Сотая ступень

Вот уже несколько часов я петляла по освещенным тусклыми лампами коридорам, ведомая златокудрым юношей. Меня выпустили из мрачной затхлой комнаты, где я жила. Сказали идти за ним. И я пошла. Безропотно подчинилась. Почему? Не знаю. Ни единого вопроса, ни капли сомнения не закралось в голову. Так было должно.

За всё это время юноша ни разу не взглянул на меня. Мимо мелькали однообразные серые стены и такие же двери. Ни одного окна. Тихий шепот звучал из-за каждой двери, голоса звали зайти и остаться. Временами я слышала плач. Горький, надрывный. Такой бывает лишь навсегда. Мой проводник тоже слышал их, ежился, тряс головой, видимо пытаясь заглушить. Бормотал себе что-то под нос. Спотыкался. Но не сбавлял темп.

Мы остановились лишь раз, когда путь нам преградила запертая дверь и охранник, сидящий перед ней. Тонкая бледная кожа, морщинистый лысый череп, маленькие заплывшие белой мутью глаза... Златокудрый молча достал из кармана пропуск. Охранник, осклабившись, снял с пояса связку ключей и открыл дверь. К шепоту, звучавшему в коридоре, добавился далекий рокот реки.

Спустя еще тысячу шагов, десяток поворотов и сотни дверей коридор закончился ступенями. Лестница уходила вверх сквозь непроглядную тьму к яркому пятну света. Мы начали восхождение. Юноша упорно шел вперед, но я видела, как тяжело давалось ему каждое движение. Десять. Двадцать. Тридцать. Он остановился, я замедлила шаг. В очередной раз тряхнув головой, словно изгоняя дурные мысли, мой проводник продолжил путь. Сорок. Шестьдесят. Шепот, преследовавший нас, утихал за спиной. Восемьдесят. Девяносто. Половина осталась позади. Он шел все медленнее. Ступенька номер сто.

Он обернулся. Голубое небо Фракии в его глазах, смешанное с тревогой и тоской, рассеяло забвение, окутавшее мой разум. И я вспомнила его. Звездные ночи для нас двоих; песни, что были спеты только для меня; зеленые луга Диона...
И в это мгновение все исчезло.