Глава 3. Господин

Поутру следующего дня, Хистория, накинув на плечи тёплую шаль, вышла во двор, чтобы встретить очередного гостя, который в отличие от предыдущего оказался весьма желанным.

Когда слуга отворил ворота, девушка остановилась поодаль, наблюдая неспешно идущую, знакомую ей вороную кобылу, покорно несущую на себе особенно отличительного от многих человека, с присущим ему благородством и заразительным спокойствием.

Капрал, будучи под маской равнодушия, словно отделенный от мира, являл собой средоточие силы и непоколебимой уверенности. Затёртые жизнью доспехи когда-то сияющего серебристо-белого цвета всё ещё подчёркивали статус хозяина и принадлежность особой службе.
Хистория, несколько минут завороженно глядя, наконец, дождалась, когда мужчина остановил лошадь и, спустившись на землю, повел её за собой. Невысокий рост как бы не был заметен, дополняемый кротким в поведении духовным величием.

Прежде чем войти в ворота, он остановился, обратив взор на девушку с едва заметной улыбкой, которой полностью противоречил пустой угнетенный взгляд, при виде знакомого едва обнадеженный. И всё же, внимание важного человека подействовало на Райс лучшим образом, что немного ободрившись, она сказала:

- Приветствую, Леви. Сегодня я особенно ждала Вас, - чуть склонив голову, капрал передал кобылу слуге и последовал за Хисторией в дом.



Сидя за столом в гостевой, хозяйка поместья вытирала платком скупые слёзы, будучи сдержанной на слова. В этот раз она не была благосклонна к приезду капрала, причиной чего стал неприятный разговор с Армином.

- Я всегда желала ей лучшей судьбы, - чуть исподлобья глядя на женщину, Леви мельком посмотрел на Хисторию, что заметив понурый вид, спросил:

- Вам ли знать, что лучше? – бросив на гостя пренебрежительный взгляд, графиня спокойно возразила:

- Вы же не собираетесь учить меня жизни, капрал? Я не намерена вступать с Вами в спор. Ко всему прочему… - заметив, как её лишили внимания, женщина пронаблюдала за Леви: обратив взор на лежащего у дверей волкодава, он взял с тарелки кусочек печёного мяса, чем привлек к себе его интерес. Не задерживаясь на месте, пёс спокойно поднялся и, будто стесняясь, чуть опустив голову, подошёл к мужчине. Аккуратно взяв угощение с руки и, буквально проглотив, он облизал ладонь, что принимая щедрое поглаживание и тёрки за ухом, дружелюбно помахал хвостом.
Хистория бессознательно улыбалась, глядя со стороны. Особенно приятным было наблюдать редкую мгновенно ускользающую улыбку на красивом и юном не по годам лице капрала.

Мать девушки, внутренне раздраженная поведением гостя, дождалась когда тот вспомнит о её присутствии здесь. Не извиняясь за отвлечённость, своим поведением капрал намеренно показал неважность сказанного графиней. Не придав значения услышанному, он спросил:

- Что мешает отдать Хисторию на службу?

- Она позорит семью! Как Вы, Леви, ещё не поняли этого? Я в недоумении от такого легкомыслия! При всём уважении к Вам, - возмутилась женщина и, манерно, с шумом встав из-за стола, подошла к окну. Испытывающий и пробирающий до костей тяжелый взгляд собеседника вынудил её удалиться из поля зрения.
Обратив внимание на Хисторию, капрал засмотрелся, видя, как её глаза наливаются влагой. Едва сдерживая слёзы, девушка смотрела на мать, не решаясь говорить в своё оправдание.

- Тем паче, если избавитесь от неё, - по-прежнему взирая на Хисторию, Леви неспешно поднёс к губам бокал с вином и сделал небольшой глоток. Испытуемая вниманием капрала, Хистория смутилась, но не отвела глаз, обнадеженная исходом накаляющейся беседы в свою пользу.
Не оборачиваясь, женщина громко, с ярко выраженным пренебрежением в голосе возразила:

- Я лучше убью её, нежели кто-то узнает, что мы с отцом оказались неспособными вырастить достойную дочь! – поднявшись с места, капрал подошёл к графине и, вынудив обратить на себя внимание, уверенно ответил:

- Отпустив её, Вы избавите себя от искушения. Ваша честь не будет задета, ибо это её выбор. Возможно, она сама не понимает до конца на что соглашается, - взглянув на Хисторию, обеспокоенную услышанным, Леви не дал ей сказать и слова, продолжив:

- Жизнь в казарме со многими женщинами, нет возможности для уединения, каждодневный физический труд и жёсткая учёба. Дальние поездки и риск. Всё это разительно иное, нежели привычный уклад со всеми присущими ему удобствами, - взаимно глядя, Леви своим молчанием дал возможность девушке высказаться:

- Вы столько раз говорили об этом, но я не изменила решения. Я не хочу прозябать жизнь в браке с нелюбимым человеком из-за денег и чести своей семьи, - услышав сорвавшийся на рёв голос матери, Хистория продолжила:

- Если я и никчёмна, то лишь для Вас, матушка. Отец никогда не пренебрегал мной и принимает мой выбор. Он сделает всё, чтобы достоинство нашей семьи не пострадало. Не пытайтесь втянуть меня в ту же петлю, в которую Вас вынудили залезть, - ошеломленная услышанным, графиня обернулась к дочери и, застыв на несколько секунд, тихо вымолвила, обращаясь к Леви:

- Заберите её. Хоть сегодня. Как можно скорее, - на последних словах женщина медленно в задумчивости пошла к двери и, ускоряя шаг, удалилась из гостиной.
Обескураженная произошедшим и, тем не менее – обнадеженная, Хистория поднялась из-за стола и подбежала к капралу. Присев в благодарности, на миг она склонила голову и, от чувств взяв его за руку, сказала:

- Я так признательна, господин, - убрав кисть, Леви пронзительно строго посмотрел на нее и ответил:

- Какой же я тебе господин. Завтра к полудню пришлю повозку. Одежду бери попроще. С остальным разберемся потом, - смущенный, но не подавший вида, Леви отвлекся на сад за окном и через мгновение направился к двери.

- До свидания. Господин, - вслед произнесла Райсс, повторив обращение вопреки отрицанию Леви своей значимости для девушки.

Его серьезность волновала, но вместе с тем придавала уверенности. Аккерман всегда внушал доверие, побуждая Хисторию следовать зову сердца и не отступать от намеченного.