продолжение Д19

…Сцена для них была местом скоплением всякого «сброда» и всякого никому ненужного хлама! (И это опять мы далее про театральных «пожарных» речи завели!) Любимое состояние театра – это когда в нём никого нет, когда он абсолютно пуст, и одежда сцены поднята под колосники, и весь свет обесточен по всем направлениям, и только «дежурки», как лампы слабого накаливания, подсвечивают слегка тёмные места, чтобы они могли… – (и не места эти, конечно же, а «пожарные» сами…) - как ночные хозяева, как ночные совы всего театра, ходить по пустому «Храму» - и туда и сюда - не боясь при этом на кого-то наткнуться в темноте, и испугаться их словно привидений, или споткнуться там обо что-нибудь, не на месте оставленное, а споткнувшись – (и не дай-то, Бог!) – полететь ещё и мордой в землю… - и животами вперёд, и – пролетев какое-то расстояние – взять и свернуть себе шеи… Господи, да неужто им уготовано такое? Кто же их потом ночью-то, да в пустом «Храме», и вытаскивать будет наружу, со сломанными шеями, и спасать от «совершённых преступлений» через череду «самоубийств» (спотыканий на ровном месте)? Кто, мы вас спрашиваем? Конь в пальто? Театр-то пуст! - Театр-то ночью на замке, наверное? – А вы как думали? На амбарном! А все ключики у «пожарных» в руках… - Но так ли оно на самом-то деле, а? - Или не так? - А посмотрим вместе с вами и далее… Интересно же? (А и всему своё время!) - А с утра уже, когда в театр начинает стекаться и весь «творческий народ», и заполнять собой закулисье, перед репетицией, как кафедры в ООН, - заполнять своими «творческими телами» и занимать свободны пространства, как места, перед уже опущенными кулисами, у пожарных – как у всех нормальных людей - начинается «пересменка»… Одни «сонные вожди потухших рож» сменяют другие «сонные рожи», с горизонтальными галстуками вдоль больших животов… Минута-другая, и из коморки появляются уже «новые утренние запахи», готовится новый обед, как повестка дня, а за ними (за новыми запахами) появляются и первые запахи свежесваренного кофе…  И первый завтрак затягивается на пол часа «утренних бесед»… А спустя пол часика уже и начинается, и как всегда, обход «Новой смены» прилагаемой, к каморке, территории… Выход головы из тела… (Обход прилегающих территорий «на бреющем полёте»…)  Бывшие «начальники зон» отличались всегда от «генералов» только тем, что выходили всегда из своей «каморки» – очень и очень осторожно, словно боялись всегда и чего-то… Пера в бок и в дамки? Дверь они открывали очень осторожно: вначале чуть-чуть и зырили в щель, как преступники, потом распахивали её резко (и дверь эту), на всю ширь, и замирали перед выходом, пригнув голову, словно богомолы какие-нибудь, насекомые, среди виноградных листов, и стояли так минуту-другую перед открытым входом – (по старой-то привычке: и всё-то что-то жуя и жуя, и шевеля лапками и усиками!) – и только потом делали первый шаг, не забыв, правда, при этом посмотреть аккуратненько налево и направо, как, словно бы, они на пешеходном переходе, и их может сбить случайно, мимо проносящийся, автомобиль… А вот «генералы» - (как бывшие «бравые вояки»!) – никого и ничего не боялись, и шагали сразу, из «каморки», в распахнутые ими же двери, словно бы шли в атаку, и потому смело выбрасывали свои животы вперёд, как главный снаряд своего тела, никого из окружающих нисколечко не опасаясь! «Генеральные вояки» были более уважаемыми людьми в театре, чем «зональная шантрапа»… А как вы думали? Бравый вид всегда вызывает уважение, даже если он принадлежит и «полным идиотам»! Вот такие вот дела, и всё это в театре, и такие вот различия – между гвардейскими «внутренними делами» и армией «на поле боя»… Вот такая вот разница в мундирах, пока не происходит окончательного гибридного перемешивания… (Смешаются и люди и кони, пока рука колоть не устала… М.Ю. Лермонтов «Скажи-ка, дядька, ведь не даром?» (Шутка!)) А одни-то всегда имели дело только с зеками, и это было их привычным делом, а другие имели дело только с солдатами, и это тоже было их привычным делом, а вот с людьми «Искусства» - никто из них дела - до того и никогда - не имел, пока не пришлось – и чёрт их возьми! - попасть и вот сюда, в этот «Храм», боевых действий, со всеми его «Закулисьями»! А попадание-то было совсем не случайным, совершено не случайностью, но без предварительного сговора… «Начальники зон» и «Генералы» никогда между собой в контакт не входили! Презрения больше, чем желания… А почему? А потому, что до этого самого дела они успели и «всех себя» уже отдать – целиком и полностью - на «Служение Родины», но, правда, в разных местах этой Родины и в разных направлениях, а она и – (Родина эта!) – вона как! - с ними обошлась-то и поступила? Не персональными дачами наделила и наградила, и не вверх за собой потянула, а вниз – и как-то опустила - в «каморки» эти, за сценой, обеды варить! И что же это такое и делается-то, а? Заслуженных людей… Служили-служили, и вот вам нате? («Особенности национальной охоты»!) Не красиво это как-то и выходит, и не красиво это как-то и получается… В какой-то «Храм», как в гадюшник какой-то, перенаправили и прислуживать заставили! И кому? Кому?! Этим актёрам, актрискам, клоунам вшивым? Как тут не обидеться от такого отношения к себе, как к личному составу? Кадры-то решают всё! Как тут на весь Мир-то не разозлиться и не разобидеться? В театр закинули – Шапито и варьете смотреть! - супы варить и кофе кушать… Ужас! Не всем же по жизни и «такое счастье» может привалить-то, а? Чего тут бычиться? На всех-то и не угодишь? Но отставные «генералы» и «зональщики» этого не понимали! И понимать не хотели! И поди ты им объясни? Фиг там с маслом! И ведь, правда же вся в том, что не всем же - и до самого-то своего жизненного конца, как опыта… – оставаться настоящими-то генералами?! Не всем же? Генералов-то много, а должностей-то – как постфактумов… - и куда ещё намного меньше… На гражданке-то «бывших генералов» ведь повсюду, как собак не резаных! Куда не плюнь – «генерал», но, правда, бывший! Жизнь, как подлая штука, и не такие кренделя ещё способна выкидывать – (и даже вместе с генералами выкидывает и такое!) – что, кажется, со многими вещами даже и не собирается считаться… Ты - может быть - хотел маршалом стать, а стал пожарным! Хотел армией командовать, а командуешь электроплиткой, в какой-то театральной каморке! Тут нужно ухо держать в остро, а живот всегда подтянутым, чтоб совсем уж и куда ещё похуже не угодить, и на мели не оказаться… А то ведь – и дело такое - и отсюда ещё возьмут и выкинут, как отработанный материал… (Шутка для «генералов» не очень приятная! Для «генералов», и для «начальников» всяких там – не до расформированных зон…) И вот пошли эти «животы» в обход! (Утро же нового дня наступило!)  Измерять театр шагами… И принялись заглядывать со всех сторон на сцену – (на сцену-то можно заглядывать и с разных-то сторон, а вы этого и не знали, да?.. И кулисы-то бывают: и левые и правые, хотя и вместе это всё - и есть – и одно целое – «Закулисье», мать ея! Тут ведь как - с какой стороны не зайди, а всё только чтоб – и по ту сторону зрительного зала оказаться – и никак тебе иначе – хоть  слева, хоть справа – а ты уже и за кулисьем!) – и потому-то вот… - и получается всегда так, что «пожарные» – и тоже ведь выходят туда же! А значит и они - и как бы - часть «Закулисья», часть «закулисного контингента ограниченного в правах»… Это как у Фонвизина: …Тут дверь прилагательна, а тут  дверь существительна… («Недоросль»). Вот «пожарные», как «дверь прилагательна»,  и заглядывали во все дыры при своём обходе: заглядывали и в цеха, и в курилки, и дёргали все ручки на дверях, спускались даже в подвал, под сцену, и там совершали обход по часовой стрелке… Морозы-Воеводы обходят владения свои… С ними все, конечно же, здоровались, даже пытались улыбаться и как-то шутить, по мере своих возможностей, но они (и эти «Воеводы»), как идолы «с чужих мучений», не вызывали ни у кого, вокруг, большого уважения и любви… Просто симпатий - и тех уже давно - не вызывали… Страх они ещё вызывать могли, если кто-то и что-то - в этот-то самый момент обхода - брал и нарушал - и прямо-то у них под носом - и прямо у них на глазах – и ведь что-то всегда противопожарное происходило, и нарушалось-то, как специально… И какие тут могут быть разговоры с симпатиями? Всем хотелось, чтобы они и побыстрее-то ушли, и не мозолили глаза. Рожи бульдожьи… А то увидят и что-нибудь, что оно всё и не по порядку, и тут же начнут придираться, и выпишут штраф! Окурок не там лежит, или кипятильничек не слишком далеко спрятан… А если начать возмущаться, то может даже и опечатают помещение, если совсем уж решат, что непорядка слишком много, да ещё и столько его там, по их мнению-то, что его уже - и одним-то штрафом, и сразу-то теперь - и не исправить… А ты - пойди и пойми! - где тут в «Храме Искусств» порядок, а где непорядок? Пойди и пойми? Как тут это сделать? Тут ведь как – а кому и как, и с какой стороны подходить и на всё это дело смотреть, если точки зрения разные! Кому-то ведь покажется: что – и вот оно! - кругом и всё-то совсем-совсем нормально, порядок один кругом наисовершеннейший, а на самом-то деле – если приглядеться-то!- муштра муштрой, как в конц.лагере… И это ведь всё - с одной стороны-то - и так хорошо всем видно, что уже никому ты - и не докажешь обратного… А с другой-то… С другой-то стороны? Кому-то – как ты его не ублажай - и полный беспорядок кажется всегда и во всём, и там, что творится на сцене, что бы там не делалось, потому что ведь – и что это такое? – все ведут себя, как полные идиоты, строем не ходят, честь не отдают, и ведут себя, словно бы обезьяны в зоопарке: бегают, кричат, слёзы льют, а потом ещё даже и дерутся, а в конце концов начинают ещё и кланяться и цветы принимать, прикладывая руки к грудям и посылать воздушные поцелуи? Педики! И что это такое? Не извращение ли? Ну и порядки тут у вас? Сумасшедший же дом! И потому всем хотелось побыстрей-побыстрей отвязаться от этих «чеснок жующих» ходоков…  Фрикадельки в синих костюмах… Если вовремя не отвязаться, то придётся бежать наверх и жаловаться начальству, чтобы оно и шло-то вниз по-быстрому, и вниз-то спускалось, и договаривалось с этими «идиотами» о том, чтобы сняли они - (и идиоты эти!) – свои санкции, «бумаженции» с дверей, с проходов и кулис запреты, а не то невозможно же работать! Тут творческий процесс кипит во всю, и в самом-то самом разгаре, а все помещения – и нате вам! - на замке, и ключи отобраны, и стоят эти «бульдоги» ноги растопырив, как эсэсовцы…  И по рукам ведь дать им нельзя, потому что ещё хуже будет! Они власть из себя изображают… Тут такое сразу начнётся, что ни в коем случае… А потому-то ведь и как-то надо же всё-таки работу продолжать, и надо же как-то творить необходимое? Даже в самых невыносимых условиях, а творить-то и надо всегда продолжать, потому что искусство само - и вечно, и умереть не может… Так, к примеру, на лицах актёров написано! А с их наклеенными листками на дверях – («пожарники» сволочи!) – (и печатями на этих листках!) - этого делать-то никак невозможно, творить искусство… Никак! Вся работа, коту под хвост и насмарку, встала и стоит себе, если кругом печати; и новый спектакль - там же находится - стоит, никакого движения, и всё под угрозой отставания от главного - от запланированного графика! Катастрофа же! А её никак нельзя допустить (катастрофы этой), потому что никогда такого не было - до этого – и потому быть не должно никогда - и после… И как это может всё и быть, чтобы катастрофа была и сразу-то для всех, и сразу во всех местах, и ещё по всем спектаклям разом? Как? А как же репертуар? А как же «гастрольный план»? … А кому и какое дело: сдохнет ли он или в рай попадёт, этот «репертуарный план», если всем каюк? Мир-то не резиновый – он такого издевательства над собой не выдержит! (Большинство-то вокруг, в Мире этом, уже неверующие!) Его как-то и надо ведь беречь? – Мир-то? – А то? И начальство бежит вниз, уламывать этих иродов-идиотов, намекая им - и со всех-то сторон – что оно всё понимает… что всё оно понимает – а как же?.. И что - во всё войти может, но ведь и они тоже и должны, как уважаемые всеми пожарные, войти в положение вещей «Вышестоящих инстанций», и хоть немного, да пойти навстречу… А «бульдоги-эсэсовцы» стоят и даже глазами не моргают! Как охрана у Адольфа Гитлера в Швейцарии в последние дни вегетарианства… А отсюда уже и следует, что потом нужно, и необходимо, искать какой-нибудь компромисс! Коль бульдоги рассвирепели… А какой тут может быть компромисс? Какой? (Силы-то не равные, и права по всей Европе не одинаковы! (Шутка!)) Тут животы, с горизонтальными галстуками, решают всё – а там, Наверху, только возможность одна - договариваться, через третьих лиц! Театр-то на фундаменте стоит, а не наоборот – фундамент на театре... Тут – что внизу, то и диктует свои условия, пока дустом не посыплют… В «Искусство»-то – («животы эти»!) - сами-то никак и никогда – ведь не лезут с грязными своими ногами? Да? Ведь не лезут! Верно? – В том смысле – «не лезут», что на сцене этой самой никогда, и по доброй-то воли, сами - ни во что - не играют, и ролей чужих не озвучивают, так что ли? Вы об этом тут что ли,, и баки Оси забиваете? – Верно! Об этом. Всё, какое не на есть, а распределение обязанностей существует, и даже на самом низшем уровне… А значит, и коль – «Не лезут!» То значит и паритет какой-никакой, а соблюдают? А значит, он и имеется. - Паритет этот? – Паритет! Как Договорённости… А это уже какой-никакой, а порядок? Верно? Они же не учат никого, тут на сцене, как по сцене-то этой прыгать и скакать? Не учат?  - В том «Смысле» не учат «прыгать и скакать», что сами давно уже хорошо поняли, где их место? - В искусстве-то? Верно! И зачем, спрашивается, им ещё изображать из себя и каких-то «людей творческих»? Зачем? У них, что ли, других дел нет? У них и без этого власти предостаточно! – Просто девать её некуда… - Верно. Им и вовсе не надо - и всего этого-того – из себя людей творческих вымучивать и изображать! Ну зачем им это? Зачем? По их представлениям: «И, ну его, и это творчество, на хрен! Без него как-то жили и ещё проживём… Что мы – педики, что ли? И кто там и нам что скажет?» И действительно – никто ничего не скажет. Все промолчат… Только подумают, что-то своё, и в стороночку отойдут… А вот что там, в стороночке этой, делать будут – это уже вопрос! - А «пожарные», до такой глубины понимания Мироздания, никогда не доходили… Не в их компетенциях это всё было… - Верно, не доходили! Иначе бы давно у них мозги закипели от таких сложных размышлений. А когда «мозги кипят» - это вам, как в аккумуляторе, перезарядка невозможна – пластины помыпались! (Кто занимался подзарядкой «старых аккумуляторов», понимает и о чём это мы…) А вот «по своим прямым обязанностям» - (и «пожарные эти»!)– полные в своей сфере диктаторы – лишнего не возьмут на себя, но и «чужому лишнему» совершиться не позволят! Никак не позволят! Муссолини своего рода… (Взять и создать фашизм и в одной, отдельно взятой стране…) Мир может быть при этом весь под угрозой, но пока нигде не горит и не пахнет палённым – «пожарным» дела до него никакого… Обычное дело, когда никакого дела! Но если Мир «встал на грань пожара» и вот-вот вспыхнет, то – извините и подвиньтесь… Глаза у «пожарных» становятся оловянными, как ложки в общепите - (правда, они сейчас пластиковые!,) и шаги деревянными… Големы в Праге, и Чехи в Словакии… (Шутка, на злобу дня!) Какие тут компромиссы? Какие тут могут быть компромиссы? «Расчистить всем проходы! Убрать со сцены все декорации! Запретить всем курить, болтаться по коридорам, и сидеть всем в гримёрках, и не выходить, без соответствующего разрешения! Комендантский час!!» - раздаются чёткие команды, как на фронте, и как на поле боя, слышен топот ног, и всё тут же должно замереть… - «Никто не должен, не имеет права и ничего подобного, если только не хотят, чтобы их и всех, и разом… И чтоб никаких на это возражений! Кончилась демократия…» - Знакомые лозунги? – «И оторвите вы, пожалуйста, и наконец-то, головы всем этим монтировщикам! Четвертуйте негодяев! Они единственные никого не хотят слушаться и не подчиняются приказам!! Оторвите им головы, оторвите ноги!! Вот тогда и поговорим!!» Какие кровожадные, с какими кровожадностями? Сразу им и головы подавай? …А не слипнется, Федот?.. (Это фраза из сказки про Федота-стрельца, удалого молодца…) И ведь всегда-то, и всё-то, и одно и то же, и ведь всё одно и то же… Действуют по инструкции, и выглядит всё одинаково! Хоть ты тут смейся, хоть ты тут плач, а требования будут одни и те же: всем замереть и ждать дальнейших указаний… Кто не знает всех тонкостей Бытия – у того и душа всегда в пятках… (Каббала! Как шутка…) Но всё ведь потом и всегда-то - и само-то собой - обходится - и чаще всего-то… – обходится одним-двумя штрафами, и штрафные санкции не исполняются… Выпишут «по плану» небольшой штрафик администрации здания, и дело с концом… Буча успокоилась, кипение страстей остыло… Бухгалтерия, правда, всегда ропщет на такие вот - непредвиденные расходы, но что поделаешь, Жизнь? Надо же как-то и этих уродов умиротворить , и как-то от них отмазаться… Только вот головы «монтировщикам» никак оторвать не получалось! Никак… Как не требовали, как не стучали кулаками по столу и не топали ногами! Сколько не наседали... А никак! Что за жизнь такая, если нельзя кого-то под гильотину? Но усилия прилагались и всегда-то неимоверные… Словно на них свет клином сошёлся! Может быть кадров не хватало? Или рук замарать не хотели? Может быть, может быть… Хоть многие-то, вокруг, и рады бы были, чтобы такое действие, как гильотина, и свершилось бы, и даже подсобили бы «коллективно», но что уж тут теперь – и после драки кулаками-то махать? – если никак не выходит – то, видимо, никогда уж и не выйдет… Кишка тонка? Видимо! «Монтировщики» и здесь, оказывается, нашли подход к этим самым - и зарвавшимся уж и ужасно - «хранителям огня», не от Бога им это право было дано, и не по божески это всё тут будет сказано… «Монтировщики», за кулисами, вели с «пожарными этими» и какие-то свои особенные разговоры – тет-а-тет, после которых «пожарные» почему-то - и самым-то неожиданным образом – добрели, и прямо на глазах, и снимали все свои претензии с большей части «выговоров» к администрации театра, и разного рода «требований» к начальству у них больше и не возникало… Чудеса, да и только? И что же такого знали «Монтировщики» эти, чего не знал больше и никто в театре-то, что даже «пожарные», выходя за кулисы, старались лишний раз не «привязываться к ним» и не тревожить, без причины-то, и не трогать их - (кулисы эти, что ль, или монтировщиком? Вы уж определитесь!) – да неважно! А шли они себе, как хранители огня, и дальше, мимо, словно слепые… Коты Базилио… Правда, бурчали иногда – не без этого… Вредный характер у них был, а куда ж ты его денешь? (Характер он и есть характер!) Но ведь, если и бурчали, то делали это, рядом с «монтировщиками», в пол голоса, и как-то так - лениво-лениво, и всем сразу становилось понятно, что всё это только для проформы, и никак иначе… Чудные дела у тебя творятся, Господи? А почему это всё - именно так - и происходило? Господи… Тут разбираться и разбираться надо! Тут одними пустыми словами не обойтись… Тут целую эпитафию написать надо…  - А не страшно вам было, а? А вдруг - и действительно где-то - и вспыхнуть мог огонь, а? И что тогда? Гори оно всё синим пламенем? – Фиолетовым… - А вдруг и действительно всё вокруг настолько захламлено, что дальше-то уже и некуда? (Зерном захламлено, удобрениями, нефтью…) И театр возьмёт и сгорит? Вот будет же и беда какая, как неудача? Сгорит этот театр и на его месте – что останется? Какая часть Света? - Как что останется? Пепелище! – Чего и добивались изначально? – … А его возьмут и заново отстроят! Пепелище уберут, а на его месте и что-то новое! Мир же богатый? – Отстроят, как «Новую Европу»? – Ну, почему уж прям и так? Она и не из таких ещё руин пелопонессами поднималась и восстанавливалась… - Как птица Феникс? – Как она самая! – Но ведь гореть-то не всем хочется?! Не все себя «фениксами» считают-то. Кто-то и рад бы спалить тех, кто рядом, чтобы посмотреть – а возродятся или нет, но при этом, чтобы их-то место, в этой самой Европе, целым оказалось, и – само-то по себе - не очень-то погорело…  - А кому нужны актёры с погорелого театра? Кому? Да никому! – А задарма? - А это уже другой вопрос… а это уже другой расклад…  - Вот именно: расклад, расклад и ещё раз - расклад…
А «пожарные» могли просто взять и всё запретить – (если что-то им показалось бы и идущим уже против всех правил, и совсем уж, и в разрез-то идущим со всей техникой безопасности, для всех-то «избранных», и во всех-то театрах Мира…) – «взять просто» - и запретить, к примеру, все спектакли, по всей-то Земле матушке… (Глобальный взгляд на дело!) Шизофрения-то – болезнь заразная! Взять - и закрыть – не только «творческий процесс», но и все сцены на всём-то «Земном шаре разом», как «Глобусе»! И закрыть это дело - бетонной и пуленепробиваемой пожарной стеной-занавесью… И она бы медленно-медленно спускалась с колосников, весом в сотни тон, и перекрывала-отгораживала бы сцену (и круг сценический), и всё закулисье разом, от зрительно зала! От всего Человечества, вытаращившего глаза… Раз - и – хлоп! – (правда, не совсем быстро «хлоп», потому что занавес-то тяжёлая претяжёлая…) – и вот вам: и то, что за кулисами, и то, что в зале, разделено-перегорожено звуко-пуле-непроницаемой стеной! Как «The Wall» (группы «Pink Floud»…) Мечта! Представляете себе такое? Мечта! Пришли посмотреть люди спектакль – народились, выросли, возмужали, а тут вам и бетонная стена на всю сцену и никаких к тому объяснений! (шутка!) И вы потому их только не злите, иначе беда, пожарные всё-таки – а если с ума спятят? Если потравятся у себя в каморке чем-нибудь или обкурятся чего? Чем чёрт не шутит… Не надо их злить! Даже этим монтировщикам наказать нужно дать…  - А чего ж вы так и взволновались? – Да вы представляете себе хоть что-нибудь о тех - кто может нажать кнопку-то?  Чтобы эта стена пришла в действие… - Но за кнопкой-то этой очень внимательно следят! – А вы уверены в этом, что очень внимательно? - А почему вы думаете иначе? - А потому, что она у всех на виду! Как экстренная и в любой момент могущая понадобиться…  К ней доступ-то всегда открыт! Чтобы – и если что! – так можно было бы и сразу – раз! – и активировать её! – Ткнуть пальцем и поехало? – Вот именно! Ткнуть пальцем, и всё это, как неумолимый рок, начнёт опускаться с «Неба»! - А ведь получается тогда, что оно и так - что она - (и кнопка эта) - легко доступна и для всех-то тех «Идиотов», кто может – просто и взять её… - (и тайком, взять!) - и прокравшись за кулисы – как диверсант, к примеру, да и – ткнуть в неё «пальцем», да?! - Или находится там постоянно, рядом с пультом управления, как пом.реж, и при этом ещё - и каким-то, и совсем непонятным образом, быть себе ещё и на уме… С тараканами в голове, не поддающимися никакому контролю! - Например, как у этих монтировщиков? – Вот-вот-вот! Например, как у этих «монтировщиков»! Тут ведь, у пульта за кулисами, и сценическим кругом можно вращать – туда-сюда, протяни только руку, и занавес открывается и закрывается – на раз-два, и кнопку бетонного монолита достаточно просто ткнуть пальцем и посмотреть потом – и всё это ради приколу какого-нибудь… – а и что выйдет-то, а? - Да ужас один выйдет! Ужас! Вы разве не понимаете? С «Небес» стена «медленно-медленно» падать начнёт! И кто под ней окажется – того и в лепёшку! Честное слово… - А кто не готов-то к этому будет – тот со страху может, и прямо таки на сцене, взять и обкакаться разом, правда?.. - Да и за кулисами истерики не избежать! Вы понимаете, хотя бы, о чём вы тут говорите, когда такие варианты предлагаете? Чего накаркать-то можете, если даже, в том же духе, продолжать станете?  - Вы к чему это всё здесь и клоните-то? Про нас? Как накаркать? – Да ни к чему особо необычному мы тут и не клоним! Чего здесь непонятного? Будто вы первые об этом задумались… Ведь этого всего, что вы тут сейчас и рассказали-то нам – и - давным-то давно тут все уже и ожидают! Просто спят и видят по ночам, как кошмарные сны… И почему-то - именно к чему-то подобному… - и готовятся всё, после снов-то таких, и готовятся… и готовятся, идиоты… Не странно ли это будет, если вдруг возьмёт и произойдёт? Странно? Закономерно! И к чему бы это всё «снятся» - и такие вот - нездоровые ожидания? К чему? Уверены что ли многие «Элитарии», что в Базеле очередного землетрясения не произойдёт? (Это мы по профессору Панарину!) А бывшие начальники зон, зоны свои иногда вспоминают с большим удовольствие, и хочется им туда вернуться – и вспоминают, как они там - в них (в зонах этих) - были и полными «Хозяевами»… А потому уверены многие, что отсидятся и где-нибудь у себя в «каморке», пока суть да дело…  А потому, как отсидятся сколько положено, то и выйдут потом на безгрешную Землю… Как «Жизнь» из моря на безлюдную Землю… Потому и грозятся давным-давно опустить этот «Занавес» - в урочный час, но не разу почему-то полностью так этого и не сделали! А почему? Да просто всё… А потому никак не делают, что тоже были и всегда-то, оказывается, склоны к компромиссам, и по каким-то своим – и им одним известным – элитарным причинам… - И получается, что не так страшен чёрт? - Не так страшен чёрт, как его малютки! Вот где может быть и - самая серьёзная-то беда зарыта! «Детки»-то, не в пример «Родителям», поглупее вышли… Если не сказать и более того, что уж и совсем полные идиоты… - Жители нижнего города? – Вот именно! Но из элитных особняков… Правда, если «малютки» и совсем уж полные дебилы, то у них, по закону-то простой логики, и «руки-то коротки»… - Захотят что-нибудь сделать, но ума не хватит, да? – Может – да, а может – нет! Можно только надеяться… А она, как говорится, умирает последней… И что – стоит рисковать? Да ни в коем случае! И потому нужно – и как на примере театров… – искать обходные пути! Правда ведь и в том ещё, что «тёрки» - между «Администрацией» и «Пожарными» - всегда-то были, но никогда они не доходили до совсем уж ахового положения… Никогда! Правда отношение к этим пожарным никоим образом не менялось, все их - (и «пожарных» этих) - звали «пожарниками» - (и уже-то в наше время так их только и звали, на что они очень и очень – и всегда-то - ужасно возмущались, возмущались и кидались тут же разъяснять разницу между ими, «пожарными», и всеми остальными, погорельцами…) – Ну, и что из этого? Все их внимательно слушали, даже кивали головами в согласии, но мнения своего не меняли… Ну, а «тёрки» эти случались постоянно! Без них было никак… (Нет конфликта – нет решения проблем! Межэлитная закономерность… (Шутка!)) И ведь не только постоянно они случались (и «тёрки эти»), но ещё и регулярно происходили, как по графику, и всякого рода «недоразумения» происходили и, конечно же, как наисерьёзнейшие дисклокации напряжений - и тут и там… Но всегда - тем или иным образом - находился компромисс… Волшебное слово «находился»! И этот компромисс - (по негласным каким-то договорённостям!) – действовал так, как, словно бы, «общее правило поведения»!  В мирное-то время все правила соблюдались и даже контролировались… - А в не мирное? – А в не мирное – устанавливались другие правила… И лучше всего – «общий язык» с «пожарниками» - находили монтировщики – и в мирное, и в не мирное время - правда жутко при этом  матерясь и ругаясь, когда этот язык по какой-то - и неведомой никому причине - сразу не находился… Да… Главное тут упорство и неукоснительные соблюдения своих интересов! Интересно это нам – значит будет так! А не интересно – то будет по другому… И ещё! …Если следовать Станиславскому, надо не забыть нам тут и о том, чтобы как-нибудь - да рассказать - и как-нибудь - о проходной театра – театра с боковой и обратной стороны! И не в том смысле, что с «обратной» - это, мол, супротив зрительного зала – нет! Об этом уже мы, как смогли, рассказали. А – (опять же по Станиславскому!) - что всё должно начинаться с вешалки! (Не поймите нас приватно…) Мы решили тут рассказать о так называемом - «служебном входе»… История требует… (Если следовать исторической правде, по Фурсову!) А там, на этом входе, всегда сидят «вахтёры»! …И в сидячем своём положении строго следят за тем, чтобы проходили мимо них только свои, а не бог знает кто, даже если у них – у этих своих – (и Бог знает с кем!) – есть ещё и с боку бантик, да ещё и бог знает какой по геральдике… Очень важно, чтобы не проходили «чужие», даже если и идут они нахраписто, как близкие друзья, и даже в обнимочку с премьерами… Нельзя – и всё, если нет удостоверения! Так же нам хотелось бы – и между прочим – рассказать - и об том - что, при всяком уважающем себя театре, есть небольшой парк своих «технических средств» (ВПК), как то, к примеру, транспортные средства – разного рода назначения – автомобили: от служебных машин глав.режа и директора, до автобусов и грузовичков, чтобы перевозить актёров и декорации, а также катафалки, чтобы кататься на лафете… (Шутка!) А также во дворе – (всякого уважающего себя театра!) - имеются ещё и обязательно хоз.постройки… Сараи, сараюшки, склады, складики, запасники всякие и то да сё и прочее… и прочее… Там хранятся декорация, как сегодняшних, так и вчерашних дней, а также – завтрашних, но ещё незавершённых! Там  «поделочники», в своём столярном цехе, производят - с утра до вечера – стружки за стружкой, а бутафоры - этажом выше – клеят и клеят ПВА, и раскрашивают и раскрашивают - на полу большого технического зала - задники, кулисы, падуги и всё такое прочее… А под ними, под бутафорами (в уголочке притулился), «бывший актёр», пьяный токарь, уволенный за проф.непригодность… И он делает холодное оружие на все спектакли, вытачивает старинные пистолеты, для баталий вчерашнего дня, и - для Александра Дюма и Виктора Гюго - гнёт и клепает наконечники к алебардам, и мастерит «шишечки» на шлемы средневековым рыцарям…  Все его зовут «Карпом», бывшего этого актёра! И отзывается на имя «Юрий»… Никто его не помнит на сцене, но говорят, что хороший был актёр, и когда-то, даже в чём-то заслуженный и почти народный, но погубил его «Зелёный змий», с которым он так и не совладал, хотя несколько раз старался… Дракон огнедышащий поимел его и проел ему все печёнки… Вот «Юрий» и не совладал с ним, а устроил симбиоз – день он с ним «нянчится», а день «Дракон» с ним – и всё чин по чину… И такая ведь беда может случаться со всяким творческим человеком, не правда ли? Если он не совладал со своим талантом… А рядом с ним, с «Юрием этим», «чёрная лестница», ведущая и в совсем уж жуткие подвалы, в которые никто и никогда не ходит, без надобности, потому что в этих подвалах уже – и даже где свет включается – и то! – уже-уже никто давно и не помнит… - Страхи-то какие? - А что там лежит и где - и зачем продолжает там ещё и хранится… – уже и подавно забыли! (Ниже уровня земли не бывают короли…) И очень сильно там – (на этой «чёрной лестнице»!) - воняет мочой, потому что этот «Карп» выбегает постоянно из своей «фрезеровочной коморки» - и в самые-то последние секунды – (перед тем, как ему надо и срочно помочиться на что-нибудь вертикальное…) – вынимает свой заезженный «пискоструйный аппарат» и брызгает им на чёрные стены, нисколько не смущаясь того, что запах, от этого его действия, только усиливается и усиливается! Вот же негодяй какой? А ему-то что? Ему-то это дело давно уже и привычно – принюхалось! Профессор кислых щей, хранитель тёмных – прошлого – веков…  Энурезо-диорейная импотенция на лицо… – (страшно портвейном усугублённая!) – и он, как «Карп», - чтобы долго не заморачивается – тут же и облегчается всем своим организмом, и опоражнивает мочевой пузырь и прямо-таки на замазанную чёрной краской стеночку… Даже иногда письмена какие-то оставляет, как артефакты… (Шутка!) Такова вот театральная реальность, как жизнь - и не только за кулисами, но и около того! (Как, словно бы, с обратной стороны Луны…) Да вот, такие вот дела!  Есть ещё, правда, и мусорка, сразу за воротами, в которой любят копошится и местные мальчишки, и выискивать в ней - (в мусорке этой) – постоянно - и очень странные театральные предметы (тоже, как артефакты), которые – (и предметы эти!) - выбрасываются за ненадобностью из театра, когда происходят генеральные уборки… Они не очень часто, но происходят! И потому они эти предметы - (и эти детишки самые, их возлюбившие…) - растаскивают по близлежащему старенькому скверику, чем очень засоряют -  и всю-то экологию кругом… Экологию - как окружающего, так и близлежащего, от театра, Мира… Но и что тут поделаешь – как-никак… - а это всё есть - издержки производства, правда? А вы как думали? Производство есть производство… Так оно или не так? Щепки рубят не только там, где лес стоит… Надо ведь следить ещё надо и за чистотой внутри «Храма»! И вовремя мусор вывозить… А как всё это вместе и совместить? Голова нужна! И где эту голову найти? И для этого вокруг театра – забор не забор – но большие железные ворота… Большие железные ворота, со сварщиком в углу, который - (и сварщик этот) - среди железных конструкций - ещё только строящихся конструкций – (с маской на лице и с электродами в руках!) – стоит на раскорячку и всё пускает и пускает искры, и гудит трансформатор, напрягаясь в постоянном выдавливании из себя последних сил высокого напряжения, с переходом его в очень низкое, а потом и совсем в низкое, но с очень большой силой тока, чтобы «сварщика этого» не сожгло… Вот такие вот дела, и опять-таки при театре! И зачем мы всё это вам - столь и подробным-то образом - описываем? Чего столько времени и сил потратили? В пустую, что ль? Время покажет… Как вы считаете? Нам так видится, что покажет! Мы очень постарались к тому, чтобы всё вышло просто и доходчиво – (на примере и одного, и отдельно взятого нами, и хорошо знакомого нам, театра…) - взяли и показали некоторые – (и находящиеся для многих в тени!) - закулисные вещи, как процессы! А как же и иначе-то? Должен же был кто-нибудь и проделать всю эту работу, а? Должен! Как на самом-то деле и устроено - и это самое – (и так называемое пресловутое!) - «Закулисье»! А то все говорят-говорят о нём, обсуждают-обсуждают его - и так и сяк, а чего-либо конкретного так сказать, по большому счёту, и не удосужились! Не получается почему-то это у них… А почему не получается? А потому, что, наверное, в театре никогда не бывали? (Шутка!) Мы вот – бывали… И, как бывалые театралы, постарались осветить – (в меру нашего понимания и видения!) – весь этот вопрос с тех сторон, которые мы посчитали важными…  А после того, как у нас это – плохо ли, хорошо ли… – а получилось, мы теперь возьмём и вернёмся – к первоначальному вопросу, связанному - и опять-таки - - теперь уж с самим фильмом «Замысел»… С чего начинали… Надо продолжить и завершить! А остановились мы на том, как нам помнится, что надо всё-таки и ответить нам на тот вопрос: «А кем же всё-таки и является, по существу-то своему, и этот самый персонаж, которого мы назвали «Партизаном»?» (В фильме авторами он назван и несколько иначе!)… Так вот – и кто же он есть и на самом-то деле – Жрец или знахарь? И в чём между двумя этими понятиями разница? В чём? Кто такой – Жрец, а кто такой – знахарь? Хотелось бы узнать… С этого нужно начать и обязательно определиться… Но торопиться тут не стоит… А почему? А потому, что - как в Русской пословице – «Поспешишь – людей насмешишь»! А зачем нам это? В том смысле, что спешить… И потому: пойдём-ка мы далее и постепенно, и потихонечку, вперёд и вперёд… И всё самое-то интересное само перед нами откроется, как нам видится, и само собой образуется… Мы в это верим! Всему ведь своё время! 
Продолжение следует…