Снег

         Мартовский снег летит лопухами. От света фонарей он кажется разноцветным. Я всегда встречаю Стёпу после тренировки. Пока идем до дома, он делится со мной успехами или неудачами. Сегодня у них должны были быть первые ответственные соревнования между двумя школами. И я ожидала рассказа, как они прошли, но получила вот что…
    Мы со Стёпой выходим из спорткомплекса. Он быстро вскидывает большую сумку с формой на плечо.
– Ты устал, сынок? – ласково спрашиваю я. – Давай понесу, – предлагаю и хочу взять у него сумку, чуть коснувшись куртки.
  Он резко уворачивается, пружинистым шагом идет вперёд.
– Ой, мне подменили мальчика? – спрашиваю.
Мои попытки разговорить, отвлечь сына ни к чему не приводят. Лицо его остаётся серьёзным, задумчивым. Тишина, возникшая между нами, начинает звучать для меня громко. Хотя мы идём рядом, она натягивается и звенит, точно струна. Я ищу слова, чтобы разорвать её.
     Когда Стёпка был помладше, его легко можно было отвлечь, сказав: «Хочешь узнать тайну? Перестанешь на меня сердиться? Я тебе кое-что расскажу». Через минуту он уже забывал об обидах. Тайной могла быть любая мелочь. Так как иных вариантов разговорить Стёпу не вижу, решаю попробовать и этот способ.
– Хочешь один секрет узнать? – тихо, загадочно говорю я, рассчитывая на его любознательность.
– Нет! – себе под нос буркает Стёпа.
Он будто читает мои мысли. Тут же добавляет:
– И не надо со мной, как с маленьким.
– С чего ты взял, что я с тобой, как с маленьким? Вовсе нет, – как можно безразличнее сказала. – Просто ты любишь всякие чудеса. Вот и решила тебе об этом рассказать. Ну, раз не хочешь, не надо.
– Не хочу, не хочу, – упрямо повторяет Стёпа.
Он останавливается посреди дороги и начинает энергично утрамбовывать снег ногами, будто пытается вбить в землю то, что его беспокоит. Я присаживаюсь перед ним на корточки, глажу по запястью, боясь, что опять вырвется. Стёпа поднимает глаза к небу и часто моргает.
– Знаешь, – негромко, доверительно говорю, – почему к весне снег становится черным?
Сын быстро отрицательно мотает головой.
– Снег становится черным, потому что впитывает в себя все плохие эмоции, которые он почувствует или услышит от людей за зиму, – я говорю медленно, раздумчиво, как бы для самой себя произнося эти важные вещи. Стёпа уже не пытается вырваться и убежать вперед. Он меня слушает, из последних сил сдерживая слёзы. Я рада, что привлекла его внимание и продолжаю:
– Талая вода уходит в землю, испарения поднимаются в небеса. Там живет Бог – главный волшебник человеческих жизней. По информации, заключённой в талой воде, своей волшебной силой Бог понимает, что нужно человеку в данный момент.
Мой слушатель судорожно сглатывает слезы, и я придумываю дальше:
– Ну, например, слёзы зависти, незаслуженной обиды, боли, становятся чёрными, туго сжатыми комьями снега. Получив такие послания, Бог посылает испытания обидчикам слабых. А слёзы радости или раскаяния делают снег прозрачным и радуют нашего Создателя, – заканчиваю я, надеясь, что своей фантазией отвлекла и успокоила Степана.
     Дослушав меня, он подбегает к большому сугробу на правой стороне дороги. Быстро лепит снежок, кидает его с яростью впереди себя. Громко выкрикивая:
– Я всё понял, понял!
Ком от удара о землю распадается на мелкие оскольчатые брызги. Из глаз Степана потекли ручейки слёз, будто брошенный снежок растаял. С каждой минутой поток усиливается, грозя превратиться в водопад. Стёпа ожесточённо вытирает мокрые щёки рукавом куртки, но слёзы тут же набегают вновь.
Я стою чуть позади него. Вижу, как трясутся плечи. Несколько минут не двигаюсь с места, наблюдаю. Постепенно водопад сходит на нет.
– Может, теперь поделишься, что понял? – поглаживаю его по плечу. Он согласно кивает, громко шмыгает носом, вытирая последний ручеёк.
Я не тороплю, глядя на Стёпу понимающим взглядом. Он ещё некоторое время молчит.
– Сегодня на соревновании мы не выиграли кубок школы. Все ребята выступили хорошо, кроме меня. А по условиям игры кубок достаётся той школе, в команде которой не было поражений.
– А почему ты думаешь, что именно ты подвёл? – осторожно спрашиваю я.
– Потому, что перед выходом на ковёр руки и ноги стали ватные, будто это вовсе не я.
Отчего так случилось, удивляюсь я про себя, на Стёпу это не похоже. Напряженно слушаю дальше. Он продолжает, отвечая на мой мысленный вопрос.
– В раздевалке ко мне подошёл незнакомый мальчик, такой высокий. Он посмотрел на меня сверху вниз:
– Это с тобой мне предстоит бороться, сопля зелёная? – фыркает соперник и стиснув зубы добавляет: – Посмотрим, кто кого! Давно хотел до тебя добраться.
Повествование становится всё запутаннее, оставляя в голове только загадки.
Кто этот мальчик? Почему так разговаривает со Степаном? Насколько я знаю, у него ни с кем конфликтов в школе не было. Может быть, фантазирует? Но такое придумывать не стал бы никогда. Наоборот, вообразил бы себя супергероем, в полном недоумении размышляю я.
Стёпа продолжает рассказывать так, будто эта ситуация происходит именно сейчас.
– Я выхожу на ковёр бороться. Он вцепляется мне в плечи сильными пальцами. Я ощущаю это, как прикосновение робота из жуткой стрелялки.  Робот глядит на меня своими зелёными немигающими глазами. Пытаюсь схватить его за правое запястье, но «враг» умело уворачивается. Я освобождаюсь от крепких железных объятий, стараюсь зацепить соперника за плечо, но он удерживается на ногах. Я делаю вид, что нападаю в область живота, он нарочно поддается. На самом деле сильно захватывает меня за спину. Слышу голоса некоторых ребят из команды соперника:
– Венька! Так его! Вали его на пол! Ты самый сильный!
Вдохновлённый такими болельщиками, он за пару приёмов укладывает меня на лопатки.
В этот момент я вспоминаю его лицо. Стёпа переводит дух, словно сочиняя историю дальше. «Ну, значит, точно – фантазирует», – мелькает в моей голове мысль.  Вижу, как сын почесывает подбородок. Он это делает в двух случаях: либо сейчас слушателя ждет великолепный финал, (то есть держись мама, начинаются враки!), либо – просто не решается что-то рассказать.
– А ты его же раньше не видел? – хитро спрашиваю я. Вопрос тонет в тишине. Лицо Стёпы становится ещё сосредоточенней, словно что-то припоминает или на что-то с трудом решается. Я вижу, это даётся ему не просто. Значит серьёзно. Молчу. Жду.
– Когда вы с папой уехали в командировку, я ведь у бабули жил. В магазин бегал и по дому помогал. Иногда вместе Ванькой, ты его не знаешь. Он недавно живёт в бабушкином дворе, – начинает издалека Стёпа.
– Я видела у тебя в друзьях – Ваня Силачёв, – говорю я.
– С Ванькой очень интересно было первое время общаться. Он много читает и умеет рассказывать, как настоящий актёр. Он и правда ходит в театральную студию.
– Интересный мальчик. Пригласи его к нам, если хочешь, – предлагаю я.
– Нет! С предателями и трусами больше не общаюсь, – по-мужски жёстко отрезает Степан.
«Совсем детектив какой-то получается, чем дальше – тем интереснее», –думаю я. И, ожидая финал, слушаю дальше.
– Ванька в один момент повёл себя, как «редиска». Как-то вечером идём мы в магазин. ДорОгой Ванька рассказывал историю из книги Воскобойникова «Маленькие герои» о мальчике-разведчике – он погиб при штурме Одессы, в каменоломнях, при выполнении секретного важного задания командования.
– Здорово! – говорю. – У разведчиков были свои позывные. Как ты думаешь, какой позывной подошёл бы мне, если бы я вдруг стал разведчиком? – спросил Ваньку. Мне интересно было его мнение.
– Марионетка, – это Ванька мне на ухо шёпотом.
– Почему такой странный позывной? – так же шёпотом поинтересовался я, думая, что это какая-нибудь новая фантазия.
– Да не ты марионетка, – отмахнулся Ванька, – а вон сидит кукла,  – фыркает он, показывая рукой куда-то вперёд. Около магазина в инвалидной коляске сидит мальчик в серой теплой куртке и спортивной вязаной шапке. Лицо у него счастливое. Большие карие глаза с удовольствием рассматривают прохожих.
– А почему марионетка? Какая же он марионетка? – спрашиваю.
На мой вопрос Ванька заговорщицки шипит на ухо:
– А давай слепим снежки и вместе бросим с каким-нибудь резким звуком. Увидишь сам, что будет, – предлагает он.
Не дождавшись моего ответа, Ванька быстро лепит снежок, с удовольствием наблюдая, как я делаю то же самое.
– Кидаем вместе по моей команде! 
И, заводя руку за голову, начинает считать:
– Раз, два, три… – и резко: – Пли!
Я кидаю свой снежок, не замечая, что Ванька только имитирует бросок. Мой снежок долетает до цели – разбивается о серую толстую куртку мальчика.
 От неожиданности тот дергается, подпрыгивая на месте.
– Понял, почему марионетка? – фыркает Ванька. – Теперь бегом за мной!
А мне не весело, а жалко пацана. Такой реакции я не ожидал. Я повернулся, чтобы сказать это Ваньке, но он уже убежал. Пока оглядывался, думая, что увижу его где-то поблизости, по плечу меня хлопает мальчишка, похожий на Веньку.
– Это ты снежок бросил? – сквозь зубы говорит он.
От его голоса ноги стали как вата.
– Я, – не своим голосом пищу.
– А ну, повтори внятно! – его лицо становится ещё строже. Он наступает на меня, снимая одну перчатку.
–Я, – повторил я, – я не нарочно. Мы с другом играли, нечаянно попали...
– Нечаянно? – хмыкает защитник. – Зачем врешь? Я стоял у окошка в магазине, а Лёнчика на улице оставил. Он любит за людьми наблюдать. Я видел, что это ты кинул. Эх, поддать бы тебе! Учти, не попадайся мне больше. Если когда-нибудь ещё повториться, – получишь! – он показывает мне кулак.
– Сынок! – слышится в этот момент с крыльца магазина.
     Пока Стёпа делится своей историей, я подумала, что могу знать Лёнину и Венину маму. К нам в детский сад, где я работаю, недавно устроилась работать «беженка» с Донбасса, Виолетта. У неё трое детей. Я отдала ей игрушки и платьица моей младшей – Насти, для Вики. Кроме Вики у неё ещё двое мальчиков. Она рассказывала, что старший Веня занимается борьбой. Средний Лёня, он не ходит.
А вслух говорю:
– Мне очень жаль Лёню!
– А ты его знаешь?
– Я работаю с его мамой.
Я рассказала сыну об этой семье. В ВКонтакте нашла Виолетту, у неё на аватарке стоит фотка с детьми. Показала фото Стёпе.
– Точно, он.
Степан задумчиво смотрит на меня.
– Как ты думаешь, Лёня сможет меня простить? Я чувствую, что поступил ужасно!
– Не знаю, – пожимаю плечами. – Но попробовать объяснить свой поступок ты должен.
А про себя думаю: «Ты добрый –это главное».
После ужина мы находим страничку Лёни, в «онлайн». Степан просит оставить его одного. Минут через пятнадцать Стёпа зовёт меня и показывает своё письмо для Лёни: «Привет! Ты меня не знаешь, но я хочу извиниться перед тобой …»
     Степа описал всю ситуацию в несколько фраз и закончил так: «Захочешь со мной общаться, буду очень рад!».
Отправив письмо, Степан откинулся на спинку кресла, нервно отбивая дробь по подлокотнику:
– Как ты думаешь, он захочет мне ответить?
– Не знаю, но очень хочу, чтобы он откликнулся, ведь ты написал всё искренне.
    Через несколько минут появилось сообщение: «Привет, Стёпа! Я тебя понял! Буду рад с тобой общаться. По поводу снежка: мне не было больно, но от неожиданности у меня такая реакция. Мне нравится рисовать, читать, выжигать по дереву. У меня на страничке есть фото моих работ».
Спрашиваю Степана:
– Почему ты захотел найти Лёню?
– Твой рассказ про снег! – улыбается сын.