Утро было прекрасное

   Утро было прекрасное.
   Роза, черноглазая и черноволосая молодая женщина (бабушка говорила ей, что она гречанка), ждала встречи с Полем.

   Времени на свидание было отпущено всего лишь час; и в комнате без окон, но со стеклянным потолком, откуда лился свет, на этот час отключались камеры слежения.

   Они были мужем и женой уже два года, и покупали этот час регулярно, но на сегодняшнем свидании Поль обещал рассказать ей нечто чрезвычайно интересное.

   За стенами этой изолированной комнаты царил обычный, привычный мир Евростана, объединения государств от Атлантики до Урала. Год на дворе стоял 2122-ой,  население бывшей Европы составляли, в основном, смуглые азиаты, арабы и чёрные представители Африканского континента. Собственно «белых», к коим принадлежала наша пара, оставалось совсем немного.

   Жизнь в Евростане была отлажена до мелочей: у всех была работа, жильё, а преступность свелась практически к нулю, так как неисчислимое количество видеокамер следили за всем, что движется. Для жизни было всё, и не было только одного – в этом мире не было РУССКИХ.

   Не было ничего, что бы о них напоминало: никто не говорил на их языке, запрещены были их музыка, песни, фильмы, картины, книги. Запрещено было даже называть детей русскими именами, готовить русскую еду…

   На территории Евростана не осталось ни одного памятника русским ученым, писателям, выдающимся деятелям, а главное – русскому солдату, все они были демонтированы ещё в начале 21 века.

   В школьных учебниках было коротко упомянуто, как просвещённый и правильный Запад сумел разрушить агрессивную Россию, умело используя внутренние противоречия и межнациональные отношения. А до этого варварская и дикая страна, нагло захватившая восьмую часть земной суши, постоянно и беспричинно нападала на всех, принося неисчислимые бедствия европейским народам и топча своими грязными сапожищами чистые мостовые то Парижа, то Берлина.
 
   Силой оружия победить русских не удавалось, но хитро и в нужный момент подброшенная идея: кто из народов самый умный и всё-таки выкопал Черное море?! – разделила население на множество враждующих групп. Все страшно разгордились и стали меряться количеством своих героев и выдающихся личностей, своим узконациональным вкладом в общее развитие страны.

   На этой почве перессорились все: чукчи с чувашами, калмыки с коряками, буряты с башкирами. Из-за этих разборок русские ослабели настолько, что не могли организовать должного сопротивления, и их просто вытеснили далеко за Урал, к Ледовитому океану;  и с тех пор о них никто ничего не слышал. Наверное, вымерли от холода и голода…

   После того, как самый никчёмный, варварский и агрессивный (по мнению европейцев) народ ушёл, жизнь на этой территории заметно изменилась. Технический прогресс сильно замедлился, а люди, опутанные всевозможными гаджетами, сильно отупели и обленились. После того, как сошла с орбиты и упала в океан последняя космическая станция, созданная русскими, и закончились их ракетные двигатели,  в космос больше никто не летал, никто не опускался в океанские глубины. Атомные станции, построенные тоже русскими, постепенно вышли из строя и были заглушены.

  Чем  дальше откатывалось время от даты Великого Исхода русских, тем яснее становилось, какой колоссальный пласт человеческой культуры исчез вместе его носителями. Те, кто жил при русских, постоянно вспоминали то время, рассказывали (украдкой) следующим поколениям, какими были они, как поступали в тех или иных ситуациях; об их достижениях, победах и жертвах. Учили детей и внуков русским словам; учили петь их песни, тайком показывали фотографии Гагарина, Жукова, Путина.

   Со временем смутная тоска по утраченному великому становилась невыносимой, и тогда Верховная Власть устраивала «День разгула»: разрешалось кричать, прыгать, корчить рожи, плеваться и т.п., то есть, вести себя, как животные – свободно и раскованно.

  Но так камеры в этот день не отключались, то и полноценной разрядки не получалось…

   Оказывается, хорошо жить можно было и без космоса, и без атома. Газ и нефть, уголь и дрова всё ещё были;  население не росло, а убывало, и Верховная Власть была уверена, что всё и так сойдёт. Они сами расселились по заповедникам и мало интересовались жизнью людей; ею управлял гигантский компьютер.

  Как раз по его расчётам Роза с мужем могли родить одного ребёнка через два года, и, возможно, ещё одного через пять лет после первого, и то, если медицина даст добро…

   Накануне их встречи Поль передал Розе записку, в которой сообщал, что разговаривал с человеком, который видел человека, который видел русских и даже разговаривал с ними! И он должен был сегодня ей всё рассказать.

   Когда они остались одни в комнате, за ними закрылась дверь и отключились видеокамеры, Роза села на кровать и с нетерпением уставилась на мужа:
- Ну, говори!
- Роза, - Поль присел на стул напротив, оглянулся, и понизив голос, повторил:
- Роза, они не вымерли!

Роза округлила глаза и даже приоткрыла рот.
- Они ещё живы?!

- Да, да, они живы, и не просто живы, они там, на севере, организовались в Сибирскую Русь, снова освоили Аляску, присоединили к себе оставшихся там индейцев. Те очень подружились с чукчами, ловят с ними рыбу, разводят оленей, говорят по-русски…

   Чтобы больше не ссориться, они все считают себя русскими, но разных национальностей, например, - русский казах. Да, кстати, казахи тоже с ними ушли, северная половина страны. Южные не захотели, ушли через горы в Китай и там попали в рабство.  Теперь ждут, кто бы их освободил.  Но желающих жертвовать собой ради других людей не осталось…

- А как они живут там, в этой глуши? – глаза у Розы горели жадным любопытством.
- Они живут в нормальных деревянных домах, едят рыбу и оленину, ездят друг к другу в гости вдоль береговой линии на ледоколах, они их все 32 штуки угнали с собой. У них в семьях по 10-12 детей, и их, - Поль понизил голос до шёпота, - их уже 90 миллионов!  Вместо собак у них прирученные волки, а медведи вообще с ними за одним столом едят.

- А как же Верховная Власть? – спросила Роза, - разве она не знает про ЭТО?
- Знают, но ничего не могут сделать. Они сначала посылали туда самолёты, чтобы разбомбить русских, но они все падали, словно натыкаясь на невидимый купол. Посылали следом спасателей, но те ничего не находили. Русские сразу же разбирали самолёты на металл и приборы, и уносили к себе.

   Посылали шпионов, лазутчиков, - все бесследно исчезали. У русских даже орлы и совы приручены: орлы днём выслеживают, совы – ночью; волки по следу находят, а медведи заламывают.

- А купол – это что такое?

- Это их общая молитва. Патриарх ведь с ними ушёл. Когда возникает опасность, они заходят в воду и молятся, по воде они все соединяются и молитва получается сильная, а все свои чудотворные иконы они тоже забрали с собой.

   Роза смотрела на мужа полными слёз глазами, в них плескались тоска и безнадёжность. Где-то была жизнь, насыщенная впечатлениями, свободой, творческим трудом, множеством детей, а тут - ни радости, ни надежды…

   Только дважды в году можно было куда-нибудь поехать, но не более, чем на сто километров, горючее стоило очень дорого и его нужно было экономить; имена детям давали на общем собрании, не спрашивая желание родителей; любой беспричинный выплеск эмоций считался проявлением ненавистной «русскости», вызывал подозрение, и надзор за таким человеком усиливался…

- Поль, а они, русские… - Роза не договорила, голос её дрогнул, и она тихо заплакала.

   Поль вскочил со стула, схватил её за плечи, крепко прижал к себе, потом отстранил, чтобы видеть её лицо.

- Роза, Роза, не плачь! Они сказали… они велели передать, - они вернутся! Они вернутся, Роза, русские скоро возвратятся! Они сказали, когда их станет 140 миллионов, они придут и заберут всё своё назад! Они придумали и создали новое оружие, неразрушающее, они говорят, чтобы мы не боялись и ждали!

- Значит, мы ещё успеем?! Я ещё не буду старой, и мы родим ещё двоих или троих детей? – на лицо Розы лег слабый отблеск надежды.

- Мы всё успеем, мы нагоним! Я уберу все видеокамеры внутри дома и сам  разобью их; можно будет уехать далеко-далеко, развести костёр на берегу реки, петь песни до утра, купаться голыми! – помнишь, мы мечтали об этом?

  Роза, сияя мокрыми глазами, добавила:
- Мы родим сына, когда захотим, и назовём его Владимиром, самым запрещённым русским именем, - «Владеющий миром»!

- А я,- торопливо добавил Поль, - сменю имя на Марека, как хотели мои родители, ведь я словак, Роза!

- А я снова надену бабушкин крестик и буду вслух читать «Отче наш»! А то африканцы повесили старый американский  армейский ботинок на дерево, и поклоняются ему, говорят: он принёс им свободу! Америки уже давно нет, там океан плещется, остались только Техас и Аляска, а они всё забыть не могут. Прыгают вокруг него и приносят ему жертвы – носки и стельки, а сами мажутся сапожным кремом. Им – можно, а нам на Пасху «Христос воскрес» - нельзя!

  Окрылённые внезапно обретённой надеждой, они наперебой высказывали друг другу свои самые потаённые мечты.

  Вдруг Роза всплеснула руками и испуганно вскрикнула:
- Поль, мы забыли про датчики!

  Под полом заветной комнаты были смонтированы датчики, регистрирующие амплитуду колебаний кровати, чтобы парочки занимались делом, а не готовили всякие заговоры.

- Эх! – Поль вскочил со стула, огляделся, схватил шёлковый шарфик жены, и скомкав его в руке, шмякнул об пол. «Шмяка» не получилось, - шарфик расправился и плавно опустился на кровать.

- Эх! – с досадой повторил Поль, и вдруг озорно блеснул глазами и тихонечко пропел:
 - Калинка, калинка, калинка моя!

- В саду ягода малинка, малинка моя! – радостно подхватила Роза.

- Я сейчас дам вам амплитуду, - с весёлой злостью проговорил Поль, и пустился в присядку.

   Роза красиво развела руки в стороны и закружилась вокруг него, выбивая каблуками задорную дробь…  Никто не учил их этим движениям, и от русской песни остались в памяти только эти слова, но на каком-то генетическом уровне, своей славянской кровью  они почувствовали родство и с этой песней, и с этой землей, где тысячи лет жили русские, и куда они собирались скоро вернуться.

   Амплитуда получилась, что надо, даже с перебором, и когда включились камеры, и Роза, и Поль выглядели запыхавшимися, раскрасневшимися и вспотевшими, то есть не вызвали никаких подозрений.
   

Сентябрь 2022 г.