Нью-Йорк, она спала когда как. Но, как правило, если он просыпался и начинал ходить по комнате, она тоже пробуждалась, как бы тихо он не ходил.   
– То есть, она обязательно проснулась бы. Это оставляет лишь одну вероятность – преступник знал, что миссис Бъёрнс будет спать как убитая. А значит, этот преступник постарался, чтобы в её еде или напитке оказалось снотворное.
– Именно об этом мы и подумали. Кража обнаружилась сразу же утром, когда Бъёрнс всё-таки встала. Ей показалось, словно что-то в комнате поменялось. Один из стульев, тот, что перед картиной, стоял совсем не так, как вечером. Она решила на всякий случай проверить сейф и обнаружила пропажу. Потом прибыла полиция и нашла всё остальное. Как только мы поняли, что произошло, мы стали вычислять, каким образом снотворное могло попасть в её организм. К счастью, посуду ещё не помыли из-за того, насколько много её осталось. Ничего найдено не было. Кроме этого, миссис Бъёрнс ничего не пила и не ела. Как её усыпили, мы не понимаем.
– Вы сказали, что в деле может быть замешено шесть людей?
– Исключая миссис и мистер Бъёрнса, есть шесть человек, которые знают о сейфе. Есть ещё конечно работники дома, две горничные и молодой дворецкий, как бы таких людей назвали в Англии. Но они всегда раньше работали в квартире здесь, в столице. В вилле до этого была только одна из горничных, и она клянётся всем, что у неё есть, что никогда не видела тот сейф.
– А те шесть, которых имеете в виду вы, это, должно быть, гости.
– Именно. Список у нас следующий. – Инспектор достал лист бумаги, полностью исписанный мелким почерком. – Марк Дейли. Бизнесмен тридцати пяти лет от роду. Сам по себе мало чего умеет, но вот его отец является одним из большой четвёрки в директорском составе компании, занимающейся обработкой кофе. У неё какое-то экзотическое, практически непроизносимое название. Парень, так-то, любит играть в карты на деньги. Сейчас он находится в долгах, а отец наотрез отказывается давать сыну эти деньги. Говорит, что Марк идиот, проиграл деньги, пускай теперь сам зарабатывает на оплату долгов. Дейли младший – человек резкий, местами дерзкий и не очень вежливый. Он уже не совсем молодой, но, как поговаривают среди допрошенных нами гостей, у них с миссис Бъёрнс были интересные встречи, так сказать, тет а тет. Поговаривают даже, что они целовались, пока муж не видел. Хотя, я не знаю можно ли воспринимать эти слухи и разговоры за спиной за чистую монету. Именно благодаря близкому знакомству наш подозреваемый и смог увидеть сейф. 
Второй подозреваемый – Джеремайя Оксфорд. Англичанин, двадцать семь лет. Образован, культурен и спокоен. Прославился на турнире по стрельбе из винтовки, так как у него прекрасное зрение. Увидел на миссис Бъёрнс осу за десяток футов. Он человек добычливый. Заинтересовался кольцами, что были надеты на миссис Бъёрнс, а та на комплименты ответила, что у неё есть кое-что получше, и показала ту печатку из золота. Парень он умный, но ей богу, на вора он не очень похож. Уж больно неаккуратен. Гости замечали, что он постоянно врезался во всё подряд и один раз чуть не опрокинул стол с закусками. Даже когда прогонял пчелу, он оплошал, и та укусила хозяйку виллы. К тому же, он довольно плотный малый. Вряд ли он смог бы передвигаться по дому неслышно.   
Далее – Джеральд Стронг. Ровно сорок лет. Ветеран великой войны. Несмотря на высокое положение в обществе, в его кошельке не то чтобы большие суммы. К тому же, у него имеется некоторый опыт. Дело в том, что до войны его имя мелькало в полицейских отчётах. Раза четыре он проходил по делам мелкого воровства. Во всех случаях это были деньги, но его вина ни разу не была доказана. После войны он вернулся довольно известным человеком и его бывшие проблемы с законом забыли, ибо они были скорее подозрениями, нежели подтверждёнными доказательствами обвинениями. И хоть его не подозревали в краже драгоценностей, судя по всему, из-за того, насколько сложно от них избавиться, из сейфа всё же была украдена немалая сумма денег. К тому же, он и Бъёрнс о чём-то общались один на один. Как говорит сама Бъёрнс, Стронг просил её дать ему небольшой должок. Бъёрнс была, в некотором роде, ростовщик. Давала в долг, не накидывая проценты. Из-за этого у неё любили брать денег все подряд, и Стронг стал одним из таких. Она провела его наверх, открыла при нём сейф и дала ему пятьсот долларов, которые он попросил. Под расписку, которая, кстати, тоже пропала из сейфа. Это и есть четвёртый пропавший предмет, который я упоминал.
Далее – Селена Ирвинг. Молодая леди, писательница. Заработала огромные суммы на своих криминальных романах. И она определённо ненавидела Бъёрнс. Ирвинг, насколько я понял, была приглашена как акт примирения. Только, со слов самой Ирвинг, ей показалось совсем наоборот. Бъёрнс всеми силами старалась сделать из Ирвинг посмешище, но, судя по всему, случилось наоборот. У многих гостей, которые говорили с писательницей, сложилось какое-то нездоровое впечатление о миссис Бъёрнс.
Ну и последние два человека – мистер и миссис Корриган. Недавно обручённые, они давно знали Бъёрнов и, в некотором смысле, вечеринка планировалась как небольшой подарок от Бъёрнс молодожёнам. Они тоже знали о сейфе и даже знали, где находились ключи, но лично я не могу взять в голову, чтобы именно они были ворами. Хотя, не стану игнорировать очевидного, имеется и улика против них. В сейфе, между стенкой и дверью застрял небольшой кусочек шёлковой ткани. Это искусственный и специфический тип шёлка, и из такой же ткани сделаны все перчатки миссис Корриган. Правда, она говорит, что одна у неё пропала. Но мы её не нашли. Обычно, в таких случаях, как в детективных романах, в сейфе бы оставили эту перчатку целиком. Но так не случилось, она лежала в кустах, в десяти футах от стен виллы.
В целом, дела обстоят так. Я не ожидаю от вас точного и мгновенного ответа, кто украл всё это, но, я определённо рассчитываю хотя бы на совет.
– Я дам вам мой совет, когда вы ответите на два моих вопроса. Первый. Миссис Бъёрнс носила украденное ожерелье этим вечером?
– Не всё время. Она его надевала как минимум несколько раз. Она показывала его семи разным людям, так что носила его примерно два часа.
– Прекрасно. Второй. Каким парфюмом пользовалась миссис Бъёрнс?   
– Понятия не имею. А это важно?
– Если мы хотим найти украденное имущество, то да, очень важно.
– Раз уж вы так уверены в важности этой детали, то, думаю, я могу узнать это.
– Когда вы сможете мне это сообщить?
– Ближе к трём, если повезёт застать миссис Бъёрнс дома.
– В таком случае, как только вы это узнаете, мы проведём небольшой эксперимент.
Инспектор, не совсем понимая, как ему оценить первое посещение Пэррета как консультанта, ушёл, постоянно поправляя свою шляпу. Как только он покинул дом, я уселась на заветное кресло, ожидая приказов. Но таковых не последовало. По крайней мере, до полчетвёртого, когда телефон затрезвонил. Подняв трубку, я услышала голос нашего нового знакомого, инспектора Эванса, и передала трубку Пэррету. Они долго разговаривали, и мой начальник задавал инспектору немало вопросов. Наконец, получив нужный адрес, он положил трубку и обратился ко мне. 
– Вайолет, собирайтесь. У нас есть дело.
Прекрасно. Теперь придётся тащиться не пойми куда. В последний раз, когда я выезжала с Пэрретом на дело, меня чуть не убили, поэтому я была не очень уверена, что стоит прихватить с собой. Револьвера у меня ещё не было, поэтому я положила карманный нож себе в сумочку, на всякий случай. 
Когда я спустилась к входной двери, Пэррет уже ожидал меня в своём толстенном пальто. И как только он ходит в подобной одежде, в такую-то жару? И так всегда. И зимой и летом, он ходит в одном и том же одеянии. Такое чувство, что жары для него просто не существовало.
Прикрыв лысеющую голову котелком и спрятав руки за перчатками, он принялся вылавливать Марту, с целью посадить её на поводок. Учитывая, что делая это, он был окутан в несколько слоёв одежды, выглядел данный процесс весьма комично. Наконец, с моей помощью, Марта была поймана и взята на руки.
Ещё несколько минут ловя такси, я начинала уставать от моей позиции. Упаковав начальника и себя заодно в тесную кабину машины, мы отправились по названому Пэрретом адресу. Проехали мы четыре квартала и оказались у типичного здания песчаного цвета, напротив которого я заприметила заманчивый китайский ресторанчик. Но сейчас у нас не было на это времени. У дома нас уже поджидал инспектор и сопровождающий его полицейский.
– Вы принесли их? – Спросил Пэррет.
Инспектор, вместо ответа, показал ему флакон духов “Chanel no.5” и бутылочку оливкового масла. Очевидно, с помощью последнего миссис Бъёрнс имитировала загар. Пэррет взял обе бутылки, и мы направились внутрь дома. Консьерж, как только увидел удостоверения полицейских, сразу же впустил нас внутрь, и вся наша процессия направилась на третий этаж. Инспектор постучался в дверь и вскоре она открылась. Перед нами предстал человек чуть ниже среднего роста, с быстрыми глазами и выпирающим вперёд жилетом. 
– Мистер Оксфорд. – Пояснил мне полицейский, увидев моё недоумевающее лицо.
Мы прошли внутрь. Его квартира была обставлена мебелью, обшитой коричневой тканью, которая, скорее всего, задумывалась так, чтобы походить на кожу, но это не очень-то и получилось. Кроме того лампы были обделаны бронзой, которая чуточку походила на золото, но лишь чуточку. В целом, именно эта дешёвая, пытающаяся выглядеть дороже мебель, прекрасно описывала и самого мистера Оксфорда. Особенного в плане одежды, которая была местами потёртая до предела.
– Не стоит волноваться, мистер Оксфорд. – Успокоил его инспектор и отвёл в дальний угол гостиной, чтобы не мешать эксперименту. – Мистер Пэррет хочет проверить кое-что.
Мой босс сделал движение рукой, чтобы я подвела Марту к нему. После этого он раскрыл оба флакона и дал собаке занюхнуть ароматы. Где-то полминуты собака стояла и смотрела в разные стороны, время от времени внюхиваясь. Внезапно, так резко, что я сама слегка дёрнулась от испуга, Марта сорвалась с места. Она обежала весь дом, посмотрела по сторонам и остановила свой взор на большой книжной полке.
– Что всё это значит? – Оксфорд был недоволен происходящим, так как понимал, к чему это ведёт.
– Мистер Пэррет, – обратился к нему инспектор – стоит заметить, что мы не настолько глупы в полиции. Мы тщательно обыскали дома подозреваемых, и одной из наших главных идей было проверять книги.
– И, тем не менее, я хотел бы посмотреть на эту полку.
Инспектор, издав выдох, тоже сделал движение рукой. Рядовой полицейский сразу же, с невероятной скоростью и ловкостью свалил книги с полок на пол, что заставило меня, любителя чтения, съёжиться внутри. Пэррет принялся осматривать стены полок, а Марта продолжала изводиться лаем. Удовлетворившись осмотром, Пэррет достал из кармана толстую шпильку и теперь начал тыкать ею во всевозможные места. Здесь уже и инспектор заинтересовался действом. Вероятность наличия тут потайных ячеек он, видимо, не учёл.
Тихий щелчок. Одна из задних стенок полки отошла. Поняв, что его дело проиграно, Оксфорд бросился бежать. Толстяк оказался проворным и сумел вырваться из рук полицейского и даже вмиг сбежать с лестницы. Инспектор, держа в руках найденное в тайнике ожерелье, вместе с полицейским побежали вниз. Мы решили не вести преследование, ибо не успели бы сравняться со скоростью полицейских, а остаться в квартире, дожидаться их возвращения.
Я потянулась в тайник и достала оттуда перстень со странным изображением треугольника. Выполнен он был изящно. Я просто не смогла не примерить это колечко на своём пальце. Правда, для моего безымянного оно было чересчур великим.
Сразу за кольцом я достала бумажный пакет. Заглянув внутрь, я увидела множество банкнот, все двадцатки.
– А почему он?... – Спросила я.
– Что? – Пэррет отвлёкся от выложенных на пол книг.
– Я вижу результат ваших утренних размышлений. Но я не совсем понимаю, как вы пришли к тому, что сейчас мы должны были схватить Марту и направляться именно сюда, искать пропавшие вещи.
– Вайолет. Вот, скажите, вы хотите быть детективом?
– Честно говоря, не очень. Хотя мне нравиться наблюдать за тем, как кто-то думает и потом удивляет меня.
– Ничего удивительного в этом случае не имеется.
– И, тем не менее, я хотела бы услышать объяснение.
– Оно очень простое и вы сами можете к нему прийти. Для этого достаточно немного подумать. Вот, смотрите. Мы знаем, что для успешного выполнения плана, вор должен был усыпить мисс Бъёрнс. Если бы она не спала, то, несомненно, должна была заметить присутствие чужого человека в комнате. Но если она не выпила и не съела ничего, куда могло бы быть подсыпано или подлито что-то усыпительное? Таким образом, чтобы разгадать загадку, мы должны понять, как это усыпительное попало в её организм?
– Это я и хочу узнать.
– Я не зря использовал выражение “попало в организм”. Я сразу же понял, что она не приняла препарат, а его ввели в тело. Из того, что инспектор рассказал нам, он придал немалое значение одной детали, хотя сам этого не заметил. А именно – пчела. Оксфорд заметил пчелу и попытался её убить, но она всё равно укусила миссис Бъёрнс. На самом деле, как я подозреваю, он уколол её шприцом с нужной ему микстурой. Подумав об этом, я спросил, какими парфюмами пользуется миссис Бъёрнс. И, с помощью подобных, Марта обнаружила местонахождение всего этого добра. Теоритически, это можно было бы проделать со всем подозреваемыми, но я предпочитаю попадать с первого выстрела.   
Пока Пэррет играл с Мартой, я достала из пакета сотню долларов и положила себе в сумку. Какая разница, потратил ли его Оксфорд или я? Меня всегда раздражало, что Пэррет никогда не брал денег за эти свои консультации и лишь принимал “пожертвования” в таких случаях. У Бъёрнс всё равно на банковском счёте ещё полмиллиона.
Днём позднее Пэррет заметил мне, когда я пришла на рабочее место:
– Ничего страшного, Вайолет. Ей не нужны были те деньги. Но постарайся больше так не делать.
Как он заметил мою маленькую кражу, я до сих пор понять не могу.
– Нет, глаз на затылке у меня нет. – Опередил он мой немой вопрос. – Но, есть одно, что я хотел бы тебе сказать. Я прислушиваюсь к тебе и делаю выводу. Пожалуй, мне действительно стоит высказывать тебе побольше моих размышлений. Так вот, как мне кажется, миссис Бъёрнс очень противная личность и ей те деньги совсем не нужны. Но не думайте, что я стану молчать о подобных выходках в других условиях. Да и в целом, я больше не стану молчать…