К свободе

Еще только полседьмого утра, а духота на улице стоит нестерпимая. Тополя уже отцвели, но тополиный пух, превратившись в грязную труху, заполонил собой все тротуары и обочины проезжей части. Колеса тысяч автомобилей, ног пешеходов поднимают его вверх, смешивая в воздухе с выхлопными газами, дымом из труб десятка заводов и сотен котельных. Горящие уже несколько недель торфяники на окраине города и безветренная погода делают каждый вдох невыносимым.
Одно радует, что сегодня последний мой рабочий день перед отпуском и совсем скоро я вырвусь из тисков этого города.
Я приближаюсь к зданию, в котором, наравне с сотнями других офисов, расположен и мой.
Перед входом, как и всегда, стоит толпа таких же офисных работников, как и я. Проскальзываю через облако сигаретного дыма и запаха кофе.
Войдя в здание, вызываю лифт. Цифры на панели медленно дают обратный отсчет. Двери лязгом открываются. В небольшое пространство металлической коробки набивается около десятка человек. Запах сигарет, дорогого и не очень парфюма, косметики. Все смешалось в этом замкнутом пространстве. Лифт медленно ползет вверх, поднимая людей, а через пару минут выплевывает их из своего чрева, готовясь поглотить очередную партию своей добычи. Выхожу на своем этаже. По пути к офису встречаю своих коллег. С трудом заставляю себя улыбаться и приветствовать их, точно также, как и они заставляют себя делать то же самое. С некоторыми обмениваюсь рукопожатиями, прикасаясь к их пухлым, тонким, горячим, шершавым, влажным ладоням.
Зайдя в кабинет, усаживаюсь за свой рабочий стол, на котором уже с утра выросла стопка заявок, которые нужно будет обработать в течение дня. Это я делал вчера, позавчера, месяц и год назад.
Иногда кажется, что занимаюсь этим чуть ли не с самого своего рождения. Хотя нет, были еще в твоей жизни детский сад, школа, университет. Были и другие рабочие места. Но все это слилось в твоей памяти в одну серую массу.
Мои размышления прервал хлопок чьей-то ладони по моему плечу.
– Ты что это, Андрей, спишь что ли? – обратился ко мне мой коллега Эдик, сидящий за соседним столом.
– Напугал меня даже, – ответил я, улыбаясь. – Закажем в обед пиццу? – предложил мне Эдик, который также уходил с завтрашнего дня в отпуск.
– Да, как и договаривались вчера – согласился я.
Время до обеденного перерыва тянулось как всегда под монотонные звуки стука по клавишам компьютерных клавиатур, прерываемые редкими телефонными звонками.
– Ой, мальчики, какие вы молодцы, что делитесь с нами своей радостью начала отпуска, – прочирикала наш логист Кристина, подцепляя кусок пиццы ладонью с ярко накрашенными длинными ногтями.
– Мы вам так завидуем, – протянула по своей манере каждое слово делопроизводитель Марина.
– Да везет же некоторым, – заглатывая кусок, сказал старший менеджер Виталик.
– Расскажите о своих планах, мальчики, – спросила Марина. – Куда-то поедете?
– Конечно, путевки в Турляндию еще зимой куплены! – прожевывая, ответил Эдик. – Море, песок, солнце, пиво! Тут Эдик захохотал, широко раскрыв свой набитый едой рот, издавая хрюкающие звуки. А ты, Андрей, куда-то поедешь? – спросил Виталик.
– На Южный Урал, – ответил я.
– Урал? – скривив лица, почти в голос переспросили коллеги. – Что там делать? – задал вопрос Виталик. – Снова в горы! – коротко ответил я.
– Ты же в прошлый год, Андрей, ездил на Байкал там какой-то или Алтай? – спросила Марина. – Саяны, – уточнил я. – Ну какая разница Саяны Байкал или Алтай, – возразила Марина. – Это все где-то далеко на востоке – А мне кажется, что Андрюша нас обманывает и ездит он не куда-то там, в горы, а ездит он к кому-то! – протянула Марина. – Признайся, Андрюша! Все засмеялись, уставившись на меня. – Да говорю же, что в очередной поход в горы иду со своими товарищами, с которыми ездим уже не первый год. – А девушки в этой группе твоей есть? – живо поинтересовалась Кристина. – Там все есть и девушки, и молодые люди, и пожилые совсем.
– Бабушки!? – воскликнули, не сговариваясь Кристина с Мариной, раскрыв широко рты и сложив ладони на груди. Офис взорвался всеобщим хохотом.
– Не спорю горы – это конечно класс! – начала Марина. – Вот в прошлые новогодние праздники мы с моим милым ездили в Альпы! Такая красота! – А для меня самый лучший отдых – это поездка в европейские столицы,– уточнила Кристина.
– А походы…. только в самые дорогие бутики! – Засмеялась она. – Что ж, каждому свое, заключил я.
Покидая вечером офис, вышел на душную и пыльную улицу. Сотни человек проходили мимо, еще больше их проезжало на шумном транспорте. Час пик. Толпы прохожих, снующих самокатчиков, велосипедистов, праздношатающихся студентов, мамочек с детьми в колясках, подростков, слоняющихся без дела. Разогретые за день летним солнцем здания и асфальт еще больше добавляли жара
в этот адский котел. Но в душе моей была радость. Через несколько часов я выберусь на свободу.
Начались сумерки, когда наша группа собралась в назначенное время на вокзальной площади. Походная одежда, большие и тяжелые рюкзаки на плечах, приветливые лица, улыбки и объятия при встрече. Как же мне не хватало этого.
В составе нашей группы были люди разного рода занятий. Среди них были старожилы: Артемий Викторович, уже пожилой профессор истории, Роза Тимофеевна, преподаватель химии и математики с тридцатилетним стажем, Сергей Геннадьевич, военный хирург-ортопед, Зинаида Викторовна, астроном-физик, работающая в обсерватории. Были и молодые люди. Среди них была Катя, веселая и общительная студентка театрального института. Она уже три года подряд ходила с нашей группой. Николай, работал официантом в одном из ресторанов нашего города. Он здорово играл на гитаре. Другие участники нашего путешествия были не менее интересными людьми. Время пути в такой копании шло быстро и весело.
В первый день нашего похода мы преодолели небольшой перевал и остановились на ночлег в лесу у небольшой речушки. Следующие два дня мы шли по узкой тропинке среди заболоченного леса. Грязь хлюпала под ногами. Иногда приходилось передвигаться по болотным кочкам, прыгая с одной на другую. Некоторые из них были очень коварны: внешне они были большие и высоко возвышались. Но как только приходилось на них наступать, они тут же сгибались, и нога соскальзывала прямо в грязную жижу. На четвертый день мы взошли на вершину Шахматной Горы. Затейливые формы горных останцев украшали её вершину. Казалось, что древние великаны, прекратив партию игры, раскидали шахматные фигуры по доске в разные стороны. И действительно, во многих останцах угадывались фигуры коня, ладьи, ферзя, слона. На вершине дул необычайной силы ветер. Он дул не с какой-то определенной стороны, а дул сразу со всех сторон разом, словно призывая смотреть туда, откуда и куда он нёсся. Со всех сторон нас окружали горные массивы. Взору открывались великолепные виды. Восстановив дыхание и утолив жажду водой из походной фляжки, мы разбрелись по плато. Взобравшись на один из каменных останцев, я стал смотреть во все стороны. Время словно остановилось. Десятки и сотни сопок и вершин чередовались с зеркальными поверхностями озер, уходя все дальше и дальше за горизонт, медленно растворяясь в синеве его дымки. Я не просто смотрел, а впитывал в себя эту красоту. Мое сердце переполнялось восторгом. Непроизвольно от увиденного на глазах проступали слезы счастья (в горах со многими такое случается). В голове вертелось слово «Свобода».
Обойдя кругом всю вершину, мы начали спуск по противоположному от подъема склону. Склон был усеян камнями разной формы и размеров. Курумник выглядел потрясающе. Сквозь светло-зеленый и желто-коричневый лишайники, покрывающие сверху камни, проглядывали поверхности камней иссиня-серого, светло-розового, лилового цветов. Теплые тона лишайников гармонично сочетались с холодными оттенками камней, создавая живописное цветовое напряжение.
Ниже по склону, на границе каменной осыпи и подступающей к горе тайги заросли мха удивляли своей цветопередачей. Мох словно светился изнутри. Здесь были все цвета и оттенки: от темно-зеленого, бурого, желтого, серого фиолетового и красного. Фантастическую палитру создала природа.
Мы спустились в небольшую долину между двумя горными хребтами. Заросли вековых елей и пихт внизу образовывали небольшие островки. Между ними находились скальные образования причудливой формы, напоминающие собой средневековые замки. Эти скалы также имели разные цвета. Больше всего было скал с розовыми и охристыми оттенками. Рядом протекали три небольших ручья. Вот тут-то мы и решили разбить наш лагерь на ночевку. Поставив палатки, и разведя костер, мы приступили к приготовлению раннего ужина на костре. Поужинав, решили прогуляться и осмотреть окрестности нашей небольшой, но живописной долины. Все разошлись в разные стороны. Потеряться здесь было невозможно, так как долину окружали горы. Вдруг Катя, обойдя очередную скалу, вернулась к нам и сообщила, что в долине мы не одни.
– Решила поближе рассмотреть вон ту скалу, – начала Катя, указывая на дальнюю от нас розовую скалу. – Обхожу её и вижу палатку, а рядом мужчина начинает разводить костер. – А сколько их там человек всего? – поинтересовалась Зинаида Викторовна. – В том-то и дело, что он здесь один, – ответила Катя.
Все немного удивились тому, что турист зашел так далеко в одиночку.
– Он сказал, что живет здесь уже третью неделю, – добавила Катя, еще больше всех удивив этим фактом. Все очень заинтересовались этим отважным туристом и решили познакомиться с ним поближе. Катя вызвалась сходить за ним и пригласить к нашему костру.
Вскоре, вместе с Катей, к костру подошел мужчина лет пятидесяти. Он представился Юрием. – Меня зовут Юрием, но многие туристы прозвали меня Странником.
Мы засыпали Юрия вопросами о его необычном путешествии. Он пояснил нам, что живет здесь уже третью неделю. До этого он прожил десять дней другой долине в сорока километрах отсюда. В ближайшие дни планирует продолжить свой путь на юго-восток, в сторону Большого Хребта. Отвечая на наши вопросы, Юрий вкратце рассказал о том, что практически всю жизнь работал проводником на железной дороге в поездах дальнего следования. Навидался за все эти годы всякого. Дома практически не появлялся по понятной причине. Жена не выдержала и ушла от него, забрав с собой маленького сына. Сын его, повзрослев, перебрался жить за границу. Жена уже давно счастливо живет в браке с другим мужчиной, воспитала общую с ним дочь, а сейчас нянчится с внуками. – А я так и продолжал работать на железной дороге, – продолжал Юрий. – Каждый свой отпуск заранее планировал так, чтобы уехать куда-нибудь подальше и пожить там, где совсем мало людей или их вообще нет. Сильно я уставал от людей на своей работе, суета, нескончаемый людской поток. «Как я его понимаю» – подумалось мне, слушая рассказ нашего гостя.
– И вот в один прекрасный день, четыре года назад я решил, что с меня хватит. Я уволился. Продал свою квартиру, которая находилась в историческом центре Петербурга. Положил на счет деньги от её продажи и начал кочевать по стране. Теперь я не обременен собственностью, обязательствами по работе. У меня есть все самое необходимое для жизни, а самое главное у меня есть моя свобода. «Свобода!» – снова подумалось мне. – А как же Вы живете в холодное время года? – не удержался и спросил я. – Зимой я арендую домики на кордонах, – пояснил Юрий. – К счастью сейчас эта услуга предоставляется большинством национальных парков. А если не получается снять в парке, то я отправляюсь в ближайшую к нему деревушку и договариваюсь остановиться там на несколько самых холодных месяцев. Прошлую зиму я прожил на кордоне одного из национальных парков Северного Кавказа. Это очень удивительное по своей красоте и мощи место скажу я вам.
– А после Большого Хребта Вы куда отправитесь дальше? – спросила Катя. – Пока не знаю, так далеко я не планирую свою жизнь, – ответил Юрий. – Я живу здесь и сейчас, и это главное! Слушая рассказ Юрия, я с грустью вспоминал свою жизнь. Ту жизнь, от которой я убежал несколько дней назад, но в которую я вынужден скоро снова вернуться. Я восхищался этим человеком и даже завидовал ему, его мужеству и силе духа. Он смог изменить свою жизнь. Смог скинуть оковы той жизни, которая тяготила его многие годы. С момента встречи с Юрием в моей голове начала зарождаться мысль, идея. Она усилилась и начала преследовать меня после расставания с ним. Но в то же время меня терзали некоторые сомнения.
После душевного расставания с Юрием наша группа двинулась дальше в путь. Впереди были новые вершины, перевалы, реки, долины. Оставшиеся дни пролетели быстро.
Наступало самое грустное для меня (да и не только для меня) время, время нашего возвращения. В глазах своих друзей все чаще проскальзывала печаль. Все чаше, и чаще участники нашего похода, улучив момент, расходились по одиночке в разные стороны и долго смотрели на то, что окружало нас. Все мы словно хотели насытиться этой красотой впрок, жадно глотая и откладывая в уголки наших душ и памяти.
В эти дни от моего взора и слуха не могли ускользнуть ни величественные горы, ни скромные высокогорные цветы, трепыхающиеся на ветру, ни одиночный писк суслика, ни шум горных рек и ручьев, ни щебетание редких птиц, ни мерцание звезд на ночном небе. Всем, что меня окружало, я хотел наслаждаться вновь и вновь. Хотел унести с собой и держаться за это как за спасительный круг.
На обратном пути, сидя в вагоне поезда, мчащегося в обратный путь, общение было не таким живым как при нашей встрече. Сильно сказывалась физическая усталость. Кто-то из моих друзей вспоминал прожитые в единении с природой дни, кто-то строил планы на будущее.  Я решал задачу необходимости перестроиться, приучить себя заново жить в мире, в который я не мог без содрогания сердца вернуться. Но это была не перестройка, а ломка собственных чувств, сознания, души. От этого было невыносимо больно. После долгих расставаний с друзьями на вокзальной площади, я брел до ближайшей остановки с рюкзаком на плечах. Я чувствовал, что он стал намного тяжелее, чем раньше. Казалось, что не рюкзак давил мне на плечи, а все что окружало вокруг: транспорт, люди, шум, едкий смог. Все это буквально вдавливало меня в тротуарную плитку. Дома, разгрузив рюкзак, отправил некоторые вещи в стирку. Принял душ, перекусил заказанной мною едой, принялся просматривать в телефоне фотографии, сделанные в походе. Но толком сделать это не удалось. Меня отвлекали бесконечные сообщения в телефоне, шум транспорта за окном, крики детей, доносящиеся через стену из соседней квартиры. Еще меня сильно беспокоила мысль о завтрашнем выходе на нелюбимую работу. Пролежал я в раздумьях до утра, так и не смог уснуть. А утром стал собираться на работу.
Снова та же улица, то же здание, снова у входа толпа бесчисленного количества сотрудников бесчисленного количества офисов, затянутая облаком сигаретного дыма, снова железная коробка лифта, снова коллеги. – Андрей, привет! – первым мне встретился в коридоре Виталик, протянув мне свою ладонь.
– Как отдохнул? – Хорошо, спасибо, – ответил я, заходя в офис.
– А это у нас был ужин на корабле, – еще при входе услышал голос Эдика, рассказывающего коллегам про свой отпуск, показывая фотографии.
– Смотри, какого лобстера нам приготовили! – Добрый день! – поприветствовал я всех присутствующих. – Андрей, здорово! – крикнул Эдик. – Иди, посмотри мои фотки, потом и твои посмотрим.
Мне пришлось присоединиться к остальным и просматривать бесчисленное множество фотографий Эдика и его семьи. На каждом фото его жена изображена на фоне моря в разных купальниках и с разных ракурсов. Сам Эдик запечатлен либо на шезлонге с бокалом в руке, либо за столиком, заставленным разной едой.
Коллеги спросили и меня про фотографии. Но мне ничего не пришло в голову, кроме как сказать, что я оставил перед поездкой телефон дома и, соответственно, фотографий у меня нет. Объяснять им то, что лучшие наши фотографии хранит наша память я не стал. – А что-то необычное, Андрей, было в твоем походе? – спросил меня Виталик. Я рассказал о встрече с Юрием. – Он что, маньяк?! – резко оборвала мой рассказ Кристина. – Или психо-п-а-т?! – поддержала её Марина. – Да, почему же психопат? – возразил я. – Он очень эрудированный, всесторонне развитый человек. Кроме того, его мужеству можно позавидовать. Не каждый сможет в одночасье изменить свою судьбу, не каждый сможет преодолевать все тяготы и невзгоды походной жизни. – Да, все эти отшельники немного того! – покрутил указательным пальцем у виска Эдик. Дальше я не стал вступать с ними в полемику. Тягостно шли дни, недели. Началась осень. Затяжные дожди, слякоть, хмурые лица. Лишь начало зимы дало мне улучшение настроения. Мои единомышленники начали бурно обсуждать в сети маршрут для следующего нашего похода. Близился конец года, нужно было всем нам запланировать отпуск на следующий год. Местом нашего будущего похода был выбран снова Урал, но уже Приполярный.
С этого момента каждую свободную минуту я тратил на изучение той местности, куда мы должны будем отправиться через полгода. В интернете находил интересные факты, статьи, исторические справки.
Зима подходила к концу. Прошли традиционные праздники, в которые одна часть людей получала от другой части не всегда искренние поздравления, комплименты и восхищения, а через пару недель они менялись местами.
Началась весна с ее промозглой погодой и эпидемиями простудных заболеваний.
Все эти затяжные месяцы меня мучила одна мысль. А что если и мне на все махнуть рукой? Если и мне сказать довольно? Если и мне изменить свою жизнь? Каждый день моя мысль все больше и больше укоренялась. – У меня нет семейных обязательств, – рассуждал я. – Квартира, в центре города выделенная мне как сироте давно в собственности, и я могу ей свободно распорядиться. Иных обязательств я не имею. В своих рассуждениях я вспоминал Юрия, его одухотворенное и счастливое лицо. Он получил свободу, жил как он хотел. Я также стремлюсь к этой свободе. Все больше и больше я склонялся к тому, чтобы мне поступить также как поступил этот человек: бросить все и бежать сломя голову из города, от его бешенного ритма, от толп ненасытных, потребляющих все на своем пути людей. От всего этого ужаса, в котором я живу. Я подсчитал, что если мне продать свою квартиру, то этих средств мне хватит на долгие годы вперед. А дальше будь, что будет. Я решил уволиться и продать свою квартиру после того как закончится мой отпуск.
К концу весны, когда солнце стало подниматься днем высоко над горизонтом, настроение стало улучшаться. Улучшалось оно и от мысли очередного отпуска и надежды на кардинальное изменение моей жизни. Я готовился к моему очередному походу, встрече со своими товарищами, будущим переменам в своей жизни.
Подходило время нашего похода. Время в поезде снова пролетело незаметно. Наша группа снова очутилась на воле. Снова день за днем мы преодолевали болотистые места, непроходимые заросли, шли по нетронутому человеком лесу. В одном месте мы вышли к каменной реке. Она удивила меня своим масштабом. Огромные валуны, поросшие лишайником, заполнили собой всю долину на несколько километров. Редкие деревья, сумевшие прорасти через камни, безмолвно возвышались над ним. А внизу среди камней журчал скромный ручей. Все это создавало ощущение, что каменная река течет, заполняя валунами все встречающиеся на ее пути низменности. Перейдя каменную реку, шли по едва заметной тропинке, которая была словно перетянута извилистыми корнями вековых сосен. Земля под ногами напоминала сосудистую систему. Вскоре тропинка стала подниматься вверх. Все чаще по пути попадались камни. Тропинка была густо усыпана камнями разных размеров. Наконец, деревья впереди расступились, и нашему взору предстал склон, усыпанный курумником.
На протяжении нескольких часов мы шли наверх. Поднимались метр за метром. Редкие деревья, встречающиеся по пути, с каждым разом уменьшались в своих размерах, пока окончательно не сменились зарослями мха. Наконец, мы вскарабкались на вершину. Облака, зацепившиеся за вершину, казались обычным туманом, уносимым быстрым ветром. Внизу облака также быстро проносились, укрывая под собой от нашего взора зеленое море леса, серебряные нити рек и бесчисленные вершины гор, растворяющихся в синеве. А над головой при этом было раскинуто синее небо, ярко светило солнце. От необычной картины немного кружилась голова. Было не сразу понятно, где сейчас низ, а где верх.
На вершине мы начали было расходиться в разные стороны, чтобы в одиночестве насладиться видами. Однако наше внимание привлекла металлическая табличка, прикрепленная к большому валуну. Надпись на ней гласила следующее: «Здесь в мае 2022 года погиб Прохоров Ю.А. (Странник), 17.05.1972 г.р.». – Неужели это тот самый Юрий, которого мы встретили в прошлом году? – спросила Роза Тимофеевна. – Он тогда нам так и представился, сказав, что туристы его зовут Странником, – уточнил Артемий Викторович. – И ему было на вид лет пятьдесят. – Похоже, что это про него я недавно читал, – добавил Сергей Геннадьевич. В конце мая этого года туристы нашли тело мужчины, а рядом была брошена его одежда. – Почему он был раздет? – спросил Артемий Викторович. – Такое бывает при гипотермии, – ответил военный хирург. – На конечной стадии человеку кажется, что ему невыносимо жарко, и некоторые начинают срывать с себя лишнюю одежду, приближая тем самым свою гибель. Я стоял перед табличкой как остолбенелый.
Я не мог поверить, что человека, которым я восхищался последний год, и примеру которого я хотел последовать, нет уже на этом свете. Оставшиеся дни нашего похода прошли для меня незаметно. Окружающие меня красоты природы воспринимались мной уже немного по-другому. Я отчетливо осознавал, что мир дикой природы, может быть безжалостен к человеку.
По возвращении домой остаток своего отпуска я провел в размышлениях о том, что же мне предпринять. Меня будоражили сомнения. Но одно оставалось неизменным. Я точно знал, что оставаться на прежней работе было бы страшной карой для меня. Но в тоже время перспектива гибели в дикой местности меня также пугала. Нужно было найти какой-то третий путь. С этими мыслями просматривал в сети различные ресурсы. Вскоре на одном из них мне на глаза попалось объявление одного из сибирских национальных парков о поиске сотрудника для работы и проживании на кордоне. Недолго думая я отправил свое резюме. Через день на него откликнулись. Полный воодушевления я помчался на работу за оформлением своего увольнения.
Через пару недель я уже ехал на поезде в сторону Сибири. Так начался мой новый путь.