Все хорошие хозяева попадут в рай. Глава 7

Глава седьмая,
Кобра.

- Вот кому бы меня могли скормить, оказывается, - Рэкс нервно усмехнулся, отмахиваясь от страха напускной уверенностью. - Как складывается жизнь… Вчера ты жертва, а сегодня уже наравне с тем, кто мог стать твоей погибелью… Однако!

- Я не ела таких крыс, как ты, - девушка подошла к нему поближе.

- Как там тебя… Ми-Милла, да?

- Именно так, Рэкс-с.

   Шипящее «с» вывело Рэкса из себя.

- И что ты так смотришь на меня, Милла? Чего хочешь? Сейчас я сильнее тебя!

- Ничего я не хочу… Просто интересно посмотреть на тебя с другой стороны, только и всего…

- А вы были большой змеёй? - Харри вряд ли понимал разницу между кобрами и королевскими кобрами, но очень хотел её узнать.

- Достаточно, - Милла отошла от Рэкса, и тот был благодарен щенку за этот отвлекающий манёвр. - Но… Не думаю, что вам будет это интересно.

- Кокетничаешь, да? - Эмма отставила в сторону пустой чайник. - Пойду заварю ещё. А тебе стоит научиться…

- Чему? - блондинка элегантно села на подлокотник дивана, и Харри оказался возле её ног.

- Не задирать нос!

   Быть может, Милле это было бы не к лицу — не задирать нос, не вести себя слегка высокомерно или как-то холодно, ведь она не умела иначе. Впрочем, её устроило предложение подруги по несчастью. Она села, успокоилась и слегка спустилась с небес на землю. На вершину горы. Но, всё же, стала чуть ближе к другим.

- Мне всегда казалось, что крысы — глупы, трусливы и бесполезны. Но Рэкс оказался не таким. Он удивил меня своим рассказом, - Милла осмотрела присутствующих. - Мартин, вас ведь так зовут, верно?

- Верно, - Мартин немного побаивался змей, поэтому Милла пугала его своей замершей красотой.

- Вы кот?

- Был им, конечно…

- А вы когда-нибудь ловили мышей? Или крыс?

- Ни разу не видел их близко. Я был… Как вам сказать… Одиноким, во многом, животным… Моя владелица была… Замкнута в себе и… Я жил в её квартире совершенно один, зато, стоило ей приехать к родным… О! Тогда я жил в большом загородном особняке, даже иногда оставался там без неё, без Марты…

- Там были другие животные?

- Никак нет.

- Не видели их?

- Предпочитал не замечать.

- Так вы так же высокомерны, как и я!

   Эмма вернулась в комнату.

- Ничуть, - Мартин занервничал. - Я не высокомернее любого другого в этой комнате… Взять того же Эдуарда… Или мадам Клаветт…

- Я не высокомерна, я строга, - поправила его Клаветт. - И я думаю, Харри из нас самый честный и открытый.

- Самый наивный, - буркнул Эдуард.

- И самый смелый, - подчеркнул бывший кот. - Он не побоялся выбежать из горящего здания, предварительно ранив нападающего в ногу.

- Все мы хороши, - расхохоталась Эмма. - Только вот… Ничего в этой жизни не понимаем.

- Мы научимся, - Харри сидел, словно заворожённый, глядя в стеклянные глаза Миллы. - Я так уж точно…

- Конечно, - Милла обратила на него своё внимание. - Конечно, всему можно научиться…

- Будто у вас есть выбор, - Рэкс устало поплёлся к выходу. - Как хотите, но я ухожу. У меня, в отличии от вас, новообращённых, есть дела.

- Не хотите меня слушать? Или боитесь?

   Уходящий развернулся и бросил на Миллу недовольный взгляд. Именно этого она и добивалась. Рэкс тоже был не промах — он развернулся, недовольно фыркнул, вышел… Тут самодовольная змея должна была подавиться ядом, но нет. Она лишь ядовито заулыбалась. Рэкс вернулся, взяв с собой стул из соседней комнаты, и, красуясь, поставил стул спиной к дивану.

- Я вас совершенно не боюсь, милая, - сквозь зубы прорычал Рэкс, садясь на стул прямо так, прячась за его спинкой, но выглядывая из-за неё, сверкая злобными крысиными глазками.

- Конечно-конечно, - Милла почувствовала своё превосходство над другим человеком и это ей понравилось.

- Такую книгу Татианна тоже писала, - прошептала Харри Клаветт. - Там всё тоже хорошо закончилось.

   История королевской кобры началась с признания.

   И признание это, хоть и звучало уверенно, далось Милле нелегко.

   Она всю жизнь знала, что если бы отличалась от самой себя хотя бы на сантиметр или какой-нибудь никудышный процентик, то не попала бы в дом своих хозяев. Они ценили эстетику, и идеалы их требовали особого внимания к соблюдению тех или иных правил.

   Идеал номер один — будь всегда прекрасен во всём.

   Идеал номер два — никогда не ошибайся, иначе потеряешь свою ценность.

   Идеал номер три, самый важный — твори и в творчестве своём превосходи других.

   Рая Диконова, которая после свадьбы стала для любимого просто Редда или Муза, точно знала что именно угодно или не угодно её избраннику. Художник. Одним словом — творец. Вениамин Флебно поражал публику своими эксцентрическим видением мира, ведь полотна его, да и статуи, а так же неуловимые выступления (перформансы) были утончёнными, непонятными и совершенно убивающими любую логику. Он писал портреты так, что они превращались в натюрморты, а пейзажами создавал портреты. Невесомые статуи, яркие костюмы и умопомрачительные вечеринки — всё было изыскано и идеально.

   Семейная пара Флебно отчаянно хотела создать что-то общее, воспитать детей, однако, именно эта часть жизни удавалась у них хуже всего. Невозможность зачать, родить и воспитать, неспособность научиться не просто воспитывать, а любить, безвозмездно, без ожиданий — всё это привело художника и его музу к мысли о приобретении животного.

   И этим животным стала Милла.

   М — первая буква — значит мир. Совершенство мира, эмоций природы и грации животного.
   
   И — первая гласная— значит игра. Невинность, глупость и очарование нечеловеческого разума.

   Л — первая из двух— значит любовь. То, что так нужно трепетному существу, то, что ему будут дарить люди.

   Л — вторая из двух — значит логика. Логика сотворения, логика построения, логика существования — животная логика, отличная от человеческой.

   А - вторая гласная и последняя буква— значит автор. Творец, художник, гений — и всё это во плоти животного.

   Кошка, собака, да даже хомяк, все они не были достойны этого имени, этой должности, этого места под артистическим солнцем. Поэтому Флебно сразу искали не простое, а особое, экзотическое животное. Очень многие месяцы они выбирали, думали, сомневались, решали и откладывали, а потом, совершенно случайно, увидели её. Миллу.

   Белая королевская кобра, она была прекрасна. Тот самый идеал, новорожденный в мире хаоса и безумия. Именно змея стала новой главой в жизни влюблённых. Они хранили её, как драгоценность, заботились о ней, как о собственном ребёнке, и были строги к ней, как с самим себе.

   Милла привыкла позировать художнику, часами сидя на одном и том же месте, удерживая нужную позу, выверенную до миллиметра. Она так же привыкла посещать светские вечера, красуясь перед людьми, медленно и молча изучая их, не понимая их, не признавая их. Её высокомерный характер формировался постепенно, копируя и лишь повторяя образы людей, окружавших её. Вениамин был строг, Редда была холодная — вместе они являли собой пример идеалистического представления о любви, о самих себе. И Милла обожала их, боясь и уважая.

   Первый слом произошёл тогда, когда умерла Редда.

   Её тело Милла заметила почти сразу, подползла к нему, изучила и обнаружила, что оно холодное. Она свернулась у владелицы на груди, тихо оплакивая её. Вернувшийся домой муж был так же молчалив — лишь дотронулся до руки любимой, а потом ушёл и больше не прикоснулся к ней. Даже на похоронах он стоял поодаль.

   Лишь несколько лет спустя он проронил слезу. Затем ещё одну… И вот от каменного Флебно не осталось и следа. Он часто плакал, изрекая долгие, отчаянные монологи. Он стал реже творить, а когда начинал, почти сразу же обрушивался гневом на самого себя, разрушая только начатое творение. Милла точно знала, что Редда ушла по своей собственной воле. Знал это и сам художник. Вот только ему не было легче от этого.

   Под конец 25-ти летнего срока нахождения в этом творческом доме, в котором когда-то не стихали песни и пляски, Милла начала чувствовать, что скучные стены давят на неё, а сама она скоро отправится вслед за любимой владелицей в небытие. День сменял другой, и ничего не менялось вокруг. Не было искусства. Не было любви. Был только стареющий Вениамин Флебно. Умирающий или уже мёртвый художник. Не было больше ничего кроме него. Только он и она. Он и змея. Он и нависшая над ним смерть.

- Я несколько раз умудрялась отодвигать от него пистолет, выбивать его из рук… Я даже видела отверстие для пули. Темноту внутри. Но в итоге… Я так и не смогла, - бледное лицо Миллы дрогнуло. - Он выстрелил и пуля задела меня, я вылетела через окно. Я думала, что смогла оттеснить её от него, но… В итоге я обрела себя и своё новое тело, а он обрёл вечный покой.

- Какая грустная история, - с сочувствием произнёс Мартин. - Она напомнила мне о чём-то, но я пока не могу сказать точно о чём…

- Сфокусируйтесь на этой мысли, не отпускайте её, - внезапно появившаяся в комнате Евгения положила руку на плечо бывшего кота. - И в следующий раз, когда будете делиться друг с другом чем-то, позовите и нас с Врубелем. Нам тоже будет  интересно послушать.