Утопец

  Июльским ясным утром в дверях семьи Васильевых раздался продолжительный глухой стук. На прогнившем от времени пороге дома стоял невысокий мужчина средних лет, держащий в правой руке некий сверток бумаги с письменами.
-Илья Васильевич, извольте рассказать народу о Петре.
-Не хочу я о нём говорить... Сельчане что ли наши жребий не слыхали его, али умозаключение сами строить изволят?
-Слыхали разумеется. Слыхали. Дак, может о своём мнении вы на собрании поведаете?
-А что мне уж там говорить. Помер мужик, что ж теперь сделаешь?
-Всё равно приходите, коли времени сыщите.
-Дел у меня больше нет, нежели мертвеца оплакивать. - бросил Илья, хлопнув дверью перед лицом собеседника, которая едва не слетела с петель, после чего вернулся к своим привычным делам, а незнакомец, махнув рукой, поспешно удалился.
-Зачем же ты так, Илюш, что ж ты так злобно то? Разве Петр, друг твой покойный, храни его господь, заслужил такое отношение в свою сторону?
-Женщина, помолчи. Чё ж покойнику то?, - переламывая полено на две равные части подметил Илья.

  Протяженно вздохнув, Марья Васильева поспешно удалилась с глаз Ильи на кормёжку голодных кур. Яркие лучи солнца выжигающим светом ослепили Илью, а пот большими гроздьями свисал с непогладающего рук труженика.
Все деревенские имели своё занятие. Дел у всех и каждого было навалом. Кто-то, как герой торжества, колол дрова, кто по грибы, а кто за будущей дичью на охоту. Лишь старая и потрёпанная наковальня не могла дождаться своего хозяина. Селяне высоко ценили товарища по общинному быту. Петра. Покуда хата его без надобности пустовать не начала. Но всё же тот мир покинул, а уважение никуда не делось.

  Слух, разнёсшийся в деревне, передавал из уст в уста товарищам каждый мальчуган округи. Да что там говорить. И взрослые были в том числе. Говорили мол: «Утонул бедолага, в колодец рухнув во тьме ночной». По своей воле или по воле случая молва не уточняла.

  Тем временем день переходил в полдень. Все те, кто безудержно работал с утра, разбрелись по своим древним халупам, а после плотного обеда, как было принято в духе тех времен, принялись дремать. Весь люд верил в одну легенду, которая плотно закрепилась в общественном сознании с корнями, ибо ежели в полдень работать надумаешь - полуденица одурманит, а то и заберет. Не знаешь что хуже.
После жаркого дня, как полагалось, все мужики селения собирались в, стоящей в недалёком лесу, харчевне, словно им там мёдом помазано, как говорится.

  Наш герой, будучи заядлым любителем наполнить желудок этиловой чумой, не отказал себе в подобном ежедневном удовольствии. Различений немного. Войдя в старую харчевню, и не найдя себе иного места Илья присоединился к мужикам у самого первого же стола. Разговор односельчан как бы вернул его к утренней встрече и насущному вопросу.
-Хороший парень он был всё-таки. - заявил один из сидевших за столом.
-А мечи ковал какие мощные! Ни зазубрины, ни пылинки! - выкрикнул местный весельчак Фома.

  Несмотря на очевидный поминальный обед, Илья опрокидывал одну кружку пива за другой, казалось бы уже давно забыв и отложив в далёкий ящик недавнего друга.
-Когда ж хоронить то будут, а? Знает кто? - спросил всё тот же Фома, но уже озадаченным и серьёзным голосом.
-А ты пойди, да похорони, молодой. Нет у Петра покойного родственников вовсе. Даже дальних-предальних. От чехотки померли ж все. Давно дело было. - возразил пожилой седой старик Савелий, который с ощутимой тяжестью даже умудрился приподняться со стола от, как ему казалось, невежества Фомы.
Илья сидел с отстранённым лицом. Он даже ни с кем не поздоровался. То ли он считал себя виноватым, то ли, что скорее всего, просто забил на всё и не хотел вникать в суть происходящего. Однако последние слова Савелия бросили его в дрожь, Ведь Петя просил еще давно денег занять чтобы хотя бы мамку похоронить на кладбище. Чтобы черви не ели и по-человечески в гробу деревянном лежала, однако скуп он был. Именно поэтому он не помог, нуждающемуся в деньгах как никогда, товарищу.

  После поминок, отправились те самые мужики на собрание. Лишь Илья остался, уснув с пустой кружкой на деревянном столе, залившись слюной и соплями. На вече, что не удивительно, пришли все члены селения. Обсуждали они проблемы стоявшие. Как да сколько собирать на самое дешёвое отпевание, да на похороны несчастного.

  А у главного героя единственной непосильной задачей было дойти до дома. Время тем самым уже стояло ночное.
-Опа, мо-о-ё?! - воскликнул размазанный алкоголем Илья, таращась на покосившийся забор своего жилища.
Мрачная, еле видная Луна освещала деревню. Единственный искусственный огонёк отдавался от лачуги Ильи. Он плюхнулся всем телом на стог сена в прихожей, как делал всегда, но... Вдруг глухие стуки в дверь прервали пьяный сон Васильевича. Сквозь мрачный коридор он шёл к такой близкой, но далёкой двери. Открыв её и подняв глаза на визитёра герой чуть не потерял рассудок. Опухшее и зеленоватое, на половину сгнившее тело стояло на его пороге и сделала худой ногой шаг вперед, швырнув Илью на пол. Через белое нечто, находившееся в глазах пришедшего, Васильевич с трудом узнал старого приятеля. Все окна дома распахнулись и существо издало ужасный рёв. Сквозняк, ворвавшийся в хату, тут же загасил лампаду, что отныне не зажигал никто в проклятом доме никогда.

17 ноября 2019 года