Человек - венец творения?

«Чтобы театр мог воздействовать на жизнь, он должен быть сильнее, интенсивнее повседневной жизни. Таков закон тяготения. При стрельбе нужно целиться выше цели»
Франц Кафка



«Собака с дамочкой» один из лучших спектаклей, которые я смотрела за последнее время. Эмпатичный. Щенячье-щемящий. Молодого «обременённого» талантом режиссёра Георгия Мнацаканова поздравляю с красивым дебютом.
Интеллигентный юноша 25 лет отроду (26 исполнится в ноябре - скорпион, наш человек!) в этом году окончил ГИТИС (режиссёрский факультет, мастерская Сергея Женовача), ранее - музыкальную школу в Питере по классу фортепиано, гитара, барабаны. Уже успел поработать статистом в БДТ им. Товстоногова и пианистом в джаз-барах Санкт-Петербурга. Георгий (священное для меня имя) музыкально оформлял спектакли МХТ им. Чехова, «Современника». Разносторонний, достойной широты взглядов человек, он явно каждой клеточкой впитал идеи, энергию, настроение одного из учителей Дмитрия Крымова. Этот факт сулит обнадёживающую радость зрителям, любящим копать вглубь, образное мышление и гипертрофированную сценографию. Большой умница Георгий: учился у лучших! И теперь, когда Дмитрий Крымов далеко (увы), Гоша зато рядом. Слава Богу;
Автор идеи и музыки, режиссёр г-н Мнацаканов ошарашил оригинальностью и пронзительностью художественных образов в «Собаке с дамочкой»; погрузил в атмосферу жизненных раздумий о незыблемых ценностях, наградах и потерях, любви в самом высоком смысле слова.
Через иронию, гротеск, юмор, интерактивные моменты игры со зрителем, гиперболизацию Мастер задался вопросом: А ЧЕЛОВЕК - ВЕНЕЦ ЛИ ТВОРЕНИЯ?!;
Изображённые визуально в безупречном монологе одним из  главных героев Бромом Исаевичем (умной заговорившей от невозможности более молчать собакой, явно обладательницей еврейских корней) кавычки в начале спектакля и есть ответ. Как мы умудрились докатиться до того, чтобы библейская аксиома, цицероновское утверждение, стало риторическим вопросом и не в пользу людей?! Трагичная правда, с которой придётся как-то жить дальше…

Актёр СТИ Александр Антипенко, сын того самого Григория из «Не родись красивой», продышал роль изумительно. Пронёс на цыпочках и высыпал перед нами главные вопросы человечества. Чехов вдруг вырос и стал размером с галактику. Анна Сергеевна и Гуров, на одном дыхании прожитые Алиной Ходжевановой и Максимом Маминовым, вознеслись над пошлой темой адюльтера и создали в воздухе при помощи красок духа, нежности и словесных реприз такую историю любви, что вся жизнь пронеслась перед глазами. Интегрированные в повествование кадры короткометражки «Любовь. Взгляд снизу» (собачий, разумеется) напомнили излюбленный приём Крымова, но и это было гармонично, прекрасно, оправдано идейно и стилистически. Мне кажется, у Дмитрия Анатольевича, несмотря на свободный дух импровизации, широко открытый взгляд на действительность и владение тысячами средств самовыражения, в творчестве все же присутствуют тормоза - продиктованы они жизненным опытом и накопленной за 67 лет усталостью. А Гоша пока горизонта не видит или, точнее, не замечает, он растворен в эйфории от ощущения абсолютной свободы и счастлив вне рамок. При этом у молодого режиссёра даже собака глубока и насквозь философична, а невеста Брома Исаевича Каштанка (она же Тушенка) так филигранно играет на контрабасе, что все человекогерои позавидуют! Дмитрий Шишлянников, артист хора, добавил обаяния спектаклю и подарил отличное настроение зрителям первого ряда, на плечи которых он периодически возлагал свою мохнатую голову;И всем было счастье - я свидетель!

Мне нравятся талантливые интерпретации классики, которые усиливают изначальный авторский смысл произведений, вызывают  у зрителя агонию, смятение чувств, протест, яростный бунт против несправедливости и грехов (в первую очередь, своих же), предвосхищение освобождения, радость ожидания чуда, покаяние и отчаяние потому, что ПОЗДНО, СЛИШКОМ ПОЗДНО…

124 года рассказу великого русского драматурга Чехова «Дама с собачкой», а как ново и затейливо смотрится и звучит постановка Гоши Мнацаканова - к великодушию склоняющая сердца.
Связанные узами брака с другими людьми когда-то Дмитрий Дмитриевич и Анна Сергеевна встречаются в Ялте и влюбляются друг в друга. Истомившись по живому взаимному счастью, они бросаются друг на друга как в омут с головой. С болью во все понимающих глазах они сами себя убеждают как зацикленные на оптимизме доверчивые дети, что сначала будет тяжело - надо подождать, но потом непременно наступит счастье. Через 3 минуты, 3 года или 30 лет - когда?! Снова риторический вопрос. Никто не знает.

Режиссёр местного театра, измывающийся над подопечным Бромом, размышляет в финале: «А будет ли легче и есть ли выход за пределами театра=в жизни?!». Ответ бьет по голове сидящим в зале больно: «Нет!» Становится страшно от осознания безнадежности, в которой каждый из нас пребывает. И уже неважно, богат ты или беден, одинок или окружён близкими, молод или стар. Мы все обречены, если продолжим смотреть друг на друга свысока.
В выразительных монологах, посвящённых любви человеческой, герой Антипенко-младшего то и дело закашливался, что придавало сценам ещё большую правдивость. Если бы мы чаще смотрели друг на друга, как собака на человека - снизу вверх - мир стал бы добрее. Так и есть!

Алина Ходжеванова была естественной в своей экзальтированности и надуманной тревожности. Там не тревожность 12 из 12 , а жажда любить и быть любимой. Извечную женскую беду она сыграла безукоризненно. Временами Алиса мне казалась очень похожей на Машу Смольникову, что не умаляет одарённости каждой. Не удивлюсь, если они дружат и чутко относятся друг к другу.

Как бы нечаянно на сцене, где знакомились, миловались и роднились Дмитрий и Анна, половина букв вывески приморского «Кафе Калигула» погасла - и остался «Кафка». Снова символизм и желание автора придать каждой детали смысл. Конечно, Кафка - кто же ещё?! Писатель, в чьих произведениях переплелись абсурд и тревожный страх, реализм и фантастика; подняты темы отчуждения, экзистенциального беспокойства, чувства вины и безысходности. Кстати, он исповедовал иудаизм и всю жизнь искал Бога.

Отдельных восторженных слов, как всегда, заслуживает фирменный хор театра «Школа Драматического Искусства», возглавляемый 20 лет музыкальной от пяточек до кончиков волос Светланой Анистратовой.
Для того, чтобы восстановить утраченный Свет (подобно трубе архангела Гавриила), играющая  флегматичную продавщицу мороженого, кукурузы и креветок Ольга Надеждина породила такой силищи Miserere, что я вздрогнула и замерла на три минуты божественного исполнения мотета на текст 50-го псалма итальянского композитора Григорио Аллегри. Исполнявшийся в 1630-е годы в Сикстинской капелле во время Тёмной утрени на Страстной неделе Miserere воскрес благодаря оперному вокалу Ольги, в прошлом артистки театра им. Станиславского и Немировича-Данченко, солистки Большого театра, Московского Синодального Хора и Московской филармонии.
«Воздаждь ми радость спасения Твоего, и Духом Владычним утверди мя», - эти строки из Псалтыря однажды прочитавший разве забудет?!

Многоступенчатый финал режиссёра-максималиста напомнил о скоротечности детства и жизни родителей, о которых важно помнить, заботиться и любить. Джазовый экспромт адмирала/главного банкира, роль которого исполнил музыкант-мультиинструменталист Аркадий Кириченко, вдохновил на мысли о хорошем. Не зря он прожил 15 лет в городе контрастов, небоскрёбов и современного искусства Нью-Йорке.
Однако одной фразой адмирал, а, может, и лично Аркадий подвёл черту под темой эмиграции: «Я бы поехал в Нью-Йорк, но домик в Подмосковье держит». Вот он русский менталитет, на душе (в хорошем смысле слова) «повёрнутый». Вот она до боли всем знакомая ностальгия по малой родине, не нарочитая, а деликатная и оттого кажущаяся искренней.

В рое моих мыслей одна, взлетев 28 августа, так неустанно и парит уже полмесяца: «Самоотверженная взаимная любовь покрывает даже смертельный грех». По крайней мере, хочется в это верить…

14.09.2022