La famiglia dannata. Книга 1. Часть 1. Гл 9

ГЛАВА 9.


Ребята подрастали совсем незаметно. Трису шёл 16-й год, и он уже начал засматриваться на девочек. И тут Женя понял, чем его настораживали Рома с Юлей. Да, они всё время работали, можно сказать пахали у станка, но жизнь-то никто не отменял.
И брат начал к ним присматриваться. Первая мысль, что их могут связывать не только рабочие отношения, слава Богу, не подтвердилась. Юля вела себя весьма раскрепощено. Брак с Ференцом, по большей части фиктивный, нисколько не сдерживал и не стеснял её. Она была кокетливой и фривольной в отношениях с мужчинами.
Зато Рома… не проявлял никакого интереса к противоположному полу. И вроде бы, что в этом такого? Женя и сам никогда не был бабником. И девушки тогда не волновали ни его ума, ни сердца – но лишь потому, что его всецело занимала работа и дела семьи. Он понимал, что после смерти родителей вся ответственность за будущее его братьев и сестёр легла на него, и он просто не имел права заниматься личной жизнью, пока не устроит их жизни.
Казалось, Рома тоже поглощён работой, но это было не так. Женщины вообще его не интересовали. У него оказались гомосексуальные наклонности.
Женя не знал, как поговорить с братом, чтобы возможно переубедить себя, развеять это предположение.
Он попробовал поговорить с Фером, который жил под одной крышей с близнецами. Оказалось, он тоже заметил за Ромой подобные склонности, хотя чисто внешне тот всеми силами старался сохранять «нормальность» и не показывать своим поведением особенности своего характера.
И всё-таки Женя собрался с духом и, подбадриваемый долгом перед самим собой и перед семьёй, и поговорил с Ромой.
Разговор выдался не из лёгких и особо неприятный обоим.
Как выяснилось, Рома действительно сторонился женщин, даже боялся их. Казалось, что на него во многом повлиял образ матери. Он её боялся и считал существом некого особого порядка, довольно агрессивным, жёстким и даже злым.
Рома реально считал всех женщин если уж и не исчадием ада, то по крайней мере неким сгустком зла. Картину усугубляло поведение его сестёр: Юли, которая легко флиртовала, не завязывая никаких отношений, имея в то же время мужа и дочь, которая заливалась слезами при одном её появлении; и особенно Амы, которая вообще не считала мужчин способными на что-то, кроме зарабатывания денег и удовлетворения её желаний (она относилась к ним примерно так же, как и мама в конце своей жизни), и уж точно не считала их личностями, не говоря уже о внутреннем мире – убедить в его существовании (у мужчин) её было нереально.
И вот, насмотревшись на такую картину, более того, будучи взращённым таким отношением и видя перед глазами образ матери, ни во что не ставящей ни одного мужчину, даже его отца, видимо, психика Ромы и поставила защитный барьер против всего женского племени.
По складу души он был очень тонким и ранимым. Мама и жизнь научили его закрывать всё в себе и покрываться колючками от окружающей действительности.
В театре его любили, конкуренции почти не было – таким тонким и одновременно техничным он был. И потом, их ансамбль с Юлей был поистине уникален. Они были не просто братом и сестрой, они были близнецами, т.е. одним целым. Поэтому на сцене он раскрывался и был самим собой. В жизни эту роскошь он не мог себе позволить.
Разговор с Ромой очень огорчил Женю, но в то же время обнадёживало осознание того, что Рома понимает свою ненормальность и согласен, что это отклонение, болезнь. И он хочет с ней бороться!
Женя боялся, что сам брат не сможет с этим справиться, а к специалистам просто побоится обращаться. Как бы потом не было слишком поздно…
Как бы пафосно это ни звучало, но Ромео так был похож на Чайковского!

продолжение:  http://proza.ru/2022/09/19/1447