По следам пропавшего самолета. Конкуренты

Глава 22. Серьезные конкуренты

1

Заявку на участие в конкурсе кроме «Полюса» Виктора Орлова, подали еще три киностудии. Две из них находились в Якутске, куда после сдачи рекламного ролика Виктор полетел с Павлом. Поначалу они планировали поговорить с одним из главных инициаторов поисков самолета Леваневского на горном озере Себян-Кюель и встретиться с радистом Федором Пелясовым. Но узнав о заявках киностудии «Айан-Тас» и «Геолог», решили, что сначала надо повстречаться с коллегами.
Прилетев в Якутск, у первого встречного они узнали, где находится интересующая их улица Кирова, сдали вещи в камеру хранения и, недолго думая, отправились туда.

Каково же было их удивление, когда выяснилось, что обе любительские киностудии находятся в здании геологического управления, фасадом выходящим на главную площадь города, со стоявшим посередине памятником вождю. Кроме того, что обе киностудии были в одном здании, они даже располагались на одном и том же этаже.
Первой в заявке значилась киностудия «Айан-Тас», которой руководил Александр Селезнев. Это был высокий молодой человек с открытым лицом и серыми глазами. Темные волосы на голове он зачесывал назад, обнажая высокий лоб, от чего казался старше своих лет. На нем был темный костюм и серая рубашка с галстуком. Весь его вид выражал собранность и аккуратность. Селезнев был геологом, работал он в Тематической экспедиции начальником отряда, который занимался геохимическими поисками на юге Якутии на площади какого-то Угуйского грабена. Применив новый анализ, он открыл крупное месторождение золота.  Об этом он рассказал за чаем в кабинете начальника партии, куда их привел, чтобы можно было спокойно поговорить.

Сначала он занимался фотографией, писал заметки в газету, а потом этого показалось мало, и он увлекся киносъемкой. Подтолкнули его необыкновенные пейзажи якутской природы, с которыми он встречался каждый год во время полевых работ в Верхоянских горах или на Алдане.  Киностудию он организовал по собственной инициативе.

- Вначале я был в единственном числе, - улыбаясь, рассказывал он членам  организационного комитета конкурса о поисках самолета Леваневского, как они представились якутскому кинолюбителю, - потом постепенно собрался народ, не равнодушный к процессу создания кино и дело пошло. У нас есть свой художник, Слава Григорьев, два гитариста, операторы. Ну а сценаристом, редактором и руководителем выступаю я.
- А чем вы снимаете, - не удержался Виктор. – И вообще, какая у вас аппаратура?
Эта тема всегда интересовала режиссера и кинооператора Орлова, потому что, не имея хорошей технической базы, создать приличный фильм не просто.
- Профком приобрел для нас две любительские кинокамеры «Красногорск -3» с зумом и одну «Киев-16у» с турелью, - перечислил Селезнев свою киноаппаратуру. - Кроме того - монтажный стол, пару магнитофонов и кинопроектор «Украина».  Для нормальной работы у нас есть все, что надо. Но в основном мы занимаемся во Дворце культуры и техники, где оборудована настоящая киностудия с кабиной для звукозаписи и микшерским пультом.

За съемки фильма киностудия Селезнева взялась под впечатлением поисков самолета Леваневского, о чем в последние годы в Якутии не говорил только ленивый. Тем более, что главный специалист по Себян-Кюелю, как он сказал, сидит в этом же здании этажом ниже. Это был тот самый геофизик Анатолий Скиба, с которым они собирались встретиться.
- И вот, наслушавшись разных баек о поисках самолета, я решил снимать  правдивый фильм, -  спокойно сказал Александр.
Однако по выражению его лица Виктор понял, что это решение далось ему с трудом. И он не ошибся.
 
– Сначала все были против, но потом я их убедил, что тема интересная и мы сможем сделать этот фильм. Убедить ребят полдела, но надо же как-то его создавать. А с чего начать, когда о Леваневском ты ничего не знаешь? Проработал всю литературу из городских библиотек и написал сценарий. По нему как раз мы и сняли свой фильм. В него вошли кадры о поисках самолета на Себян-Кюелю, которые я выпросил у Отто, который там однажды был со Скибой. Кроме того, в фильме много видовых кадров и еще  будет интервью со Скибой. Вот такой фильм мы собираемся отправить на ваш конкурс.
- «Поиски пропавшего самолета Леваневского» - это окончательное название? – спросил молчавший Павел.

- А зачем мудрить? – вопросом на вопрос ответил Селезнев. – На мой взгляд, название соответствует содержанию. Правда, про поиски там маловато, - задумчиво ответил он, видно только сообразивший, что это название как раз не соответствует содержанию. – Вообще-то, я еще подумаю над названием. Практически весь фильм уже смонтирован, только не озвучен. И нет куска со Скибой. Работаем в одном здании, а поймать его не могу. После этих поисков он тут стал кинозвездой. Не удивлюсь, если он откажется сниматься.

Виктор захотел посмотреть материал фильма, но Селезнев наотрез отказался, сказав, что незаконченную работу он не выносит из студии.
- В дополнение хочу сказать, что наш фильм снят на цветную пленку фирмы «Свема». А Отто по старинке шпарит на черно-белую. Говорит, другой ему не дают.
Когда закончили, Селезнев повел их по длинному экспедиционному коридору  в киностудию «Геолог». Руководил ей Отто Корт, работавший в отделе научно-технической информации геологического управления. Постучав в обитую оцинкованным железом дверь «кинобудки» и не услышал ответов, Александр пошел вниз на поиски Отто. Ждать пришлось недолго, и вскоре он предстал перед ними со светловолосым крепышом среднего роста. У него были правильные черты лица, высокий лоб и не глубоко посаженные светло-голубые глаза. На вскидку Виктор дал ему лет тридцать – тридцать пять .

- У меня горит отчет, - сказал Селезнев при прощании, оставляя их с Отто. – Из-за этого отчета я в поле не поехал. А вообще, ребята, чувствую я, что геологии приходит конец. Разваливают нас. Если понадоблюсь, я буду у себя.  Допоздна, - видно, вспомнив, крикнул он почти со средины коридора.

2

В отличие от аккуратно одетого и собранного Селезнева, Отто был в лоснящихся, давно неглаженных брюках и в сером свитере в крупную клетку. На первый взгляд он производил впечатление простоватого паренька из деревни, случайно оказавшегося в большом здании.

- В последнее время я здесь бываю только наскоками, - сказал он, открывая тяжелую дверь. – А основное рабочее место - на втором этаже.
Киностудия «Геолог» помещалась в просторной киноаппаратной, в которой было несколько комнат. В одной из них был установлен большой проектор для показа кинофильмов в актовом зале, расположенном этажом ниже. В другой комнате, нисколько не меньше киноаппаратной была оборудована киностудия. 
- Круто тут у тебя! – стал восхищаться Виктор. – Не хватает только студии звукозаписи.

- При желании я могу ее сделать – есть еще свободное помещение,  но она мне не нужна. Свои фильмы я озвучиваю в другом месте.
  Убедившись, что Виктор и Павел точно приехали с «материка», как он называл все, что находилось за пределами Сибири, Отто куда-то убежал. И не успели они как следует осмотреться, как он принес полную фотосумку еды.
- Давайте, мужики располагайтесь поудобней, посидим, так сказать, по-свойски. Поговорим о кино и отметим ваш приезд. Не каждый день ко мне приезжают такие гости! В глазах своего начальника я теперь вырос на голову. В кино он ничего не понимает, заставляет заниматься всякой ерундой.

В комнате, где они сидели, стоял монтажный стол с горой, лежавших на нем железных банок с кинофильмами. В углу примостился покрашенный белой краской самодельный сейф, стоявший на приваренных к нему металлических уголках. В комнате был еще один стол, оборудованный для перемотки кинолент. Из фотосумки Отто вытащил большую мерзлую рыбину, банку тушенки, кусок колбасы, буханку хлеба и свежие пирожки. Из сейфа достал бутылку водки.

- Чем богаты, тем и рады, - открывая бутылку и разливая по стаканам, расплылся он в улыбке. – Давайте вначале выпьем за знакомство, а потом за все остальное.
Выпив, он принялся за мерзлую рыбу.   
- Сейчас я вас угощу строганинкой. У девчонок из «Кристалла» выпросил этого чира. Пообещал сделать их портреты.   
Острым якутским ножом он быстро содрал шкуру прямо с чешуей и стал строгать тонкие пластинки. На спине они были желтовато-коричневыми, а по бокам - белыми. Длинные пластинки закручивались кольцами и ровно ложились на пустую тарелку.
- Вот тут соль с перцем, - показал он на тарелку с надписью «Общепит». – Можно макать или просто посыпайте сверху. Короче, кому как нравится. Не хотите строганину, ешьте тушенку.

С дороги, после долгого перелета Павел клевал носом, а Виктор стойко держался, поддерживая разговор.
- Еще по одной, - предложил гостеприимный хозяин. – Эта со строганиной пойдет лучше.
- Я не против. Ты расскажи о своей киностудии, - пригубив водку, попросил Виктор.
Отто закусил тушенкой с хлебом и, проглотив кусок колбасы, стал рассказывать:

- У нас тут две киностудии – Селезневская и моя. Но у Сашки есть какой-то коллектив, а я кручусь один. Так сказать, за одну ставку совмещаю три должности – киномеханика, кинооператора и фотографа. А в свободное время помогаю всем подряд в своем отделе. Иногда за день так набегаешься, что ноги не держат. А Сашка сидит себе целый день в кабинете, копается в каких-то бумагах, а вечерами и по выходным занимается кино. Вот, правда, каждое лето он ходит в поле и там снимает. В двух его фильмах я тоже принимал участие. За них на всесоюзном конкурсе геологических фильмов мы заняли второе место. - Из сейфа он вытащил красную папку и, помахав ей, положил назад. – Он мне и подсказал, чтобы я отправил заявку на участие в вашем конкурсе. На самом деле фильма у меня пока нет. Сняты только зимние сюжеты на Себян-Кюелю и наледь. Дорога туда, я вам скажу, - это что-то! Из Якутска до Батамая машина прет вдоль Лены, а потом дорога идет по горам до Сегян-Кюеля.

Проезжаешь еще с полсотни километров и туши свет: начинается зимник, который идет по долинам горных рек. Когда возвращались назад,  наш УАЗ засел посреди огромной наледи в районе устья Суордаха. По наледи течет река, и мы чуть не вмерзли в лед. Полная машина народу, а сделать ничего не можем.  Если бы Урал не взял нас на буксир, наверно, там бы и остались.

Виктор представил себе картину с замерзшей во льду машиной, и его передернуло. Сразу вспомнился Леваневский и он подумал об аварийной посадке. 
«Если Леваневский посадил самолет на лед и при этом они сразу не погибли, я им не завидую. Холод, продуктов мало…»
- Я хочу снять радиста Пелясова, который принял радиограмму Леваневского, - услышал он Отто и насторожился, – но все какие-то проблемы. Ну вот завтра, если вам интересно, можем к нему съездить. В принципе, он недалеко отсюда живет, но я попрошу машину у начальника. Думаю, не откажет, а если не даст, поедем на автобусе. До радиоцентра пятерка ходит часто.
Виктор и Павел тоже хотели с ним встретиться, а тут Отто, будто узнав о их планах, сам предлагает прямо завтра ехать к радисту.
- Конечно, мы не против того, чтобы увидеть легендарного радиста, принявшего радиограмму, которая может изменить всю стратегию поисков.
- Какая там стратегия? Скиба тоже говорил о какой-то стратегии, в итоге вместо самолета Леваневского обнаружил что-то другое. По всем его данным – это самолет, но во время летней экспедиции находка куда-то исчезла. Нет тут никакой стратегии. Говорят, что самолет Леваневского разбился над Северным полюсом, значит, там его и надо искать.

Павел стал ему рассказать о радиограммах, отправленных с борта Н-209, и сразу понял, что Отто совершенно не владеет материалом.
- Понимаешь, Пелясов принял самую важную, с моей точки зрения, радиограмму, которая почему-то не вошла в число официальных сообщений, отправленных Леваневским. Вот нам и надо с ним потолковать на эту тему.
Отто разлил остатки водки по стаканам и сказал, что проблем он здесь не видит. Адрес Пелясова у него есть, кроме того, он с ним уже встречался и принципиально договорился о киносъемке.

- По-моему, дед обрадуется. У меня такое впечатление, что он хочет где-нибудь «засветиться». Значит, завтра мы все и организуем самым лучшим образом.
После выпивки Отто стал не в меру разговорчивым. Он рассказал, как попал к этим геологам на работу, как один раз даже ездил с ними в поле и поклялся, что больше в поля ни ногой.

- Имя у тебя немецкое, - поинтересовался Павел. – В моем воображении сразу возникает знаменитый академик Отто Шмидт и человек со шрамом на лице – Отто Скорценни. Или, может, это твоя кличка, а по паспорту ты какой-нибудь Оскар или еще проще - Олег.
- Да ты че?! Это мое настоящее имя. Я же истинный ариец, - сказал он с гордым видом и постучал кулаком себя в грудь. Вот, правда, родился под Ленском, куда были депортированы мои родители с большой немецкой колонией. Но все равно, несмотря на то, что я родился в Якутии, в моих жилах течет чистейшая немецкая кровь. Представляете, мужики, меня даже разыскали родственники из Германии.

Написали, что пришлют приглашение, чтобы я приехал к ним  в гости, но больше почему-то ничего от них не пришло. Зато из-за этих родственничков у меня возникла куча проблем. Была у меня третья форма допуска к секретам, а после того сообщения вызвали меня в первый отдел и сказали, что лишают допуска. А без него в геологии практически никуда – тут сплошь и рядом какие-нибудь секретные материалы. Теперь  начальник постоянно меня выставляет из кабинета за дверь. Говорит: «Я взял секретный отчет для работы, иди где-нибудь погуляй». Нужен мне его отчет как зайцу стоп-сигнал. Просто смех и грех. Хорошо, что он редко ходит в геологические фонды, а то бы так и сидел в этой каморке.

По тому, как Отто назвал свою киностудию «каморкой», Виктор подумал, что в кино он случайный человек.
- А чем ты снимаешь? – спросил его он. – Наверно, у тебя классная аппаратура, раз ты работаешь в таком серьезном отделе?

- Да ты о чем? Откуда ей тут взяться?! Снимаю обычным старым «Красногорском» со сменными объективами. Примитив! У третьей модели пленка наматывается на катушку, а у моего – на кассету. Пока зарядишь ее, весь изойдешься на нет. Было бы их с десяток, помучился бы один раз и зарядил все сразу, а то всего три штуки. А снимаю на черно-белую пленку - другой тут нет. Это Сашке профком все покупает. И цветную пленку, и аппаратуру, и всякие расходники, и проявку оплачивает, а я сам о себе забочусь. Вот на этом самом столе монтирую. – Он показал на железный стол с матовым окошком посередине. Вообще очень удобно: крути себе пленку туда-сюда.

Нужный кусок нашел, отрезал и погнал дальше.
Виктор вспомнил, что когда-то сам снимал такой же техникой, а теперь у него новая профессиональная видеокамера, а монтирует он на крутом японском видеомагнитофоне.
«Отто со своим «Красногорском» остался в каменном веке, а я проскочил целую эпоху, - подумал он в тот момент».

3

В конце рабочего дня, когда обо всем поговорили, пришел Селезнев.
- Как хорошо, что вы не ушли, - обрадовался он. – Не каждый день встречаемся с единомышленниками, поэтому на сегодня я решил завязать с работой.
Отто  ему сказал, что надо было раньше приходить, и показал на пустой стол. В ответ тот развел руками.
- Поехали, я вам покажу кинолабораторию профсоюзов, где мы занимаемся со своими фильмами. Это недалеко, можно дойти пешком. Там и поговорим.
- Вы можете ехать, а я уже не ходок, - попрощавшись, сказал Отто. - Надо показаться начальнику на глаза.

Лаборатория профсоюзов занимала целое крыло на последнем этаже большого  Дворца культуры. Была в ней проявочная, помещение для монтажа, звукооператорская, съемочный павильон и даже зрительный зал с действующим кинопроектором. Именно о такой киностудии мечтал Виктор Орлов, но для этого требовалось большое помещение, которое еще надо было заполнить аппаратурой и кое-каким реквизитом. Все упиралось только в деньги.

- Александр, быстрей заканчивай свой фильм, - обратилась к Селезневу заведующая. – На днях Облсофпроф принял решение о закрытии нашей кинолаборатории. Говорят, на содержание нет денег.
- Да вы что?! – с удивлением воскликнул Александр. – А вас куда?
- Известно куда – на улицу. Кинолюбительство нам теперь не нужно. Хочешь снимать кино - занимайся дома сам. Это благодаря нашему председателю мы и так продержались дольше других. Стоит вопрос о приватизации всего здания Дворца культуры.

Виктор нисколько не удивился. В других регионах самодеятельные творческие объединения уже закрыли или перевели на коммерческую основу. Видно, находясь под впечатлением сказанного заведующей лабораторией, а может, по каким-то другим соображениям, Селезнев показал свой фильм. 
Как он говорил, фильм был смонтирован на материалах из опубликованных источников, о которых Виктор и Павел хорошо знали.

- В фонограмме диктор будет рассказывать о полете Леваневского и о поисках пропавшего самолета, - останавливаясь на отдельных эпизодах, рассказывал Селезнев. – А интервью со Скибой мы вставим без ремарок. Звукозапись будем накладывать на черно-белый сюжет Корта.
Это был обычный документальный фильм без каких-либо новых авторских решений. Но Виктора поразили кадры с красивейшими пейзажами, снятыми в разных концах Якутии ранней весной, летом и осенью.
«Видно в это время года студийные операторы были в поле», - подумал он, восхищаясь увиденным.
Резонансом проскочил короткий сюжет с горным озером Себян-Кюель, снятым на черно-белую пленку. Тем не менее Виктор увидел чудесный пейзаж и захотел во что то ни стало там побывать.