Реверс жизни

1.
Он сидел у её постели и провожал взглядом облака в окне. Она слишком долго его любила, а он прожил с ней всю жизнь и не хотел отпускать одну за порог. Пусть даже если это был порог смерти.

- Слушай ты же понимаешь, что это всё не правда,- из-за угла выглянул дед и укоризненно покачал указательным пальцем левой руки,- Я ушёл раньше её, и она даже не хотела быть со мной рядом.

Дед явно был не доволен начатым мной новым прозаическим произведением. Он уже много лет был рядом, и не только он. Иногда приходил „Старший дед",- как я его называл, Шаман-Кондрус. Вообще жилось мне не скучно. Только много времени отнимало. Чтобы не слышать их требовалось активно жить как работой так и творчеством. Они постоянно несли свои предвестия.
Все, что они несли, я научился фильтровать на точные и допустимые. По принципу „потенциальной вероятности" я научился понимать, чего избежать, а чему не миновать. Если посчитать с чем мне пришлось смириться за эти годы поиска себя и как удалось осознать свою роль определителя судьбы и мотиватора, а не предсказателя, то всё равно что ничего не говорить о диких муках Души и рвении наружу моей бурной натуры.
Только сейчас я смог осознать что сделай я несколько раз по другому, то давно бы лежал в сырой могиле, а ведь я не хочу долго гнить. Мне бы лучше сразу в прах, да развеяться над рекой в деревне...
Совсем отвлёкся. Продолжу пожалуй.
  Дедушка знал, что ей осталось не много,(... в этом повествовании мне придётся заложить послание вперёд) поэтому он пытался уже не цепляться за общую с ней жизнь, а всячески способствовал воодушевлению её перед смертью. Он напомнил бабушке о моих практиках и рассказах о том как оно там всё же лучше если ты старался достойно прожить эту жизнь. Бабушка печалилась и утверждала, что слишком мало сделала для получения спокойного места  в следующем измерении. Да, да, я смог дать ей понимание этого момента как переход в иную реальность со сменой декораций.
  - Ты зачем так со мной?- дед не унимался и всячески критиковал мои произведения, особенно те,  которые я снабжал живым смыслом его идей. Да я писал то, что никогда не было в этой реальности, именно для него. Я писал то, что видел в одной из вероятностей жизни, пока не начал налегать на стихи и я конечно был для него сущим эгоистом.
  Теперь уже не так. Теперь мне не надо всматриваться сквозь призму других реальностей. Сегодня я вижу и воспринимаю всё так как есть. Даже то, что видно не всем.