Сестра и подросток

Сестра и подросток.
Каждый смотрит на те или иные обстоятельства по-своему: я пишу, как помню, а другой участник событий прочтёт и скажет, что все было совсем не так.
Сестра моя волевая и строгая, только за этим фасадом скрывается добрая, романтичная, интеллектуальная с долей иронии натура. Еще в детстве в ней ярко проявлялись лидерские качества.
Она была в четвертом классе, когда к нам домой неожиданно пришли родители мальчика, который учился в той же школе, что и сестра. Они жаловались на Лену, говорили, что она испортила его красивое лицо, короче, разбила ему нос. Отец выслушал жалобы и сказал: «Всё так, но ваш мальчик учится в седьмом классе, и как же вы объясните, что подросток, почти уже взрослый, жалуется на то, что его победила маленькая девочка?». Отец, естественно, не стал упоминать, что уже давно сам обучил Лену особому приему, а он был прост. Они тренировались на отце. Лена хватала отца за чуб одной рукой и тянула на себя, другая рука двигалась в ином направлении – точно в нос. Учитывая, что в те годы мальчиков стригли коротко, но оставляли спереди чубчик, сестра могла бы набить кучу носов, но ей это было не нужно. Она училась довольно хорошо и закончила школу с серебряной медалью.
Я помню, что у нас часто собирались её одноклассники, что-то обсуждали, слушали музыку на катушечном магнитофоне, танцевали. Один одноклассник, очень высокий, сажал меня на шкаф – дух захватывало от высоты. Но всё это было на старой квартире: и моё раннее детство, и её школьные годы.
Когда она поступила на первый курс медицинского, мы переехали в другую квартиру. Как-то раз отец принёс ведро с краской, чтобы покрасить в комнатах полы. Он поставил его на балкон. Сверху ведро было закрыто газетами.
Чтобы увидеть окружающий пейзаж, ведь роста мне тогда не хватало, я вставал обеими ногами на края ведра. Один раз я промахнулся, порвал газету и угодил прямо в краску ногой. Попытался быстро ее выдернуть, но получилось только хуже – я опрокинул ведро. Краска медленно стала вытекать в нижнее отверстие балкона. Я пытался поднять ведро, но оно было очень тяжёлое, и пока всё не вытекло, так и не смог поставить его вертикально.
Наша квартира была на седьмом, поэтому с седьмого по второй этаж все балконы были помечены. Дом был новый, и многие делали ремонт. Часть вещей складывали на балконах. Краска, падая на перила каждого балкона, разбрызгивалась и оставляла на всех вещах мелкие капли. Даже сейчас, спустя 47 лет, когда я прохожу мимо нашего старого дома, на асфальте под балконами я вижу следы той коричневой половой краски, видимо, очень хорошей, раз за всё это время она не стёрлась.
Вечером, когда с работы пришли родители и оценили масштаб бедствия, было решено отправить меня и сестру устранять последствия. Сестра взяла ацетон и нож. Мы стали звонить в квартиры. Реакция людей была разная: кто-то истерично кричал, а я стоял, потупив взор, кто-то отправлял нас чистить балкон, раз уж пришли. Мне совсем не было страшно и стыдно, ведь я же не специально, а случайно. И тем более, у меня за спиной стояла старшая сестра с ножом и ацетоном.
Так мы познакомились почти со всеми соседями. На третьем этаже нам открыл дверь интеллигентный мужчина лет тридцати, как мне тогда казалось. Он пригласил нас в квартиру, в которой за столом сидели мужчины и женщины. Лена объяснила, зачем мы пришли. Они сказали, что это всё ерунда и пригласили к столу. Виктор и Люба, владельцы квартиры, были артистами Саратовского ТЮЗа, и все их друзья были актерами труппы. Моя сестра быстро нашла с ними общий язык, что послужило началом многолетней дружбы. В ту пору ТЮЗ славился своими постановками на всю страну, и мы не пропускали ни одного спектакля. Мне тоже нашлась компания: дочь актеров Вика одного со мной возраста и маленький Серёжа. Позже Вика продолжит династию и тоже станет ведущей актрисой ТЮЗа. В общем, всё, что так ужасно начиналось, закончилось неплохо.
Я уже писал, что сестра поступила в медицинский институт, и для того, чтобы лучше освоить предметы, Лена читала мне лекции вслух, или я читал, а она запоминала. Очень интересно проходила подготовка к экзаменам. Сестра зубрила, читала, а когда была готова, заходила в комнату, где я сидел за столом как строгий экзаменатор. Мне тогда показалось, что анатомия человека – очень сложный предмет. А вот психиатрия или судебная медицина, которые проходили на старших курсах, давались нам легко.
Примерно в то же время Лена решила сделать из меня настоящего джентльмена или принца крови, не меньше. Для этого мною была освоена целая программа этикета: всегда здороваться с соседями и бабушками, сидящими на скамейке возле дома, пропускать вперед женщин, независимо от возраста, предварительно открыв им дверь, но это не касалось лифта и транспорта. В лифт первым заходит мужчина, из транспорта он первым выходит и, обернувшись, подает следующей за ним женщине руку. Обучение проходило просто, если я забывал пропустить кого-то или подать руку, то получал подзатыльник.
Настолько сестра вбила мне в голову (реально вбила)) это, что даже сейчас, выходя из транспорта, я протягиваю руку женщинам. Правда, в последнее время они по-разному реагируют на моё джентльменство. От неожиданного восхищения до ступора и страха, как будто я маньяк В любом случае, спасибо сестре за науку.