М. А. Курчинский - русский профессор

Полное название: М. А. КУРЧИНСКИЙ – РУССКИЙ ПРОФЕССОР, ОДИН ИЗ ОСНОВОПОЛОЖНИКОВ 
                ЭСТОНСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ

   (Приводится с с небольшими сокращениями. Полный текст со списком основных научных трудов опубликован в сборнике статей о выдающихся русских Эстонии «Они работали на благо Эстонии - Эстония может гордиться ими». Ч. 2. – Таллинн: РАО Эстонии, 2017. С. 6-32. Приводимые в тексте примечания позволяют лучше понять историческую обстановку, истоки взглядов и причин поведения М. А. Курчинского. В России публикуется впервые)


Юрист, экономист, ученый, публицист, общественный деятель – все это об одном человеке. О Михаиле Анатольевиче Курчинском. Известный русский ученый, профессор М. А. Курчинский (1876-1939) переехал из Петрограда в Эстонию в 1921 г. по приглашению Тартуского университета, возобновившего в 1919 г. работу после немецкой оккупации. Он оказался в числе тех многих талантливых русских людей, которые не пожелали признавать законной новую власть и вынуждены были покинуть свою Родину. Эстония не была для него „terra inkognito“, незнакомой землей. Он хорошо знал её по работе в Юрьевском (Тартуском) университете в 1915-1918 годах. В нем же в это время уже много лет работал и руководил медицинским факультетом (1896-1919 гг., с 1899 г. - декан) его дядя, видный русский ученый-физиолог, профессор В. П. Курчинский (1855-1919). По Петербургскому и Юрьевскому университетам Михаил Анатольевич был лично знаком с многими руководителями молодого эстонского государства (Август Рей, Юри Улуотс, Антс Пийп и др.). Все это, несомненно, способствовало его положению и достаточно плодотворной научной и общественной деятельности в Эстонии. Новое государство стало ему еще одним домом, что нельзя сказать о многих других изгнанниках того времени из России.

                * * * * *

Михаил Анатольевич Курчинский родился 30 сентября 1876 года в г. Опочно Радомской губернии Царства Польского в семье Анатолия Палладиевича Курчинского (1848-1911), начинающего здесь карьеру по ступенькам судебной иерархии России после окончания юридического факультета Московского университета (1873 г.). В биографических сведениях о нем можно узнать, что он был сын священника, из дворян. В дальнейшем семья по службе отца переехала в Калугу, где он работал членом окружного суда, а затем – товарищем, т. е. заместителем председателя Калужского окружного суда, получил чин действительного статского советника. О матери Михаила Анатольевича, Ольге Николаевне Курчинской (1858-1922), в девичестве Макшеевой, сведений немного. Она происходила из дворян Калужской губернии, владела небольшим имением в сельце Рядовка Перемышльского уезда. Михаил рос в семье единственным ребенком.

В  1895 г. М. А. Курчинский с отличием окончил Калужскую классическую гимназию. По примеру отца без труда поступает на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета: обладателей аттестатов классических гимназий принимали в него без вступительных испытаний. Обучение в университетах в те годы было платное, годовая плата за обучение составляла 25 рублей. Кроме того, студентам надо было оплачивать и жилье. Можно сравнить - среднемесячная зарплата рабочих в России в эти годы составляла примерно 15 рублей. Стипендии и пособия на учебу выплачивались лишь небольшому числу обучающихся. У М. А. Курчинского проблем с этими вопросами, судя по всему, не возникало.

Университет Михаил Анатольевич заканчивает в 1899 г. с дипломом 1 степени и золотой медалью за итоговую работу. Получение такого диплома сразу давало возможность получить гражданский чин Х класса Табеля о рангах Российской империи (из 14 по Табелю, высший – 1 класс)  с правом занимать на государственной службе должность коллежского секретаря и на уставное обращение к нему «Ваше благородие». Если его обладатель желал сделать научную карьеру, то мог быть оставленным при кафедре для подготовки к профессорскому званию: сдачи магистерских экзаменов, подготовки и защиты магистерской диссертации. До защиты диссертации после сдачи магистерских экзаменов его могли принять на научно-педагогическую работу в университете в качестве приват-доцента. Михаил Анатольевич по ходатайству профессора Л. В. Ходского (1854;1919), чьи лекции по экономике и статистике он посещал и с кем, вероятно, тесно сотрудничал при подготовке итоговой работы, был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию по кафедре финансового права.

     Примечание. Приват-доцент - научно-педагогическая должность и звание в университетах Российской империи и ряде других стран. Была введена в России по новому Уставу университетов в 1884 г. В СССР должность приват-доцента сохранилась до 1930-х гг. В России и Эстонии в настоящее время примерно соответствует должности доцента.

В 1899 г. выходит первая научная работа М. А. Курчинского, посвященная анализу условий возникновения и работы союзов предпринимателей в странах Западной Европы, их роли в развитии экономики [14]. Она даёт общее представление об уровне подготовки и формирующейся общественной позиции молодого ученого. Жизнь, пишет он во введении, есть процесс вечного развития природы, борьбы новых форм со старыми. Такие же процессы происходят в социальной области. Изучение их взаимодействия даёт возможность составить более полное представление  о тех вечных законах, которые управляют окружающим [14, с. 1]. С таких диалектических позиций, в которых явно просматривается влияние модных в то время в университетах социалистических идей (К. Маркс - «... все явления человеческой жизни зависят от форм производства», там же, с. 2), М. А. Курчинским в книге рассматриваются общие проблемы развития капиталистической экономики, рынков, роль крупного машинного производства, банков, кредитной системы, специализации, акционерного капитала и, на этом фоне, дается анализ условий возникновения союзов (монополистических – уточ. автором) предпринимателей (картелей, синдикатов, трестов и др.), их роли в экономике, влияния на положение рабочего класса и другие слои населения.

Книга написана на основе анализа развития экономики Германии и России, но освещает особенности развития и других стран: Австрии, Англии, Франции, США. Книга - политэкономическая, с правовой точки зрения в ней анализируется лишь история зарождения антимонопольного законодательства, вершиной которого к тому времени стал акт Шермана – первый антимонопольный закон в США (провозгласил преступлением препятствование свободе торговли путём создания треста и вступление в сговор с такой целью. Утверждён президентом Гаррисоном в 1890 г. и действует с некоторыми поправками и в настоящее время). В других странах к этому лишь шли. Книга поражает зрелостью мысли и предложений молодого ученого. Он выступает против высоких таможенных тарифов в России, ограничения гражданских свобод, видит в них препятствие для ускорения развития её промышленности [14, с. 153], задает вопрос, почему самая богатая ресурсами страна в Европе живет беднее других? Пророчески звучат его слова о будущем России «... настанет час, исторический ход событий нам в этом порукой, ... и начнется новая живая жизнь!» [14, с. 158]. Книгу интересно читать и сегодня. Не случайно она была замечена многими российскими учеными. Но об этом – чуть дальше.

      Примечание. У читателя, не знакомого с организацией обучения в университетах царской России, может возникнуть вопрос, почему М. А. Курчинский взялся за экономическую тему и кто же он, юрист или экономист? Дело в том, что в  университетах России в то время  (как и в Западной Европе), как правило, было 4 факультета: историко-филологический, физико-математический, юридический и медицинский. Экономические предметы изучались на юридическом отделении и такая специализация на них (политэкономия, статистика, финансы) в целом поощрялась. Кроме того, многие экономические науки (финансы, управление, статистика и др.) еще только формировались и их выделение в самостоятельные только началось.

             
                Справка:               
         Профессора Берлинского университета: краткая характеристика      
                научных взглядов

Адольф Вагнер (1835-1917) считается одним из самых выдающихся экономистов Германии эпохи Бисмарка. Является одним из самых ярких представителей школы государственного социализма, объединяющей основные положения экономической науки и социальной политики. Разработал основные положения доктрины социального страхования, на базе которых в Германии в 1882-1890 годах были приняты законы о формировании институтов обязательного социального страхования, обосновал необходимость законодательного установления имущественной ответственности работодателей за вред, причиненный жизни и здоровью рабочих. Предложения и проекты А. Вагнера по кредитно-денежной политике  были основными ориентирами для центральной банковской системы и финансовой практики в Германии. В 1865 году А. Вагнер возглавлял  кафедры этнографии, географии и статистики в Дерптском
(Тартуский) университете.

Макс Зеринг (1857- 1939) -  немецкий ученый-экономист, известен работами в области политической экономии, социальной политики и экономики сельского хозяйства. В 1883 г.  был командирован в Северную Америку для исследования её сельскохозяйственной конкуренции с Европой. Результатом поездки стал труд «Сельскохозяйственная конкуренция в Северной Америке в настоящем и будущем ...».

Гу;став фон Шмо;ллер (1838-1917) - немецкий экономист, историк, государственный и общественный деятель, ведущий представитель т. н. новой исторической школы в политической экономии, наряду с  А. Вагнером, К. Бюхером и др. разрабатывал теорию государственного социализма. полагал, что любая экономическая теория должна быть основана на конкретно-историческом исследовании намерений хозяйственных индивидов, уровня развития техники, характера социальных институтов, природных и других условий, определяющих поведение экономических субъектов. Активно выступал сторонником вмешательства государства в хозяйственную жизнь с целью поощрения развития народного хозяйства.


Многие студенты и магистранты в царской России по традиции, заложенной Петром I, совершенствовали свои знания в Германии, что поощрялось университетами. В 1901 г. М. А. Курчинский, свободно владеющий немецким и французским языками, также проходит стажировку в университетах Германии и Франции. В Берлинском университете он слушает лекции по политэкономии выдающихся немецких ученых А. Вагнера, Г. Шмоллера и И. Зеринга (см. вставку), по статистике – К. Баллода и В. И. Борткевича (1868-1931; русский экономист и статистик польского происхождения), который в 1901 г. был назначен экстраординарным профессором кафедры статистики и политэкономии университета. Из опубликованной переписки В. И. Борткевича с А. А. Чупровым (1874—1926; русский ученый, теоретик статистики) известно, что он хорошо знал и высоко оценивал М. А. Курчинского и поэтому просил А. А. А. Чупрова, руководившего кафедрой статистики в Петербургском политехническом институте, оказать ему поддержку в трудоустройстве на кафедре после возвращения в 1903 г. из архангельско-калужской ссылки. Глубокое знакомство с трудами выдающихся немецких ученых и их гражданская позиция, несомненно, стали важным фактором формирования научных взглядов Михаила Анатольевича.

В 1901 г. журнале «Жизнь» выходит большая статья М. А. Курчинского, посвящённая анализу развития русской кустарной промышленности, перерастанию её в фабричное производство. Она является как бы продолжением его предыдущей работы по развитию капитализма в России. На основе анализа статистических данных за 1894-1899 гг. он отмечает два направления замены кустарного производства фабричным: самостоятельно строятся новые фабрики и идет процесс эволюции кустарного производства в фабричное путем объединения кустарей и т д.

В 1902 г. М. А. Курчинский сдаёт магистерский экзамен, получает право занять должность приват-доцента, но за критику финансовой политики правительства и пожелания коренных перемен в существующем в Империи порядке, высказанные при выступлении с докладом в Союзе экономистов на тему «Положение русского сельского хозяйства и труды местных комитетов», в ноябре этого же года его решением МВД ссылают на 3 года под надзор полиции в г. Архангельск. Там он  пребывает недолго. В марте 1903 г., по данным полицейского учета, он выбывает в Калугу «по переводу» и живёт под гласным надзором полиции сначала там, а потом в имении матери [7].

      Примечание. Архангельск в эти годы - губернский центр с населением менее 25,0 тыс. человек, центр лесопильной промышленности, судоремонта, крупный порт по экспорту леса, зарождающийся центр освоения Арктики. Архангельская губерния в царское время служила местом политической ссылки.

Чем он занимается в период ссылки – никаких точных документов автор не нашёл. Понятно, что как ученый Михаил Анатольевич продолжает работать над экономическими вопросами, что не возбранялось по условиям ссылки, ведёт переписку с друзьями, в Архангельске общается с другими ссыльными, среди которых было много социал-демократов разных направлений, студентов столичных вузов, сосланных за участие в студенческих беспорядках. Среди наиболее известных среди них можно назвать Волкова Л. В., статистика Воробьева В. В., семью политических ссыльных Радус-Зеньковичей, ученого-агронома Черного А. П., народовольца, врача и писателя Мартынова С. В., члена партии польских социалистов Гемберека Ю. С. [7]. Если судить по вышедшему в Москве (не в Санкт-Петербурге!) в 1904 г. под редакцией М. А. Курчинского переводу с немецкого объёмной книги известного немецкого экономиста-социалиста, историка и социолога Вернера Зомбарта (1863-1941) «Современный капитализм» (Т. 1: Генезис капитализма. Т. 2: Теория капиталистического развития – выходит в 1905 г.), работа над ней велась и в ссылке. Сам факт её выхода говорит о том, что Михаил Анатольевич не отказывается от своих взглядов и готов к дальнейшей борьбе за них.

О его понимании социализма в это время можно судить по философской статье «К вопросу о государственном социализме», опубликованной  в журнале «Вестник знания» (1905 г., № 11). Напомним, что в период стажировки в Берлинском университете М. А. Курчинский посещал лекции и семинары родоначальников этого направления в Германии, профессоров А. Вагнера и Г. Шмоллера. Как и других русских экономистов того времени, его интересовали не только теоретические работы представителей германской исторической школы, но и реальная экономическая и социальная политика создателя объединённой Германии, рейхсканцлера Второй германской империи (1871 г.) графа Отто фон Бисмарка, получившая название "государственного социализма". В статье М. А. Курчинский выражает свое несогласие с самим понятием «государственный социализм», видит в нем возвращение к классовому государству, считает, что такое общество правильнее называть государственным капитализмом, что оно только «усиливает политическое и экономическое рабство» [6]. Статью и выводы М. А. Курчинского интересно сопоставить с работами В. И. Ленина по этому вопросу, призывавшего к перенятию германского опыта огосударствления экономики, с практикой построения и методами управления советской экономикой на разных этапах её развития. Мы оставляем это читателю.

Через год, по ходатайству матери, санкции были сняты, и М. А. Курчинский стал приват-доцентом Санкт-Петербургского университета. В этой должности на юридическом факультете на кафедре политической экономии он проработал до 2015 г. с небольшим перерывом в 1904-1905 гг., когда на основании очередного представления департамента полиции был отчислен из университета и восстановлен лишь осенью 1905 г. Михаил Анатольевич ведет курсы «Общественное хозяйство и финансы», «Местные финансы», «История политической экономии», практические занятия по политической экономии. В период временного отчисления из университета читает лекции по политической экономии на Вечерних высших женских курсах при гимназии М. Н. Стоюниной, на коммерческих курсах М. В. Побединского в Петербурге, в Русской высшей школе общественных наук М. М. Ковалевского в Париже. Последняя была создана в 1901 г. как автономное подразделение французской Свободной Высшей школы общественных наук. К 1904 г., по сути, превратилась в своеобразный политический клуб русских эмигрантов. Закрыта в январе 1906 г.

В 1904-1910 гг. М. А. Курчинский неоднократно выезжает в научные командировки за границу с целью изучения развития германской и прусской финансовых систем, теории и практики европейского городского самоуправления и сбора данных для магистерской диссертации. Результаты его исследований отражены в книгах «Муниципальный социализм. Задачи городского хозяйства» (1906 г.) и «Муниципальный социализм и развитие городской жизни» (1907 г.). Логичным завершением их стала вышедшая в 1911 г. работа «Городские финансы. Эволюция налоговой системы в городах Пруссии в конце 19 - начале 20 вв. (1870–1910)», которую в 1912 году он защитил как магистерскую диссертацию в Петербургском университете (в отдельных источниках говорится о том, что на аналогичную тему он защитил и докторскую диссертацию в Германии, что ничем не подтверждается).

Период до 1915 года характеризуется не только активной научной и педагогической деятельностью М. А. Курчинского. В 1907 г. он привлекается к работе финансовой и бюджетной комиссии II Государственной думы в качестве делопроизводителя законодательного отдела её канцелярии, где работает над налоговыми законопроектами до роспуска Думы 3 июня 1907 г. В 1908 г. принимает участие как делегат в работе 1-го Всероссийского кооперативного съезда, проходящего в Москве. В эти же годы он проявляет себя как блестящий публицист. В 1900-1915 гг. им опубликовано большое количество статей по вопросам финансового и муниципального управления, реформам городского хозяйства, права в газетах «Страна»,  «Городское дело», «Коммерческая школа и жизнь», еженедельнике «Право», в различных энциклопедиях и т. д. [6].

В 1913 г. в Санкт-Петербурге под его редакцией с комментариями и дополнениями по экономике и финансовому праву России выходит в переводе с немецкого внушительный по объему (604 с.) учебник «Курс финансовой работы» известного немецкого  экономиста, профессора Эрлангенского Университета К. Т. фон Эеберга (1855-1941). М. А. Курчинский приглашается к чтению лекций по экономике, финансам и статистике в престижном Императорском Александровском лицее (до переезда в С.-Петербург в 1843 г. –Царскосельский Лицей, приравнивался к университетам) - с 1910 г., в Александровской Военно-юридической академии, Санкт-Петербургском Политехническом институте.

К началу Первой мировой войны М. А. Курчинский приобрел известность в научных кругах как специалист в области экономики и финансового права, внесший ценный вклад в развитие российской экономической и финансовой науки. Ряд исследователей истории финансовой науки в России в то же время отмечают, что следуя по стопам академика И. И. Янжула (1846-1914; русский экономист и статистик, профессор Московского  университета, академик Петербургской Академии наук, один из основателей российской финансовой науки) и профессора И. Х. Озерова  (1869-1942; русский ученый-экономист, профессор Московского  коммерческого института, сегодня - РЭУ им. Г. В. Плеханова, один из первых, кто рассматривал финансы как самостоятельную науку), его основные работы в этой области посвящены темам финансового хозяйства иностранных государств [6]. Это так, но практические выводы и предложения из них делаются для России, на базе анализа состояния её экономики и управления. Говоря современным языком, он выступает здесь как новатор, инициатор полезных перемен в экономике страны. 

С 1915 г. жизнь М. А. Курчинского связана с Эстонией. Точнее, начинается 1 этап его жизни в Эстонии. Он избирается экстраординарным профессором  политэкономии и статистики кафедры финансового права Императорского Юрьевского (Тартуского) университета и работает в нем до его эвакуации, в связи с немецкой оккупацией Эстонии, в Воронеж в июле 1918 г. Первое публичное выступление М. А. Курчинского в университете посвящено теме «Деньги и война». Можно полагать, что его приглашение в Тарту связано и с продолжением курса на увеличение числа русскоязычных преподавателей в университете, усилившимся с началом 1 Мировой войны. В связи с положением на фронтах и угрозой немецкой оккупации уже в 1915 г. начинается поэтапная эвакуация имущества и сотрудников университета в центральные области России: Нижний Новгород, Пермь, Воронеж.

В первый эстонский период не теряются связи Михаила Анатолевича с Петроградом. В 1916 г. он продолжает вести практические занятия по политэкономии в своем бывшем университете, ведет занятия и в других вузах. После переезда значительной части Юрьевского университета в Воронеж Михаил Анатольевич вернулся в Петроград и продолжил преподавательскую работу уже в должности профессора кафедры политической экономии в родном университете (1918-1921 гг.). Одновременно он преподает в Петроградском политехническом институте и Институте народного хозяйства (образован в январе 1920 г.).

В июле 1919 г. Петроградский политехнический институт командирует М. А. Курчинского в Калужскую, Полтавскую и Екатеринославскую (Днепропетровск) губернии для изучения вопросов местных финансов [6]. (Интересно отметить, что Полтава и Екатеринослав в это время были заняты добровольческой армией Деникина, а имя М. А. Курчинского включено в «Список участников белого движения в России»). Не исключено, что поездка была связана и с необходимостью решения некоторых личных вопросов: в  Калуге еще жила его мать (скончалась в 1922 г.), в Калужской губернии  оставалось её имение и пр., в Полтавской – имение будущей жены, Курчинской Любови Александровны, в девичестве – Макшеевой (по первому браку – Кисилевой), дочери действительного статского советника, бывшего председателя Полтавского окружного суда Макшеева А. Н. (1852 – 1898). Брак с Л. А. Макшеевой, его двоюродной сестрой, был заключен в Москве в августе 1922 г. уже после переезда М. А. Курчинского в Эстонию. О его причинах мы можем лишь предполагать. Для М. А. Курчинского это был первый брак. И он был, судя по всему, счастливым. До 45-летнего возраста Михаил Анатольевич оставался холостяком.

Интересно отметить, что в 1923 г. из Парижа в Тарту переезжает и брат Любови Александровны Николай Макшеев, будущий отец российского писателя и журналиста В. Н. Макшеева. Приёмная дочь М. А. Курчинского, Татьяна Кисилева, в 1930 г. окончила Тартускую городскую русскую гимназию, потом медицинский (1934 г.) и фармацевтический (1937 г.) факультеты Тартуского университета  и с 1937 г. работала в аптеке университета. Её дочь, Любовь Николаевна Кисилева (род. в 1950 г.), можно сказать, продолжила семейные традиции. Она также закончила Тартуский университет, стала профессором и заведующей кафедрой  русской литературы университета.

Занимая в предэмиграционные годы профессорские должности в Тартуском и Петроградском университетах, М. А. Курчинский не мог не думать о получении ученой степени доктора наук, позволяющей в соответствии с уставами университетов Российской империи претендовать на такие места. На практике при необходимости пригласить к преподавательской деятельности крупных специалистов в своей области, университеты обходили эту норму, добавляя к профессорской должности приставку «исправляющий должность» (современным языком – исполняющий обязанности), или принимая их на должность экстраординарного профессора. Например, на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета доля таких лиц в начале ХХ в. достигала 50 %. Известно, что на рубеже 1917 - 1918 годов в Тартуском университете рассматривалось ходатайство М. А. Курчинского о командировке в Россию и за границу для подготовки докторской диссертации, но оно не было удовлетворено из-за невозможности его замены другими преподавателями.

Достоверных сведений о его работе над диссертацией в грозные революционные 1919-1921 годы нет [2]. Косвенно о ней говорят теоретические работы М. А. Курчинского, на которых мы остановимся далее. В документах Тартуского университета двадцатых годов он проходит как магистр. И только в 1934 г. решением совета юридического факультета университета на основании Закона об университете магистерская диссертация М. А. Курчинского, защищённая в Петербурге в 1912 г., признается как докторская (doctor juris)  [22].

Об общественно-политической деятельности Михаила Анатольевича в эти годы мало что известно. Как многие преподаватели и студенты Юрьевского университета, он приветствовал Февральскую революцию. Свое отношение к царскому правительству М. А. Курчинский выразил в брошюре «Заем свободы», вышедшей в 1917 г. в Москве, говоря, что оно продавало Родину «оптом и в розницу». В 1917 г. в Петрограде в издательстве «Социалист» выходит 2-е, уточненное издание его небольшой работы «Муниципальный социализм: (Задачи городского хозяйства)», отчасти отражающей его взгляды на народовластие, на пути построения социалистического общества. Об этом говорит само повторное издание этой работы в 1917 г.

Великую Октябрьскую социалистическую революцию М. А. Курчинский встретил, вероятно, уже прохладно. Скорее всего, провозглашение большевиками тезиса о диктатуре пролетариата противоречило его демократическим взглядам, пониманию вопросов народовластия, свободы, равенства, братства. О своем отношении к новым властям, посещении в 1921 г. столицы он образно расскажет уже после выезда из России в статье «Красная Москва», опубликованной в нескольких номерах берлинской газеты «Руль». Падение производства, обострение противоречий города и деревни, показуха, создание вместо уничтоженной аристократии нового класса «совбуров» (советских буржуев), свора прихлебателей вокруг Кремля – вот лишь несколько его метких и нелестных замечаний [6].

В теоретических работах М. А. Курчинский продолжает уделять большое внимание изучению социалистических и анархических социально-экономических теорий, размышляет над закономерностями, истоками и путями развития общества. В 1920 г. в Петрограде в издательстве «Огни» выходит его солидная  философская работа «Апостол эгоизма: Макс Штирнер  и его философия анархии. Критический очерк». М. Штирнер и позднее европейские анархисты отрицали объективность социальных законов, подвергали сомнению само право существования государства, полагая что общество может существовать и без него. Для М. А. Курчинского, материалиста и государственника по убеждениям, такие взгляды были неприемлемы. В книге он даёт им достаточно обоснованную критическую оценку. В ней также проводится анализ взаимосвязей идей М. Штирнера с предшествующими и современными ему течениями философской мысли. Продолжением этой дискуссии можно считать брошюру «Социальный закон, случай и свобода: очерк», но она выходит уже в Тарту в 1922 году. Книга «Апостол эгоизма» будет переиздана в Берлине на немецком языке в 1923 г.

      Примечание. Макс Штирнер, настоящее имя Каспар Шмидт (1806-1856), - немецкий философ-идеалист, младогегельянец, видный теоретик анархической философской мысли. Полагал, что все социальные институты (государство, право, семья и т. д.) являются уродливыми порождениями сознания отдельной личности, отрицал классовую структуру общества, коммунизм, противопоставлял ему эгоизм индивидуумов и анархизм.

          В независимой Эстонии

Летом 1921 г. по приглашению правительства Эстонии на основании ходатайства Тартуского университета, остро испытывавщего в то время недостаток в квалифицированных ученых, экономистах и юристах, М. А. Курчинский переезжает в Эстонию. В университете он начинает работать на только что созданном коммерческом отделении юридического факультета профессором кафедры теории народного хозяйства. Отделение образовано осенью 1920 г. по ходатайству министерства торговли. В 1938 г. на базе его был создан экономический факультет Тартуского университета. Первое публичное выступление на факультете Михаила Анатольевича было посвящено критике взглядов М. Штирнера по книге «Апостол эгоизма». Оно получило широкое освещение в прессе.

      Примечание. Автор приводит почти букв. перевод с русского (фактически – с греческого) названия кафедры политэкономии на эстонском языке – «teoreetilise rahvamajandusteaduse». В отличие от ряда учёных в СССР и в России эстонцы уже в годы Первой республики стремились не использовать в науке иностранные слова и искали им эстонскую замену. В годы Третьей (современной) республики такой подход был продолжен.

Хотя преподавание в университете с 1919 г. было переведено на эстонский язык, часть лекций продолжала вестись на русском и немецком языках. Как отмечает доктор юридических наук, профессор А. Лепс, в 1921 г. из 9 юридических спецдисциплин 3 читались на эстонском, 5 – на русском и одна – на немецком. В том же году на 11 профессорских вакансий на юрфаке претендовали лишь 3 эстонца [16, с. 103]. Поскольку вопрос подготовки национальных кадров в молодой республике стоял в числе первоочередных, привлечение русских ученых было признано необходимым и целесообразным. Такое положение (на фоне антирусской волны, поднятой событиями 1917-1920 гг.) наблюдалось и в других областях общественной деятельности.

«Вообще-то по закону русские преподаватели обязаны были через пять лет перейти к чтению лекций на эстонском языке. Однако это требование практически не было выполнено: русские профессора и доценты – за малым исключением – до конца своей преподавательской деятельности в университете читали лекции по-русски, иногда прибегая на экзаменах к помощи ассистентов, выступавших в роли переводчиков» - уточняет профессор Тартуского университета С. Г.  Исаков [8, с. 89].
 
В Тартуском университете М. А. Курчинский проработал почти два десятилетия, вплоть до своей смерти в 1939 г., внеся огромный вклад в подготовку специалистов для эстонского государства. Вначале он читал лекции на русском и немецком языках, а позже - и на эстонском языке, которым хорошо овладел. К началу 30-х годов юридический факультет полностью переходит на эстонский язык преподавания и проведения экзаменов, положив конец дебатам среди эстонской общественности о "засилии русских на факультете". Газета «Постимеес» (Почтальон), с которой М. А. Курчинский сотрудничал уже с 1922 г., в 1932 г. даже опубликовала статью с заголовком  «Профессор Курчинский читает лекции на эстонском языке».

За активную и содержательную преподавательскую, научную и общественную деятельность М. А. Курчинский избирается почетным членом Общества русских студентов Тартуского университета (создано в 1920 г.) и почетным филистром (неактивным, но платящим членские взносы членом) патриотической корпорации русских студентов Тартуского университета Fraternitas Slavia (Славянское братство, основано в 1922 г.). Из под его пера в эти годы выходит несколько учебников по экономике, статистике, финансовому праву, им разрабатываются новые программы обучения, конспекты лекций по финансам, политэкономии, статистике, истории экономических учений. Так, в 1926 г. в Тарту выходит его книга «Основы экономической науки: курс лекций. Часть 1. Введение», в 1932 г. – «Политическая экономия», в 1934 г. – «Statistika p;hijooned» («Основные черты статистики»). На эстонском языке издаются также его учебники по политической экономии, финансовому праву, выходит ряд статей по вопросам экономики, денежных реформ в Эстонии и России в журнале „Eesti majandus“ (Экономика Эстонии), в трудах Тартуского университета. В этом плане его не без основания можно считать одним из основоположников эстонской экономической науки.

Как юриста и специалиста по экономике и статистике, хорошо знакомого с принципами и практикой её организации в странах Европы, М. А. Курчинского в 1922 г. приглашают работать в качестве члена Центрального бюро государственной статистики Эстонской Республики (Riigi Statistika Keskb;roo), основанного в 1921 г. По всей вероятности, он привлекается там к подготовке методических материалов, положения о Центральном бюро статистики (утверждено Рийгикогу – Государственным собранием в 1922 г.), участвует в подготовке к проведению в Эстонии первой переписи населения (декабрь 1922 г.). В Тартуском университете М. А. Курчинский основал и возглавлял экономико-статистический кабинет (1922 г.), способствуя подготовке эстонских статистов.

Как политэконом и ученый с широким кругозором М. А. Курчинский не оставляет без внимания развитие экономических и политических процессов в Европе. Почти каждый год он выезжает в заграничные командировки, посещает Германию, Австрию, Францию, Латвию, Литву, Польшу, Чехословакию, Швейцарию, Англию. Для экономики и политического положения Эстонии это существенные факторы внешней среды. Качественный анализ их развития – очень важная часть научной работы преподавателей экономики. В этом плане интересны две его в определенной мере взаимосвязанные работы:  «Европейский хаос: экономические последствия великой войны» (Тарту, 1925 г.) и «Соединенные Штаты Европы: экономические и политические перспективы этой идеи (Euroopa ;hendriigid. Selle idee majanduslikud ja poliitilised perspektiivid)» (Тарту, 1930 г.). Познакомиться с позицией  М. А. Курчинского особенно интересно сегодня, когда большинство стран Европы объединилось в Европейский союз.

Уже в брошюре «Европейский хаос: экономические последствия великой войны», вышедшей первоначально на русском и немецком языках, М. А. Курчинский подчеркивает, что главная причина прошедшей войны – экономическая. Она связана с развитием капитализма, затрагивает сложный комплекс всемирных хозяйственных отношений, отражает борьбу европейских держав за рынки сбыта, колонии [11, с. 6]. Прекратить её, «спасти Европу» на фоне продолжающейся гонки вооружений возможно лишь путем создания «федеративного объединения на экономической основе отдельных государств», или Европейских Соединенных Штатов. Он отмечает, что эта идея не новая. С ней выступали еще в 1867 г. социалисты на конгрессе Интернационала в Лозанне в Швейцарии, о ней говорили и ранее. С такими предложениями в Германии в это время выступают влиятельный журналист и публицист М. Гарден, в Чехословакии – её президент Т. Масарик. В этой же работе М. А. Курчинский критикует позицию известного немецкого философа и историка О. Шпенглера и его сторонников, предсказывающих «закат Европы» (книга О. Шпенглера «Закат Европы» вышла в свет в 1918 г. и принесла ему мировую славу). Он видит, напротив, ростки оживления её жизни. На эстонском языке брошюра М. А. Курчинского публикуется постатейно в 7 номерах газеты «Postimees» в том же 1925 г.

К концу 1920-х годов в Европе усиливается движение за её объединение. Еще в 1923 г. австрийским философом и писателем, графом Рихардом Куденхове-Калерги (1894-1972) в  Вене основывается Пан-европейский союз, выходит его манифест  «Пан-Европа», призывающий к объединению Европы перед лицом стоящих перед ней угроз: возможности новой мировой войны, экономической гегемонии США, военной экспансии Советской России. На эту тему выходит большое количество публикаций, в Вене в 1926 г. проводится  первый Пан-европейский конгресс и т. д. В работе «Соединенные Штаты Европы: экономические и политические перспективы этой идеи» М. А. Курчинский дает критический разбор различных точек зрения по этому вопросу, высказывается против тех, кто видит в нем союз европейских государств, направленный против Британии и России.

Для М. А. Курчинского неприемлема точка зрения большевиков о соединении европейских народов «в пожаре мировой революции», высказанная В. И. Лениным в 1915 г. в статье «О лозунге Соединенные Штаты Европы». Он – за их мирное объединение на основе договора. М. А. Курчинский видит Европу объединённой от «океана до океана», т. е. включающей Россию и колонии Британии, и объясняет почему. «Невключение в неё России ... было бы большой и необдуманной ошибкой» ... [13, с. 31]. Очень современными звучат его рассуждения о том, что панический страх европейцев перед ней не зависит от того, какое в России правительство, царь или большевики (мы это хорошо видим и сегодня!). М. А. Курчинский пророчески предугадывает возрастание экономической и политической роли в мире, кроме Америки, Восточно-Азиатского региона как нового центра экономического роста, обращая в первую очередь внимание на Японию и Китай, неизбежность борьбы униженной Версальским договором Германии за возвращение утерянных восточных территорий. Две главные задачи, которые должны стоять, по его мнению, перед объединенной Европой: 1) укрепление экономического положения Европы, её конкурентоспособности в мире, 2) предотвращение новой войны. В книге даются также ответы на вопросы о сохранении суверенитета малых государств (меньшинств), экономических последствиях объединения, силах, противодействующих ему. Работа, написанная почти 90 лет тому назад, кажется очень современной. Её интересно читать и сегодня.

Публикации М. А. Курчинского не ограничиваются чисто научной сферой. Прекрасно владея русским языком, умея простыми словами довести сложные научные выводы до простого читателя, он выступает также как просветитель и публицист. М. А. Курчинский - автор многочисленных статей в русских, эстонских, немецких, французских газетах, журналах и справочниках, посвященных проблемам образования, экономики и политики Эстонии, стран Западной Европы и США, культурной автономии национальных меньшинств. Мы уже отмечали, что на эстонском языке статьи М. А. Курчинского публиковались в газете Postimees, журнале Eesti Мajandus, в сборнике Tartu и др. Часто это были переводы его статей, опубликованных в русских изданиях. Михаил Анатольевич был одним из тех немногих русских преподавателей, кто на протяжении своей жизни в Эстонии активно сотрудничал с эстонской прессой, стремился наладить то, что сегодня мы называем взаимопониманием и диалогом общин, уйти от их разобщенности.

Из многочисленных русскоязычных газет, издававшихся в то время в Эстонии (в 1918–1940 гг. выходило более ста периодических изданий на русском языке, но большинство из них существовало непродолжительное время), М. А. Курчинский  сотрудничал с газетами «Последние известия» (Таллин, 1920–1927), «Наша газета» (Таллин, 1927–1928, вышло 240 номеров), «Вести дня» (Таллин, 1926-1940, эстонское приложение к рижской газете «Сегодня»), «Русский Вестник» (Нарва, 1931-1932), «Русское слово» (Нарва, 1932–1935), «День русского просвещения» (1927), «Русский свет» (Таллин, 1929, вышел 21 номер), «Русский Вестник» (Таллин, 1936-1940), «Старый нарвский листок» (1935), публиковался в сборниках «День просвещения», «Общество русских студентов при Дерптском университете» (1930) и др. В газетах М. А. Курчинский  печатался часто под псевдонимом «М.»

М. А. Курчинский входил в число учредителей и в правление паевого товарищества «Русское издательское товарищество», основной задачей которого стало издание русской национальной газеты «Наша газета». Как отмечает профессор С. Г. Исаков, она была фактически органом русской фракции Рийгикогу – Государственного собрания [9, 234]. Её редакторами числились журналист П. О. Шутяков, в 1906-1917 гг. работавший в близкой к кадетам газете «Речь», и бывшая учительница О. В. Кошкина, но под заглавием указывалось «при непосредственном участии профессора М. А. Курчинского», который возглавлял на тот момент немногочисленную русскую парламентскую фракцию в Рийгикогу. В «Нашей газете» он опубликовал ряд передовиц и статей, пытаясь привлечь русских Эстонии к идее культурной автономии. К этому вопросу мы вернемся чуть подробнее ниже. После неудачи с её изданием (проиграла в конкурентной борьбе «Вестям дня», издававшемуся в Эстонии приложению рижской газеты «Сегодня») центр работы по созданию русской культурной автономии переносится в Нарву. Там М. А. Курчинский стал сотрудником газеты «Русский Вестник» (1931-1932), издаваемой Нарвским отделом Русского национального союза Эстонии. Союз был учрежден в 1920 г. с целью защиты и представительства национальных, политических и культурных интересов русского меньшинства в Эстонии, был представлен в эстонском парламенте. Сторонниками левых партий критиковался за правоцентристские позиции, близкие Михаилу Анатольевичу.

С научной и просветительской деятельностью М. А. Курчинского в Эстонии очень тесно связано его участие в работе Русской академической группы (РАГ). Начало её создания было положено в декабре 1920 г., когда в Таллине инициативной группой ученых и инженеров было принято решение о создании объединения русских ученых в Эстонии. Профессору гражданского права Тартуского университета И. М. Тютрюмову было поручено подготовить его устав. Первое общее собрание членов группы было проведено в марте 1921 г., на котором было избрано правление. Во главе его встал профессор И. М. Тютрюмов, хорошо знакомый М. А. Курчинскому по Петербургскому университету.

Возникновение Академической группы связано с рядом объективных причин. В результате Октябрьской революции 1917 г. из России были вынуждены эмигрировать тысячи ученых, не признавших новые власти. Положение большинства из них за рубежом оказалось тяжелым. Многие не могли найти работу по специальности. В таких условиях в странах, где нашли убежище русские ученые-эмигранты, начинают создаваться русские академические общества, ставящие своей задачей сохранение научного потенциала ученых, оказание им материальной и моральной поддержки, в публикации их трудов, в подыскании работы. Создание таких групп давало также возможность научного общения на русском языке, что было также немаловажно.

РАГ объединила ученых разной национальности, тех, кто считал себя причастным к миру русской науки, к русскоязычному миру. Среди его членов было немало ученых нерусской национальности - прибалтийских немцев, эстонцев, евреев. Так, в 1930 г. из 19 действительных членов «чистых» русских было только восемь (профессора В. Г. Алексеев, А. К. Байов, М. А. Курчинский, И. М. Тютрюмов и др.). Из известных ученых-эстонцев в группу, в частности, входили выдающийся эстонский нейрохирург, профессор Тартуского университета Людвиг Пуусепп и крупный ученый в области техники, профессор Таллинского политехникума Оттомар Маддисон, из известных прибалтийских немцев - ученый-славист, профессор Леонхард Мазинг и хирург, профессор Вернер фон Мантейфель, из известных евреев - выдающийся ученый, профессор физиологии Тартуского университета Александр Липшиц [18].

По уставу 1921 г. основными целями академической группы были объединение русских ученых, проживающих в Эстонии, на основе их научной работы, поддержание их научной деятельности, забота о молодых научных работниках, проведение собраний с научными сообщениями и докладами, приобретение литературы, создание библиотек, организация разного рода курсов, установление связей с научными кругами Эстонии и с русскими академическими группами в других странах. М. А. Курчинский был привлечен к участию в ней практически сразу после переезда в Эстонию и оставался её членом до конца своей жизни. C историей возникновения и работой РАГ можно подробно ознакомиться на сайте Русского академического общества (http://www.rao.ee/). Мы остановимся лишь кратко на отдельных известных эпизодах из деятельности Академической группы, связанных с М. А. Курчинским.

Академическая группа оказывала материальную помощь своим членам и ученым, не входившим в её состав, в виде безвозвратных пособий и ссуд, оплачивало расходы на поездки ученых за границу. Денежные средства группы складывались из членских взносов, небольшой издательской деятельности,  редких внешних пожертвований и некоторых других источников. Заметим, что научно-преподавательская, депутатская и публицистическая деятельность М. А. Курчинского обеспечивали ему, в отличие от большинства русских эмигрантов за рубежом, достаточно безбедное существование. Как пишет в 1931 г. в своей записке член РАГ, генерал-лейтенант А. К. Баиов, «Лишь профессора, занимающие кафедры в [Тартуском] университете, достаточно и прочно обеспечены получением постоянного жалованья, около 3000 фр[анцузских] фр[анков] в месяц .... Заработок остальных русских, а в особенности эмигрантов. весьма и весьма незначителен. Каждый русский считает себя счастливым, если может заработать 400-600 фр[анцузских] фр[анков] в месяц, но многие зарабатывают гораздо меньше этого, да и то нерегулярно» [1]. Для сравнения приведем еще одну цифру: в 1938 г. профессорская зарплата М. А. Курчинского (320 крон) была примерно в 4 раза выше средней зарплаты в промышленности Эстонии.

В начале 1920-х гг. в очень трудном положении оказались ученые в Советской России, умиравшие от голода и холода. Академическая группа организовала сбор и отправку продовольственной помощи голодающим соотечественникам в России. С этой целью были устроены платные лекции профессоров Л. М. Пуусеппа и М. А. Курчинского. Группа неизменно оказывала помощь  также нуждавшимся русским студентам в виде стипендий и пособий, чтобы дать им возможность получить высшее образование. «Академики» также помогали русским учебным заведениям в Эстонии, в частности Русской эмигрантской гимназии в Нарве, регулярно и подробно знакомилась с качеством обучения в русских частных гимназиях. Профессор Курчинский М. А. в декабре 1926 г. избирается членом общества "Русская школа в Эстонии".

Наибольшей заслугой Академической группы в этой области было создание в 1922 г. в Таллине Русских высших политехнических курсов - фактически, единственного русскоязычного высшего учебного заведения в Первой Эстонской Республике. В 1935 г. они были переименованы в Частный политехнический институт, действовавший до 1940 г. Курсы давали возможность получить инженерно-техническое образование местной русской молодежи, лишенной из-за незнания языка возможности учиться в эстонских учебных заведениях, а из-за недостатка средств - в заграничных. На курсах было два отделения - инженерно-строительное и механическое (позже - машиностроительное). Срок обучения предусматривался в 6 лет. Занятия проходили вечером, днем же студенты и преподаватели работали. Плата за обучение была очень скромной. Как следствие, курсы постоянно испытывали финансовые трудности, преподаватели читали лекции почти безвозмездно. При курсах можно было получить и среднее техническое образование, специальность техника. Русские высшие политехнические курсы все годы существовали под эгидой Русской академической группы в Эстонии. Директором курсов был её член-учредитель, педагог и публицист Г. Гейнрихс (1864-неизв.), а их «душой» - активный член группы, инженер, профессор П. Шелоумов (1882-1952).

Русской академической группой проводилась большая культурно-просветительская работа среди русскоязычного населения Эстонии. Её члены активно участвовали в проведении ежегодных Дней русского просвещения (начали проводиться с 1924 г. в Печорском крае, который тогда находился в составе Эстонии), выступали на них с докладами. Например, в  День просвещения 5 июня 1927 г. М. А. Курчинский выступил с докладом о русском естествознании, 25 октября того же года – с докладом «Русская национальная культура и её ценность». С публичными лекциями перед широкой аудиторией члены группы выступали в Таллине, Нарве, Тарту. Русская академическая группа была также организатором русского Народного университета в Тарту в 1928 г. Одними из его лекторов стали М. А. Курчинский и И. М. Тютрюмов.

Как представитель РАГ Эстонии М. А. Курчинский участвовал в работе и освещении в печати результатов съездов русских академических организаций за границей. Начало их проведения было положено в 1921 г. Первый такой съезд, на котором было представлено более 400 ученых (норма представительства – 1 депутат от 10 членов), состоялся в Праге в 1921 г. На нём был создан Союз русских академических организаций за границей, в который вошла и эстонская группа. Цель была объединить все русские академические группы за рубежом, наладить творческое научное сотрудничество между ними. Несомненно, организация их косвенно преследовала и политические цели, но прямое использование её в политике было отвергнуто участниками.

От РАГ Эстонии в учредительном съезде Союза принял участие профессор А. Поппен. Её представители, в том числе и М. А. Курчинский, участвовали и в последующих его съездах: втором (1922) и третьем (1924) в Праге, четвертом (1928) - в Белграде и пятом (1930) - в Софии. Участие в них способствовало укреплению связей РАГ с заграничными русскими академическими организациями и иногда приносило материальную поддержку из-за рубежа. Известны статьи М. А. Курчинского в русских и эстонских газетах, например, в  «Postimees» от 9.11.1922, № 261, о втором конгрессе зарубежных русских академических организаций в Праге 8-16 октября 1922 г. Публикация таких материалов имела целью также поддержать у русских эмигрантов национальный дух, национальное самосознание, сохранить и преумножить русское культурное наследие. Как и большинство беженцев, русские ученые в те годы верили в скорое возвращение на Родину, но жизнь оказалась значительно сложнее. РАГ поддерживала тесные связи и с другими русскими научными и культурными организациями как в Эстонии, так и за рубежом. Практически очень незначительные связи, чаще – личные, были лишь с Советским Союзом, в котором за контакты с эмиграцией, особенно белогвардейской,  можно было получить суровое наказание.

Напрямую с проблемами сохранения  и развития русской научной мысли, просветительской деятельностью, борьбой за сохранения образования на русском языке связан вопрос о культурной автономии, правами национальных меньшинств. Эта область деятельности принесла М. А. Курчинскому мировую известность. Он считается одним из крупнейших в мире теоретиков национальной культурной автономии. Он автор многих работ: брошюр, статей, ярких выступлений в парламенте Эстонии, на конгрессах национальных меньшинств (европейских народностей – прим. автора)  под эгидой Лиги Наций в Женеве, Вене, Лондоне, на страницах русских, эстонских, немецких, французских газет и журналов, посвященных проблеме культурной автономии национальных меньшинств. С 1927 г. становится вице-председателем и лидером всех русских групп Конгресса европейских народностей (Congr;s des Nationalit;s europ;ennes, 1925-1939). В этой роли, в частности, он в августе 1931 г. представлял русских Польши на 7-м международном конгрессе в Женеве.  Деятельности М. А. Курчинского в этой области посвящена обширная статья тартуского исследователя, кандидата филологических наук Т. К. Шор [20]. Мы остановимся лишь на её общих этапах, тем более, что она самым тесным образом переплетена с работой Михаила Анатольевича в Рийгикогу (Государственном собрании), парламенте Эстонии.

Как политик и государственный деятель М. А. Курчинский трижды избирался от Петсерийского (Печорского) края (округ Сенно-Ирбоска) в высшие органы власти Эстонской Республики. Он был депутатом Рийгикогу II и III созывов  в 1923–29 годах, депутатом первой палаты (Государственной думы) Национального собрания в 1936–39 годах. Практически в годы его депутатства в парламенте Эстонии началось обсуждение проекта Закона о культурной автономии (1923 г.), и он принял самое непосредственное участие в его разработке. Его выступления в парламенте были посвящены проблемам защиты прав национальных меньшинств, пенсионного законодательства, развития экономики страны, денежной реформы и иностранных займов, отмене военного положения в стране, введенного после попытки государственного переворота 1 декабря 1924 г., и т. д. О депутатской деятельности М. А. Курчинского подробнее рассказывается в статье таллинского ученого, кандидата философских наук В. А. Бойкова [3].

В идее культурной автономии нашли свое отражение те же мысли, которые были высказаны М. А. Курчинским в работе «Соединенные Штаты Европы» по практическим вопросам её объединения: федерализм (лат. feodus - договор, союз), суверенитет малых государств, защита прав малых государств и т. д., но перенесенные уже внутрь каждого государства. В более широком плане они отражают его социал-демократические убеждения, сформированные в годы обучения в Санкт-Петербургском университете (идеи свободы, равенства, братства). Это те же права человека в современном понимании с противоречиями и политикой их возможного разрешения. Кому-то можно, кому-то – нельзя ... Сравните, например, проблемы Косово и Крыма или Донбасса. По ним мир не хочет договориться до сих пор. И мы знаем ответ, почему. Нам важно подчеркнуть последовательность позиции М. А. Курчинского в этом вопросе, целостность его взглядов, что отличает настоящего ученого от политиков, играющих на сиеминутных настроениях в обществе.


                Справка:
                История идеи национально-культурной автономии

То, что сегодня называют национально-культурной автономией (самоуправление, от гр. autos – сам и nomos – закон), в действительности имеет тысячелетнюю историю. С использованием её различных форм (и под разными названиями) существовали и продолжают существовать многие многонациональные государства: Великобритания, Индия, Россия, Швейцария и др. Введение или сохранение автономий фактически использовали все империи прошлого, подчинявшие себе в результате войн или договоров новые территории и народы: Греческая, Римская, Монгольская, Китайская, Османская, Британская, Российская, Австро-Венгерская, Германская и др. Они были кровно заинтересованы в поддержании  внутреннего мира, солидарности и лояльности населения и искали формы нормального сосуществования своих народов.  Простейшей исторической формой их можно считать договорное правило «признавай нашу власть и защиту, плати дань и живи как живешь». С развитием демократических основ организации государств, конституционного и международного права эти отношения стали включаться в международные конвенции (лат. conventio – договор, соглашение) и конституции государств.

Право на создание культурной автономии для  национальных меньшинств в Эстонии – русских, немцев, шведов, евреев и других – было провозглашено уже в  Манифесте народам Эстонии (эст. Manifest Eestimaa rahvastele, часто называют также Декларацией независимости Эстонии) Совета старейшин Земского собора (эст. Maap;ev) Эстляндской губернии 24 февраля 1918 года. В 1920 г. оно вошло в Конституцию страны (§ 21) как право проживающих в Эстонии членов национальных меньшинств создавать в своих национально-культурных и попечительских интересах автономные учреждения такого рода.

М. А. Курчинский считал создание культурной автономии необходимым для защиты интересов русскоязычного населения, его культурного наследия и языка, для преодоления раздробленности русских в Эстонии и  осознания ими себя в новых исторических условиях как особой общности (русскими эстонцами), составной части населения нового государства, работающей на его благо. Наглядными примерами её пользы ему служили аналогичные объединения представителей других народов в разных странах, например. ирландцев, итальянцев и евреев в Америке, или немцев и евреев в Эстонии, занимавщих, благодаря своей организованности, влиятельное положение в обществе и умеющих через объединения отстаивать свои интересы.

Закон о культурной автономии национального меньшинства Эстонской Республики был принят Рийгикогу 12 февраля 1925 года. Он устанавливал право национальных меньшинств на сохранение их этнической принадлежности, культуры и вероисповедания. Согласно закону немцам, русским, шведам, евреям и другим национальным меньшинствам (численностью более 3000 человек), живущим в Эстонии, гарантировалось право на создание своего культурного самоуправления. Культурное самоуправление (фактически – как «зонтичная» организация в современном понимании) имело право создавать и управлять деятельностью публичных и частных образовательных и других организаций, обучающих на родном языке или занимающихся удовлетворением других культурных потребностей национального меньшинства.

Эстония стала первой и  единственной страной в мире, где законом было признано право русских на культурную автономию. Он заслужил одобрение Лиги Наций как один из самых либеральных законов о культурной автономии национальных меньшинств. В Эстонии в это время, действительно, общественная и культурная жизнь русских была очень многообразной (такой она остается и сегодня). Русская община фактически использовала свои права на сохранение этнического своеобразия, использование русского языка в быту, в школьном образовании, при обращении в суды, местные и государственные органы и т. д., что было определено §§ 22 и 23 Конституции страны, но уже начались процессы их медленного ограничения. Лидеры русскоязычного населения хорошо понимали, что надо использовать все возможности для противодействия этому. Они рассматривали живущих в стране русских как неотъемлемую часть его коренного населения и боролись за его равноправие. Во взаимоуважении интересов национальных общин они видели залог устойчивости страны. В действующей Конституции Эстонии (2017 г., §§ 49-52) эти права значительно ограничены, но у нацменьшинств сохранено право создавать в интересах национальной культуры самоуправляемые организации. Порядок их создания регулируется Законом о культурной  автономии национального меньшинства (1993 г., с послед. изм. и доп.).

      Примечание. Среди русскоязычного населения в то время было немало и таких, кто, отталкиваясь от реальной жизни в Эстонии, не поддерживал идею создания национальной культурной автономии, задавал вопрос: «Зачем она нужна, если это вытекает из Конституции страны?». Интересно отметить, что такие же вопросы поднимались после восстановления независимости Эстонии в 90-е и последующие годы при обсуждении Закона о культурной автономии национального меньшинства (принят в 1993 г.) и создании организации русской культурной автономии. Автор принимал в нём непосредственное участие. 

На II Съезде Русского национального союза (РНС) 21 ноября 1925 г. по докладу депутата Рийгикогу П. П. Баранина о национально-культурной автономии было принято решение немедленно принять меры по её введению с 1 января 1927 г. и согласованию действий Союза с другими русскими просветительными и культурными организациями. Никто другой, кроме нас, этого не сделает, подчеркнул он в своем выступлении на съезде [19]. И с таким утверждением нельзя не согласиться. М. А. Курчинский, тесно сотрудничавший с РНС Эстонии, активно включился в эту работу как пропагандист идеи культурной автономии и один из организаторов её проведения в жизнь.

Мы уже говорили выше о серии популярных статей М. А. Курчинского в 1927-1932 гг. в «Нашей газете» и в нарвском «Русском Вестнике» о культурной автономии, направленных на пропаганду этой идеи среди русскоязычного населения, а позднее – и на обсуждение  конкретных путей её воплощения в жизнь, вопросов её управления, финансирования и т. д. Его статьи по этому вопросу публиковались и в других русских газетах вплоть до 1939 г. Если сосчитать их общее число, оно значительно превысит два десятка. По этим же вопросам он выступал перед своими избирателями, в Рийгикогу, на заседаниях правления Русского национального союза Эстонии, на собраниях Русской академической группы, на международных конгрессах по правам национальных меньшинств. С этими же целями в 1930 г. Нарвским отделом Русского национального союза издается его известная работа «Культурная автономия: Законы о культурном самоуправлении национальных меньшинств, изданные Правительством Эстонской республики в 1925 г.». Она представляет собой перевод на русский язык Закона о культурной автономии и связанных с ним законодательных актов с предисловием и комментариями М. А. Курчинского.

На VIII съезде Союза русских просветительных и благотворительных обществ (1930 г.) для подготовки введения русской культурной автономии и решения всех связанных с ней вопросов создается специальная комиссия. М. А. Курчинский входит в неё как председатель Тартуского комитета по подготовке введения культурной автономии для русского меньшинства, участвует в разработке общей программы действий и решении многих других вопросов. Основные направления его работы отражены в его статьях в русскоязычных газетах того времени. Активная работа по введению культурной автономии приостанавливается в 1933 г. в связи с экономическими и политическими событиями в стране (экономический кризис, Пятсовский переворот 1934 г., запрет политических партий и т. д.) и возобновляется лишь в 1935 г., когда при правлении Союза снова создается аналогичная комиссия. В неё входит и М. А. Курчинский.

Осенью 1937 г. XV съезд Союза русских просветительных и благотворительных обществ единогласно проголосовал за введение культурной автономии для русского национального меньшинства. Необходимые для её регистрации документы был переданы в министерство внутренних дел. Но решение этого вопроса под разными предлогами затягивалось и в конечном итоге русской общине было отказано в рассмотрении её ходатайства на создание культурного самоуправления. Мировые события 1939-1940 гг. также оказали здесь не последнее влияние. Вхождение Эстонии в состав СССР летом 1940 г. сняло этот вопрос с повестки дня.

М. А. Курчинский, несомненно, для поддержки продвижения этого вопроса в Эстонии пытался привлечь к нему внимание международной общественности,  Лиги Наций. Например, на конгрессах национальных меньшинств в Женеве (1928 г.) и Лондоне (1937 г.) он говорил об ограничении прав русского населения, притеснении русского языка в Эстонии, критиковал бездействие Лиги Наций,  её «глухоту» и бессилие в решении этих вопросов. Особенно когда на карту были поставлены интересы великих держав. Сегодня нам это хорошо понятно по позиции ООН, ЕС, ОБСЕ и других международных организаций, наблюдающих за положением русского национального меньшинства в Эстонии. Нарушения ряда его прав, в том числе, на получение образования на родном языке, не хотят замечать.

B 1938 r. здоровье М. А. Курчинского ухудшилось. B мapтe 1938 г. он был освобожден от чтения лекций в университете с сохранением профессорской зарплаты. 12 июня 1939 г. ушёл из жизни в Тарту, где и был похоронен. В эстонских и русских газетах были опубликованы посвященные ему многочисленные некрологи, где отмечались его заслуги перед страной как русского гражданина Эстонии. М. А. Курчинский жил и верил в построение процветающей демократической Эстонии, в развитие добрых взаимоотношений национальных общин. И много сделал на этом пути.

            * * * * *
В 2012 г. в России в издательстве «Российская  политическая энциклопедия» в серии «Библиотека экономической мысли России»  вышла книга «Соединенные Штаты Европы», включившая четыре работы М. А. Курчинского 1899-1930 гг.: «Союзы предпринимателей», «Муниципальный социализм и развитие городской жизни», «Европейский хаос» и «Соединенные Штаты Европы». Издание призвано вернуть из небытия имя замечательного русского ученого-экономиста, внесшего значительный вклад в развитие отечественной экономической мысли, и его идеи, которые не потеряли значения до настоящего времени. Книга «Апостол эгоизма» была переиздана в России в 2007 г. в серии: «Из наследия мировой философской мысли» (М.: ЛКИ).

Литература
1. Баиов, А. К. Русская эмиграция в Эстонии. – [Электронный ресурс]: http://www.russianresources.lt/archive/Baiov/Baiov_1.html.
2. Баринов, Д. А., Ростовцев, Е. А. Курчинский Михаил Анатольевич // Биографика СПбГУ. – СПб.: СпбГУ, 2012- ... [Электронный ресурс]: 3. Бойков, В.  Общественно-политические взгляды М. А. Курчинского: В сб. Русские в Эстонии на пороге XXI века: прошлое, настоящее, будущее [научная конференция : 26-27 февраля 2000 г. в Таллинне] / Русский исследовательский центр в Эстонии. – Тлн.: Ingri, 2000.
4. Волков, С. В. Высшее чиновничество Российской Империи. Краткий словарь. – М. : Ун-т Д. Пожарского, 2017. – [Электронный ресурс]:  5. Выпускники Петербургского университета – профессора и преподаватели Тартуского университета 1900-1930 // Труды русского исследовательского центра в Эстонии / Сост. В. Бойков. Вып. 1. – Тлн.: Ingri, 2001. С. 105-122.
6. Дмитриев, А. Л. Михаил Анатольевич Курчинский: В кн.: Ансберг О. И. и др. Очерки по истории финансовой науки / Под ред. д.э.н., проф. Ковалева В. В. – М.: Проспект, 2013. С. 306-316; Дмитриев, А. Л. Петербургский ученый-финансист М. А. Курчинский // Сб. ст. «Зарубежная Россия 1917-1945». Кн. 3. – СПб.: Лики России, 2004. С. 226-232.
7. Дойков, Ю. В. Первая Сибирь: биографический словарь Архангельской ссылки (XII в. – февраль 1917). Ч. 1. – Архангельск, 2011.
8. Исаков, С. Г. Культура русской эмиграции в Эстонии (1918-1940). Статьи. Очерки. Архивные публикации. – Тлн.: Aleksandra, 2011.
9. Исаков, С. Г. Путь длиною в тысячу лет. Русские в Эстонии: История культуры. Часть I. – Тлн.: Ингрид, 2008.
10. Курчинский, М. А. Апостол эгоизма: Макс Штирнер и его философия анархии. Критический очерк. – Петроград: Огни, 1920. 
11. Курчинский, М. А. Европейский хаос: экономические последствия великой войны. –  Тарту: К. Маттисен, 1925. 
12. Курчинский, М. А. Культурная автономия: Законы о культурном самоуправлении национальных меньшинств, изданные Правительством Эстонской республики в 1925 г. – Нарва : Нарвский отдел Русского национального союза, 1930.
13. Курчинский, М. А. Соединенные Штаты Европы: экономические и политические перспективы этой идеи (Euroopa ;hendriigid. Selle idee majanduslikud ja poliitilised perspektiivid). – Дерпт: К. Маттисен,1930.
14. Курчинский, М. А. Союзы предпринимателей: экономический этюд. – СПб.: Тип. Безобразова, 1899.
15. Курчинский, М. А. Социальный закон, случай и свобода = Das soziale Gesets, Zufall und Freiheit: очерк. – Тарту: К. Маттисен, 1922.
16. Лепс, А. Тартускому университету – 375 лет (Вклад русских правоведов-эмигрантов из России в восстановлении юридического факультета Тартуского университета в 1920-1930-х годах и сотрудничество в настоящее время русских и эстонских учёных-криминологов) // Криминология: вчера, сегодня, завтра // 2008, № 2 (15).  С. 101-104.
17. Русская политика в Эстонии. Профессор-депутат Михаил Курчинский. – [Электронный ресурс]: http://baltija.eu/news/read/12925.
18. Русское академическое общество Эстонии: История создания и развития. – [Электронный ресурс]: 19. Черепанов, Ст. Выступление на конференции ЕРА в Риге, 2006. –
[Электронный ресурс]:  http://dev.eursa.eu/node/710.
20. Шор, Т. К. Persona retro. Михаил Анатольевич Курчинский // Радуга. 2000. Nr. 1. С. 24-44.
21. Материалы Госархива Калужской области по Курчинским / Подг. Зиновкина Н. В., Петрова О. М., 7.11.2017 г.  – Калуга: ГКУ "ГАКО".
22. M. A. Kurtsinskii. Eesti Rahvusarhiv, toimik EEA.402.3.909. Reg. nr 402.