Спор с Богом и трехцветный флаг над Ленинградом

Я познакомился с Альбертом Барановым в конце 1960-х годов, потом мы многие годы работали в Институте социально-экономических проблем АН СССР, а в перестроечные годы регулярно встречались в Зале общественных наук Публичной библиотеки на Невском проспекте.

Он всегда был моложавым и всегда – красиво седым. Он был старше меня, но я никогда об этом не думал. Прошло уже немало времени после его смерти, но я часто вспоминаю его. Сначала приведу краткую биографическую информацию о Баранове, а затем – два события из его жизни, иллюстрирующие тот  факт, что на протяжении всей жизни он был «настоящим буйным». Он всегда делал то, что считал нужным и, как правило, он был прав.


Альберт Васильевич Баранов (1930-2015) – один из лидеров ленинградской социологической школы, успешно работавший во многих направлениях социологической науки, в ряде из которых он был первопроходцем. Он одним из первым, еще в конце 1960-х, в СССР начал преподавать социальную психологию и социологию в Университете марксизма-ленинизма при Ленинградском горкоме КПСС. Прошли годы, и Альберт стал «прорабом перестройки», депутатом первого свободно избранного Законодательного собрания Ленинграда.
Интервью с ним, одно из немногих в моем многолетнем историко-биографическом проекте, – личное, оно было проведено социологом Марией Алесиной, ученицей Баранова, в 2007 году [1]. Причина – очень простая, в то время Баранов не пользовался электронной почтой. Рассказанное им – информационная база настоящего рассказа.


Родился Альберт в строящемся при химических комбинатах городе Дзержинске, теперь – Нижегородской области. Его родители пришли из деревень на строительство заводов, отец – рабочий, погиб на Орловско-Курской дуге в 1943 году, мать работала завхозом в доме приезжих. После гибели мужа она одна воспитывала двоих детей.
Альберт родился в голодные 30-е годы, карточки сопровождали его на протяжении детства и юности, до 1949 года. Его самое раннее воспоминание о детстве – рассказы матери. 30-е годы: коллективизация и голод по всей стране. Были введены хлебные карточки. В три года он нашел не до конца отоваренные хлебные карточки и принес матери. Реально, он принес в дом хлеб.
В студенческие годы его дневной рацион составляли килограммовая буханка хлеба и сто грамм подушечек, маленькие карамельки с вареньем внутри. Возможно, недоедание активизировало в нем экстрасенсорные способности, в беседе с Машей Алесиной он несколько раз вспоминает примеры их проявления, позже, по его мнению, они притупились, Но, на мой взгляд, не исчезли, а трансформировались в его серьезный интерес к анализу будущего и обостренному чувству нового.
Пришло время поступать в вуз. Москву он не принял, многолюдно, но когда приехал в Ленинград сразу полюбил город и решил, что здесь он будет не только учиться, но и жить. Поехал в Университет, решив, что там – много факультетов, выбрал – исторический, однако там не было общежития, предложили – философский, он согласился. Одновременно с ним на философском факультете учились: В.Я. Ельмеев, А.Г. Здравомыслов, Б.Д. Парыгин, И.М. Попова, И.В. Рывкина, В.А. Ядов и другие в будущем известные социологи. «...от философского факультета и от учебы на философском факультете <… >, вспоминал Баранов, - я вынес только одно приятное воспоминание: я поступил в хор. Туда меня привел Андрей Здравомыслов, который раньше меня вошел в университетский хор. Там я был до окончания университета. И это единственное позитивное воспоминание об учебе в Ленинградском университете».


Говоря об исследованиях А.В. Баранова, обычно называют его работы по социологии города, демографии городского населения, социальной экологии и в смежных областях. Так оно и есть, но начинал он с обоснования социальной психологии как науки и с пионерного опыта использования контент-анализа.
Еще до публикаций по социальной (общественной) психологии Е.В. Кузьмина, Б.Д. Парыгина и Б.Ф. Поршнева в журнале «Вопросы психологии», 1962, №2 была опубликована статья Баранова «О предмете социальной психологии» [2]. Статья долго шла к читателям, вот письмо от главного редактора журнала Б.М. Теплова: «Альберт Васильевич, Ваша статья у нас слишком задержалась, на 2 года, – не по нашей вине. Теперь ее можно печатать». Не зря текст сопровождается редакторским замечанием «Печатается в порядке обсуждения», прошло более шести десятилетий, а она и сегодня, несомненно, вызовет интерес специалистов.
Благодаря друзьям Альберта, Андрею Алексееву, Марии Алесиной и Ольге Старовойтовой эта давняя статья появилась в интернете, и спасибо профессору Илье Гарберу, который нашел ее во всемирной паутине.
Этой же команде петербургских социологов удалось восстановить и несколько дополнить статью Баранова «Опыт текстового анализа газеты», в которой изложены результаты его новационного выборочного изучения текстов газеты «Известия» с 1919 по 1964 годы. Итоги исследования обсуждались на – теперь исторической – конференции по использованию количественных методов в социальных исследованиях (Сухуми, 1967 г.). Современная оценка этой работы Баранова была сделана А. Алексеевым в 2015 году [3].
Теперь, два коротких фрагмента из интервью с Барановым, многое раскрывающими в его характере и гражданской позиции.

Спор с Богом

А теперь про Бога. В 17-летнем возрасте мне нужно было выяснить основной вопрос. <…>. Все вопросы я решал сам. Значит, последний вопрос – с Богом. Вот говорят, что он очень суровый, если его не слушаться, то наказывает, Бог, наказующий за неправильное поведение. Какое неправильное поведение? Ну, самое надежное – хула на самого Бога. <…>. Неделю я ругаю Бога как только возможно и потом предлагаю ему дуэль. Я поеду в Горький по делам на пригородном поезде, и это время, когда я ему предоставляю каким-то образом проявиться: <…> буду искать, слушать, пытаться услышать сигнал. Можно самый жестокий: «Я готов на всё. Я считаю, что тебя нет. И нечего, так сказать, морочить мне голову, я должен жить сам по себе, без Бога, не надеясь на тебя, и вообще, если ты есть – явись. Если не явишься, я буду считать, что тебя нет». <…>
Я поставил условие: «Если ты не выполняешь, если ты мне не явишься в том или ином виде, я считаю, что тебя нет. И мы расходимся. <…>. Я жду, когда тронется поезд, я Богу даю фору. Дождался, когда вагон тронется, и на ходу сажусь, за перила держусь и ступаю на ступеньку поезда. Мне было страшно почти до смерти. Я почти потерял сознание от страха. Я Бога вызвал на дуэль. Несколько минут ехал на ступеньке движущегося поезда, держась обеими руками за поручни и коленками стоя на ступеньках. Вопрос был решен раз и навсегда. Теперь я отношусь к этому иначе, спокойно, но по-прежнему. Единственный Бог, которого я знаю – это человек. Другого Бога нет. Поэтому я высокого мнения о себе. То есть, у меня как бы подтверждение, что я и есть Бог. Нет другого Бога на Земле, кроме людей. Каждый человек – потенциальный Бог. Он, высший, принимает решения о себе, и нет выше. Отсюда высокомерие, которое вы должны чувствовать, это – от решенности вопроса. Никто, кроме меня, за меня не может решать. Я – высший судья самому себе.

Трехцветный флаг над Мариинским дворцом

С апреля 1990 г. до декабрь 1993 г. Альберт Баранов был депутатом Ленинградского Городского Совета народных депутатов и 19 августа 1991 г., в первый день путча ГКЧП, на сессии Городского Совета я был избран в штаб по защите города. На следующий день был назначен председателем редакционной комиссии по подготовке решения Объединенного Собрания Городского и Областного советов депутатов, он написал текст и докладывал его В нем было три пункта, в частности: «Предложить президенту и Верховному Совету России взять всю полноту государственной власти на территории республики в свои руки». Члены комиссии не смогли выработать согласованную резолюцию и не видели текст. Баранов вышел на трибуну и зачитал все написанное. Таким образом, вспоминал Баранов, идея выхода России из состава СССР впервые на официальном уровне прозвучала 20 августа 1991 г. в Петербурге».
И это не все, далее: ««Еще одно мое, отнюдь не тривиальное, предложение было осуществлено 22 августа. По телевизору я увидел, что в Москве на победном митинге участники пронесли огромное полотнище трехцветного флага, бывшего государственным флагом дореволюционной России, а в 1991 г. – знаменем партии «Демократический Союз». Я подозвал депутата Ленсовета Виталия Скойбеду, члена этой партии, способного на смелые поступки, и предложил ему срочно подготовить полотнище флага для поднятия его в качестве нового государственного флага над Мариинским дворцом, официальной резиденцией нашего Совета. Поручение было принято и выполнено к сроку – 17 часов. Несколько позже, когда у меня появилась уверенность, что флаг будет готов вовремя, я высказал идею поднятия флага Беляеву, он – Собчаку. Идея обоим понравилась. В 17 часов 22 августа 1991 г. на большом балконе Мариинского дворца собрались дюжина чиновников мэрии и столько же депутатов и Собчак с Беляевым. Собчак по микрофону – на площади было несколько сот человек – отдал команду: «Спустить флаг Российской Федеративной Социалистической Республики!» Прошла минута молчания. И новая команда: «Поднять флаг Российской Федерации!» И Виталий Скойбеда, который был на крыше, поднял триколор под аплодисменты площади. К сожалению, я забыл организовать «Гимн великому городу» Глиэра, который к тому времени уже стал гимном Петербурга. Так произошла смена государственного флага в России. В Москве эта церемония прошла дня на три позднее».


Уникальна судьба социолога Альберта Баранова: от спора с Богом до поднятия над Ленинградом трехцветного российского флага. И связаны эти два события многолетним изучением советского общества.


Литература

1. Баранов А.В. «А все-таки она вертится» // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2008. № 3. С. 2 – 16. 2. Баранов А.В. О предмете социальной психологии // Вопросы психологии. 1962, №2. С. 92-100. 3. Алексеев А. А.В. Баранов: пионерные контент-аналитические исследования (1960-е гг.).