От неведения к ведению

 «Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают».- (Ев. от Луки 23:34) 


    1.       Когда английский король Карл I хотел произнести завещание своим детям, он сам себя не услышал из-за их  плача. И он сказал им: «Дети, не плачьте обо мне! Это славная смерть, на которую я иду». Но когда он взошёл на эшафот, лицо его изменилось. Он увидел зияющий гроб, предназначенный для его тела, и корзину, в которую должна была скатиться его голова.
            
             И он обратился к палачу и к его помощнику, которые стояли перед ним в чёрных масках: «Что, господа, вам трудно отрубить голову своему королю с открытыми лицами?»
      
             Солдаты, которые распинали Господа нашего Иисуса Христа, не закрывали своих лиц. А чего им было бояться? - они были частью того мира, который распинал своего Бога.
      
             Да и после воскресения и восхищения Иисуса Христа вряд ли что худое с ними произошло. Наоборот, мы верим, что среди этих людей некоторые потом покаялись, так как за них молился наш Господь.
      
             Мы верим, что они оказались из того огромного числа людей из разных времён и разных народов, которые были предназначены Богом Отцом ко спасению.
      
             Не то произошло с теми членами совещательного суда, которые поставили свою подпись под приговором Карлу I. Когда его сын Карл II пришёл к власти, он первым делом потребовал себе список этих лиц.
      
             И все они были преследуемы и гонимы и многие казнены, и даже те, кто успел к тому времени умереть своей естественной смертью, были вынуты из гробов и повешены.
      
             Почему Карл II пренебрёг словами своего отца, которые он сказал на эшафоте перед своей последней молитвой?
      
             Перед своей последней молитвой его отец, Карл I  обратился к толпе, которая заполняла площадь. Там были не только случайные уличные зеваки, но и горожане: простые и именитые граждане города Лондона, сановники, вельможи.
      
             При огромном стечении народа, при большом количестве свидетелей, он сделал заявление: «Я прощаю всех тех людей, которые привели меня на это место».
      
            Почему же Карл II пренебрёг последними словами своего отца?
      
            Ну, собственно,  есть два способа управлять и два способа поддерживать власть в этом мире. Первый — это постараться не грешить и не творить преступлений предшественников, а по возможности исправить все их упущения.
      
             Ну, а второй — ничего не предпринимать в этом смысле, продолжать в том же духе, творить и грехи, и преступления, но зато так напугать народ, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что от этого тирана можно избавиться.
      
             «Это вы моего предшественника так легко свергли. Со мной этот номер не пройдёт»,- как бы говорит правитель вроде Карла II.
      
             Христос — Царь Вселенной. Но ещё не видно, чтобы всё было ему покорено. Мы — ему покорены. Этот молитвенный дом — в его собственности. Сатана старается укоротить и уменьшить царство Божие на Земле на сколько это возможно.
      
             Он берёт этот мир за горло житейскими скорбями и компроматом на каждого и заставляет гнать и преследовать верующих и разрушать молитвенные дома.
      
             Сатана не даёт людям ни вздохнуть, ни подумать хорошенько.     Вся государственная система и у нас, и во многих других странах пронизана сверху до низу коррупционными схемами, так что и на мозги простого обывателя накинута эта страшная колючая сеть мздоимства.
      
            Как же нам свидетельствовать им, как рассказывать о Христе, как спасать ту часть мира, которая предназначена Богом Отцом ко спасению?
      
      
    2.       Есть два типа проповеди: на большую аудиторию и частные беседы.   
      
             Про большую аудиторию Христос сказал притчу о Сеятеле. Сеятель — проповедник, сеет зерно - слово Жизни.
      
                Какие-то зёрна упали на почву, укатанную колёсами проезжающего транспорта, т.е. на обочину.  Это так слушают уже ни к чему не восприимчивые люди.
      
              Другие упали на каменистую почву. Это сердца слушателей, которые с лёгкостью принимают что угодно, но не имеют постоянства.
      
               Но вот те, которые упали на плодородную почву — это словесное зерно, которое проникло в сердца тех людей, которые повыдергали все свои сорняки и готовы принять семя, чтобы взрастить его и принести плод в терпении.
      
             Что же обочина? Там зёрна как на подносе, и только ленивая птица не захватит их. Так сатана тут же похищает семя, брошенное на сердца людей, которые укатаны до бесчувственности всевозможными мирскими влияниями.
      
            Что же каменистая почва? Зерно, попавшее между камней, спрятано от пролетающих птиц. Им не достать его. Но почва сердца — не плодородная. У этих людей недостаточно терпения и нет постоянства что-то обдумывать и решать. Если много дождей, корень сгнивает. А в иссушающую жару камень накаляется и сжигает корень. Так и человек непостоянный не способен перенести скорбь за веру из-за легковесного отношения.
      
             А если семя попало в бурьян, в сорняки — какова почва? Эту почву трудно назвать неплодородной. На ней чего только не растёт! Сатана насадил там множество волчцов и терний, так что здоровому зерну — слову Божию — уже не пробиться.
      
             Поэтому в частной беседе Христос всегда даёт возможность человеку проявить своё мышление и повыдергать из своей души сорняки.
      
             У книжника Никодима, иудея из иудеев, в сердце был всего лишь один сорняк, всего лишь один терновый куст, но какой! - Мирская слава! Мирская слава, которая всегда идёт рука об руку с противлением Духу Божию.
      
             Святой Дух говорил ему, что Иисус — от Бога. Но, озираясь на своё иудейское, книжное, фарисейское окружение, он недоумевал.
      
             Это его окружение такого великого Иисуса, Иисуса, исцеляющего народ свой, за своего не считало? Да по какой же причине? - А по той самой, что Он не спрашивал у них никогда ни совета, ни благословения. Тогда как они считали себя учителями Израиля, а Oн их авторитета не признавал. Стало быть, подрывал духовные основы! - по их понятиям.
      
             Но это они заблуждались, либо сознательно лгали. Христос признавал их авторитет, он критиковал их лишь за бессердечие и показуху. А народу он говорил, как раз утверждая авторитет духовной власти: «Всё, что они вам велят — делайте, только по делам их не поступайте».
      
             И вот, Никодим решается поговорить с глазу на глаз с Тем, кто единственно достоин звания Учителя.
      
             Вот, он узнаёт, где этой ночью ночуют ученики с Учителем и находит то место. Ученики разложили костёр, поужинали и легли спать. Только Иисус не ложится. Он продолжает сидеть у костра. У Него назначена встреча.
      
              Никодим не знает этого, но эта встреча была назначена ещё в веках Богом Отцом. Никодим - просто не в курсе. Но Иисус знал всё. Он ждал Никодима.
      
             Никодим был иудей из иудеев, книжник из книжников. Ему не нужно было задавать никаких наводящих вопросов, чтобы он проявил себя. Он сам начал говорить: «Такие чудеса, которые Ты творишь, никто не может творить, если с ним не будет Бог». «Учитель, мы верим, что ты от Бога исшёл».
      
                Что же касается женщины самаритянки, которую Иисус встретил у колодца, то по сравнению с Никодимом она слишком проста. Иисус привлекает её внимание простой просьбой: «Дай мне пить». И тут на женщину сходит вдохновение: «Что это происходит в мире? Ты, иудей, обращаешься ко мне — самаритянке! Но ведь иудеи с самарянами не сообщаются!»
               
               Да, иудеи с самарянами не сообщаются. Ну, и какой из 
         этого следует вывод? Ведь не просто же так это происходит! -   
       Наверное иудеи знают что-то такое, чего не знают самаряне.
       Наверное следует это знание как-то заполучить. Неважно, как сами иудеи относятся к этому знанию. Важно, что это знание есть и его надо усвоить.
      
             Иисус отвечает самарянке: «Если бы ты знала дар Божий и Кто перед тобой, то сама бы просила у Него воды живой». Но тут с женщиной что-то происходит — вдохновение покидает её, и она начинает говорить о чём-то земном: «Тебе и почерпнуть нечем, а ты ещё хочешь дать мне воду живую. Разве Ты больше отца нашего Иакова, который выкопал этот колодец и сам пил из него и дети его, и скот?»
      
             Христос терпеливо объясняет ей различие между земным и небесным: «Тот, кто пьёт воду сию, возжаждет опять. Вода же, которую я дам ему, она сделается в нём источником воды живой».
      
             Но тут с женщиной что-то странное происходит. Она начинает говорить нечто несуразное. Она оказывается в каком-то своём мире живёт. Она тут же сочиняет себе сказку про живую воду, которую если выпить, то не будешь жаждать в физическом смысле. Она говорит: «Господин, дай мне такую воду, чтобы не жаждать и не приходить больше сюда черпать!»
      
             Что же с ней делать? Что у неё на уме и какой запинающий грех в сердце?
      
             Оказывается это грех прелюбодеяния, из-за которого она и не может быть адекватной. Господь даёт ей возможность вынуть сорняк из своего сердца.
      
             Он говорит ей: «Иди, приведи своего мужа».   Тут женщина уже не сочиняет никаких сказок. Общение с Господом просветило её сердце, и она говорит правду: «У меня нет мужа». Иисус отвечает ей: «Правду ты сказала. Справедливо ты заметила. Ибо у тебя было пять мужей, а тот, кого сейчас имеешь — не муж тебе».
      
             Что же с Никодимом? Он, придя к Иисусу, уже вытащил огромный терновый кустарник из своего сердца. И поэтому Иисус сразу же говорит ему ответ на его вопрос: «Должно вам родиться свыше».
      
             Теперь уже с Никодимом что-то происходит, Дух покидает его. И он начинает говорить что-то земное — у него даже элементарная логика нарушается. «Разве человек, будучи стар, может обратно войти в утробу матери и родиться?»
      
             Никодим! Что ты говоришь? Ну, а если человек не стар, а млад, что, у него это получится?
      
             Да разве об этом говорит Иисус? Ты, что, учитель Израилев, не понимаешь иносказательной речи? Разве с тобой такого не бывало, что когда Дух сходит на тебя, ты проницаешь глубины Божьи. А когда Дух уходит, ты разве не ищешь Его?
      
            Чем отличается рождённый свыше от обычного,- земного,- человека? - Святой Дух может сойти и на него. Тогда этот человек перестаёт грешить и даже начинает пророчествовать.
      
             Вспомните Валаама. Это был пророк из пророков. Он даже пришествие Христа предсказал: «Восходит звезда от Иакова». Однако, когда Дух покидал его, он возвращался к своим прежним делам: занимался мздоимством. По-нашему, брал взятки.
      
             Т.е., говоря современным языком, он был коррупционером.
      
             Теперь возьмите Саула, который впоследствии стал царём Израиля, но так и не достиг спасения. На него тоже сходил Дух, и он тоже пророчествовал.
      
             В глазах окружающих людей всё это было настолько дико, так как до этого люди ничего такого умного от этого вполне заурядного и даже дремуче-невежественного человека кроме банальностей и  общих фраз не слышали, так что в Израиле появилась следующая поговорка: «Ну надо же! И Саул во пророках!»
      
             Иисус сказал Никодиму: «Дух дышит, где хочет. Слышишь его и не знаешь, откуда приходит и куда уходит. Так бывает с каждым рождённым от Духа».
      
             В том-то и дело, что когда Дух сходит на грешника и освещает его, он думает, что это он обладает Духом, а не наоборот. Что и подтверждается тем, что, когда Дух уходит, он, грешник, не ищет Его.
      
             Когда же Дух сходит на верующего, т.е. на возрождённого духовно человека, тот понимает, что это Дух обладает им.
      
             И когда Дух покидает его, он, праведник. испытывает духовную нищету и молится. И по молитве его Господь утоляет его духовную жажду: «Блаженные нищие Духом, ибо их есть Царство Небесное».
      

3.        Между прочим, вот эта ситуация, эта самая, когда: «Дух дышит, где  хочет, и голос Его слышишь, и не знаешь, откуда приходит, и не знаешь, куда уходит»,- эта ситуация на самом деле сопряжена с большим страхом.
               
             Сразу, когда я только уверовал, я начал посещать одного старца — Чешева Михаила Ивановича. Это был внук первого уверовавшего на Дальнем Востоке молоканина Чешева Григория Пименовича. Уверовал он от проповеди пресвитерианского миссионера из Ирана Каши Ягуба. В России он известен как Яков Делякович Деляков.
      
             Однажды Михаилу Ивановичу привезли чураки на дрова. Я думаю: «Завтра он договорится с братьями и они придут и ему всё поколят. Но я ведь могу ему сделать сюрприз: приду рано утром и всё поколю за час».
      
             Сказано — сделано. Михаил Иванович и его жена, Надежда Тихоновна, встают в 8 утра. Я встал в 6, в 7 уже был у ворот их дома. Сила у меня была — я был тогда в 2 раза моложе, чем сейчас. Вот только ума, похоже, недоставало. Была зима, лютый холод, мороз. Ворота заперты. Начну стучать, разбужу Михаила Ивановича и заставлю его идти на мороз. Хороший же я ему сюрприз приготовил! А, перемахнул через забор.
      
             Где чураки  знаю, где топор — знаю. Начал колоть. И невдомёк мне, что я такой стук и треск устроил, что сейчас разбужу всю округу. Вот, над домом показался дымок. Ну, думаю, уже 8. Нет, это я всех раньше разбудил. Надежда Тихоновна прильнула к окну — пытается разглядеть, кто это во дворе мельтешит.
      
             Наконец, открывается дверь, на крыльцо выходит хозяин. Спускается по ступенькам. Ещё темно и трудно понять, кто перед тобой. Да ещё возможно от старости зрение притупилось. И тут до меня доходит вся несуразность ситуации.
      
             Ещё темно. Ворота закрыты. А посреди двора стоит,- я извиняюсь,- мужик с топором. Но Михаилу Ивановичу не изменило присутствие духа. Он буквально в трёх словах выразил всё происходящее. И меня похвалил, что помогаю. И пожурил, поругал за то, что действую как вор, который через забор перелезает.
       
             Даже не тремя, а двумя словами выразил. Первое можно не считать — это междометие. Он так и протянул: «А-а-а, работу воруешь!»
      
             Так вот, через этого старца я и испытал впоследствии страх, связанный с ситуацией: «Дух дышит, где хочет. И голос его слышишь, но не знаешь, откуда приходит и куда уходит».
      
             Впрочем, что-то подобное я уже испытывал. Когда я уверовал, я начал посещать молодёжные собрания верующих в Церкви. Там было несколько молодых братьев и несколько молодых сестёр. И вот однажды, находясь вечером в общежитии часов в 6, мне показалось, что одна из этих сестёр плачет. Странно, я так уверенно об этом подумал. Хотя я даже не знал, где она живёт. На всякий случай за неё помолился.
      
             На следующий день было собрание вечером, и когда она подошла приветствоваться, я её спросил, не случилось ли так вчера вечером, где-то в 6 часов, что она плакала. Она ответила: «О, я ревела. У меня зуб болел, но потом боль быстро прошла».
      
              Мне стало немного не по себе. Я к Богу не через это шёл. Не через подобные совпадения. Мне просто нравилась идея Бога. И я решил, что я не должен сочинять Бога. Что я должен искать убедительные свидетельства Его характера.
      
             Через Библию, науку, искусство, литературу, жизненный опыт и разговоры с другими людьми и, прежде всего, с верующими. Я совсем не ждал, что Бог будет ко мне обращаться через такие вот совпадения.
      
             Я конечно понимал, что Бог может и Ангела послать, и во сне что-то мне объявить, но сам на это не рассчитывал, хотя полагал, что через содействие именно Самого Бога я и могу достичь Его.
      
             Но этот небольшой страх и недоумение — ничто по сравнению с тем, что я испытал через этого старца Михаила Ивановича Чешева.
      
             У него были сильные головные боли. Как потом выяснилось, шёл последний год его жизни. Однажды я помолился за его здоровье. Было это вечером часов в 9. На следующий день было братское. Михаил Иванович уже крайне редко посещал собрания. Только когда ему становилось легче, он просил братьев прислать за ним машину и привезти его в собрание.
      
             А в этот раз он попросил, чтобы ему помогли добраться до братского. Его привезли, за руки привели и поставили за кафедру, как он намеревался. И он обратился к собранию: «Братья, кто вчера за меня молился в 9 часов?» - Я думаю: «Ну уж дудки! Мало ли кто за него молился! Вон сколько братьев».
      
       А братья молча переглядываются в недоумении. «Что за притча, неужели это я?» - и мне стало страшно.
      
             Михаил Иванович говорит: «Я знаю, брат боится. Очень боится, но я его всё равно благодарю. Мне вчера было большое облегчение. Слава Всевышнему!» - и пошёл маленькими шажками через всё собрание.
      
            
    4.        Христос молился за распинающих  его людей, чтобы Бог   
       Отец дал им знание в жизнь вечную, чтобы они перешли от   
 неведению к ведению, чтобы они ощутили великую духовную 
 жажду, которой нет конца, утолить которую может только Бог.
 
       Чтобы без Духа Святого они и людьми-то себя не ощущали и      
 каялись  за своё неведение перед престолом благодати,
 полагая своё спасение в сострадании Господа славы к тем,
 кто основательно заблудился, не понимая, что это именно его 
 на эшафоте поджидал палач с закрытым лицом.

       И пусть он, заблудший человек, ныне распознает   замысел   сатаны, который кусает из-за угла и что-то нашёптывает гадкое из темноты.

      И пусть заблудший обратится к Свету, Который с открытым лицом творил спасение на кресте, принося Себя в жертву умилостивления за грехи наши.

      И пусть вырвет из сердца всякий запинающий грех, чтобы прояснилось мышление принять семя правды и чистоты.

      Ведь именно в том и состоит Евангелие наше, которое мы проповедуем людям, ныне своим легкомыслием (и даже жестоким легкомыслием) опустошающих свою душу, чтобы привести их от власти сатаны и греха к власти Бога.

      Ибо настоящая свобода человека — в полном подчинении и рабстве Богу Отцу, когда твои мысли — это продолжение Его мыслей, а твои дела — это продолжение Его дел.

      Это ли не свобода — творить дела Божии?

      Это ли не свобода — быть водимым не духом зла, жестокости, неправды и обмана (и  быть рабом раба, притом презренного, коим является дьявол), но быть свободным христианином, различающим добро и зло и выбирающим правду?

      Это ли не слава — быть прощённым сыном, а не заблуждающимся грешником?

     Это ли не радость - быть соправителем Царства Божия и сонаследником Иисусу Христу в деле спасения заблудших душ!

      Да будет имя Божие благословенно во веки — во имя Бога Отца и Сына, и Духа Святого. Аминь