Срок дожития

У вас рак и у вас есть планы?!
Вы счастливый человек!
Автор

Роман Львович встретил своё пятидесяти
пятилетие с довольно крепким организмом для
своих лет. На этом возрастном рубеже у многих
мужчин появляется желание добавить здоровья,
подкачаться — немного отмотать назад. Работал
он редактором в небольшом издательстве авто-
номно и удалённо. Издательство экономило на
рабочем месте, а любивший свободный график
жизни творческий человек экономил время. Ро-
ман Львович решил начать с закаливания и с мая
месяца, поселившись на даче, стал по утрам
нырять под холодный уличный душ. Солнышко
ободряюще светило в счастливые глаза Романа
Львовича, а пение птиц вдохновляло на мычание
пришедшей в голову мелодии.
На первой же неделе закаливания появилось
ощущение прилива сил и энергии. А ещё через
неделю Роман Львович слёг с высокой темпера-
турой и прочими неприятностями, которые за-
ставляют бежать к врачу.
Уролог констатировал воспаление мочевого
пузыря — цистит. Общий анализ крови показал
очень высокий уровень тромбоцитов и гемогло-
бина. Что удивило уролога, и он направил Рома-
на Львовича к гематологу. Попасть к гематологу
даже в Санкт-Петербурге непросто — очередь
около трёх месяцев. Несмотря на то что Роман
Львович не жаловал врачей и официальную ме-
дицину последние тридцать лет, если не считать
зубного врача, анализы впечатлили его в силу
того, что можно было подозревать серьёзное за-
болевание. Записавшись к государственному ге-
матологу, он решил потратиться и на частного —
один приём две тысячи рублей. Через несколько
дней Роман Львович уже знал, что у него добро-
качественная онкология — полицитемия. Это
когда костный мозг работает со сбоем. Диагноз
неприятный, но прогноз на дожитие до десяти
лет и более, если удастся избежать летального
тромба. По любому с учётом реформы до пенсии
шансов дожить мало и вычтенные из зарплаты
деньги в пенсионный фонд доставались государ-
ственному бюджету. Роман Львович не был жад-
ным человеком, но ему было обидно.
Из лечения назначили что-то на основе аспи-
рина, для разжижения крови и процедуру по
трёхразовому замещению крови на пол-литра
искусственной. Причина заболевания медицине
точно неизвестна, в перечне подозреваемых: от-
равление химическими веществами и радиация.
Роман Львович вспомнил, что, служа в армии ра-
дистом, он получил незначительную дозу радиа-
ции, чуть больше допустимой нормы. Дело было
в восемьдесят шестом году, когда ему пришлось
выполнять приказ по установке дополнительных
телевизоров в роте с ребятами, которые толь-
ко что вернулись из Чернобыля. Им буквально
вручную, без защиты приходилось работать на
месте аварии атомного реактора. Их дозы облу-
чения были настолько велики, что вместо сто-
ловой еду им приносили к подъезду, и они сами
спускались за ней. Затем их по два-три человека
развозили по госпиталям.
После двух дней работы в «радиоактивной
роте» рядовой Роман Панарин попросил знако-
мого из медчасти проверить его внезапно поя-
вившимся прибором по замеру радиации. Зна-
комый посоветовал попить красного вина (и всё
пройдёт). Об этом случае он давно забыл. Могло
ли то незначительное облучение стать толчком
к заболеванию, можно только гадать.
Через три месяца Роман Львович попал
к государственному гематологу, к которому он
приписан по месту жительства. Вопреки бы-
тующему мнению о конвейере и безразличие,
гематолог попался внимательный и опытный.
— Судя по вашим анализам и другим показа-
телям, я считаю, что у вас стадия полицитемии
уже давно миновала, и вы находитесь на стадии
первичного миелофиброза, — спокойным голо-
сом сказала худощавая женщина лет шестидеся-
ти с лицом кандидата наук.
— И что это означает? — с тревогой спросил
Роман Львович.
— Это означает, что надо назначать куда бо-
лее серьёзное лечение.
Приехав домой, Роман Львович сразу же
полез в Интернет и узнал, что его срок дожи-
тия сократился в два раза и теперь у него уже
онкология. Новость его шокировала до слёз,
до приступа отчаяния. Роман Львович крепко
запил. Недели две он боролся с депрессией
по-русски. Жена и дети приняли это с понима-
нием.
Он был волевым человеком и в итоге взял
себя в руки. Положение дел требовало действий.
Нужно было подумать о завещании и прописать
процедуру похорон, чтобы не возникало споров
среди родственников, ведь смерть могла насту-
пить в любой момент.
С завещанием было легче, чем с подробным
описанием своих похорон. Почти на каждом пун-
кте наворачивались слёзы, и ком в горле больно
душил Романа Львовича.
Технические и процедурные распоряжения
в случае моей смерти.
В силу того, что моя болезнь предполагает
внезапную смерть, будучи в здравом уме и памя-
ти, даю следующие распоряжения:
1. Моё тело подлежит кремации.
2. Захоронение праха произвести на месте
семейного захоронения.
3. Освобождаю семью от традиционных по-
минок-застолий. Прошу мою душу отпустить
раз и навсегда в зале прощания. Время захоро-
нения праха выбрать удобное для моей семьи.
Никаких венков, только живые цветы. Никаких
религиозных ритуалов.
4. О дате и месте прощания сообщить СМС-рассылкой
контактам, находящимся в моём те-
лефоне.
5. Выбрать, по возможности, морг с залом
прощания, вмещающим до ста человек. Предо-
ставить желающим сказать прощальные слова.
6. Освобождаю от чувства вины родствен-
ников и друзей, которые в силу жизненных об-
стоятельств не смогут присутствовать на
прощании.
7. Болезнь не делает человека лучше, тем бо-
лее его нервную систему, поэтому прошу у всех
прощения за вольно и невольно нанесённые оби-
ды.
Данное распоряжение не является проявлением
слабости духа. Оно облегчает семье в трудные
дни исполнить решения согласно моей воле. Я же
намерен бороться с болезнью всеми доступными
средствами с желанием жить, сохраняя ясность
сознания и человеческое достоинство.
Роман Львович ещё раз перечитал и поставил
подпись, сильно вдавливая в бумагу перо. К его
удивлению, ему сразу стало значительно легче на
душе. Это было не смирение перед неизбежным,
а скорее полная ясность происходящего. У него
появились совершенно определенные планы на
ближайший год. Физически он чувствовал себя
вполне хорошо. Надо отметить, что большин-
ство онкологических заболеваний вплоть до по-
следней стадии, протекают бессимптомно.
От-
сюда и возмущение людей, когда им сообщают
о страшном диагнозе. Кто-то сразу начинает ле-
читься химиотерапией, кто-то верит в чудо трав,
заговоров и молитв, кто-то просто хочет прожить
последние дни с чувством здоровья и ясности
ума, играя в смертельную рулетку, отказавшись
от любого лечения.
Роман Львович заметил, что родственники
и друзья смотрят на него с долей сочувствия. Он
и сам стал смотреть иначе на тех, кому предсто-
яло жить без него. Роман Львович добавил забо-
ты и учтивости для родных и близких ему людей
как бы впрок.
Рак — это всегда смертельный приговор, во-
прос времени. Именно о времени и думает он-
кобольной. Как распределить оставшиеся годы?
Ведь в общем сроке дожития при классическом
лечении из оставшихся трёх-пяти лет большую
часть времени вы будете в состоянии постоянно
больного или овоща. Свободен в выборе толь-
ко тот, кто не нуждается в инвалидности, у кого
есть финансовая независимость от государствен-
ных льгот. Если повезёт, отказавшийся от лече-
ния химией может прожить столько же, сколько
и подвергающийся радикальному и мучительно-
му лечению. Но это если повезёт. Проходят деся-
тилетия борьбы с раком, а в лечении онкологии
очень много неизвестного, случайного и просто
экспериментов. На больном могут испытывать
десятки препаратов в ожидании положительного
путеш15е9ствовать
отклика. У многих прошедших химиотерапию
при этом слове появляется паника и тошнота.
Если посмотреть на современные зарубежные
препараты для лечения онкологии, то побочных
действий у них не меньше, чем у прошлого по-
коления, но цены измеряются тысячами долла-
ров и евро. И они так же недоступны основной
массе зарубежных больных. Рак — это точный
выстрел. Вы живы, пока пуля летит.
Сколько прожил Роман Львович, узнать не
удалось. Свой телефон он отключил, устав от
бессмысленного сочувствия и бодрых пожела-
ний друзей и знакомых. Родные говорили, что он
уехал путешествовать.