Сумасшествие

Виктор Матюк

Сумасшествие

Сумасшедшие есть везде, даже в сумасшедшем доме, они в неге и истоме
Мысленно пребывают вне дома, их стезя всем докторам знакома,
С утра в голове кутерьма, не от великого ума кругом идёт голова!
Чтоб сойти с ума, его надо иметь, под ногами топорщится земная твердь,
Посмотришь вверх, там перстом грозит Творец, что встретишь смерть,
Как брошенный роднёй анахорет, главное – успеть, хотя бы мысленно взлететь
До голубых небес, чтобы отныне и впредь пылать, гореть, а не тлеть,
Земная круговерть продолжается день и ночь, безумие достигает тех,
Кто видел грех и был человечнее всех! В миг предстоящих встреч
Грешный человек держит в руках огромную жердь, ему бы успеть
Постоять за себя, стеная и скорбя, достать из кармана три рубля,
Сердцем, скрипя и безмерный грех, кляня, каждый пытается обелить себя!
Пусть падшая женщина пеняет на себя, что деньги с клиентов брала,
Верность не берегла, она в дебри страсти по доброй воле ушла,
Сама себя принцессой любви нарекла, но не смогла свой взгляд
Стремглав оторвать от зеркала, в нём много дней подряд
С раннего утра выглядывает рыжая косматая голова,
Едва губами шевеля, пожар в чужой душе погасила,
Но исчерпала все силы и мощь, вывод наивен и прост:
Звезда, с неба сошедшая вызвала полное сумасшествие,
С ума сошли все, кто по нужде, кто без нужды
До сих пор изучает витиеватые зигзаги судьбы!
Увы, мы высокой властью не облечены,
Большим опытом обременены, но счастья на свете нет,
Только словесный сумасшедший бред разносится окрест,
Жизнь преподносит сумасшедшим урок, они несутся, не чувствуя ног
Навстречу счастью и мечте, оставив семью за закрытыми дверями,
И за себя молятся в златоглавом храме, на них взирают прихожане
С усмешкой на лице, нет никаких мыслей ни у кого о Творце!
Истина в душе, она таится вовне, а безрассудство чуть в сторону отошло
И полоумие ждёт часа своего, вечного нет ничего, счастье стучится в окно,
Ему не открывают фрамугу то ли с радости, то ли  с испугу, возможно с недуга
Боятся обнажать свои сокровенные чувства, жизнь полна коварства,
Ей присущи треволнения и мытарства, любовь на стороне и пьянство
Обожает жалкое большинство, неужто оно с ума уже сошло! Не поверю ни за что,
Что в жизни, как в кино: никому быть умником не дано! Это не отражено в законе,
Человек скромный, но неугомонный может взять в руки нож кухонный,
Чтобы в очередной раз доказать, что он не сумасшедший и не дурак!
Согнув руку в локте, он не станет говорить плохо о текущей эпохе,
В громогласном потоке слов и фраз слышен уличный мат много раз,
Кто-то с опозданием может сказать в своё оправдание, что он не знал заранее,
Что сумасшествие тайно ждёт часа своего пришествия, и тогда пусть звонят колокола
Об отсутствии  ума, коль голова пуста, пусть тогда молча уста, а щетина вокруг рта
Исполняет танец живота, коль душа не заперта и открыты её врата для греха,
Тогда и мысль мертва, её намерения устремляются ниже пупка, доходят до голенища сапога
И устремляются в пах, или же могут угодить в правый глаз, чтобы возникший страх
Не бросался мигом в глаза, пусть сохраняется житейская интрига для раба и холуя,
Пристально глазея, как на нет сходит высокая идея из уст старого и плешивого брадобрея!
Тихое помешательство постоянно стучится в каждое окно, и пока в душе темно,
Оно объясняет тихо и скромно, что может ужалить очень больно в душу или в плоть,
Пусть решает сам Господь, кого Он будет отстранять  от ораторского постамента,
Дождавшись подходящего момента, он на твёрдый разум действует сглазом,
Мысль крылатая, сильно измятая, небритая и патлатая ратует за святые образа,
А за глаза утверждает она, что словесный фарш, как дурман грешника донимает так,
Что разум видит только смуту каждую минуту, чувствует стужу лютую,
Подвергшись соблазну, мысли меняют маршрут, идут по звуку
И ходят по кругу вокруг да около, пока солнце в душе ещё не взошло,
Всё, что было, прошло, ряской заросло, плоть набрякла слезами
И приторной лаской, а седая голова забита грязными словами,
Чтобы с первыми лучами солнца достучаться до Творца,
Лишившись покоя и сна, ты думаешь о муках крестных,
Не замечает красот окрестных, но видишь повсеместное зло,
Которое навечно в грешную душу открыто вошло! Оно, как осьминог,
Входит в плоть, минуя порог, чтоб  твой рот был закрыт на амбарный замок,
А ты, как единорог путал слог и не мог ничего обобщать, и решения сам принимать!
Лоб мокрый покрылся испариной, мысль пролетела стороной, присела на шумной мостовой,
Пожала плечами, и ушла мелкими шагами, семеня, стеная и скорбя, оставив неприятный запах
Исподнего белья, то ли на Восток, то ли на Запад, разум весь в заплатах, едва дышит ладаном,
И мысль о чуде одном постоянно стоит перед открытым настежь окном! Неужто мы идём ко дну,
Через минуту одну окажемся в плену безрассудства, болит голова, она путает фразы и слова!
Ей бы сменить белизну, но судьбу нельзя менять, за ней наблюдает всемогущий Зодиак,
У него есть разум, есть талант, он – не дилетант, имеет такт общения,
Хотя возникающие недоразумения требуют терпения, ибо ты – не глыба,
И потому плоть твою Спаситель разумом и мощью мысли сполна не насытил!
В плеске дум ты едва различаешь запредельный шум, исходящий из мироздания,
Остаются жалкие обрывки  совершенного сознания, но не осталось желания
Посвятить себя созиданию, вследствие непонимания и неприятия покаяния
Лично ты становишься детищем всеобщей хандры, если бы лично ты стремился стать счастливым,
И не говорил об этом голосом фальшивым, страстью томимый и не многоречивый,
Ты слышишь внеземные речи и мотивы, с тобой те голоса говорят, как с равным  себе
На языке державном, речь идёт о главном, канувшем в Лету бесславно
И побеждённым огромным динозавром в поединке бесславном,
Где сила и мощь превратили грешника в тонкую жердь или трость,
Он был бы не прочь чем-то самому себе помочь, какая-то бестолочь
Продолжает воду в ступе толочь, а там за дальним перевалом
Мысли разошлись со скандалом по весям и городам,
Чтобы докучать по ночам даже подзаборным голодным псам!
Мелькнёт в глазах счастливый яркий свет, ты счастлив наконец,
Перед тобой долгожданный туалет, тебе бы успеть добежать
И в нужную позу встать, а уж потом свою песню допеть до конца! На всё воля творца!
Мысль бьётся о гнилые сваи, её сбивают с толку проходящие трамваи,
Все твои члены устали, но устояли от соблазна, мысли праздные, такие разные,
Чистые и грязные, здоровые и заразные  они спрятались в многоголосой толпе,
Она сама себе на уме! Что-то в тот миг причудилось, и привиделось мне,
Странный образ на треснувшей стене был похож на мираж в открытом настежь окне,
Неужто ты вновь на коне? Хотя живёшь наедине в кругу скрытых мыслей и дум,
Решаешь наобум как-то судьбу обмануть, особо не вникая в суть происходящего,
Столько бед приносящего, но оно уже давно не интересует никого!
То, что в борениях было рождено, осталось в памяти глубоко,
Оно вертится перед глазами, как веретено, но обществом не признано оно,
И потому не желает ни с кем говорить по существу, опустив голову, мнёт пожухлую листву,
Сжимает во рту железную узду, уподобившись старому скакуну, попадает в кабалу дум своих,
Они в тот же миг пишут новый триптих о победах и поражениях своих!
Ближе к утру тебя клонит ко сну, ты сменил белизну, осознал свою величину,
И не предал православную страну, не шатался по задворкам жития,
Лишь иногда петляла твоя узкая и скользкая стезя среди пожарища,
Ты сбился с пути в поисках надежного товарища, но вновь увидел тщету,
Твоя жизнь стоит на кону, ты завидуешь жалкому большинству, что оно
Ничем не озарено, у них есть собственное гнездо, у тебя же нет ничего!
Есть руки, есть голова, но она пуста, все мысли измяли каменные жернова
Земного бытия, но после них осталась яростная струя, она, стеная и вопия,
Ходит по острию ножа, реалии бытия матеря! Печаль разум омрачила,
Забрала мощь и силы, к кресту пригвоздила, чтобы грешник не мог самостоятельно плыть
По бушующему океану страстей, рокот гонит старика взашей, нет для него добрых новостей
У пришлых людей, в истому бессилья он долу опустил ослабевшие крылья,
Нет прежнего изобилия  чувств, они вошли в эзотерический круг и вокруг тьма кромешная,
 А поросль здешняя боится семейного насилия, только трепетный свет повсеместных надежд
Останавливает вездесущий бред, он – предвестник поражений и побед, черны их дела,
 А за углом притаилась мгла в ожидании нравственного суда, от прозы жизни деться некуда!
Я был тоже счастлив когда-то, путал числа и даты, был кандидатом в депутаты,
Но пришёл домой слегка поддатым, и поехало, и пошло, закрутилось веретено,
Каменные жернова исказили фразы и слова, после них осталась серая придорожная пыль,
 А рядом цвёл степной ковыль! Истину исказила старинная быль, лишила телесных сил,
Да, обожал женщин грешных, да, я их от толпы защищал, иногда из-под полы доставал кинжал,
Но в ход его не пускал!  Любил я женщин, не меньше чем они любили меня,
Но встречался с ними только две ночи и три дня, потом расходилась стезя,
Быть может, не было ума, видать по всему не судьба страсть в душе погасить
И праведно жить, когда в углу избы железная кровать скрипит, а грех вот-вот возопит
К небесам, там должен быть возведен моими руками златоглавый храм, не получилось,
Задуманное в жизнь не воплотилось, и вот ты по уши лежишь в грязи, только глаза видны.
Гуляешь от зари и до зари, тебе потворствуют три гитарные струны, они едва дребезжат,
Их полутона трудно понять., ты рад сбежать от самого себя, но куда? Трудна тропа земного жития,
Образ дурного сна, похожий на странный мираж у открытого настежь окна, преследует полдня!
Вообще грех ходит в длинном и чёрном плаще, рваная сума на плече,
Сучковатый посох в руке, согнутой в локте! Мне не играется, мне не читается,
Часто жизненная проза вспоминается, не мил мне домашний уют,
Толпа вникает в суть, и вот пришлые люди тебя веду на гражданский самый праведный суд,
Детишки вокруг снуют, молодые парнишки на сторожевой вышке играют в картишки,
За ними наблюдают воришки исподтишка, до последнего прыжка осталось сдать три шага,
Доля нелегка у стареющего мужика, он – раб каждого стиха, ему свободу в действиях нужна!
Крепись, старина,  пусть из-за решеченного окна вся Иордания  тебе не видна,
Но ты ещё не импотент, можешь им стать в один момент под аккомпанемент бывшей жены,
Её странные напевы пришлой старины мне вообще не нужны!
Сколь бы не был горек мой жизненный опыт, который в жестокой борьбе добыт,
Мысль не прекратит свои полёты в темноте, она оставит след на белоснежном белье!
Мне везде до *** причитается, но нигде ни *** не отдают, все смерти грешника ждут,
Когда же будет день погребения, не будет ни свечей, ни  церковного пения,
И только слова сожаления и молитва о прощении изменит недоумение
По поводу свершённых дел, ты – жив и цел, многое в жизни сделать успел,
Но слыл сумасшедшим, свой путь не нашедшим, не приемлющим чужой диктат,
Утвердивший в семье старинный православный патриархат, ты уже ничему не рад,
Хотя вокруг немало статных баб, ты рад  был бы их обнять и к груди прижать,
Но не мил тебе домашний уют, таких нигде давно уже не ждут!
На них член с пробором кладут! Жуть одна вокруг, а ты – хирург
И все вокруг орут, что тебя у постели страждущего ждут!
Близок каюк, но кому? Грешнику одному, бездельниками переполнена толпа,
Но у всех почти  одна и та же скользкая и узкая стезя вблизи гаснущего огня!
Догорает полымя, момент драматический, опять возникает обман оптический,
Восстал из небытия орган эротический, у него странное название, но одно общее задание:
Осилить те знания, которыми полны старинные предания, они до скончания лет
Будут мне во время сна петь свой собственный сонет, мне же дела нет до чужих страданий и бед,
Я – стар и сед, мне немало лет, пусть все анонимы, легкоранимые, выбирают себе псевдонимы,
Им пряником выглядит кнут, они на копейки живут, не плачут, а пьют и в компанию к себе зовут!
Алкаши разольют по братски, допьют бутылку под завязку, не прольют ни капли наземь,
Обсудят разом всё, что было, что будет и что давно уже прошло, и травой – полынью заросло!
Только твой застывший разум тебе напутственного слова никогда не скажет,
Он лишь укажет указующим перстом на жизнь за бортом, там ты плыл на утлом челне,
Был предан жене, и соответствовал вполне названию муж, потом ты стал – супруг,
Тебе недосуг вертеться вокруг своих давнишних подруг! Напрасен Сизифов труд,
Он искажает суть земного бытия, но не я – себе судья, есть у меня старинная ладья,
Усядусь на неё, забуду про всё, и буду помнить лишь один предмет,
Которому пристойного названия  давно уже нет!

г. Ржищев
17 сентября 2021г.
17:30