Время собирать камни гл. 7

7

Мирон сидел на заднем пассажирском кресле представительского «Мерседеса» и хмуро смотрел сквозь тонированное стекло. Он не узнавал город, который так изменился за последние десять лет. Даже, знакомые с детства, улицы и дворы не напоминали о былой теплоте и уютности, которая так ласкала душу рецидивиста во времена частых разлук.
-- Чё? Не узнаёшь? – словно понимая мысли старого друга, грустно произнёс Захар – Многое изменилось. Люди тоже стали не те.
-- Люди никогда не меняются. – в тон ему отозвался Мирон – Либо идут по жизни прямо, какие есть, либо приспосабливаются. Но в последнем случае и людского ничего не остаётся.
-- Братва нуждается в тебе, Мирон. – осторожно продолжал Захар – За город сейчас в ответе Мазай. Мало кого устраивает. Неправильно всё делает.
-- Мазай? – Мирон никак не выдал своих эмоций – Если всё настолько неправильно, почему вы ничего не делаете? Или здравость уже не актуальна?
-- Никто не молчит! – попытался воскликнуть Захар, но осёкся и продолжал упавшим голосом – Он так хитро всё обставил, что хрен рыпнешься! Мусора в кармане у него. Отсебятину толкает сплошь и рядом. А чуть вякнет кто, так он с ходу гасит некрасиво. И всё чужими руками.
-- И что же в таком случае могу сделать я? – изобразил удивление Мирон.
-- Ты – можешь! – горячо и искреннее повысил тон Захар – За тобой правда, а значит и сила немалая!
Мирон задумчиво закурил и заговорил тихим монотонным голосом:
-- Всех вас сдерживают и губят те блага, к которым вы так привыкли. Потому и боитесь бороться. Нет единства. Каждый за свой кошелёк или за банковский счёт переживает больше, чем за правду и справедливость. Забыли уже те времена, когда куску варёной колбасы рады были? Или на пачку сигарет всем колхозом скидывались?
-- Есть такое дело. – соглашался в ним Захар – Но сейчас такая жизнь.
-- Жизнь всегда такая, какой вы её сами себе делаете. – спокойно ответил Мирон и, обращаясь к водителю, попросил – Тормози тут.
В полном молчании, погрузившись в воспоминания, смотрел уголовник на двор, подъезд и окна квартиры. Неожиданно он увидел остановившуюся иномарку, из которой вышла Кристина. В яркой вызывающей одежде, с дерзким макияжем на лице и в сопровождении маленького толстого дядьки, который, алчно улыбаясь, похлопывал её ниже талии.
Мирон приоткрыл окно и высунул наружу руку с деревянным крестиком. Перед его глазами явно возникла яркая и полная трагизма картина ареста. Заплаканная и трясущаяся от страха Кристина…  Пьяные опера… Высокомерные «маски-шоу», глумящиеся над закованным в наручники Мироном… Их прощальный поцелуй – горький и отчаянный… Его шёпот: Никому не верь! Дождись меня! Люблю! Её робкий ответ: Как же так, Серёженька? Я всегда буду рядом!
Пальцы Мирона разжались и выронили крестик. Маленькое деревянное распятие медленно падало вниз, с грохотом опустившись в небольшую лужу. Небо среагировало мгновенно. Слеза Создателя отделилась от самых глубин вселенной и покатилась вниз. Звёзды скорбно приглушили свой свет. И вот… Наконец… На грешную землю обрушился ливень. Дождь нещадно гнал прохожих в укрытия. Шипящий асфальт шумел потоками воды.
Мирон закрыл окно, закурил и тихо прохрипел:
-- Собирайте сходняк! Мазая на правило ставить будем! Поехали отсюда!