Любовь как наказание. Мария Иньеста. Глава 60

Глава 60.
Мария удивилась очарованию Гульнуш. В последний раз она видела её совсем в другом состоянии, теперь же к ней вернулся прежний румянец, а волосы заблестели пуще прежнего. Должно быть Гульнуш искупалась в живительной купели, подумалось вдруг Марии. Её упругое чуть полноватое тело ещё, не окрепшее после родов, выглядело очень соблазнительно, а налитые груди вырисовывали очаровательные бугорки. Гульнуш недоверчиво блеснула глазами, когда увидела соперницу пред собой.
- Зачем пришла?- зло процедила она.
Мария поняла, что борьба будет не шуточной, и криво усмехнулась.
 - Я пришла предложить тебе сделку.
Язвительный смех женщины так пронзительно зазвучал в окутанной тишиной комнате, что все присутствующие встрепенулись. Лишь одна Мария оставалась спокойной и впилась в неё невозмутимым и чуть простодушными взглядом.
- Я не хочу с тобой иметь никаких дел, убирайся. А то ещё шехзаде сглазишь, ведьма.
 Мария поразилась, как в такой маленькой женщине могло поместиться столько злобы.
 - Я желаю шехзаде только счастья.
Гульнуш злорадно расхохоталась и почти вплотную приблизилась к Марии. Взгляды женщин на мгновение схлестнулись. Мария увидев в глазах Гульнуш явный интерес, не теряя ни минуты, решительно заговорила.
- Если хочешь избавиться от меня навсегда, не стоит сильно трудиться. Я сама помогу тебе это сделать. И не нужно будет травить меня или заманивать ко мне ядовитых рептилий.
 Фируза, стоявшая недалеко от Марии, вдруг неожиданно оттащила её от Гульнуш, набросившись на неё сзади.
 - Как ты смеешь обвинять мою госпожу в таких страшных злодеяниях. Вот шайтанова дочь.
 Она уже приготовилась ударить Марию, но Зухра заступилась за хозяйку и оттолкнула бунтарку прочь, при этом наподдав ей хороших тумаков. Но настойчивая Фируза не собиралась сдаваться и повалила Зухру на пол. Прижав её к полу, она уже занесла руку для сокрушительного удара, но пронзительный голос Гульнуш заставил её остановиться, и она, как побитая собака, отползла в сторону.
- Говори чего хочешь,- резко выпалила Гульнуш.
Мария собралась с мыслями, недавняя сцена совсем выбила её из колеи, ведь она очень испугалась за дорогую подругу.
 - Если ты хочешь избавиться от меня и не взять грех на душу, тогда помоги нам сбежать. Я знаю, что у тебя это получится.
 Глаза Гульнуш вдруг заинтересованно сверкнули, и она повернулась к сопернице.
- Ты решила одурачить меня? Уходи и не морочь мне голову, иначе я скажу Ягфару, что ты преследуешь меня.
Мария никак не думала, что Гульнуш придётся так долго уговаривать, она рассчитывала на её благоразумие, тем более та не слыла бестолковой.
- Подумай, тебе же ведь выгодно, чтобы я исчезла насовсем, но более безопасным путём. Ведь если я останусь, тебе придётся всю жизнь бороться за султана.
Красивое лицо Гульнуш стало вдруг пунцовым, и Мария с радостью заметила, как у кадын задрожали руки. Если у неё хватит благоразумия, она примет решение и поможет нам. Немного подумав, Гульнуш наконец-то кивнула.
- Я обещаю, что помогу вам, как только найду, кто сможет мне помочь.
 Мария чуть было не кинулась ей на шею от радости, но ограничилась благодарным кивком. Но тут выступила Фатима и принялась страшить Гульнуш своими опасениями.
 - Одумайтесь, о моя госпожа, а если их поймают, и они выдадут нас. Подумайте о шехзаде.
 Слова служанки заставили кадын насторожиться, но Гульнуш была не из тех кто боится.
 - Возможно, ты и права, моя верная джарийе, но оставив её здесь, я рискую ещё больше. Надеюсь у неё хватит ума незамеченной покинуть Стамбул.
Мария решила вмешаться, чтобы окончательно убедить Гульнуш.
- Если ты сможешь вывести меня из дворца, значит главная половина дела сделана, и остаётся дело за малым.
 - Я не смогу помочь тебе за пределами гарема, и как только ты покинешь сераль, должна превратиться в невидимку.
Мария понимала о чём говорит ей кадын, поэтому постаралась убедить её в благоприятном завершении дела. 
- Тебе не о чем беспокоиться, нас не настигнут,- запальчиво воскликнула она.
Гульнуш в свою очередь тоже не стала тянуть с ответом.
- Я пошлю за тобой Фирузу, как только придумаю что-нибудь, а теперь уходите.
Девушки кивнули и направились к двери, уходя Мария быстро оглядела комнату. Ей стало вдруг интересно, каких почестей удостоилась кадын, родив султана. Комната показалась Марии очень просторной. Широкая кровать, покрытая шелковым покрывалом с серебряной бахромой, стояла рядом с люлькой и занимала место возле окна. Кресло зелёного цвета с золотым филигранным ободком и такой же софой богато представляли комнату и делали её изысканной. Мария заметила, что стены были оформлены мозаикой и красиво гармонировали с персидским ковром в ярком орнаменте. Изящные столики больших и маленьких размеров  были разбросаны по всему периметру комнаты и служили фаворитке, как обеденные, туалетные и письменные. Теперь Мария понимала каких высот достигла Гульнуш и навряд ли согласится потерять своего султана, а, это значит, не упустит возможности избавиться от неё.  Уверенная в себе, и полная надежд, она уже радовалась скорому побегу. Вернувшись к себе в покои, она ещё долго думала о прошедшей встрече. Гульнуш очень изменилась после рождения шехзаде, Марии показалось, что она стала ещё красивее, наверно, её маленький рыцарь наделил её особенной силой. Теперь её тело приобрело более соблазнительные формы, и туника из лилового шёлка была ей так к лицу, что кожа прямо лучилась изнутри. Бледность, которую Мария замечала до беременности, волшебным образом исчезла. Марии даже показалась, что она стала более спокойной, не зря ведь говорят беременные женщины превращаются в капризных, неугомонных приверед и требуют от мужчин ещё большего внимания. А окружающие страдают от их переменчивого настроения. Мария внезапно вспомнила Луизу, которая донимала брата по-любому поводу. Часто её причудливое настроение удивляло окружающих. Однажды во время рождества ей вдруг захотелось клубники, но где же её взять в декабре, и тогда Валерио схитрил. Он попросил матушку нарисовать огромную ягоду ярко-красного цвета, от которого рябило в глазах. Увидев рисунок Луиза громко рассмеялась и уже через минуту загорелась новым капризом. Ей вдруг захотелось отведать оливок. В погребе нашлось несколько маленьких бочонков, и любимый братец приволок их все. Луиза вновь расхохоталась и уплела половину бочонка. Вспомнив довольное лицо Луизы, Мария улыбнулась и взглянула на верную джарийе.
 - Как думаешь, Гульнуш поможет нам?
 Зухра недоуменно пожала плечами и с надеждой отметила.
 - Думаю, да. Она заручится поддержкой Сейджи или может даже Валиде-султан.
Мария кивнула, она тоже уверенно думала, что у них всё получится, и никто не пострадает от их рискованной сделки. Ведь если Мехмед найдёт заговорщиков, он не пощадит никого, и тогда прольётся много крови. Но сердобольная Мария никак не могла допустить кровавой бойни, и если что-то пойдёт не так, она решила остаться здесь. Ещё немного поразмыслив, девушки стали ждать новостей, и к вечеру Фируза принесла первую весточку. Она рассказала, что им не обойтись без помощи Ягфара, но придётся дать бакшиш. И Мария отдала почти всё, что у неё было. Получилась довольно кругленькая сумма, даже больше чем следовало, но это на тот случай, если придётся ещё кого-то подкупить. Когда она передавала мешочек с бакшишом, сердце её бешено колотилось от сладостного предчувствия свободы. Когда кисет исчез в потайном кармане Фирузы, девушки обменялись красноречивыми взглядами, и в предвкушении победы Фируза покинула женщин.
 - Почему ты отдала ей все свои сбережения ?- недовольно спросила Зухра, когда за ней захлопнулись двери. Мария, не одобрительно фыркнув, сурово взглянула на джарийе.
- Тут все любят бакшиш, а значит понадобится много денег.
 - Ты разве не знаешь эту хитрую лису, половину она заберёт себе.
 Мария, нахмурившись, сердито сомкнула брови.
- Когда мы выберемся из дворца, акче нам будут не нужны.
Недоверчивый взгляд Зухры заставил Марию усмехнуться.
 - Когда мы вернёмся во Францию, нам не понадобятся турецкие монеты.
 Зухра, кажется, начала понимать и постепенно успокоилась.
 - Тебе нужно привыкать к другой жизни и уже сейчас учиться говорить по-французски.
 - Я буду хорошей ученицей,- радостно заявила Зухра.
 - Тогда начнём прямо сейчас,- воскликнула Мария, доставая пергамент и перо. Аккуратно раскладывая принадлежности на столе, она старательно напевала отрывок французской народной песенки. Голос её звучал ярко и звонко, завораживая чарующими нотками. Зухра заслушалась, незнакомый язык показался ей очень красивым с весьма глубоким гортанным звуком. На каких- то нотках он сильно дрожал, а потом вновь выравнивался. Зухра не понимала о чём поёт Мария, но чувствовала, что песня о любви, ведь подруга с таким пылом исполняла её. Когда она закончила петь, джарийе даже всплакнула.
 - Почему ты плачешь ?- сдавленно спросила Мария.
 Зухра натянуто улыбнулась и смахнула накатившуюся слезу.
- Ты так  душевно пела, что моё сердце закололо от тоски.
 Мария рассмеялась и ласково произнесла.
- Но песня очень счастливая о любви пастуха и крестьянки. И не за чем грустить.
 - Потом они поженились и были счастливы?- спросила Зухра, чуть улыбнувшись.
Мария пожала плечами.
 - Наверно, об этом в песне не поётся.
 В прекрасном расположении духа они принялись за урок. Джарийе оказалась прилежной ученицей и уже к концу урока выучила несколько коротких фраз. Теперь она приветствовала свою госпожу только на французском и с удовольствием благодарила её. А ещё спрашивала Марию о самочувствии и желала ей хорошего дня.
 - Какой же звучный и яркий язык франков,- с удовольствием заметила она и принялась старательно выписывать буквы, которые написала Мария. И когда в комнату ворвался встревоженный Кемаль, от неожиданности опрокинула чернильницу, и та упала на стол, заливая бумаги. Мария ахнула, увидев мертвенно-бледное лицо евнуха. Она боялась услышать худшее, поэтому не решилась спросить друга что случилось. Отдышавшись, Кемаль, заикаясь, вдруг выпалил.
- Аделарда схватили и бросили в темницу. Повелитель приказал казнить его завтра утром.
У Марии перехватило дыхание, и когда совсем стало нечем дышать, она ловила воздух открытым ртом. Ноги вдруг подкосились, и она опрокинулась назад. Зухра кинулась к ней и поймала её, когда Мария уже без чувств падала на пол.
 - Подай кувшин с водой,- попросила Зухра.
 И когда Кемаль подал ей кувшин, она вылила воду на голову своей госпожи. Мария тут же открыла глаза, холодная вода подействовала моментально. Немного придя в себя, она присела.
 - Ты напугала нас,— сказал Кемаль, запинаясь, и сел рядом.
- Пока твой Аделард жив, но ему сильно досталось.
 - Что с ним сделали ?- завопила Мария.
 - Султан приказал задать ему двадцать плетей.
 Мария так сильно закричала, что у Зухры перехватило дух.  Казалось её крик разнёсся по обширным коридорам замка и долетел до двора янычар, оглушив их пронзительным воем.
 - Он пытался пробраться в гарем, стражники схватили его и кинули в темницу.
Сердце Марии так сильно сжималось от боли, что она почувствовала пульсирующую вспышку у себя в висках.
 - Мы не успели предупредить его, и кто знал, что он решит поступить так глупо,- сказал Кемаль.
Мария сжала кулаки и принялась колотить ими себя. Она била ими свои коленки, бёдра, потом начала колотить по щекам.
- Это я виновата, из-за меня он принял такую муку.
Зухра схватила руки Марии и сильно сжала их.
 - Приди в себя, он ещё жив.
Кемаль принеси ещё воды, да похолодней.
 - Сейчас прикажу Али спуститься в грот, - прохрипел он и быстро вышел из комнаты.
Мария находилась на грани отчаяния, Зухре казалось, что она вот-вот опять хлопнется в обморок.
 - Сейчас выпьешь мятной воды и станет легче. Мы обязательно придумаем, что- нибудь, обещаю. Мы не дадим ему умереть.
Вдруг Зухру осенило, и она звонко воскликнула.
 - Кажется, я знаю, что делать. Оставайся тут и жди меня,- отрезала джарий, схватила кошель с монетами, и спрятав его в рукав, кинулась вслед за Кемалем. Что же придумала моя верная Зухра, она готова отдать своё жалкое жалованье ради Аделарда, думала Мария, заливаясь слезами. Боль в груди становилась всё сильнее, и горькие слёзы не давали ей облегчения. Если не станет Аделарда, не станет и её. Она не выживет его потери. Её сердце продолжало сжиматься от щемящего чувства в груди, голову сдавило острой болью, и казалось, что она сейчас взорвётся. И когда боль в висках стала совсем невыносимой, её накрыла тёмная пелена, и она тихонько повалилась на подушки.