Пион и Роза

У Пиона было плохое настроение. Впрочем, плохим оно было почти всегда, но сегодня его особенно все раздражало. И солнце  с утра светило слишком жарко. И капли воды после полива из большой серебристой лейки были чересчур мокрые. И Роза, что росла напротив, была невыносимо алой и утомляла глаза.
- Ах, Роза, не хочу тебя видеть! - сказал вдруг Пион и с отвращением отвернулся.
Роза вздрогнула от неожиданности. Эта были первые слова, которые он сказал ей за все время их знакомства. Хотя они и не были то особо знакомы, просто случайно цвели в одном саду. Вот значит, как я ему противна, подумала она, покраснев, даже не зная от чего больше от стыда или волнения. Ведь прекрасный Пион, король цветов, заговорил с ней - обычной Розой, которую люди разве что в шутку называли королевой цветов. Не понимая, что такой шуткой оскорбляют Пиона.
- Я тебя чем – то обидела? - набравшись смелости, спросила Роза, даже не обернувшись на него. Ведь если бы их глаза встретились, то она не смогла бы сказать ни единого слова, так сильно билось ее сердце переполненное любовью к этому прекрасному цветку.
«Какая гордячка, даже не смотрит на меня, - скривил губы Пион, тайком наблюдая за Розой, - Еще бы, ведь считает себя королевой цветов. Наверное, поэтому иногда так, странно и снисходительно глядит на меня. Ведь я хоть и очень красив... но не достоин, ни одного ее лепестка».
- Ну, вот еще, разве можно обидеть короля цветов? – сказал Пион вслух и взглянул на уродливые фиолетовые ирисы, толпящиеся перед ним, и те с восторгом подтвердили, что это совершенно невозможно.
- Тогда почему никогда не смотришь на меня? – спросила Роза, и слезы заблестели на ее глазах как алмазы, делая ее еще прекраснее.
- Значит, не споришь со мной, что я король цветов? – удивился Пион.
- Зачем спорить, если это очевидно? – улыбнулась Роза, - Ты же прекраснее всех цветов в саду! – Роза сказала это совершенно искренне, но Пион не поверил и только зло поджал губы. Он подумал, что Роза просто смеется над ним, но решил не терять лицо и сделать вид, что не понял насмешки.
- Не в саду, дорогая Роза, а во всех садах мира! А не смотрю я на тебя… - Пион чуть не сказал – потому что ты прекрасна и я теряю лепестки от любви, глядя на твою красоту, но никогда не посмею в этом признаться. Ведь я всего лишь Пион и вызываю восхищенные взгляды, только когда тебя нет поблизости, поэтому и не меркну в твоей ослепительности.Но Пион не посмел произнести этого вслух, потому что боялся показаться Розе еще более смешным и жалким, чем уже был и только презрительно фыркнул.
- А не смотрю я на тебя, бедная Розочка, потому что жалею.
- Жалеешь меня? – рассмеялась от неожиданности Роза, - Почему?
Смех Розы только больше раздосадовал Пиона и он продолжил.
- Ты безобразна. Шипы уродливы, даже опасны и готовы поранить любого кто к тебе прикоснется. И к тому же совершенно бесполезна, ведь цветы созданы быть не только украшением садов, но иногда и домов. Но если тебя срежут и поставят в хрустальную вазу, то ты сразу завянешь - назло, чтобы сделать других несчастными, раз сама несчастлива.
Роза хотела сказать, что она несчастна только потому, что пышный и неотразимый Пион не обращает на нее внимания, и погибнет в хрустальной вазе от безответной любви. Но промолчала, боясь оскорбить его своими чувствами еще больше, раз даже один ее вид вызывает у Пиона отвращение и жалость. И разве она простая Роза могла рассчитывать на любовь цветочного короля?
Так и росли до поздней осени на разных концах сада король и королева цветов, влюбленные, но боявшиеся признаться в своей любви. Даже первый снег на лепестках не мог убедить их открыть друг другу сердца, и они только дрожали от холода и тоски. А когда Пион, наконец, набрался мужества и прошептал первое и последнее:
- Роза, я тебя люблю … - слова застыли в морозном воздухе и долетели до замерзающей Розы лишь маленькими снежинками, заставившими ее лишь сильнее продрогнуть.
Губы Пиона навсегда онемели, но он еще долго любовался королевой цветов в блестящей снежной короне, как и Роза, любовалась своим заснеженным королем. А когда в небе зажглись первые звезды, оба уснули крепким цветочным сном.