Трудовой хлеб слаще, или Постижение через Островск

Надеющийся на богатство своё упадет; а праведники, как лист, будут зеленеть. Притч.11,28


Пьесы А.Н.Островского мне кажутся слишком похожими одна на другую. Незатертая до штампов-дыр комедия «Трудовой хлеб» напомнила однако сразу несколько его произведений: «Последняя жертва», «Бедность не порок», «Свои люди - сочтёмся!», «Бесприданница», «Без вины виноватые», «Женитьба Бальзаминова», «Праздничный сон-до обеда", " Свои собаки грызутся, чужая не приставай". Мотивы, типажи героев, времена, нравы, коллизии и развязки одни и те же. В связи с этим я постаралась (всегда так делаю!) найти в авторе и его творчестве положительные моменты - они есть, безусловно.
Островский создатель национального русского театра - факт. Он мастерски и бережно относился к русскому языку во всех его художественных проявлениях и устами героев (или от первого лица - автора) раскрывал их сущность и судьбы. Александр Николаевич в литературно-театральной «игре» опирался на команду, а не на одного актёра. Главная же его заслуга - в обращении к библейским темам (не знаю, осознавал ли он сам это, будучи внуком священника;).

Что мне не близко в мировоззрении и, как следствие, драматургии Островского? Отсутствие в его произведениях экстраординарных ситуаций (результат - монотонность повествования), съедание драматизма бытом и неглубоким человеческим мышлением «маленьких людей».
Но жизнь и без нагнетания пафоса, без притягивания за уши полна трагизма, коллапсов, огня, динамики, «буйства красок и половодья чувств», агонии, экстремальных поступков, вспышек эмоций, из ряда вон выходящих финалов. Где все это?! И дело вовсе не в том, что это «сцены из жизни захолустья, в четырёх действиях». Или что речь о середине 19 века. Неважно! Жизнь полна рождений и смерти, мук и терзаний, выходов за рамки себя и мира! Обычные люди, обычные проблемы, обычные ситуации. Да нет же! Многие люди отнюдь не тривиальны и таят в себе ад и рай, горечь и сладость, бурю и штиль, (реже) гениальность. Обычность до добра не доводит, а вот простота - да.

В связи с этими обстоятельствами, думаю, перед режиссёром Егором Равенском стояла трудная задача - поставить классику так, чтобы зацепило и запомнили. Вот что говорил, кстати, сам Островский: «Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть». И Егор постарался…

Привлекла внимание лаконичная стильная графичная сценография: костюмы с принтами в виде панорам старинных чб фотографий; картонные нечеловеческие, но вполне эргономичные и убедительные декорации; приглушенное освещение и спускаемые по канатам самими актерами луна, лампа, при свете которой как под Божьим оком принимались роковые решения и случались флешбэки героев. Юлиана Лайкова, Екатерина Груздева, Михаил Глейкин, браво!

На поднятые темы: «В чем сила, брат?», «А в богатстве ли счастье?», «В чем смысл жизни?», «Быть или не быть?!» (Шекспир любимый писатель Островского), “Кому на Руси жить хорошо?», «Какой хлеб слаще: трудовой или легко доставшийся?» - ответы даны в 15 веке до нашей эры (Ветхий завет).
И смиренной великодушной (хоть и доверчивой до слез сожаления) сироте Наталье Сизаковой (актриса Анна Кузминская) это хорошо известно.
«Скучно. Дела мало, - да без забот и без горя жить не хорошо, Бога забудешь». Это произносит несчастная девушка из типично русского захолустья - представляете?! Так в ней провидения, мудрости и духовной дальнозоркости больше, чем в когорте священников! Отдаёт наследные деньги альфонсу (ни разу об этом не пожалев и все ему простив, ибо «не ведает он что творит»), искренне проникается благодарностью и нежностью к предприимчивому зажиточному лавочнику, хозяину дома, где они живут с дядей и родственницей Евгенией, Ивану Федулычу… И тут барабанная дробь..! Как же актёр Данил Никитин в спектакле «Трудовой хлеб» напоминал мне Савелия Крамарова. Походка, взъерошенные волосы, выражение лица, улыбка, постановка ног, жесты, артикуляция… Уникальная телепортация в кинематографическое прошлое, где легендарный русский актерище с улыбкой чудаковатого парня окунал всех в море всесильного  обаяния. Очень умильными показались мне и попадание в образ, и мимически щедрая игра, и эта благословенная схожесть с самым комедийно темпераментным народным артистом СССР!

Реплики Егора Копрова из серии «Чем человек развитее, тем он разнообразнее» перенесли часть моего сознания и фантазии в «Женитьбу Бальзаминова». Герои уж очень тщедушно зеркальны.

Намекающий на провокационность приём заведомой озвучки всех действий на сцене (кроме речи артистов) звучал любопытно и даже забавно в моменте, когда звук выпитого алкоголя раздался раньше, чем это изобразил Матвей Потрохов. Но обаятельный актёр Игорь Лесов не растерялся и с улыбкой обернул казус в шутку - под собственный аккомпанемент хлюпания испил  картонный бокал с пенным напитком;Такие трогательные пассажи и курьезы я обожаю! Сразу чувствуется, что спектакль живой и актеры-импровизаторы ещё те!;

Во многих Островских пьесах деньги являются главным героем. Камнем преткновения. Ключевой ценностью=проблемой=узлом=катаклизмом= установкой=базовой и выше потребностью=тупиком. Бедный частный-честный учитель Иосаф Наумыч Корпелов парирует пройдохе, чиновнику Потрохову легко и непринужденно, но по-библейски точно: «Какой глупый-то! Да разве жизнь-то мила только деньгами, разве только и радости, что в деньгах?.. Сама-то жизнь есть радость, всякая жизнь - и бедная, и горькая — все радость…»
Кому как не герою, названому в честь сына библейского праотца Иакова от Рахили Иоасафом (почти Иосифом), любимца Бога и толкователя снов, любившего братьев вопреки их подлости и зависти, суждено было произнести сакраментальные слова о бесценности жизни как источнике бесконечной радости. «Радуйтесь всегда в Господе; и ещё говорю: радуйтесь» и «Всегда радуйтесь» (Флп.4,4 и 1Фес.5,16).

Из моих впечатлений от увиденного - сходство нежной Александры Гладковой, исполнявшей роль бедной девушки Евгении Львовны, с бразильянкой Луселией Сантум, рабыней Изаурой, покорившей планету сердец. Помните?! Правда, Саша Гладкова краше и роднее ;

На протяжении всего спектакля переживала за Дмитрия Репина - чтобы он не забывал про тремор рук, играя блаженного спивающегося глубоко порядочного педагога. Зря: его руки тряслись четко по плану; Беспочвенным было волнение за Ирину Хмиль, игравшую разухабистую пышноформенную кухарку Маланью - ее гимнастические опусы в виде трёх подряд исполненных колёс, феноменальные пластичность и растяжка сразили наповал. Не ее - зрителей ;;

Финал порадовал настоящими поцелуями образовавшихся пар (постстудент Николай Грунцов, он же Николай Гонтар, искал место, а нашёл смачные поцелуи от влюблённой Евгении), застольем с частично бутафорским «съестным» реквизитом и неожиданно прозвучавшей застольной песней вагантов, латиноязычным гимном студентов «Гаудеа;мус». «Итак, будем веселиться…»! «…Пока мы молоды…» опустим, чтобы никого не лишать надежды;

P.S.
Данил Никитин, выходя на поклон и принимая с коллегами честно заработанные овации («Трудовой хлеб», собственно), так деликатно подсказывал, куда идти, как разворачиваться, чтобы достичь максимальной синхронизации; так бережно относился к своим, что я полюбила Ивана Федулыча бесповоротно. Энтузиазм и забота о коллегах - качества чудесные, особенно, если исходят от молодого амбициозного артиста;