Хвощ и Максик

     Когти   надо   было   рвать  срочно.  Мусора   засекли   их   «малину»  и   могли   нагрянуть  с   минуты   на  минуту.  Всё  это  сверхпроницательные   мозги  несусветного   ворюги  Жорки  Хвоща  осознавали  распрекрасно,  а  ноги  уже  несли  его  горемычное  туловище  подальше  от  мрачной  бандитской  берлоги.

      Выписав  по   слякоти  хмурых  двориков  серию  самых  невероятных  зигзагов,  Хвощ  очутился  у  давно  не  знавшего   свежей   краски  металлического   забора,   по   ту   сторону   которого  распространялись  густые  заросли  высокой   сирени.  Жорка,  взявшись  за  разновысокие  железные  рожки,  перемахнул   изгородь.   Преодолевая   преграду,   он   зацепился  курткой  за  торчащую  из   забора  проволоку  и   прорвал   на   своём  воровском  обмундировании  громадную   дыру.  Хвощ  глухо   выругался  самым   дьявольским  образом  и,  прикрывая    сухощавой   ладошкой   «пробоину   в   доспехах»,  шагнул   сквозь   заросли  сирени.

      Перед   Жоркой   возникла  одинокая   пригорюнившаяся  скамейка  с   пологой   спинкой,  испещрённой  всевозможными  хулиганскими  надписями.  Хвощ  устало  опустился на  скамейку   и   длинно,  с   присвистом   выдохнул.  Можно  чуток   посидеть,   перекурить.

      Вдруг  из-за  раскидистого  куста   сирени  выбежал  небольшой  головастый   карапуз  в  роговых очках.  Он  бесстрашно  подскочил  к  Хвощу  и  звонким,  словно  колокольчик,  голосом  воскликнул:
  –   Привет!

      Несколько ошеломлённый появлением ребёнка на угрюмых аллейках   полузаброшенного   парка  Жорка   бестолково   воззрился  на   мальчика   и   рыкнул:
  –   Ты,   шкет,   канай   отсюда.

      Жоркина  рекомендация  не  оказала на карапуза  ни  малейшего  влияния.  Мальчишка,   закинув   колено   на    скамейку,  проворно  влез   на   сиденье  рядом  с   Хвощом  и   в   порыве  неукротимой  любознательности   поинтересовался:
  –   А  что  это  значит?
  –   Что? – не   понял  вор.
  –   Ну,  это…  канай!
  –   А,    это!.. – Хвощ  почесал    затылок,  беспомощно  моргая   глазами. – Это   значит  того…  будь   аккуратен.  Понял?
  –   Понял.   А   как   тебя   зовут?
  –   Меня?  Хв…  ой!   Гоша.
  –   Привет,  Гоша! – Мальчуган  протянул  Жорке   маленькую   ручонку.– А  я –  Максик.
  –   Здорова,  Максик.  –  Хвощ  пожал  руку  мальчика. – А  ты  чё,   здесь  один?
  –   Нет,  у  меня   здесь   деда   дворником   работает,   мы   с   ним   метём.  Деда   пока   в   магазин   пошёл,   а   я   тут.  Давай  с  тобой    поиграем!

      Глаза  ребёнка  двумя  тёплыми  солнечными   лучиками  глядели   на    истасканную   физию  Хвоща.  Глубоко  внутри,   где-то  под   разорванной   курткой  Жорка  довольно   явственно   ощутил,   что   в  его   воровской    душонке   что-то   шевельнулось,   там   будто   треснула  старая   штукатурка.   Он   тряхнул  своей   бедовой   головушкой  и  с   опаской   спросил:
  –   А   твой   дед   сильный?
  –   Деда   самый   лучший! – заявил  Максик. – Давай   играть   в  трансформеров!

      Мальчик  ловко   скинул  с   плеча  миниатюрный  рюкзачок  и   добыл   из   него   двух   затейливых  роботов – жёлтого  и  красного,  с  выдвигающимися   пучеглазыми  головами  и   приделанными  на  плечах   и   бёдрах  автомобильными   колёсами.

      Хвощ  сидел  в  необоримом  оцепенении.  С   ним   творилось   что-то  немыслимое.  Впервые  в  жизни  маленький,  абсолютно  незнакомый  человек  с   неподдельным   доверием  и   невыразимой   искренностью  общался   с  Жоркой,   поведывая   о  самом  лучшем   деде   и   показывая   свои   любимые   игрушки.
  –   Это  трансформеры, – говорил   карапуз,  демонстрируя  Хвощу  своих  причудливых  роботов. – Они  прилетели   к   нам  с  Кибертрона,   чтобы   сражаться   со   злыми  десептиконами.  Этого  зовут  Бамблби,   а    этого   я   не   знаю…  Ты  смотрел  про   них  кино?

      Хвощ   обалдело кивнул  и,  не   желая  расстраивать   Максика,  начал   неумело   включаться   в  затеянную   мальчиком   игру.

  –  Смотрел,   конечно, – пробасил  Жорка. – Это  Балби,   как  ты  сказал,   а   этот – Гришка.
  –   Гришка? – без  малейшей   фальши  удивился  Максик. –  А   разве  там  есть  такой?
  –   Конечно! – Хвощ  поудобнее   угнездился   на   скамейке  и   взял   в   руки  красного   робота. –  Он  там  в  последней   серии   появляется   и  мочит  всех   этих…  дефектонов,   как   ты   сказал.
  –  Гришка!.. –  восхищённо  выдохнул   Максик,  глядя  с  нескрываемым   восторгом  на   доселе  неведомого   и  безымянного   робота.   Хвощ   в   его  глазах  покрывался  лаврами  неоспоримого  авторитета   и   громадного   уважения. –  А   как   мы   будем      играть?
  –   Мы   будем   играть…   как   трансформеры    ездили   на   рыбалку! – радостно     возвестил   ребёнка   Жорка.  Рыбалка  была   единственным   мирным  мероприятием,   которое   пришло   ему  в  голову. – Короче,   эти   твои   трансформеры  нагнали своим  бабам  пургу,   что   они   на   стрелку   с    дефектонами,   а   сами   удочки   взяли   и  свалили   на   рыбалку…
  –   А  у  них  тоже  бабы   есть? – изумился   Максик,  слабо   ориентируясь  в  витиеватой   терминологии  Хвоща. – И  дедушки   тоже?
  –   Конечно,  есть   бабы,   как   они    без   них, – сказал  Жорка. – У  Гришки   вон  ваще   стерва,   змеюка.  Кроме   как   на   войну,   никуда   его   не   отпускает:   ни   с   корешами  потусить,   ни   в  баньку   с  братвой,   ни   пивка.  Ну,   а   тут   они   с   кентом   соврали – и  на   рыбалку!..

      Перед  глазами  Хвоща   сию   секунду  всплыла   из  тумана  детских  воспоминаний  покрытая   дымкой  некоторого   забвения   его   далёкая,   первая   и   единственная   рыбалка,   когда   он   ещё   не   будучи  Хвощём,   ещё   не    будучи    даже   Жоркой,   бегал   по   высоченным    камышам  и   с  нетерпением  глядел   на   замерший  на   водной   глади  пруда   вытянутый    поплавок  дедовой  удочки.  Вспомнились   треск  горящего   хвороста,   непередаваемо  пахнущий   дымок   и   бесподобная,   вкусная,   сваренная   тут   же  на   берегу   уха…

  –   А  дальше  что    было    на   рыбалке? – звонкий  голос   Максика   вырвал  Жорку   из   сладостного   тумана  ностальгии.
  –   Дальше? – Хвощ   заёрзал   на   скамейке. – Дальше   они   с  Гришкой   приехали   на   пруд,   закинули   удочки,   развели   костёр  и   набухались   в  хламину…  Ой! – Хвощ осёкся,  понимая, что сюжет  его сказки  о  трансформерах  принимает   вовсе   не   детское   развитие. – А,  короче,  когда  домой   ехали,  Гришка   так   газанул,   что   выдрал  на   повороте  рычаг   шаровой  опоры.  Видишь,  как   у   него   колесо   хлябает? – Жорка  показал  на   едва  удерживающееся  колёсико   на   бедре   причудливого   робота.

      Видимо,   в   понимании   Максика   игра   в  трансформеров   представлялась  в   несколько   ином   свете,   поэтому   мальчик   предложил  новое   занятие:
  –   Нарисуй   мне   зайку! – и   протянул  Жорке   маленький    блокнотик,  страницы   которого   были  скреплены   сквозь   дырочки   пластмассовой   спиралью.

       Очередная задача, поставленная перед Хвощём, была  ещё  более  трудновыполнимой.  Исторгнув  тягостный  вздох,  вор  принял  из   рук   Максика   фломастер  с   блокнотом  и   глупо   заморгал  глазами.  Не   располагая   ни   малейшими  наклонностями   к   изобразительному  искусству,  Жорка   принялся    малевать   зайку.

       Зайка   вышел  инопланетным   чудовищем,  от  какого  в  диком  ужасе  ринулись   бы   даже  самые  храбрейшие  из  трансформеров.  Вместо  привычных   длинных   ушек  на   элипсовидной  голове    страшилища  высились   пики   огромных  рогов,  которым   бы   позавидовал  горный   козёл.  Из-под  мощных   бровей  испепеляюще  смотрели  на   мир   совершенно  сатанинские  бельмы.  В  центре  приплюснутой  головы  чёрным  пятном  располагался  здоровенный   нос  с  длинными,  простирающимися  в   стороны  палками   усов.  Ниже  угольного   носа   имелся  дряблый  навес  верхней  губы,  из-под   коей  торчали  кинжалы   резцов,  которые   демонический   зайка,  видимо,   позаимствовал  у   доисторического   саблезубого   тигра.  Ниже  жуткой  рогато-зубастой  головы  было   нарисовано  деформированное   туловище  с  рахитичным  пузом  и   вкривь-вкось  присобаченными   лапами.

   –  Зацени,  какой  фраер  твой  зайка! – молвил  Хвощ,  протягивая  Максику  своё   творение.

       Мальчик  с  нескрываемым   ужасом  поглядел  на   космического   мутанта,  нарисованного  Жоркой,   и   непринуждённо   поинтересовался:
   –  Гоша,  а  ты,  наверно,   в  школе   плохо   учился,  да?
   –  Да,  плохо!  Отвратительно, – печально  сознался   Хвощ. – Я  вообще  много   чего  плохо   делаю…  И   мало    чего   хорошо…

      Жорка  уставился   на   песок   под  своими  стоптанными  штиблетами,  силясь  всеми    ущербными   извилинами  вспомнить,   что   же   он   действительно  делал   хорошо.  Хорошо   Жорка   только  воровал,   больше   ничего   ему   на   ум   не   приходило.  Учился,  жил,  общался  и   поступал   он  в   высшей    мере  скверно   и   погано.  Всю   свою   собачью   жизнь  он   телепался   по  каким-то  вонючим  конурам,  водился   с  мерзкими  людишками,  сквернословил,   пьянствовал,  воровал,  убегал  и  постоянно   боялся.  Боялся  Жорка   ментов,  боялся   своих  мрачных  подельников,   боялся   тюрьмы,  боялся   правды,   боялся   всего.  Теперь  он  понимал,   что   вначале  испугался   даже этого добродушного пацана  в  огромных   очках,   так   неожиданно   выкатившегося    из   зарослей    сирени.   Так   больше   жить  нельзя.  Из   этой   жуткой   трясины  нужно   выбираться,   выбираться   и  жить  как-то   по-иному.

   –  А  знаешь,  Максик,  давай-ка  Гришке   колесо   починим! – Хвощ  подмигнул   карапузу,  завладевая   его   роботом  с  хлябающим   колесом. – Я  там  проволоку  видел  никому   ненужную,  щас   мы   ему   всё  отремонтируем.  Подожди   здесь!

       Жорка  спешно   поднялся  с  пошарканной    скамейки  и   протиснулся   сквозь  сиреневые   заросли  к   парковому   забору.  Он   быстро   отыскал   коварно  торчащую   из   изгороди  проволоку,  произведшую  недавние   разрушения   в   его  наряде,   извлёк   из  кармана  самодельный   складной   нож  со   страшным   лезвием  и   принялся   пилить   им   медный   ус.  Срезав  проволоку,  Хвощ  ловко   прикрепил  ей   колесо  к  пластмассовому  бедру   игрушечного  робота   и   полюбовался   пару  мгновений   своей   работой.  Пожалуй,   за   все   четыре  неполных  десятка   лет  это  было   единственным   созидательным  деянием,  бесспорным   и  единоличным  автором  которого  был  Жорка.  Хвощ  заулыбался  от   осознания   своего  благого  поступка.  Он   слышал,   как   в   его   душе  с  треском   ломалась  цементная   скорлупа,  десятки   лет  сковывающая   его   сердце.  Всё,  дальше  будет  другой  путь, другая   жизнь.  Хватит.  Жорка  твёрдо  решил.

        Он,  озарив  свой   морщинистый  и   истасканный   лик   счастливейшей  в  галактике   улыбкой, повернулся,  чтобы  пойти  к   Максику,  и  застыл  каменным  изваянием.  Перед  ним   в  тени   раскидистого   куста  высился   знакомый   силуэт  плечистого   лейтенанта  Титанкина.  Одна   рука   его   была  как-то  неестественно  засунута   в   карман,  вторая  же   сжимала  поблескивающие  холодом   наручники.

   –   Хвощ,   без  глупостей! – предостерегающе  рыкнул  лейтенант. – Медленно  положи  перо   на   землю!   Повторяю,   медленно!..
       Жорка  обречённо  усмехнулся    углом   рта.
   –   Спокойно,  начальник,  я   вор,   а   не   мокрушник. – Он  аккуратно  положил  ножик   на   землю   и  пнул   его   лейтенанту. – Не  дрейфь,   не   сбегу.  Набегался   уж.
   –   Руки  давай   сюда!
   –   Успеешь,  начальник.  Я  ж  тебе   сказал,   не   сбегу. – Хвощ  поглядел  в  глаза   лейтенанту. – Там   пацана    видел? – Он  кивнул  головой  в  сторону   скамейки. – Щас   ему   игрушку   отдам   и   вернусь.
   –   Без  глупостей,  Хвощ! – грозно   предупредил  полицейский.
       Жорка   весёлой   походкой   двинулся   к   скамейке,   где   его  в  нетерпении  ожидал   Максик.
   –   Ну   что,  Гоша,   получилось? – с  нескрываемой  радостью   спросил  карапуз
   –   Получилось, – улыбнулся  Хвощ. – Держится   железно.   На,  играй.
   –   Спасибо,   Гоша.
   –   Не  за   что,   Максик.  Ладно,   ты   тут  жди   дедушку,   а   я   пошёл.  За   мной,   вишь,  друг  приехал. – Жорка  показал  головой  на   вышедшего  из  сиреневых  зарослей  лейтенанта.
   –   Пока,  Гоша! – Мальчик  жизнерадостно  помахал  Хвощу   рукой.
   –   Прощай,   Максик.  Слушайся   дедушку.
   –   А  ты  канай   давай!  –  добродушно  посоветовал  Жорке  карапуз.
   –   Что? – Хвощ   замер   в  недоумении,   выгнув   дугой    бровь.
   –   Будь  аккуратен!   Ты   ж   сам    так   говорил! – напомнил  вору  мальчик.
   –   Ах  да!..  Прощай,   друг! – Хвощ  махнул  мальчику  сухой   ладошкой  и   шагнул  в   сторону  ожидающего   его   полицейского.  Сирени  покорно  сомкнули  за  ним   свои  руки.

                8   апреля  2022 г.,
                г. Барнаул