38. Кто сможет вернуться Окончание

Жалела, что согласилась на эту авантюру, что ничего-то не начала сначала, а просто продолжала жить. Пусть не доживая, как раньше, но существуя с чувством огромной пустоты, бездонной дыры внутри. Она сравнялась с Голубой дырой в Красном море. Когда плывешь и смотришь в толщу воды, и видишь, как уходят и гаснут, постепенно растворяются в провале лучи света, бесполезно пытаясь прорваться в глубину и узнать: что там? Хочется знать, как они там, в глубине другого времени, и не можется. Никогда не сможется уже. Стоило ли оно, такое счастье, возвращения в прошлое?
Всё это пронеслось в голове, и грусть прокатилась каплями по щекам.
– Ты чего? – взяв меня за плечи и разворачивая к себе, участливо произнёс Ярослав.
– Наверно, палатка подтекает, вот несколько капель и упали на лицо. Не обращай внимания.
– Ася, если хочешь, мы будем путешествовать, хочешь – защитишься, и будем жить в городе. Я привыкну. Вот увидишь. Я буду зарабатывать. Я много чего умею, что здесь пригодится.
– Это чудесное предложение, Яр, чудесное. Но денег у меня достаточно, я обеспечена, можно сказать, богата. Даже Илье не рассказала об этом, и где путешествовала, не рассказывала. Я, когда пропадала на время, то проплыла на корабле от Чукотки до Камчатки. Смотрела на льдины и моржей, котиков, на вулканы Ключевской группы. Побывала в долине гейзеров. Так мечтала посмотреть Север и получила такую возможность. И за ничего не стоящую услугу – подумаешь, поболтался медальон на шее – я такое удовольствие получила от увиденного!
Да ещё Альберт провернул для меня сделку века. Каким-то образом (подробности не рассказывал) попал в 1894 год прямо в таверну, где Тулуз-Лотрек рисовал и выпивал одновременно. Он купил у него два наброска, сделанных художником прямо за столом. И продал их в нашем времени, как сказал мне, просто за бесценок – за 300 тысяч долларов. Эта невероятная сумма пусть пока полежит, но я теперь буду уверена, что смогу пережить нормально девяностые, когда долларами можно будет пользоваться. Второй раз эту нищету я не вынесу.
Второй рисунок положен в банковскую ячейку в Швейцарии, и если мне понадобятся деньги, могу его продать, когда откроют границы. Сказал, что второй можно будет продать после экспертизы значительно дороже. Теперь я богатая женщина. А Альберт ещё и благодарил меня, говоря, что если бы не я, у него не было бы прорыва в одном важном деле.
Яр слушал внимательно, не перебивая, но эта информация его не озадачила.
– Я тебе совсем не нужен? Пусть тебе не нужны мои заработки, – он смотрел на меня пристально. – Но мы можем путешествовать. Я выживальщик, Ася, и хороший оператор. Будем ездить и снимать. Скучно не будет.
– А что взамен?
– Просто будь рядом. Мне это необходимо. Я сказал, что уеду и не вернусь. Но это вряд ли. Вряд ли смогу не видеть тебя больше никогда. Пока это выше моих сил. Я никогда не думал, что могу сойти с ума от ревности, просто от того, что дорогая моему сердцу женщина ходит по лесу с другим мужчиной. И решился на эту поездку, понимая, что уезжаю через несколько дней, и так тебе ничего не сказал. Напросился в поездку, и вот, ты всё знаешь.
Речь парня звучала взволновано, путано и сумбурно.
Дождь не унимался. Яр не отводил от меня пристального взгляда, и я решилась:
– Давай попробуем, но я не знаю, что из этого получится. У меня не простой характер и множество тараканов в голове. Меня нельзя сильно опекать и давить, я этого боюсь и ухожу прочь, но и недостаток внимания остро ощущаю. Сейчас не уверена в правомерности высказывания, которому следовала годы жизни: «Мужчина нужен женщине для того, чтобы она была слабой. Сильной она может быть и без него!». Сильной я уже была, а хочется быть счастливой. А это почти нереальное желание, понимаешь, Яр? Сейчас перескажу, постарайся не отвлекать.
Яр взял мои руки в свои и стал их греть, а я, сбиваясь с мысли, продолжала говорить:
– За точность не ручаюсь, одно значимое место в своей давней книге: «Учись падать и держаться ни на чём! Выбраться из мира пустых мечтаний можно, только найдя опору в самой себе. Только так, опираясь на себя, сможешь жить дальше». Прости, переврала однозначно текст, но суть в том, что привыкла быть одна. Прости, – повторила ещё раз.
Выдернула руки, легла ничком и уткнулась лицом в спальник. Дождь, дождь бил наотмашь по палатке, по чувствам, по воспоминаниям, по желаниям, установкам и всякой другой дури. В голове шумело то ли от дождя, то ли от мыслей.
Яр поворочался рядом и подсунул мне под голову маленькую надувную подушечку. Он не знал, что сказать и как себя вести.
«Господи, зачем это всё – эти чувства, эта боль за грудиной от неверия в лучшее для себя. Господи! Вразуми!».
Твержу: «Ищу кого-то. Нахожу не тех»… А может, просто прохожу мимо тех, кто как раз для меня. Вдруг вот он, тот, кто нужен. Что ещё, дуре, надобно?
Захотелось грязно выругать себя, дорогую.
Порывисто повернулась к Яру:
– А давай попробуем! Что мы теряем? Вот прямо под дождем возьмём и поцелуемся, – и потянулась к парню.
Другой бы начал рефлексировать, медлить, раздумывая, но Яр не растерялся. Обнял и притянул к себе. В небольшом пространстве палатки развернуться и уклониться невозможно. Мы были друг к другу ближе некуда. Яр стал целовать шею, ключицы, лохматил и ерошил волосы… Быстро, одним движением расстегнул штормовку, засунул руки под неё, гладя спину.
Губы и мягкие, и нежные, и очень по-мужски собственнические обожгли мои. Стало легко и просто. Мысли уступили место гормонам без сопротивления. Вероятно, экстремальные ситуации в процессе работы научили его действовать быстро, на подсознании, надолго не задумываясь. Я не заметила, как верхняя часть одежды исчезла и у него, и у меня. Было горячо и невыносимо сладко от обжигающих поцелуев и горячих рук. Вскоре один из спальников превратился в одеяло и прикрывал наши обнаженные тела.
«Господи! Почему я забыла, что это может быть так хорошо!», – проскользнула в голове одна из последних связных мыслей.
Дождь ещё тихонько накрапывал, деревья в лесу, то ли осуждающе, то ли одобряюще, шелестели, а мы так и лежали, обнявшись, решив, что работу будем делать потом, а пока…
Утро смущенно и весело смотрело в наши счастливые глаза.
Вернулись в лесничество вечером, решив никому ничего не рассказывать. Но Яр знал, что Илья догадается, несмотря на суету по сворачиванию и упаковке оборудования и вещей для отъезда. На следующий день за нами приехал отделовский газик.
Я обошла дом, попрощавшись и поблагодарив его за то, что приютил, и за то, что встретила в нём своего человека. Поблагодарила лесника и его жену за молоко, яйца и длительное терпение нас, таких шумных. Погрузились, и спустя два часа высадились в городе.
Через два дня заканчивался срок трудового договора Ильи, Яра и Шурика. В инженерской комнате мы устроили маленькое тихое прощание. Я была им очень благодарна за помощь. Они так много сделали для отдела и, конечно, для моей диссертации, и никто не знал, свидимся ли мы снова.
Вечером мы с Яром гуляли, держась за руки. Он рассказал, что их с Ильей заберут через два дня, но он обязательно вернётся и всё образуется. Целовал на тихой улице. Я верила ему, хотела верить, по-детски, отчаянно и безоглядно. Но многочисленные жизненные потери твердили обратное. Сколько раз учила судьба: не видать мне удачи, нечего и надеяться, лучше забыть, не верить, или станет хуже! А я хотела верить, что в этот раз круг судьбы разорван, и со мной может случиться чудо. Строфы стихотворения возникали и просились наружу, особенно последняя, так и недописанная.
Согреться у огня чужой мечты
И ликовать… в смятенье мысли гулки.
И думать, что уже не ты,
А мы идём в промокшем переулке.
И не вернуться в явь, где пустота и холод…

Эпилог
Ася решила, что только такому, как Ярослав, можно довериться и попробовать жить вместе. Если не он, то кто?
И Яр, конечно, вернулся.
Илья на некоторое время остался в своём времени. Он воплотил идею с фильмами в реальность. Получилось интересно. Однако, ничего больше не держало его там. После окончания работ над фильмами, он отправился к брату и Асе.
Перед возвращением у них состоялся разговор с Алексом.
Напутствие Алекса
Поступайте учиться ребята. Например, ты, Илья, в МГИМО. Политикой или социологией тебе, вероятно, интересно будет заниматься. А у тебя, Ярослав, прямая дорога во ВГИК, на операторский. И связи полезные заимеете, и ума-разума наберетесь. Вот так, ребятки. Оставляю вас переваривать полученную информацию, и готовиться к перемещению. Единственное, Илья, тебя иногда буду выдергивать в это время. Надо будет кое-что подкорректировать. Плавно вряд ли получится все разворачивать. Трудное это дело. Даже для нас непростое. И вот еще. Постарайтесь сохранить усадьбу. В ней будем встречаться. Поставьте хоть робота следить за ней. Вдруг пригодится, все-таки семейное гнездо.
Вот, в общем, основные вехи определены. Теперь сборы, труд и, конечно, счастливое, но не простое будущее. Пока, до новых встреч.
Конец